Глава 8. Активность и интуиция

Меня раздражает, когда терапевты используют философию «всегда-никогда» вместо того, чтобы определять, когда вести себя определенным образом с отдельными индивидами, а когда нет. Как я уже рассказывал в моей работе о том, как «быть истинным хамелеоном» (Lazarus, 1993), я консультировал 42-летнего биржевого маклера касательно выбора работы, конфликтов с женой и ощущения ненадежности своего положения. Любое активное вмешательство - например, попытки когнитивного переструктурирования, предложение ролевых игр или варианты домашнего задания - натыкалось на выражение замешательства на лице и на отсутствие энтузиазма. Даже экспрессивная рефлексия, кажется, вызывала у клиента ощущение нетерпеливого ожидания. Это навело меня на мысль о том, что он просто хочет, чтобы его выслушали. Поэтому я слушал его рассказы о неприятностях, периодически кивал головой, заставлял себя воздерживаться от любых наблюдений, размышлений, советов и предложений. Я был заинтригован, когда он сказал, насколько был полезен предыдущий сеанс, на котором я в сущности ничего не сказал. «Вы действительно помогли мне разложить все по полочкам. Я решил, что самое лучшее, что можно сделать, когда моя жена критикует меня, это не давать отпор, а извиниться, если я считаю, что она права или просто попросить привести подтверждения ее словам, когда я думаю, что она не права». Он также принял свои собственные решения по другим проблемам. Должны ли мы прийти к выводу, что со всеми клиентами нужно обращаться таким образом и что следует воздерживаться от активного вмешательства и пересечения границ? Едва ли! Почему, несмотря на то, что первое, что мы учим в базовом курсе психологии, это положение об уникальности каждого человека, когда дело доходит до практики определенных психотерапевтов, то создается впечатление, что мы все одинаковые?

Хорошие терапевты будут идти на определенный просчитанный риск. Вот два примера такой работы.

127

Краткосрочная мультимодальная психотерапия

СЛУЧАЙ 1: КОШКА И ОДИНОЧЕСТВО

Позвольте мне еще раз сказать, что терапевты, которые избегают давать советы и воздерживаются от предположений, вероятно, упускают множество возможностей быть действительно полезными. Отдельные крайне простые решения могут принести ощутимую пользу.

49-летняя женщина сказала, что она и ее муж недавно переехали в Нью-Джерси и что отсутствие друзей и как результат одиночество «очень угнетают». Она работала 4-5 часов в день в детском саду, а ее муж был крайне занятым, и из-за его работы они большую часть времени проводили по отдельности. Она поздно вышла замуж, и у них не было детей, несмотря на множество медицинских вмешательств на протяжении десятка лет. «Я слишком стара, чтобы думать о детях теперь, - сказала она, -и никто из нас не хочет усыновления». Я представляю, что многие терапевты смогли бы предложить этой женщине только сочувствие, и после демонстрирования хороших навыков слушания считали бы, что их терапевтические обязательства выполнены. Я взял другой курс. «Почему бы Вам не завести домашнее ж'ивотное?» - спросил я. «Мы думали о том, чтобы завести собаку, - ответила она, - но с ней слишком много хлопот. Откровенно говоря, меня не прельщает мысль гулять с собакой все дни и ночи». «Почему бы не завести кошку?» - спросил я.

На следующий день она пошла в местный приют для животных. «Когда я вошла туда, - рассказывала она, - я клянусь, что эта пузатая кошка улыбнулась мне. Я знаю, кошки не улыбаются, но Мими и я определенно встретились глазами. Я погладила ее, и она лизнула мою руку и замурлыкала. Это было настоящее единение. Я забрала ее домой, и эту ночь она свернулась калачиком между мужем и мной, и это стало еженощным ритуалом. Мой муж также обожает эту маленькую лич-

128