Глава II

в генваре месяце действительно мною отделан был и его сиятельству представлен с приложением исчисления как количеству потребного на все станы железа, так и самой за труды мастерам и на уголь суммы. Граф Михайло Никитич, признавая ту машину весьма полезною, приказал в то же время материалы из заводских магазинов мне отпустить, обна­дежил меня по отделке машины не токмо возвратом издержанных на дело оной моих денег, но и испросить всемилостивейшее награждение за труды мои.

«Но как машина сия окончена в 794-ом году по кончине уже его сия­тельства, то и остается по ныне не принятою от меня, а мастера завар­ные довершают и ныне внутреннюю отделку стволов по домам неисправ­ными ручными машинами со употреблением к каждому стволу работника. На зделанной же мною при наблюдении всей исправности двенадцати стволов шесть, а по нужде и четыре работника удобно могут отде­лывать. Сверх сего по долговременной опытности моей смею удостове­рить, что начально высверливаемые на ней стволы пред делаемыми в на­стоящих вертельных машинах несравненно стремительнейшие удары про­изводят.

«Сию ощутительную пользу последовавшие начальники Оружейного' завода видели, но по неизвестному мне обстоятельству и по днесь я нє' столько обещанного награждения, но издержанной на дело ее суммы еще: не получал, чрез что чувствительно состояние мое разстроилось. По при­несенной его выскопревосходительству Ивану Варфоломеевичу Ламбу от меня прозьбе, Тульское правление Оружейного завода машину сию рас­сматривало, и от 30-го сентября прошлого 1801-го года представила о пользе оной Государственной военной коллегии. Однако ж и на то< нет еще разрешения.

«Теперь остается мне единое средство прибегнуть со всенижайшею моею прозьбою к вашему высокопревосходительству и всепокорнейше- просить милостивого воззрения вашего на производство сего дела, и явить мощное ваше покровительство о возвращении мне моих на ту машину издер­жек, о количестве коих ясно показано в деле, и исходатайствовать обе­щанное покойным графом. И таковым начальничьим милосердием по­ощрить как меня, так и других моих собратий, тульских оружейных мастеров, к открытию важнейших мастерств, кои закрываются от об­щего сведения часто и по тому, что не видят никакой за изобретения свои награды».⁸⁰

Как видно из документов, следующих в деле за прошением Пасту­хова, он получил, наконец, и плату за изготовление машин, и наград­ные.

Описание и изображение в аксонометрической проекции машины для сверления стволов дано в труде И. X. Гамеля, который считал, что «ма­шины сии суть весьма древнего устройства».⁸¹

Приведенный выше документ показывает, что В. Пастухов закончил свои машины для сверления станков в 1794 г. Факт оплаты этих машин и выдачи награды за их устройство почти через 10 лет показывает, что они оказались вполне пригодными к эксплуатации и привились. В сле­дующие за этим десятилетия нет никаких сведений о постройке новых сверлильных машин. Поэтому можно считать, что Гамель описывал

⁸⁰ Архив АИМ, ф. Оружейный, 1796 г., оп. 11, д. 53, О тульском оружейном за­воде, лл. 324—325.

⁸¹ И. Г а м е л ь, ук. соч., стр. 147—148, табл. У.

1У1

именно машины В. Пастухова, находившиеся к тому времени в эксплуа­тации более трех десятилетий и поэтому достаточно изношенные. Ма­шины Пастухова, в которых было много деревянных частей, сравнительно с металлическими станками, построенными при Гамеле заводскими ме­ханиками П- Д. Захаво и И. И. Джонсоном, выглядели старыми. Они устарели также и в конструктивном отношении. Поэтому замечание Гамеля о их «весьма древнем происхождении» вполне понятно. Это замечание явилось позднее причиной того, что изображенный Гамелем станок стали припи­сывать без всяких к тому оснований наиболее старому тульскому маши­ностроителю М. В. Красильникову, что можно отметить у всех авторов, писавших по данному вопросу.

В конце XVIII — начале XIX в. на Тульском оружейном заводе ра­ботал выдающийся машиностроитель Алексей Михайлович Сурнин (1767?— 1811), который много сделал для внедрения передового опыта англий­ского машиностроения в русское оружейное производство. Посланный в Англию для обучения, Сурнин быстро выдвинулся на одном из луч­ших английских заводов, принадлежавших Ноку, и проработал на этом заводе несколько лет в качестве помощника владельца. Такое положе­ние позволило ему глубоко изучить техническую сторону английского машиностроения. Пребывание Сурнина в Англии по времени совпало с революционными преобразованиями в технике производства, и после­дующая деятельность Сурнина на Тульском заводе была поэтому осо­бенно плодотворна. Он многое сделал для внедрения улучшенных спо­собов изготовления инструментов, разработки их новых конструкций, обучения рабочих. Однако новых машин, коренным образом преобра­зующих производство, им создано не было.

Это совершил Павел Дмитриевич Захаво (1779—1839), начавший свою долголетнюю и плодотворную работу в качестве механика Туль­ского оружейного завода в 1810 г. Конструкторская деятельность За­хаво в области станко- и приборостроения столь обширна и многогранна, что может быть изложена более или менее обстоятельно лишь в специаль­ном исследовании. Наиболее подробно она освещена в книге И. X. Гамеля. Результатом деятельности Захаво явилось полное устранение абразив­ных кругов и ручных операций при изготовлении стволов и введение обработки резцами на станках. Абразивы при Захаво применялись только для отделочных работ.

С начала XIX в. в производстве ручного огнестрельного оружия за­метную роль начинают играть заводы Урала. На Ижевском оружейном заводе Львом Федоровичем Сабакиным была изготовлена шустоваль­ная машина, предназначенная для обработки ствола изнутри.⁸² Среди документов, относящихся к шустовальной машине Сабакина, наиболь­шее количество сведений содержит Свидетельство, данное «Следствен­ной над Камско-Ижевским оружейным начальством Комиссией» на ос­новании испытания машины, произведенного 4 ноября 1811 г.

⁸² И. Гамель (ук. соч., стр. 154) считал изобретателем машины П. Д. Захаво, введшего ее на Тульском оружейном заводе в 1810 г. Однако работа JI. Ф. Сабакина в 1811 г. была принята авторитетной комиссией и высоко оценена как оригинальная. Поэтому следует считать, что Гамель, писавший об этой машине через 15 лет после ее изготовления, получил не вполне достоверные сведения. В то же время и П. Д. За­хаво, как установлено документально, тоже работал над созданием шустовальной ма­шины, которая была в эксплуатации на Тульском оружейном заводе. Поэтому сейчас трудно выяснить степень участия каждого из этих двух выдающихся механиков в соз­дании машины. Дальнейшие исследования помогут выяснить обстоятельства ее со­здания.