Трактовка большевиков

По-иному трактовали эти понятия большевики. Ленин до 1917 г. был против федераций, за унитарные и крупные полиэтнические государства без этногосударственных образований. Вместе с тем он, исходя из права этноса на самоопределение, стоял за мелкие независимые этногосударства вовне России. И, поддерживая национально-освободительное движение, он всегда оговаривался, что интересы социализма важнее. Ленин резко возражал против паллиатива в виде предложенной австрийскими социал-демократами экстерриториальной автономии. После 1917 г. его взгляды по всем этим вопросам изменились на прямо противоположные. Кроме того, он выдвинул идею превращения раздробленной России в конфедерацию СССР.

В последующий период большевики внедрили в практику госстроительства принцип приоритета федеральных органов и решений, откровенно противоречащий принципам федерализма. Они ввели иерархичную этногосударственность внутри СССР; соединили в СССР элементы унитаризма, федерализма и конфедерализма; учредили три невиданные в мире типа федераций (СССР, РСФСР, Закавказская СФСР). Так, СССР как федерация был: (а) основан на договоре равноправных советских республик; (б) добровольно объединившихся в Союз; (в) субъектами федерации СССР являлись союзные республики – суверенные государства (ст.76 Конституции СССР), (г) за каждой из которых сохранялось право свободного выхода из СССР (ст.72). Большинство из этих характеристик – полуконфедеративные. РСФСР была федерацией, субъектами которой являлись автономные республики, а не вся ее территория. При этом сама РСФСР являлась субъектом другой федерации, СССР. Тем самым у России не было таких атрибутов, как добровольный и договорный характер объединения, право субъектов на суверенитет и сецессию, равноправие частей и единство территории. ЗСФСР (1922-1936) была: (а) как Россия, членом СССР; (б) как СССР, объединением союзных суверенных республик; (в) как в СССР, у республик имелось право отделения; (г) это право можно было осуществить лишь при согласии еще какой-либо из республик ЗСФСР.

Такое устройство само опровергало идею “права нации на самоопределение”, которое, оказывается, реализовывалось и без этногосударственности: а) государственность имелась лишь у 34 народов; б) нефедеративность характеризовала 18 автономий, не относящихся к федеративному устройству; в) у большинства народов была лишь “культурно-национальная автономия”. В учебнике “Теория государства и права” прямо утверждалось, что “социалистическая федерация служит государственной формой решения национального вопроса”, что “в основу буржуазных федераций положен не национальный, а чисто территориальный признак. За их субъектами не признается право выхода из федерации. Их возникновение было связано не с решением национального вопроса, а с исторически образовавшейся обособленностью отдельных регионов (штатов, земель) в некоторых буржуазных странах”; “буржуазный федерализм фактически становится фикцией”. На деле же, именно указанная специфика СССР (этногосударственность и право сецессии) и фиктивность его федерализма стали первопричиной его краха; западные федерации основаны не на “чисто территориальном признаке”; в этих федерациях (Канаде, Бельгии, Испании) расширяется местная компетенция, федерации на Западе стабильны.

В учебнике выделены и принципы, положенные в основу “советской федерации”: а) национально-территориальный принцип: ее субъектами являлись национальные государственные образования: союзная и автономная республики (Области, края и автономии не были субъектами федерации. И при декларациях о государственном решении национального вопроса не подразумевалась государственность ни у крупнейшего народа – русских, ни у других, кроме 34 избранных. – В.Б.); б) добровольность объединения как гарантия максимальной прочности федерации (Что такое добровольность? Проведение плебисцита в день создания или отмены государственности или ежедекадно? Право сецессии? Если последнее, то, как показала практика и доказывал Гамильтон, это гарантия не прочности государства, а его распада. – В.Б.); в) равноправие членов федерации: республики имели свои высшие органы власти и управления, конституции, равное представительство в высших органах власти (О “равноправии субъектов” говорит тот факт, что палаты Верховного Совета СССР формировались по разным принципам. – В.Б.); г) демократический централизм, означающий, что все решения общесоюзных органов обязательны для всех членов федерации (Вот именно! А в федерации должно быть разграничение, при котором федерация не может вмешиваться в полномочия субъектов и ее возможные решения по такому кругу вопросов недействительны. – В.Б.); д) свободное развитие каждой республики, каждой народности в рамках союза. И в Конституции РСФСР 1978 г. (ст.3) был заложен принцип демократического централизма, обязательности решений вышестоящих органов для нижестоящих. В СССР же сочетались черты унитаризма, федерализма и конфедерализма: унитаризм выражался в строгой централизации власти аппаратом унитарной КПСС и в верховенстве решений центральных органов; федерализм – в наличии договорной основы государства и республик, в распространении центральной власти на граждан республик; конфедерализм – в праве сецессии (хотя правового механизма не было из-за формальности этого права), в функционировании союзных республик как субъектов международного права (Украина и Белоруссия были членами ООН) и даже в последующем крахе Союза после разрушения его скрепы – КПСС.

ЭВОЛЮЦИЯ ФЕДЕРАЛИСТСКИХ ИДЕЙ В РТ

В ходе перестройки пионерами в реформировании теории и практики федерализма оказались прибалты, закономерно и быстро эволюционировавшие от идей реального федерализма к конфедерализму, а от него – к идеям независимости и этнорасизма, основанием которых являлось большевистское “право этноса на государственность”.

Поскольку ни коммунисты, ни либералы (демороссы Ельцина – Гайдара – Борового – Б.Федорова) в республике не сказали нового слова по теории федерализма, приходится анализировать лишь два основных источника: татарское этнополитическое движение и правозащитное пацифистское движение. Первое из них олицетворяют две-три линии: руководителей ВТОЦ ("радикальное общественное" движение); лидеров "умеренной" "партии власти" (до 1991 года – аппарат обкома-рескома КПСС, после – президент и спикер парламента); деятелей, являющихся рупором сразу обеих этих сил (идеологов ТОЦ, ставших одновременно зав. или зам.зав.идеологического отдела обкома, а затем членами госсовета при президенте и советниками президента – до сих пор). Второе – лидерами и идеологами Многонационального Движения РТ (далее: МДТ) "Согласие" и его ядра, состоящего из социал-демократов, т.е. учеными-политологами, социологами, экономистами, юристами, писателями.

Начнем с анализа эволюции взглядов этнополитического движения, а в его рамках – с позиции идеолога ТОЦ, ОК КПСС и аппарата Президента РТ – Р.Хакимова, начавшего свою эволюцию с защиты кандидатской диссертации, в которой он утверждал, что национализм привнесен нам из-за рубежа. Спишем это на "грехи молодости" и обратим внимание сразу на 1988-89 гг. – первый шаг в развитии этого идеолога. В этот период все его идеи лежали в русле идеологии создаваемого под его руководством ТОЦ, разве что он делал больший упор на ненаучное деление жителей ТАССР на "коренную" и "некоренную" "нации" (См. его выступления в "Вечерней Казани"), хотя и не поддерживал иное неравноправие в виде требований ТОЦ предоставить лишь одному языку статус государственного. Все остальное – как у всех тоцистов, вплоть до открытого неприятия самих слов интернационализм и дружба народов и принципа приоритета Личности, прав человека над Социумом (См. там же).

Работа (точнее, оплачиваемое хобби) в аппарате пошла ему на пользу: идеолог уяснил для себя непринятость в мире выделения "коренных наций", да и сталинского объявления этноса нацией. Но желание поставить одних выше других только из-за их 5-й графы вылилось в выдвижение им в местных журналах (См. серию статей в ж-ле "Идель") громоздкого термина "государствообразующий этнос", и вновь права остались далеко не у всех, ибо этот статус он предоставил в РТ лишь татарам, а в РФ – татарам и русским.

Пытливая мысль аппаратчика проникает в глубину веков, где обнаруживает "основания" противопоставления татар и русских. Он пишет, что русские – степной народ, любящий степные раздолья, в отличие от татар. Этот артефакт опровергается сходностью природных и поселенческих условий формирования двух этносов. Из данных, полученных в результате многолетних археологических раскопок и анализа писцовых книг, следует, что в ХV веке 89% населения Руси жило в лесных поселениях, в одно-двух и трех-четырех дворках (См. Аграрная история Северо-Западной Руси. Вторая половина XV – начало XVI века.Л.,1971.-С.324; Кульпин Э. Социально-экологический кризис XV века и становление российской цивилизации//Общественные науки и современность - 1995-N1-С.89), остальные – в городах и деревнях ополья, но не в степи; и неслучайно издревле у русских существовало противопоставление себя степнякам. Но что такое факты, когда очень хочется обосновать "противоположность" и неравноправие?

А чтобы кто-то из неравноправных не присвоил себе великое право "учреждать" суверенный бантустан, наш идеолог предупреждает, что в республике не будет идентификационного этнонигилизма: как заполняли графу "национальность" в паспортах и иных документах, так и будут. Ну и что ж, что из 3 последних стран, где эта первобытная племенная раскраска, пардон, "запись национальности" в ХХ веке сохранялась (нацистской Германии, ЮАР с ее апартеидом и СССР), это опасное для равноправия клеймо в аусвайсах остается лишь в некоторых бывших республиках Союза. Мы можем быть и в гордом одиночестве, зато какое удовольствие, когда милиционер на улице или отдел кадров узнает, что человек – не "государствообразующей" национальности! В этот же период идеолог ТОЦ (видимо, подучив в рабочее время татарский) согласился с идеей одного госязыка, т.е. с дискриминацией моноглотов.

В последующий период советник – теперь уж президента – поднял на невиданный уровень идеи этногосударственности и сепаратизма. Он предложил отказаться от Федеративного договора (отсутствие которого ранее мешало ему признать Россию федерацией), потребовал для РТ ассоциированный статус (имеющийся лишь у бесправных колоний типа Пуэрто-Рико, на чью "завидную" судьбу он прямо ссылается. – См.: Хакимов Р.С. Подходы к федерализму: вариант Татарстана//Современные национальные процессы в Республике Татарстан. Казань,1994.-С.65), отказал в "субъектности" "русским" областям. Столь же деликатен этот поборник "глобального федерализма" был и в отношении зарубежных стран, настаивая в "Независимой газете" на сепаратизации всего мира, практически на том, что в ООН должны входить не государства, а 2000 этносов. Изгнав США из ООН, он начал членить их, да и остальные страны на этнические лоскутья, образовав 2000 государств, приструнил "имперскую РФ" за "сохранение российских войск вдоль границ бывшего СССР (видимо, надо поперек? - В.Б.), активное противодействие вступлению стран Восточной Европы в НАТО" (См.: Там же, С.59). Правда, в связи с идейным поворотом "вождей нации" Хакимову сейчас взгрустнулось, что не мешает ему им "советовать" и дальше, как расчленить Россию, за что Шаймиеву не раз попадало от МИД РФ.

Несколько проще, прямолинейнее и последовательнее эволюция идеологии самого ТОЦ. На "хакимовско-мулюковском" этапе ТОЦ выдвинул такие требования:

1) союзного статуса для республики в форме регионального хозрасчета, а потом государственного и национального суверенитета;

2) одного государственного языка, причем отнюдь не того, что понятен большинству;

3) регулирования миграции (т.е. стимулирование роста доли татар в РТ) и курирование татарской диаспоры. Но в то время ТОЦ стоял за федерацию СССР (хотя и против РФ), т.е. он был против слома существовавшей иерархии республик и автономий, выступая просто за более теплое местечко в ней: за превращение ТАССР в ТССР при сохранении ранжирования.

После распада Союза пример новых независимых стран толкнул радикальных "активистов второго призыва" к лозунгам:

1) независимой РТ;

2) "восстановления" татарской этногосударственности;

3) выборочности гражданства для живущих в РТ;

4) создания альтернативных этнических органов власти.

На третьем этапе "предательство" со стороны властей, отбросивших идеи независимости после подписания Договора Ельцин-Шаймиев и выбросивших националов из своей обоймы, разочаровало большинство идеологов ТОЦ в идеях перевода этнических проблем на уровень госстроительства и привело к реальному расколу ТОЦ и практическому отказу от приоритета идей государственного суверенитета, признанных несвоевременными в условиях "сюзеренитета" номенклатуры, о чем мы твердили им 7 лет подряд. Косвенным признанием правоты федералистов-оппозиционеров явился переход нац-активистов 1-го призыва (Р.Газизова, К.Шайдарова, И.Сагадеева, А.Ахметзянова, Р.Хафизова и др.) к нашей поддержке на выборах и даже к их вхождению в федеральные партии.

Гораздо менее последовательной была эволюция самой правящей элиты, идеологии Шаймиева-Мухаметшина. Надо сразу отметить одну закономерность: все шаги к сепаратизму руководство республики делало в период ослабления центральной власти в стране, беря назад свои "ходы" по мере консолидации этой власти. Так, Декларация о госсуверенитете ТССР была принята во время первого пика ожесточенной борьбы российской политической элиты во главе с Ельциным против союзной элиты Горбачева; Декларация о независимости – когда путч августа 1991 года привел к фактическому поражению союзной элиты и практическому распаду СССР-ССГ. Были попытки поиграть и на междоусобице в российском руководстве В 1993 году, на борьбе президента РФ против законодательной и судебной власти, однако переворот и монополизация власти Ельциным быстро привели к отказу от неуплаты налогов и от иных проявлений сепаратизма местной элиты. Ожесточенная предвыборная борьба осенью-зимой 1993 года позволила местным правителям в очередной раз проигнорировать российские выборы и референдум, но принятие ельцинской авторитарной конституции сразу сняло вопрос о сепаратистском проекте договора Ельцин-Шаймиев и заставило подписать противоречивый проект, основанный на формальном признании Конституции РФ. И, наконец, ослабление государственной власти в России, выявленное чеченской трагедией, вновь толкнуло власти РТ в 1995 году на отказ платить федеральные налоги.

В целом можно выявить такие этапы эволюции правящей элиты по указанным проблемам:

На первом этапе Шаймиев предлагал ввести лишь один государственный язык (См. его предвыборную платформу 1989 г.) и этногосударственность татар в Декларации о госсуверенитете ТССР от 30.08.90, агитируя за которую Шаймиев обещал подписать Федеративный договор (См. Советская Татария за 1.09.90) и в которой государственность республики называется производной от "права татар на самоопределение" (также как и в официальном проекте Конституции РТ 1992 г., но в отличие от окончательного варианта Конституции, где это право под нашим давлением исчезло). Постепенно нагнетался антилиберальный суперэтатизм в речах и статьях секретаря ОК КПСС по идеологии М.Галеева (впоследствии работника госаппарата, ныне – председателя комиссии Госсовета РТ) в виде идеологии приоритета интересов республики и отрицания первенства интересов человека. Сразу шло на ум незабвенное: Дойчланд ист юбер аллес!

На втором этапе под давлением толпы нацистов-хулиганов, безнаказанно штурмовавших здание ВС ТССР и охарактеризованных Шаймиевым как "глас народа", была поддержана идея грядущей независимости Татарстана и принята Декларация о государственной независимости 15.10.91. В 1992 г. не подписан Федеративный договор и заявлено о невхождении в РФ (См. Пресс-конференцию Мухаметшина 6.11.92 по итогам принятия Конституции РТ). Дальше – больше. И вот уже на референдум в марте 1992 г. выносится вопрос, является ли РТ субъектом международного права. А в ноябре Конституцией республике присваивается ассоциированный статус.

На вербальном же уровне все было гладко: в 1990 г. объявлено о двух госязыках в Татарии, в 1992 – в Конституции уже нет особых прав татар (т.е. дезавуирована Декларация о госсуверенитете), восстановлено "двойное" гражданство, заговорили о "демократическом федерализме", особом статусе РТ.

Но на практике внедрялись начала конфедерализма: исчезли российские флаги, федеральные налоги "одноканально" заменялись на добровольные пожертвования "субъекта международного права", внедрялись свои таможни и эрзац-деньги, зашла даже речь о собственной "гвардии". Произошел фактический отказ от гражданства двух уровней (об этом свидетельствует организованное "неучастие" граждан РФ-РТ во всех российских выборах и референдумах, что являлось откровенным нарушением суверенитета народа, его важнейшего проявления; проповедь зампреда Верховного Суда РТ об отказе российским судам в праве обжалования решений местных судов, что также грубо нарушало права граждан).

Одновременно ужесточался этнократизм в кадровой политике, в законе и программе по языкам, о судьях, в школьной и дошкольной политике. Вплоть до Договора Ельцин-Шаймиев последний оказывал благоволение лишь к татарскому этнополитическому движению: и в регистрации, и в предоставлении помещений, и в выпуске газет в государственных типографиях, и в тех же постоянных ссылках на "глас народа", когда надо было подкрепить свои претензии к Москве, и в отказе расследовать преступления нац-экстремистов (от 15.10.91; 15.02.92; диверсий на нефтепроводах; разжигания национальной розни на местном ТВ и т.д.).

Следующим этапом в эволюции правящей элиты стал отказ от ассоциированности и конфедеративности в Договоре (признание российских налогов, действия Конституции РФ и т.д.), участие в выборах в российский парламент во 2-м туре в 1994 г. В обмен на это она получила полную свободу рук, чем не преминула воспользоваться. После "выборов" в Госсовет в РТ окончательно установлена единоличная диктатура, деспотия, устранено татарское нацдвижение и его представители из парламента, впрочем, также как и иные бывшие союзники – коммунисты. Они больше не нужны.

Намного последовательнее проходила эволюция Многонационального "Согласия". Назовем лишь основные вехи идеологического развития МДТ:

1) В 1987-89 гг. его будущие идеологи первыми предложили:

а) идею слома существовавшей иерархии республик; выравнивание и подъем статуса всех республик и автономий до статуса реальной самостоятельности без перекройки границ и выхода из России;

б) о "реальной самостоятельности": федерализм – это разграничение полномочий, право окончательного решения местных вопросов на местах, а не фиктивное право конгруэнтного "законотворчества";

в) начало борьбы с идеологией этноэтатогенеза;

г) два языка с равным статусом и обязательное обучение им всех детей без дискриминации взрослых моноглотов;

д) борьба с этнократизмом и сепаратизмом и заигрыванием с национализмом руководства Обкома; предупреждение националов о том, что идею суверенитета местная номенклатура использует для построения системы сюзеренитета;

е) предложение одновременного подписания Федеративного и двустороннего Договоров с руководством РСФСР;

2) в 1990-92 гг.:

а) агитация против способа принятия и этнократическо-сепаратистской сути Декларации о госсуверенитете ТССР;

б) предложение легитимации права сецессии из состава РФ;

в) борьба с этнократизмом и сепаратизмом руководства республики, против сращивания его с националистами;

г) разработка и лоббирование демократических и федералистских биллей (Конституции РТ, "О языках");

д) предложение особого статуса РТ в составе РФ; асимметричного построения РФ, борьба против "ассоциированности" и конфедерализации России и неравноправия субъектов РФ;

е) защита российского статуса и подчинения предприятий и вузов;

ж) против незаконного, недемократичного и нецелесообразного разрушения Союза;

3) в 1993-2002 гг.:

а) разработка и лоббирование демократических и федералистских биллей ("О гражданстве", "О выборах", "О партиях"), предложение поправок к принимаемым законам (новой редакции Конституции РТ (2002 г.; прошло ок.70), Законов о выборах народных депутатов РТ, о судьях, о выборах Президента РТ), Программам по языкам, Договору РФ-РТ и др.;

б) просвещение населения о принципах построения государства (о неэтническом принципе и последствиях этногосударственности) и десятки иных идей, которые, в отличие от лозунгов кота Леопольда, были способны (и во многом реализованные, пусть в извращенной форме, смогли) предотвратить этнические, параэтнические и квазиэтнические конфликты и гармонизировать межэтнические отношения в РТ.