§ 2. Категория материи

Важнейшей научной абстракцией является марксистское понятие материи. Вопрос о материи всегда стоял в центре философской мысли. Для всех материалистов бесспорным было то, что реально существующие единичные вещи первичны, не зависят от сознания человека. Но вопрос не в том, что существует мир, природа независимо от сознания, объективно, это для любого материалиста, даже «наивного реалиста», очевидно, а в том, как это выразить в познании, в логике понятий. Вот что из себя представляло большое логическое затруднение и порождало различие взглядов на протяжении всей истории домарксистской философии.

На первом этапе истории философской мысли решение этого вопроса было связано с поисками всеобщей объективной основы (субстанции) бесконечного множества единичных вещей, причем эта основа непременно представлялась как телесное, чувственно-конкретное (вода, воздух, огонь и т. д.). Ограниченность таких представлений о материи, являющихся продуктом непосредственного живого созерцания, заметил еще Аристотель. Однако его попытка решить этот вопрос посредством гипостазированной абстракции формы означала уступку идеализму. В понимании Аристотеля, материя есть лишь возможность вещей. Она пассивна, не действенна, не имеет в себе активного начала и т. д. Активной, действенной является форма, которая выступает как действительность, как импульс, как цель, как конечная причина становления вещей, как творец, бог.

Материалисты XVII—XVIII вв. всеобщую основу видят уже не в том или ином чувственно-конкретном явлении, а в общих неизменных и первичных свойствах всех материальных явлений - таких как протяженность, тяжесть, движение, понимаемое как перемещение и т. д., а атомы, молекулы, «кирпичики» мироздания являются, в их понимании, носителями этих свойств. Но и такой взгляд на материю ограничен, поскольку материя противопоставляется единичным явлениям: явление распадается на первичные и вторичные качества. И самый главный недостаток этого взгляда состоит в том, что здесь имеет место попытка давать определение материи вне отношения к мышлению, без достаточно развитой абстракции.

Что же касается идеализма во всех его проявлениях, то он отрицает объективную реальность материи, ее объективное бытие путем отрыва абстракции от ее материального источника. Материю идеализм рассматривает как порождение или абсолютной идеи, духа, или человеческого сознания, что в сущности одно и то же.

Итак, если определение материи у домарксистских материалистов связано с недостаточным развитием научной абстракции, то у идеалистов, напротив, оно связано с чрезмерным раздуванием абстракции. Эту историческую ограниченность и тех и других снимает диалектический материализм.

Каков же диалектико-материалистический взгляд на эту важную категорию, которая, собственно, является краеугольным камнем диалектического материализма, его сущностью, исходным основанием? Прежде чем ответить на этот вопрос, нужно ответить па другой вопрос, ибо когда мы хотим знать, что такое материя, очевидно, мы хотим дать ее определение. Что такое вообще определение, какие его аспекты имеют место в научном познании и какими способами можно определять нечто, в данном случае материю?

Определение, или дефиниция, — это логическое сокращение для краткого выражения характерных, в то же время общих черт предмета. Эта логическая операция должна отвечать следующим требованиям: во-первых, вычленять предмет познания из системы или из универсальной связи, очерчивая его грани, формулировать его отличие, его специфику, кратко выражать его общие и характерные признали; во-вторых, выражать тот или иной существенный признак предмета; в-третьих, выражать значение нового научного результата; в-четвертых, уточнять уже известные результаты научного исследования.

Дефиниции многообразны и бывают разного уровня абстрагирования. Их многообразие обусловлено как предметом, так и задачами и логической структурой определения. Определениями рассудка являются дефиниции через род и видовое отличие и можно назвать их формально-логическими. Хотя эти дефиниции могут быть вовлечены в научное исследование как необходимое его средство, т. е. как средство более сложного процесса, и играть роль в нем, тем не менее они истинны в определенной области и непригодны вне ее, так как они не имеют всеобщего характера. Это объясняется тем, что, во-первых, определяемое нужно подводить под более широкое (родовое) понятие; во-вторых, нужно указать признак, отличающий определяемое от других понятий, входящих в тот же род, т. е. указать видовое отличие. Но таким способом определять предельно широкие понятия невозможно.

Этот недостаток снимается определениями разума^*, т. е. научной абстракцией более высокого урожая. Так, философские категории являются самыми широкими, предельно общими. Их нельзя подводить под другие, более широкие, поскольку более широких понятий не существует. Следовательно, здесь выступает на авансцену другой способ определения - диалектический. Суть его состоит в отношении определяемого к своему другому - своему противоположному. Этот способ содержит в себе в снятом виде формально-логическую дефиницию, но не сводится к ней, поскольку последняя не указывает, во-первых, на предельно общий характер определяемого; во-вторых, на определение через отношение противоположностей, на определение определяемого через свое другое. Именно через свое другое, через свою, противоположность, а не вообще другое.

Через какую свою противоположность, через какое свое другое возможно определять материю? Своим другим материи является сознание. Ее определение поэтому возможно лишь через ее отношение к сознанию. В. И. Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме» вскрыл научную несостоятельность махизма, представители которого отрицали значение диалектического способа определения понятия материи через ее противоположность.

Как известно, махисты упрекали материалистов за то, что они материю и сознание определяют будто как «простые повторения», через их отношение, не замечая того, что они сами, определяя материю как «комплекс ощущений» или «совокупность ощущений», определяют ее также через это же отношение. Следовательно, упрек махистов представляет собой софизм. Безусловно, что иначе определять предельно широкие понятия, кроме как через их отношения к своему другому ,нельзя. Разница состоит в том, что материалисты определяют материю как объективную реальность, существующую независимо и вне сознания, а махисты, наоборот, выводят материю из сознания.

Далее, любая дефиниция недостаточна, узка. Неосознание этой ограниченности дефиниции приводит порой к схоластическим спорам по поводу предмета, ибо само по себе стремление избавиться от предмета одной его дефиницией или объяснение всех сторон и черт предмета одной лишь его дефиницией наталкивается на узость самой дефиниции. С одной стороны, дефиниция должна давать ответы на все вопросы о предмете, с другой - она не дает этих ответов, ибо она узка. Это противоречие может разрешиться только научным исследованием всего предмета, развертыванием его как диалектического процесса. Следовательно, нельзя дефиницию абсолютизировать. Всегда нужно помнить, что она недостаточна, неполна.

Вместе с тем дефиниции необходимы в познании, без них оно обходиться не может. Познание не может двигаться вперед, не обращая внимания на себя. Поэтому, не забывая условного, относительного значения, дефиниции, которые никогда не могут охватить всесторонних связей предмета в его полном развитии, нужно применять их в процессе познания, не допуская ни их недооценки, ни их переоценки. При этом дефиниция должна быть логическим выводом из предшествующей истории познания данного предмета и содержать в себе в снятом виде ее результаты. Являясь результатом познания, синтезом результатов анализа, дефиниция вовлекается в научное исследование, в процесс производства новых научных истин в качестве необходимого средства и фактора этого процесса.

Итак, что такое материя? «Материя как таковая, - пишет Ф. Энгельс, - это - чистое создание мысли и абстракция. Мы отвлекаемся от качественных различий вещей, когда объединяем их, как телесно существующие, под понятием материи. Материя как таковая, в отличие от определенных, существующих материй, не является, таким образом, чем-то чувственно существующим»⁵.

Развивая эту мысль, В. И. Ленин дает следующее определение материи: «Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них»⁶. Это определение материи является высшим результатом теоретического определения материи, оно содержит в себе критику различных разновидностей идеализма - субъективного, объективного идеализма и агностицизма.

Ленинское определение материи имеет большое методологическое значение как для философии, так и для естествознания. И это стало ясно уже тогда, когда оно впервые 'было сформулировано. Новейшие открытия в физике конца XIX - начала XX в., особенно открытие радиоактивности и электронов, произвели настоящий революционный переворот в этой области науки, так как они показали, что атомы отнюдь не являются последними и неизменными «кирпичиками мироздания», простейшими и неделимыми частицами вещества. В отличие от прежних представлений классической физики об абсолютно неизменных свойствах атома, было установлено, что атомы обладают «диковинными» свойствами, существенно отличными от свойств обычных веществ: делимостью, проницаемостью, способностью к превращениям, изменчивой массой и т. п.

Исказив эти достижения физики, идеалисты объявили, будто «атом дематериализовался», «материя исчезла» и, следовательно, материализм потерпел полный провал, выявил свою научную несостоятельность. В работе «Материализм и эмпириокритицизм» В. И. Ленин на основе глубокого философского анализа новых открытий в физике опроверг эти утверждения. Он убедительно доказал, что нельзя, как это делают идеалисты, во-первых, отождествлять метафизический материализм (который действительно потерпел крах) с материализмом вообще и, во-вторых, смешивать учения о том или ином строении материи (которые непрерывно будут изменяться) с гносеологической категорией материи, смешивать вопрос о новых свойствах новых видов материи (например, электронов) со старым вопросом теории познания, вопросом об источниках нашего знания.

Разоблачая софистические выводы идеализма, Ленин подчеркивает, что исчезла не материя, а тот предел, до которого мы знали материю до сих пор, наше знание идет глубже. Исчезают такие свойства материи, которые казались раньше абсолютными, неизменными и которые теперь обнаруживаются как относительные, присущие только некоторым состояниям материи.

Чтобы понять все значение этого, рассмотрим, что такое философская категория вообще, категория материи в частности.

Любая наука имеет свой арсенал законов, категорий, средств, методов, приемов и т. д. познания. В истории философии существовало и существует сегодня множество взглядов, точек зрения о категории, понятии, отражающих сложный путь восхождения от первоначальных абстрактных определений в античной философии до конкретного научного понятия о понятии в марксистской философии.

В ранней античной философии, когда мышление еще не было специальным предметом исследования, когда в сущности оно было слито с предметной деятельностью людей, категория понималась как данный в живом созерцании материальный элемент. Позже, в философии Платона, категории (сущее, движение, покой, тождество, различие) хотя и представлены как логические формы, но они гипостазируются, не обусловлены материальным источником и не отражают его. Этот объективно-идеалистический взгляд Платона на категории подвергает критике Аристотель, делая дальнейший значительный шаг вперед в разработке логических форм. В специальном трактате «Категории» он рассматривает категории - сущность,, количество, качество, отношение, место, время, положение, состояние, действие, страдание - как отражение и обобщение объективной реальности. Однако дуалистические колебания Аристотеля между идеализмом и материализмом сказались и на его понимании категорий.

В новое время борьба между материализмом и идеализмом развертывается и в сфере понимания мышления и его форм. Вместе с тем историческими условиями был обусловлен тот факт, что именно идеалистическая философия подвергает более детальному и специальному анализу логические формы Если домарксистские материалисты в этой борьбе слишком «напирают на природу», то идеалисты упор делают па мышление, гипостазируя его. Так, в философии И. Канта, как показано выше, важное место занимает исследование мышления и его форм. Он в своей таблице категорий, построенной по триадичной схеме, устанавливает 12 категорий - качество (реальность, отрицание, ограничение), количество (единство, множество, цельность), отношение (субстанция и свойство, причина и действие, взаимодействие), модальность (возможность и невозможность, действительность и недействительность, необходимость и случайность). Но в понимании Канта категории оторваны от объективной реальности, не имеют своего источника в ней, а являются порождением субъективного рассудка, функциями последнего. Этот субъективно-идеалистический взгляд на категории у Канта дополняется их метафизической интерпретацией, поскольку они неподвижны, недиалектичны и, как раз навсегда данные, механически наклеиваются на чувственные явления.

Гегелю принадлежит историческая заслуга критики агностицизма Канта и субъективизма Фихте и исследование активной, творческой функции мышления. Вместе с тем эта активность у него не есть идеальное выражение активной предметно-преобразовательной деятельности человека, а является самостоятельным всеобщим демиургом.

Поэтому вся система Гегеля есть не что иное, как чистая логическая система субординированных категорий, самостоятельно порождающих друг друга и являющихся ступеньками, моментами самодвижения абсолютной идеи. Диалектическое развертывание категорий осуществляется по двум важнейшим логическим принципам, впервые открытым и сознательно примененным Гегелем: восхождения от абстрактного к конкретному и совпадения логического и исторического. Гегель не устанавливает определенного числа категорий, как это имело место у Аристотеля и Канта. Развертывание категорий, их гибкость, подвижность, переходы друг в друга и т. д. выражают собой диалектику развития мышления, впервые сознательно и последовательно в наиболее развитой форме разработанную и примененную Гегелем к исследованию мышления в его необходимости.'

В чем суть марксистского понимания категорий?

Во-первых, в том, что категории имеют объективный источник в самой действительности. Принципиальное отличие состоит не в том, что у идеализма категории есть формы мышления и т. д., а у диалектического материализма есть нечто другое. И у идеализма и у диалектического материализма категории есть формы мышления. Отличие состоит в другом - в том, что у идеализма эти формы не являются отражением материального мира, объективной действительности, мистифицированы, оторваны от нее, в то время, как в диалектическом материализме они являются идеальным воспроизведением форм самой действительности, а потому уже эти формы являются формами мышления общественно-исторического человека. Они порождены и обусловлены материальным источником - общественно-исторической практикой человека, являются выражением закономерности развития действительности. Иными словами, отличие состоит в идеалистическом и материалистическом понимании категорий.

Во- вторых, категории диалектического материализма являются формами не всякого мышления, а теоретического, научного мышления, не рассудка, а разума, потому они суть ступеньки познания мира, узловые пункты в сети, помогающие познавать его и овладевать им.

В-третьих, категории диалектичны, подвижны, гибки, текучи; они находятся в развитии, на основе практики и научно-технического прогресса возникают новые категории, а старые наполняются новым содержанием; они взаимосвязаны и взаимно превращаются друг в друга, обеспечивая восхождение, развитие познания в целом.

В-четвертых, категории диалектического материализма несут методологическую нагрузку, выступают как всеобщие логические принципы познания, вооружающие частные науки диалектико-материалистической всеобщей методологией, являясь логикой современного научного познания.

В-пятых, категории есть, как говорит Гегель, сокращение бесконечных частностей внешнего существования и деятельности. Вообще говоря, никакое познание, а тем более научное, невозможно без сокращений, без обобщений, в противном случае пришлось бы всякий раз перечислять вое бесчисленные единичные, реально существующие вещи или столь же бесчисленные их свойства, что, разумеется, невозможно. Категории познания избавляют от подобного праздного и бесполезного занятия и являются сокращениями, служат для более точного определения и нахождения предметных отношений. Путь восхождения от живого созерцания к абстрактному мышлению как путь движения познания от единично существующих реальных вещей, явлений, данных в ощущениях к их всеобщей основе, к их сущности, есть в то же время сокращение бесконечной массы частностей «внешнего существования» и сведение их к их общей основе. При этом познание отвлекается от массы частностей, отличительных признаков, особенностей и т. п. явлений и вычленяет их сущность, их внутреннюю всеобщую основу.

Категория .материи есть также такое сокращение. По какому признаку или свойству можно производить это сокращение? Все явления, вещи и т. д. отличаются друг от друга чем угодно, но вместе с тем между ними имеется нечто всеобщее. Таким всеобщим является их реальное объективное бытие, т. е. их существование вне сознания. Вот единственный признак. с признанием которого связан материализм и по которому возможно провести это сокращение, все это многообразие обобщить и выразить в одном понятии материи.

Из сказанного следует, что материя не сводится ж тому или иному своему состоянию, к тому или иному свойству, элементу или частице, к тем или иным представлениям о ней, к той или иной субстанции. Она есть научная абстракция, теоретическое, точнее диалектико - материалистическое отражение объективного -мира, потому несводима ни к чему, и единственное, что выражает эта абстракция, - это существовать, быть независимо от сознания.