КРАТКИЙ ОЧЕРК РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ГЕОГРАФИИ¹

Предметом экономической географии является изучение хо­зяйственного своеобразия стран и районов, изучение простран­ственных различий в хозяйстве на земном шаре, т. е. различий от места к месту, а также пространственных сочетаний в хозяй­стве. Если бы этих различий не было, то не было бы и экономиче­ской географии; она не могла бы родиться и существовать, ибо не было бы того специального объекта, который она изучает. Чтобы изучать эти различия, их нужно прежде всего констати­ровать, их нужно описать, и описать с возможно большей точностью, и, наконец, необходимо вдуматься в причины этих различий; исследовав же эти причины, следует вывести зако­номерности этих изменений в хозяйстве от места к месту. Так можно для начала формулировать задачи экономической гео­графии.

Обыкновенно экономико-географы занимаются изучением раз­мещения только производства (чего где сколько производится); что же касается размещения дохода и потребления, то этим боль­шей частью никто не интересуется. Между тем с экономико-гео­графической точки зрения может быть весьма интересно размеще­ние не только производства, но также дохода и потребления. При этом размещение дохода и потребления складывается со столь значительными отклонениями от размещения производства (особенно в условиях капитализма), что никак нельзя сказать, чтобы размещение производства само собой предопределяло раз­мещение дохода и потребления.

Приведем несколько примеров

.

В текстильную промышленность города Иванова в дореволю­ционное время вкладывались не только местные капиталы, но в значительной степени и московские, доходы с которых не оседа­ли в Иванове, а уходили в Москву.

Это сказывалось и на внешнем виде Иванова. Вплоть до революции город со стотысячным населением оставался без мостовой, без водопровода и канализации, с жилыми домами деревенского типа.

Такую же примерно картину мы наблюдаем в Горных Штатах США. Главной и почти единственной отраслью промышленности являлась там горнодобывающая (добыча цветных металлов), организованная в форме мощных акционерных компаний. На местах производства (в таких городах, как Бьютте, Анаконда, Лидсвилл и т. д.) оседает только заработная плата; что же ка­сается прибавочной стоимости, то она в форме дивиденда из года в год систематически перекачивается далеко от них—в Нью- Йорк, Бостон, Филадельфию и другие города Северо-Востока, концентрирующие у себя основную массу толстосумов.

То же самое происходит и в других капиталистических стра­нах: везде размещение дохода по сравнению с размещением про­изводства в большей или меньшей степени сдвинуто в сторону ста­ропромышленных центров; вместе с этим соответственно сдвинуты и центры потребления, что, безусловно, влияет и на размещение производства¹.

Необходимо сразу же подчеркнуть, что различия от места к месту в хозяйстве обусловливаются далеко не одними только различиями в природных условиях.

Предположим, что все различия природных условий так или иначе «кончились», все климаты «смешались», моря равномерно поделились с сушей и горы стерлись; и в этом случае контрасты в хозяйстве все-таки остались бы еще на весьма и весьма продол­жительное время. Различия в хозяйстве от места к месту в каж­дой данной стране и в каждый данный момент зависят не только от различия природных условий,—они в сильной степени зависят и от уровня развития производительных сил, от той массы уже вложенного труда, которая имеется на данном участке земной поверхности, и от ряда других моментов общественно-историче­ского порядка¹.

НЕОБХОДИМОСТЬ ИСТОРИЧЕСКОГО ПОДХОДА

Чтобы ближе и яснее представить себе задачи экономической географии, необходимо подойти к этому вопросу исторически. Наука не есть дело одного человека и какого-либо небольшого отрезка времени; наука есть опыт коллективный, опыт целого ряда поколений. Только исторический подход к науке может по­казать пути ее развития, обнаружить те тупики, которых надо избегать, и, с другой стороны, ознакомить с уже имеющимися до­стижениями и избавить от труда открывать Америку по второму разу. Вот зачем нужен исторический подход к дисциплине.

Кроме того, мы прекрасно знаем, что развивается любая дис­циплина не в безвоздушном пространстве, что идеи не падают с неба, что всякая система научных взглядов и воззрений раз­вивается в определенной общественной среде и главными действу­ющими толчками в развитии любой науки и любой идеологии являются «запросы жизни».

При этом влияние «запросов жизни» тем сильнее, чем сильнее связь данной науки с практикой. Эти «запросы жизни» в рам­ках классового общества есть в конце концов не что иное, как меняющиеся интересы господствующих классов; в этом нужно видеть хотя и не единственный, но все же основной стимул к раз­витию тех или других знаний. Мы знаем, что даже само появление наук является результатом общественной потребности в них. Так, геометрия появилась, как показывает самое название, из земле­мерия, в результате совершенно практической (и связанной с частной собственностью на землю) необходимости делить на части тот или другой кусок земли какой угодно неправильной формы. Правда, геометрия далеко ушла от «землемерия», но первоначаль­ный общественный заказ, который породил геометрию,—это было землемерие.

Общеизвестно мнение Маркса о возникновении астрономии в Египте из потребностей искусственного орошения (для точного определения сроков паводка): «Необходимость вычислять периоды разлития Нила создала египетскую астрономию, а вместе с тем господство касты жрецов, как руководителей земледелия»¹.

Экономическая география, как и все науки, создалась под влиянием практических запросов жизни и в своем развитии так­же испытывала все время толчки от общественной жизни, опре­деленные «заказы» и должна была отзываться на те практические потребности, которые слагались в определенную историческую эпоху.

Таким образом, основное, с чем марксист должен подходить к развитию всякого рода знаний и идей,—это «общественный заказ»¹.

С такого рода подходом мы и обращаемся к нашей теме². Какие же формы принимала экономико-географическая мысль в процессе своего развития? Через какие стадии прошла эконо­мическая география как наука, изучающая различия в хозяйстве от места к месту?

Сначала мы дадим общий очерк развития экономико-геогра­фических знаний, так сказать «в мировом масштабе», а затем от­метим особенности развития этих знаний в нашей стране.

Элементы экономической географии в литературе путешествий

Прежде всего отметим «утробный», так сказать, период раз­вития экономической географии, когда она самостоятельно как таковая еще не существовала, а входила в единый комплекс с фи­зической географией и этнографией в литературной форме путе­шествий. Описания путешествий—такова была первоначальная форма, в которую укладывались не только географические сведе­ния (в частности сведения из области экономической геогра­фии), но и сведения, относящиеся к другим дисциплинам, в даль­нейшем выделившимся и обособившимся одна от другой. Путе­шествия—это источник, из которого вышла не только география (в том числе география физическая, экономическая и культур­ная), но и другие науки, как, например, этнография³.

Описание путешествий—это очень целостная форма рассказа. Человек попадает в чужую страну. Здесь его все интересует и удив­

ляет, и он описывает подряд все, что видит: он не отбирает фактов по категориям, подобно специалистам, которых интересует или только природа (даже отдельные ее элементы), или только хозяй­ство (или даже отдельные его отрасли), или только быт и нравы; путешественник описывает решительно все, что поражает его воображение,—горы, растительность, те или другие климатиче­ские явления, а если встретит что-нибудь удивительное в хозяйст­ве, в быту и нравах, то он и это вставляет в свое описание. Изла­гая это в порядке своего маршрута, он все перемешивает так, что никто не сможет разобрать, где здесь кончается физическая география и где начинается география экономическая или этно­графия и т. д.

И это было вполне естественно, что форма описания путешест­вий явилась первоначальной формой для географических и этно­графических наук. Почему? Мы уже условились, что суть геогра­фии заключается в изучении различий от места к месту. Но ведь пока человек живет на одном месте, он привыкает к окружающему его миру, к окружающей природе и формам хозяйства, и не видит в них ничего удивительного, особо интересного и достойного опи­сания. А вот когда человек попадает в другие места, где уже дру­гие природные условия, другие люди, другая экономика,—его все это удивляет, и он начинает это замечать и описывать. Таким образом, естественно, что первой формой географии является литература, посвященная путешествиям.

Эта форма литературы (описания путешествий) так же стара, как и сами путешествия. Подобного рода литературные памятни­ки остались еще от древних греков. В конце концов «Одиссея» тоже не что иное, как поэтическое описание путешествий. Опи­сания путешествий остались и от египтян, и от карфагенян, и от арабов.

Больше всего путешествий вызвала эпоха географических от­крытий, которая началась с конца XV в., когда имели место пу­тешествия и Васко да Гама и Колумба, а затем (в начале XVI в.) первое кругосветное путешествие Магеллана. Отсюда начинается длительный период в развитии Европы (XVI, XVII, XVIII вв.), когда она стоит под знаком экспансии в мировом масштабе, когда государства Европы соревнуются между собой в открытии новых земель¹.

Из путешествий сухопутных важнейшими по географическим результатам были: для прежних времен путешествие Марко Поло

в Китай, а для новых времен путешествия Ливингстона и Стенли, исследовавших внутренние пространства Африки, открывших истоки Нила и Конго и таким образом вскрывших топографию наименее доступных центральных пространств Африки, а также путешествия русских исследователей по Центральной Азии— Пржевальского, Козлова, Потанина и др.

Из путешествий морских следует напомнить путешествия Тас­мана, Кука, Лазарева, Крузенштерна, Беллинсгаузена, Голов- нина, Седова, Шмидта и др.

Поскольку в путешествиях экономико-географические сведе­ния не выделялись особо, а перемешивались со всякими другими, составить себе более или менее полное и систематическое пред­ставление о хозяйственном своеобразии страны по описанию путешественника, прошедшего один маршрут и не занимавшегося специально экономикой данной страны, довольно трудно. Но с другой стороны, рассказанное в виде путешествия имеет и не­малые преимущества. То, что видел своими глазами, можно, конечно, описать живее, веселее и интереснее; к тому же в таком описании связывается и экономика, и природа, и этнография, что не только не понижает занимательности, а сильнейшим обра­зом ее повышает¹.

Недаром описания путешествий до сих пор являются одним из любимейших видов литературы, особенно у молодежи; чтобы приохотить детей к географии и к географическому чтению, луч­ше всего начать с путешествий; это должен иметь в виду каждый учитель географии. Методическая ценность путешествий очень велика. Дело здесь не в одной занимательности, а также в разви­тии наблюдательности. Правда, в путешествии описание идет по определенному маршруту, но ведь в конце концов никакой гео­граф и никакая география не могут изучить земной поверхности сплошь ни с какой точки зрения—ни с геологической, ни с гео­морфологической, ни с климатической, ни с экономико-геогра­фической. Геологи непосредственно исследуют только отдельные обнажения от места к месту и по таким обнажениям путем интер­поляции, а иногда и экстраполяции, представляют себе картину залегания пластов. Климаттакже исследуют не сплошь, а по на­блюдениям на метеорологических станциях, которые находятся одна от другой иногда на расстоянии 100, 200 и более километров. Метеорология берет данные этих точек и затем путем той же интер­поляции, а иногда и экстраполяции, создает картину климата. Точно также и геоморфология берет обыкновенно разрезы: ска­жем, если исследуется речная долина, то пересекается в несколь­ких местах река и на основе таких сечений создается представление о террасах этой речной долины. Метод профилей применялся не без успеха и в экономической географии. Да и вообще при эконо­

мико-географических полевых исследованиях мы имеем в лучшем случае ряд маршрутов, но далеко не сплошное описание...

Ценность описания путешествия в сильнейшей мере зависит от самого путешественника, от его умения наблюдать, от широты его кругозора, имеющегося у него запаса тех общих понятий, сквозь призму которых он перерабатывает свои наблюдения¹. Само содержание путешествия зависит от того преимущественного, преобладающего интереса, который имелся у данного путе­шественника.

Не только на организацию путешествий и экспедиций, но и на самое направление путешествий сильнейшее влияние оказывали интересы торговли, интересы империалистической экспансии, захвата земель и т. д. Многие путешествия являлись по сути дела не чем иным, как предварительной разведкой для захватов. При этом цели разведки—военной, коммерческой и прочей—очень часто прикрывались интересами научного географического иссле­дования.