Инстинкты шимпанзе

порошок, глухо гремящий при встряхивании (Табл. B.32, рис. 1—2). Иони обнаружил необычайный интерес к этому предмету: он пригнулся всем телом к коробочке, вытянул вперед губы, вперил в нее глаза и смотрел длительно, не отрываясь. Когда я из боязни, что он откроет коробку и наестся порошка, стала брать назад коробку, он потянулся к ней рукой и разразился сильнейшим плачем (Табл. B.32, рис. 4), а когда, оказывая ему противодействие, я начала вырывать от него коробку, он стал даже злобно кусать мои руки (Табл. B.32, рис. 3).

Предпочитание.

Нередко я давала Иони в качестве развлечения разбирать мешки с собранными в них вперемежку пестрыми лоскутами, цветными тряпками, ленточками, шнурками. Эти разбирания были одним из самых любимых развлечений шимпанзе, и он длительно, часами мог сидеть, сосредоточенно вытягивая из общей груды те или другие лоскутки, разглядывая их, навешивая себе на шею особенно понравившиеся ему — яркие, блестящие, длинные. Эти последние он ни за что не хотел отдавать назад и не позволял прятать в общую груду после разборки, а уносил к себе в угол на постилки и клал там, горячо отстаивая их от всяческих посягновений. И каждое такое разбирание заканчивалось присвоением обезьянником хотя бы нескольких вещей.

Шимпанзе неохотно отдавал мне даже особенно нравящиеся ему объекты из его учебы, например цветные костяные пластинки, по преимуществу голубого и синего цвета. Всякий раз, как Иони получал пластинки в свое полное свободное пользование, он отбирал наичаще излюбленные синие кружочки, прятал их в наиболее надежное место (в свой рот) и длительно играл и бегал с ними, ничем не выдавая этой утайки, которая обнаруживалась мной только при уборке пластинок, после их пересчитывания.

Несмотря на мои просьбы шимпанзе длительно не хотел их отдавать, пытался кусаться, если я залезала ему в рот, чтобы их извлечь, а если иногда, вняв моим настойчивым длительным уговорам, наконец, он высвобождал их изо рта, отдавал мне, — то, увы, не все, а частично, оставляя для себя хотя бы одну-дру- гую пластинку. Я опять и опять, пересчитывала пластинки и, не досчитываясь их, опять обследовала его рот, открывая и заглядывая внутрь, но зачастую ничего не находила. Увы... Иони нередко умел меня перехитрить и запрятывал похищенное так искусно под язык и в глубине между деснами и щеками, что я могла обнаружить припрятанное только после самого тщательного осмотра всей полости рта, на что впрочем он далеко не всегда соглашался.

Нередко, взяв недозволенные объекты из его учебных принадлежностей, Иони уносил их подальше с моих глаз, забирался в темные-углы комнаты, чтобы тихонько безбоязненно заняться ими там на просторе и не быть скоро захваченным с поличным.

Я замечала, что шимпанзенку доставляет особенное удовольствие: тайное утаскивание запрещенных вещей.

Как уже было упомянуто, он с особенным воодушевлением съедает украденные им продукты. Нередко впрочем я наблюдала, как шимпанзе привлекает не столько самая вещь, сколько процесс ее похищения: однажды я застала Иони в тот момент, когда он, воспользовавшись моим выходом из комнаты, выкрал из ящика стола яблоко, хотя, взяв, не ел его; он с необычайным азартом вытаскивал из ящика стола: запрещенные для него вещи (шашки) и, взяв, убегал с ними подальше, чтобы не попасться.

Правда, что эти покражи всегда сходили ему с рук и оставались, безнаказанными, тем не менее факт нарочитого, тайного похищения запрещенных вещей приходится справедливо инкриминировать всему «шимпанзиному роду».

У Иони есть даже предпочитаемые по форме объемные предметы, именно шарики, и он также пользуется всяким случаем, чтобы присвоить их в свой обиход, и нередко можно видеть, как он самовольно, исподтишка, убегая из своей комнаты в другие, захватывает с собой именно эту излюбленную фигурку, которой может забавляться самым разнообразным способом.

Инстинкт гнездостроения

Разбирая груды собранных мелких предметов — как например тряпочек, бумажек, — шимпанзе иногда использовывает их другим образом: садясь на пол и, суетливо деловито растягивая их вокруг себя, он об-

88

Инстинкты шимпанзе

кладывает ими себя со всех сторон, сам помещаясь в центре, в середине этого окружения, являющегося как бы подобием гнезда.

Иногда он берет бумажки, разрывает их мелко-мелко и подкладывает их под себя в виде мягкой постилки, а потом и сам начинает поваливаться на них, улегшись на спину, задрав кверху ноги (Табл. 3.1, рис. 1).

Иони охотнее забирается в еще более глубокое замкнутое пространство — пустой ящик, картонку, корзину, вокруг которых опять-таки располагает всякие имеющиеся под рукой лоскуты, тряпочные постилки, огораживаясь им со всех сторон.

Иногда Иони расстилает на полу свое одеяло, садится в центре его, а по сторонам от него, как бы в виде ограды, размещает груды мелких деревянных чурочек.

Как уже было отмечено, шимпанзе ни за что не останется спать на ночь и не отпустит от себя человека, не получив постилки, которую он деловито расстилает, подвертывает под себя и на которой домовито устраивается на ночлег, причем сам делает подобие изголовья, подбивая руками ткань в одно место и ложась как раз туда головой.

Но у шимпанзе нет тенденции к топографической локализации своего гнездовья, он располагает его где придется и переносит его с места на место, нередко применяясь к внешним условиям, использовывая уже готовые ситуации.

В обычное время в углу его клетки стоит невысокий деревянный помост, подобие кровати, где и лежат его постилки и на котором его и укладывают на ночь.

Но если шимпанзе чем-либо огорчен, он переносит эти постилки на пол, в самый темный и удаленный угол клетки, где он и устраивается на ночлег совершенно подавленный, как бы стараясь спрятаться и быть как можно незаметнее.

Во время наступивших холодов шимпанзе самостоятельно повторно переносит свою постель-гнездо на самое возвышенное место в комнате — высоко подвешенную полку на потолке своей клетки.

Однажды Иони сам сконструировал как бы род гнездовья. Интересно было наблюдать, как он пытался это сделать.

Боязливо смотря на меня, он схватывает, срывая с гвоздя, длинную полотняную занавеску и, зацепившись за нее рукой, старается втащить ее по сетке наверх клетки.

Цепляясь за сетку одной рукой и ногами, держа длиннейшее 3-метровое полотно в другой руке, Иони взбирается все выше и выше на клетку; по мере продвижения кверху, удерживаясь только руками и подхватывая полотно по частям, зажимая его между ногами, Иони постепенно подтягивает его на потолок; полотно зацепляется по дороге за доски, за гвозди клетки, с трудом шимпанзе высвобождает материю и втаскивает на потолок, где располагает ее по сетке широким полукругом. Сам он садится в центре этого полукруга на голой металлической сетке, создав видимость замкнутого убежища.

Если шимпанзе захочет поваляться, полежать, он нарушает свое ограждение и бесцеремонно растягивает материю в длину и в ширину, подвертывает под себя и располагается поудобнее на спине или на брюшке и может лежать так целыми часами.

Интересно отметить, что если шимпанзе ложится спать в незамкнутом пространстве и высоко от пола, он предпринимает некоторые предосторожности во избежание падения. Однажды я уложила его на ночь на обыкновенной железной кровати на ножках, и что же: он всю ночь проспал, держась одной рукой за прутья спинки кровати, и всякий раз как я разжимала, отводила его руку, проснувшись, он опять судорожно схватывался за поддержку.

Перенесясь на ночлег высоко на верх своей клетки, где он мог лежать на совершенно горизонтальной и широкой поверхности, тем не менее засыпая, из осторожности, боясь скатиться вниз, он неизменно, ухватывался рукой за крепкий свисающий с потолка комнаты ремень, который не выпускал из руки даже во время сна.

89

Инстинкты шимпанзе

Половой инстинкт

Забравшись в так называемое гнездо, устелив его внутри мягкими постилками, Иони зачастую начинает валяться там на спине или на брюшке; при этом он нередко обхватывает всей четверней большой полумягкий футбольный мяч и мнет его в руках и перекатывается с ним с боку на бок, выпускает из рук и опять схватывает и прижимает к себе.

Бывает, что во время этих манипуляций мяч оказывается под ним, соскальзывает к паху и, тогда налегая на него penis'oм, Иони возбуждается и воспроизводит подобие коитальных движений.

При этом он учащает свое дыхание, его глаза несколько тускнеют — полузакрываются и становятся бессмысленными (как при усиленной щекотке), и наблюдается явственное «errectio penis».

Позднее я не раз замечала, как Иони, устраивая на. полу игру с тем же мячом, пускал по полу мяч, гнался за ним, а настигнув наваливался на него сверху всей тяжестью тела, обхватывал мяч руками, чтобы он не выскользнул, а сам, приникая к нему напряженным penis'oм, откидывался и прижимался, злобно сопротивляясь и не отдавая мяч, когда я пыталась отнять его у Иони.

Аналогичные тенденции к проявлению полового инстинкта, сопровождаемому придыхательными звуками и своеобразной мимикой губ12 , выражающейся в выпячивании и подстилании нижней губы под сгорбленную верхнюю губу, я обнаруживала у Иони порой и по отношению к его ночному сосуду.

В другое время эмоция общей возбудимости и всякое сильное волнение, радостное, печальное и особенно злобное, неминуемо вызывали у Иони «errectio penis» (см. текст и сноску в отделе «Радость», стр. 58 [63],

а также Табл. B.4, рис. 4; Табл. B.9, рис. 1—6; Табл. B.16, рис. 2, 4, 5).

Если например пытаешься оставить Иони в клетке и уходишь от него, то он протестует; если даешь ему в качестве утешения постилку, он, совершенно не удовлетворяясь таким замещением, начинает яростно грызть тряпку, а потом, резко бросив ее от себя, сам припадает к ней всем телом, обнаруживая явственные признаки полового возбуждения, чтобы не сказать полового насилия над неодушевленным предметом, возбудившим его злобные чувства.

Нередко бывает так, что уходишь из комнаты Иони, оставляя его в клетке. Повиснув на сетке, Иони разражается резким оглушительным злобным плачем, при этом его penis максимально напрягается, и Иони старается воспроизводить им внедряющие движения в петли сетки.

Иногда в случаях аффективных состояний Иони я замечала, как шимпанзе, не имея поблизости предметов, к которым он мог бы припасть своим напряженным penis'oм, схватывает его пальцами своих ног и воспроизводит им трение.

На приводимых фотографиях (Табл. B.17, рис. 1, 3; Табл. B.18, рис. 1,2; Табл. B.27, рис. 3, 4) мы не раз можем проследить у Иони «errectio penis», связанное с возбужденным психическим состоянием зверька

— состоянием, не имеющим никакого прямого отношения к собственно половым проявлениям.

12 К сожалению незакрепленной в фотографии.

90

Инстинкты шимпанзе

Сон шимпанзе

Таблица 3.1. Лежачие позы бодрствующего и спящего шимпанзе

Рис. 1. Валяющийся, играющий шимпанзе. Рис. 2, 3. Спящий шимпанзе.

Шимпанзе всего охотнее спит под прикрытием, под надежной опекой своего покровителя — человека (Табл. B.1, рис. 1). Часам к 8—9 вечера, когда он притомится, он притихает, и тогда ни на шаг не отходит от

91