Глава 5. Внеличностные и межличностные формы смысла

том их индивидуальной деятельности, эти характеристики относят­ся к личностному смыслу понятия «смысл» для того или иного автора. Специфика научной деятельности, однако, состоит в том, что индивидуальное знание стремится стать социальным, врасти в систему уже функционирующего знания. Для этого новое знание, которое может иметь и чисто интуитивное происхождение, должно быть описано посредством уже функционирующих социально при­нятых значений и правил логического вывода. От успешности этого описания зависит, будет ли это знание интегрировано в систему групповых, «школьных», дисциплинарных или даже междисцип­линарных значений или же, в случае неудачи, останется не более чем личным достоянием автора.

Предложенная нами функциональная трактовка значения и смысла является, по сути, системной. Из нее можно вывести опре­деление значения (под психологическим углом зрения) как систем­ного качества, приобретаемого смыслом слова или высказывания (или компонентом этого смысла) в условиях единства смыслообра-зующего контекста. Ни значение, ни смысл не являются, таким образом, жестко фиксированными в своих границах. Вопрос о раз­ведении значения и смысла слова или высказывания можно ставить лишь применительно к конкретной ситуации коммуникации. Систе­мообразующим фактором будет при этом выступать деятельность социальной общности как совокупного субъекта. Контекст, задавае­мый этой деятельностью, определяет смысл любого высказывания, однако в ситуации внутригрупповой коммуникации этот смысл приобретает статус значения. Оговоримся, что речь идет, естествен­но, не о целостном смысле высказывания, а об одной смысловой составляющей, обусловленной принадлежностью коммуникатора именно к данной социальной группе; как мы уже отмечали выше, каждое высказывание содержит много таких составляющих.

Предложенная трактовка значения и смысла позволяет по-но­вому взглянуть на проблему понимания в межличностном общении. Говоря о природе процесса понимания, отмечают две основные его особенности: чтобы понять некоторое содержание, во-первых, мы должны включить его в некоторый более широкий контекст, а во-вторых, соотнести с нашими ценностно-нормативными представ­лениями, представлениями о должном (Знаков, 1998). Понимание В.В.Знаков определяет как «процесс и результат порождения смыс­ла понимаемого» (там же, с. 166), и не случайно, что эти две его особенности перекликаются с наиболее общими характеристиками смысла, выделенными нами в разделе 1.1. Смысл для В.В.Знакова шире, чем познавательная характеристика содержания; он выража­ется прежде всего в его интерпретации, в выводах, которые субъект

5.2. Смысл и значение

383

делает на основе этого содержания. Различие между познавательным содержанием и смыслом проявляется, например, в различии между безличной гносеологической истиной и насыщенной психологичес­кими составляющими и вписанной в личностный контекст правдой (Знаков, 1999). Близкие по своей сути положения мы находим в при­писываемой М.М.Бахтину статье В.Н.Волошинова: «Жизненный смысл и значение высказывания (каковы бы они ни были) не со­впадают с чисто словесным составом высказывания. Сказанные сло­ва пропитаны подразумеваемым и несказанным. То, что называется "пониманием" и "оценкой" высказывания (согласие или несогла­сие) всегда захватывает вместе со словом и внесловесную жизнен­ную ситуацию» (Волошинов, 1926/1996, с.74). Оторвав высказывание от этой реальной питающей его почвы, отмечает автор, мы теряем ключ к его смыслу (там же). Мы видим, таким образом, что в си­туации коммуникации смысл сообщения задается теми же инва­риантными характеристиками, которые мы выделили в разделе 1.1: контекстом и интенциональной направленностью.

Смысл любого сообщения складывается из целого спектра составляющих: значения, инвариантного для данной культуры, личностного смысла в узком его понимании, обусловленного сугу­бо индивидуальным опытом субъекта, и смысловых напластований, обусловленных национальной, половозрастной, классовой, госу­дарственной принадлежностью коммуникатора, включенностью его в другие общности, каждая из которых задает сообщению свой кон­текст. Как следует из предыдущего раздела, в условиях хотя бы частичного единства группового контекста коммуникации соответ­ствующие групповые контекстуальные смыслы функционируют как значения, что обеспечивает относительную полноту и адекватность понимания. То же происходит и в ситуации текстовой коммуника­ции: для адекватного понимания текста необходим «смысловой контакт», условием которого является совпадение «смысловых фо­кусов» коммуникатора и реципиента (Дридзе, 1984, с. 42—43); при несовпадении же «смысловых фокусов» наблюдаются различные «эффекты смысловых ножниц» (там же, с. 209—212, 260—261), обусловливающие неадекватное понимание текста.

Очень близкие по своей сути идеи, связанные с взаимодействи­ем индивидуальных смысловых контекстов, развиваются, в частно­сти, в семантической концепции понимания А.Л.Никифорова (1991). Согласно этой концепции, интерпретация текстов, предме­тов, явлений действительности, иными словами, наделение их смыслом, осуществляется посредством их включения в индивиду­альный контекст. Этот контекст представляет собой отражение ре­ального мира, который один для всех; поэтому индивидуальные

384