Глава III. Государственность киевской (готической) руси

§ 1. Территория Киевской Руси. § 2. Население Киевской Руси. § 3. Власть Киевской Руси. § 4. Система источников права Киевской Руси. § 5. Суд и процесс в Киевской Руси.

К государственности России рассматриваемого нами периода полностью применима такая характеристика, как "готическая", впервые, кстати, употребленная Карлом Марксом в его известной работе "Секретная дипломатическая история XVIII века". В данном случае Маркс воспользовался традицией, заложенной до него еще Монтескье, понимавшим под понятием "leg ouvernement gothique" способ правления, присущий молодым, буквально варварским народам. Иными словами, "готическая" Русь есть аналог "варварской" Руси, еще точнее, "средневековое русское государство" есть точная копия тех королевств варваров, существование которых мы наблюдаем в Западной Европе в период с V по VIII в. Уже в этом определении видно, сколь нелепо применение к государственности Киевской Руси характеристики типа "феодальная" или "раннефеодальная". Эпоха варварства, перешедшая в "высокую готику", закончилась монголо-татарским погромом, когда на русскую почву были занесены семена государственного механизма, построенного на конфуцианской этике и идеологии.

§ 1. Территория Киевской Руси

Понятие земли.

Общим термином такого элемента государства, как территория, тогда была земля (др.-рус. земла). Этот термин очень часто встречается в русских летописях. Термины "княжение" и "волость" также обозначают древние территориальные единицы, подчиненные центральной власти. "Земля" образовалась посредством сплачивания вокруг своего центра округи с населением. Она росла так, как растет снежный ком, накатываемый в сыром мартовском снегу. Центром в большинстве случаев выступал город - древний племенной центр. Помимо Киева, Смоленска и Новгорода известны: главный город древлян - Искоростень, уличей - Пресечень, известны, впрочем, и административные центры, созданные княжеской властью, что-то вроде резиденции: Вышгород (город княгини Ольги), Старая Ладога (резиденция Рюрика). Территорию, подчиненную власти городов, В.О. Ключевский называл "городовыми областями". Самое характерное для этих областей - они утратили былую этническую однородность, когда у каждого племени, по сообщению Нестора, была своя территория. Например, Полоцкая земля сложилась из ветви кривичей и части дреговичей, Смоленская - из другой ветви кривичей, но с примесью радимичей, Черниговская - из северян, части радимичей и вятичей, Киевская - из полян, древлян и части дреговичей. Правда, два последних племени вскоре обособились вместе с бужанами в отдельное Галицкое княжество. Переяславская земля состояла почти из одних только северян, но вот Новгородская и Ростовская земли наряду со славянами включали в себя восточнофинские племена и часть литовских (голядь).

Административное деление Древней Руси.

Самым крупным административным элементом земли, часто совпадавшим по объему с ней, была волость (др.-рус. волость, ср. санскр. vig - земной круг, подвластный владыке). Жители волости сходились на вечевое собрание, поэтому сам термин означает крупную политическую единицу. Волость включала в себя верви и погосты. Причем вервь встречалась в основном в южных областях, а погосты - на севере. Слово вервь (вьрвь) родственно д.в.н. warf - linea лат. (связь кровного родства), означало скорее территорию, занятую и подчиненную родовому союзу. Например, у сербо-хорватов vrv означал "род". Сверх того, вервь - это буквально род (nexus) - сплетение - родовой союз; ст.-серб. вервникъ означает "родной". В поздних западнорусских памятниках права наряду с термином "вервь" употребляется термин "мiръ", ("мiрщина"), обозначающий то, что на Руси называлось "дикой вирой", но только под влиянием польского права вира превратилась в особую пошлину за нарушение княжего мира. Основание для ее платы точно такое же, как и у дикой виры, т.е. платится не за то, что, как предполагал Эверс, тело убитого человека находят в "диком" месте, а за то, что неизвестен ни сам убитый, ни его убийца. Вервь, таким образом, представляет собой территориальный союз, члены которого соединены круговой порукой в платеже виры, дани и прочих уроков и пошлин.

Наряду с вервью встречаются погосты. Важно подчеркнуть, что погосты (повосты - по русской летописи) - это административные пункты, устанавливаемые княжей властью в противоположность волостям, складывавшимся вполне стихийно: "В лето 947 иде Вольга Новугороду и устави по Мсте повосты и дани, а по Лузе оброки и дани, и ловища ее суть по всей земли знаменья и места и повосты" (ПСРЛ. Т. I, стб. 60). Чуть позже погост будет означать церковь с приходом. Кроме верви и погоста наше устройство знает еще сотни и потуги. Сотня - это подразделение чисто военного порядка, потуг - податная единица. Территория, по которой князь ежегодно отправляется в полюдье, со временем получает наименование "уезд".

Волости-земли в эпоху варварства чувствовали себя вполне самостоятельными политическими единицами, что позднее выразилось в многочисленных усобицах, вину за которые несут не только князья, но и сами городские общины, соперничавшие друг с другом. Кроме того, в позднейшую эпоху в нашем праве укрепляется принцип экстерриториальности волостей, что наглядно видно в статье Русской Правды, запрещающей ведение свода из одной земли в другую: "В чужю землю свода нет". Этот же принцип выводится из рядов (договоров) князей, в которых они часто условливаются не посылать своих даньщиков и кормленщиков в княжение-волость друг друга.

Города.

Первоначально слово градъ, родственное др.-сканд. garp, означало укрепленное или огороженное место (arx) компактного проживания рода или племени. Для сравнения укажем, что в других славянских языках под городом понимают "място" или "место"; ср.: укр. "мiсто". Постепенно древнерусские города приобрели те очертания и то содержание, которое мы придаем им сегодня. Но помимо города древнерусское право знает понятие "пригород". Причем имеется точное указание Лаврентьевской летописи по поводу взаимоотношений пригорода с городом: "...на что же старейшие (города) сдумают, на том же пригороды станут".

Древнерусский город в эпоху расцвета представлял собой довольно сложную структуру; это было отнюдь не огороженное забором место жительства определенного числа людей. Мы с полным основанием можем применить к нему то определение, которое в свое время дал городу как социальному явлению Макс Вебер. Древнерусский город есть прежде всего политическая структура - самоуправляющаяся община со своим внутренним мiром, судом и законодательством. Это не только рыночная площадь, но и вечевая площадь, атрибутом которой нередко был вечевой колокол. В самом городе историки выделяют ряд самоуправляющихся единиц: "концов" или "улиц" в виде уличанских общин, в которые объединяются жители района какой-то одной профессии, ремесла. Исход политической борьбы в нашем древнерусском civitas нередко зависел от мнения уличанских общин. Наконец, надо помнить, что городская община Древней Руси имела собственный аппарат управления в виде не только вечевого собрания, но и выборных должностных лиц, главным из которых был "тысячский" (др.-рус. тысачьскыи). В городе Москве, например, эта должность просуществовала вплоть до 70-х г. XIV в.!

Исторические области Древнерусского государства.

В науке истории русского права принято выделять начиная с XII столетия на территории Древнерусского государства особые исторические области (княжения), государственный строй которых разнился в некоторых существенных деталях. Так, в первую очередь принято выделять юго-запад Руси (Галицко-Волынское княжество), в котором к означенному временному рубежу возобладали олигархические тенденции, вызванные укреплением местного боярства и ослаблением соответственно княжей и вечевой власти. Дело заходит настолько далеко, что со временем бояре начинают распоряжаться княжим столом. В 1202 г., сообщает летописец, "послушав же их галичкыи бояре и послаша по них и посадиша и в Галиче Володимера, а Романа в Звенигороде" (ПСРЛ. Т. II, стб. 718). До этого (в 1188 г.) бояре уже изгоняли своего князя из Галича. Другая своеобразная историческая область формируется на северо-востоке Руси: Ростово-Суздальское княжество, для государственного строя которого характерны противоположные - монархические - тенденции, достигшие своего апогея в правление князя Андрея Боголюбского. Наконец, третья историческая область: Новгород-Псковская земля, где вплоть до конца XV в. существует республиканская форма правления с вечевым собранием во главе.

Все это, конечно, так, но в то же время было бы большой ошибкой, сильным упрощением (чего не избегло большинство советских историков) полагать, что подобные различия обусловлены развитием феодальных отношений и как следствие этого становлением особого типа феодальной государственности, для которой характерен особый порядок управления, строящийся на частной власти землевладельца-вотчинника. Парадокс русской истории заключается в том, что феодализм как социальное явление в России так и не смог развиться в нечто самодовлеющее. Так, на примере удельных княжеств Древней Руси с XII в. мы видим скорее картину не феодальной раздробленности, а соперничества городских общин (волостей) друг с другом <1>. Главными действующими лицами этой борьбы выступают вечевые собрания волостей и князья. Последние скорее в роли обыкновенных кондотьеров. Вот весьма знаменательное место в летописи, которое все объясняет. Описана ситуация, сложившаяся после убийства Андрея Боголюбского: "Уведавше же смерть князя ростовцы и суздальцы, и переяславцы, и вся дружина от мала до велика, съехашася к Володимеру и реша и ся: уже тако створено, князь наш убиен, а детей у него нету. Сынок его в Новгороде, а братья его в Руси. По кого хочем послати в своих князьях? Нам суть князи Муромские и Рязанские близь в суседях. Боимся лести их, когда пойдут внезапно ратью на нас. Пошлем к Глебу, рекуще: князя нашего Бог поял, а хочем Ростиславича" (ПСРЛ. Т. I, стб. 371 - 372). Таким образом, именно вечевое собрание, вече волости вне зависимости от особенности политического быта той или иной исторической области древнерусского государства и есть тот оселок государственного строя, который на самом деле не имел такой контрастности, к которой привык глаз позднейших историков. Эта резкая очерченность политического строя разных областей Руси появляется после 1238 - 1240 гг., после монголо-татарского погрома. Только в Новгород-Псковской земле древний вечевой уклад остался в неприкосновенности, что послужило причиной его еще большей контрастности на унылом политическом фоне ига.

--------------------------------

<1> В этом, кстати, нет ничего уникального. Точно такой же порядок мы наблюдаем в Древней Греции с ее постоянным соперничеством между полисами (городами-государствами), но еще более схожую ситуацию мы находим в период становления государственности Древнего Рима.