111. Мастерская Андрея Рублева. Сретение. 1408 г. Грм. Прорись. Оборванная колонна и продолжение престола в сторону Симеона создают впечатление, что Младенец будет опущен на престол

пастухов». Любая из этих картин не могла передать всего смысла праздника, этого можно было достиг- нуть, только дополняя информацию, получаемую от картин, устным комментарием. Икона же давала

возможность созерцать суть праздника непосредст- венно.

Плодотворность использования «странных» про- странственных построений на иконах можно проил- люстрировать, обратившись к рассмотрению класси- ческой иконографии Сретения. В качестве примера разумно взять иконы «Сретения», связанные со шко- лой Андрея Рублева (рис. 111).

Согласно прямому смыслу соответствующего евангельского текста (Лк. 2, 22—38) Мария с Иоси- фом по обычаю принесли Христа на 40-й день после рождения в храм, где их встретил Симеон, узнавший в Младенце Мессию и предсказавший Его судьбу. Высший смысл события становится понятным, если вспомнить, что в праздник Сретения на литургии читается то место из послания апостола Павла к ев- реям (Евр. 7, 7—17), где говорится о перемене свя- щенства, о том, что у нас (христиан) новый Пер- восвященник — Христос — священник не по чину Аарона, а по более высокому чину Мелхиседека, что с переменой священства необходима и перемена за- кона. Это следует трактовать как указание на пере- ход от эпохи Ветхого Завета к эпохе Нового Завета. Совершенно естественно, что Симеон олицетворяет Ветхий Завет, а Христос — Новый Завет. Но тогда слова Симеона: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Вла- дыко....» — можно понимать не только буквально, но и как добровольный отказ Ветхого Завета от первен- ства, добровольную перемену священства. Событие такого ранга следует характеризовать как поворот- ный пункт в истории человечества. Именно так и понимали его иконописцы.

Чтобы сделать созерцаемым и прямой, и высший смысл события, иконописцы прибегли к своеобраз- ному иконографическому приему. На иконах пока- зан момент, когда Симеон взял Младенца из рук

Марии (это прямой смысл события), но одновре- менно сцене придан и второй смысл: оборвано изо- бражение колонны, поддерживающей киворий над престолом, престол продлен (в нарушение естест- венной геометрии) в сторону Симеона, икона ском- понована так, чтобы Младенец зрительно оказался над престолом и под киворием. Зритель видит не только то, как Мария передает Младенца, но и дви- жение Симеона, как бы опускающего Христа на Его престол, — жест, символизирующий акт доброволь- ной передачи власти Ветхим Заветом (Симеоном) Новому Завету (Христу). Надпрестольное простран- ство является самым святым местом в храме, ку- да немыслимо помещение какого-либо младенца, поэтому жест Симеона приобретает характер исклю- чительности, и зрителю ясно, что Симеон держит на руках воплотившееся Божество.

Описанная композиция стала возможной только вследствие сознательных деформаций показанных предметов. Если обратиться к другим иконам «Сре- тения», на которых изображен престол, то легко убе- диться, что иконописцы всегда стремятся избавить- ся от колонн, поддерживающих киворий: либо все 4 колонны сдвигаются за престол, либо не изобра- жаются вовсе, либо их маскируют нимбами и т. п. Дело в том, что колонны (если их правильно изо- бразить) как бы отгораживают престол от Христа, и тогда сразу видно, что Он находится не над престо- лом, а перед ним, что совершенно изменяет смысл события.

Сказанное становится еще более очевидным при сравнении упомянутых икон с фреской Джотто, в ко- торой колонны показаны без каких-либо деформа- ций или обрывов (рис. 112).Здесь толстая колонна отгородила престол от Марии и Симеона, и Младе- нец не связан более с надпрестольным пространст-