Литература

¹ Л е н и н В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 301.

² Там ж е. Т. 18. С. 326.

³ Московский А. Альберт Эйнштейн. Беседы с Эйнштейном о теории относительности и общей системе мира. М. 1922. С. 109.

⁴ Гегель Г. Соч. Т. 5. С. 313.

⁵ Л е н и н В. И. Полн. собр. Т. 29. С. 317.

⁶ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 145.

⁷ Л е н и н В. И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 271—272.

Глава шестая единство противоположностей

Не допуская никакой недооценки анализа представлений о движении, о различных этапах движения предмета, тем не менее должны подчеркнуть, что главное, сложное, а следовательно, недоступный «твердый орешек» для метафизики еще впереди. Как сказали, вопрос не о признании движения, а.о другом: что является источником всех изменений, процессов, - вопрос о противоречии, к анализу которого и переходим. Противоречие в определениях разума вытекало из потребностей развития общественно-исторической практики. Прогресс предметной деятельности людей и ее самоотчуждение, рост производительности труда и саморазорванность общества, его раскол на социальные классы, усиление общественного разделения труда, в частности, разделение между умственным и физическим трудом и обострение классовой борьбы, с одной стороны, отсутствие понятия противоречия - с другой, - все это непреложно, все настойчивее ставило вопрос о сущности, источнике всех этих коренных изменений, о сущности движения. Вот почему вся история домарксистской философии есть история возникновения и развития представлений о противоречии, есть история поиска ответа на этот вопрос, история осмысления движения и закономерного процесса проникновения познающего мышления в сущность проблемы на различных уровнях, выражавших собою совпадение исторического и логического.

Первоначальные представления о противоречии, - будь это в дофилософском .мифологическом .мировоззрении или в ранних философских воззрениях на проблему, - носили характер догадок, порою гениальных, на уровне обыденного наивного рассудка. «Народная мудрость» до всякого теоретического мышления давно знала, что в мире все возникает и исчезает, вещи, достигнув определенного уровня, переходят в другие вещи, каждой вещи присущи противоположности, «крайности сходятся» и т. д., а древние философы пытались дать ответ на вопрос о сущности движения и его отражения в мышлении.

Ответ, как известно, был дан двоякий. Гераклит считал, что движение есть противоречие, что источником всех «переходов», всех изменений является «борьба противоположностей». Поскольку каждая противоположность переходит в другую противоположность («смертью друг друга живут, жизнью друг друга умирают»), то борьба противоположностей есть «всеобщий Логос», всеобщий закон развития. Однако эти представления выражали противоречие в наивной, стихийной форме чувственного созерцания. Это обстоятельство и породило попытку выразить его более строго средствами рассудка у элейцев, Сократа, Платона и др. В частности, апории Зенона есть доказательство стремления отобразить движение рассудочным мышлением - средствами «здравого смысла», что и приводило к абсурду, поскольку последний проявлял свое абсолютное бессилие выразить противоречие собственными средствами.

В противоположность Гераклиту, Аристотель дает свое решение проблемы, исходя из сформулированных им же основных принципов формальной логики, в частности из «самого достоверного из всех начал» - принципа недопустимости противоречия. По его мнению, никто не может признавать, что одно и то же и существует и не существует, как это утверждает Гераклит.

Таким образом, два подхода к проблеме противоречия и двоякое его понимание, как видим, существуют чуть ли не с самого начала истории философии и которые, как увидим позже, и до сих пор «воюют» между собой. Дальнейшая эволюция представлений о противоречии есть не что иное, как дальнейшая эволюция этих двух подходов к проблеме.

Ряд интересных .мыслей, выражавших гераклитовскую концепцию развития, высказали мыслители эпохи Возрождения - Н. Кузанский, Б. Телезио, Д. Бруно, а также Беме, Декарт, Спиноза, Лейбниц, Руссо, Дидро и др. Но, поскольку в XVII- XVIII вв. в естествознании и философии закономерно утверждается метафизический способ мышления, то господствующей становится аристотелевская концепция.

Однако последняя с дальнейшим развитием частных наук и философии все более и более подвергается испытанию, проявляя свою узость, ограниченность, в то же время идея диалектики все настойчивее проникает в науку и философию, размывая тот фундамент, на котором зиждился метафизический метод. В этом отношении примечательна Декартова переменная величина, явившаяся поворотным пунктом в математике, благодаря чему в математику вошла диалектика. В дальнейшем с каждым новым успехом в развитии познания все рельефнее выказывают свою недостаточность принципы формальной логики.

Это обстоятельство собственно и породило стремление, в частности, у Канта, к преодолению исторической ограниченности формальной логики. Важным шагом вперед является признание Кантом не только противоположностей, но и их синтеза, их единства. Так, Кант считал, что ни чувственное созерцание, ни рассудок изолированно друг от друга не дают истинного знания. Только их синтез, единство порождает новое знание. Высшим условием этого единства является единство трансцендентальной апперцепции, которая, по Канту, априорна. В его понимании, с одной стороны, чувственный опыт нам не дает и не может давать истинного знания о «вещах в себе», а с другой - разум не может выйти за пределы чувственного опыта, чтобы познать «вещи в себе», и как только он пытается выйти за эти рамки, тотчас же впадает в антиномии (противоречия) - утверждает (тезис) и одновременно отрицает (антитезис) свои положения. По Канту, существуют следующие 4 антиномии:

I. Тезис: мир имеет начало во времени и ограничен также в пространстве.

Антитезис: мир не имеет начала во времени и границ в пространстве; он бесконечен и во времени, и в пространстве.

II. Тезис: всякая сложная субстанция в мире состоит из простых частей, и вообще существует только простое или то, что сложено из простого.

Антитезис: ни одна сложная вещь в мире не состоит из простых частей, и вообще в мире нет ничего простого.

III. Тезис: причинность по законам природы есть не единственная причинность, из которой можно вывести все явления в мире. Для объяснения явлений необходимо еще допустить свободную причинность.

Антитезис: нет никакой свободы, все совершается в мире только по законам природы.

IV. Тезис: миру принадлежит или как часть его, или как причина безусловно необходимая сущность.

Антитезис: нигде нет никакой абсолютно необходимой сущности - ни в мире, ни вне мира - как его причины.

При рассмотрении каждой из этих антиномий Кант находит достаточное доказательство для обоснования как тезиса, гак и антитезиса.

Таким образом, Кант своими антиномиями чистого разума, построенными по формуле: «И да и нет», разрушает, подрывает «незыблемый» принцип недопустимости противоречия: «да-да, нет-нет». Однако, верно обнаружив диалектический, антиномичный характер познания вообще и всякого понятия в частности, Кант тем не менее допускает непоследовательность, отступает от им же самим завоеванных позиций диалектики, поскольку он объявляет эти противоречия мнимыми, кажущимися. Ни в объективном мире, ни в чувственности и ни в рассудке, по мнению Канта, нет никаких противоречий. Последние получаются оттого, что разум пытается познать вещь в себе, которая не познаваема. Априоризм, агностицизм, субъективизм, отрыв теории от практики не позволили Канту создать науку о противоречии, тем не менее его учение об антиномиях чистого разума имело прогрессивное значение для дальнейшего исследования проблемы.

Продолжая традицию Канта, проблему противоречия разрабатывает дальше Фихте. Хотя он это делает в рамках субъективного идеализма, тем не менее, в его понимании, источником активной деятельности абсолютизированного субъективного начала – "Я" является его внутренняя противоречивость, поскольку абсолютное «Я» в себе раздваивается на не абсолютное «Я», т. е. ограниченный человеческий субъект и на «не Я»-природу, которые полагают, противополагают друг друга и синтезируются в высшем единстве. Некоторые моменты в разработку проблемы противоречия вносит и Шеллинг.

Однако впервые сознательно всестороннюю систематическую разработку проблемы противоречия в целом как центрального пункта всей диалектики дал на идеалистической основе Гегель. «Гегелевская диалектика, - писал К. Маркс, - является основной формой всякой диалектики, но лишь после освобождения ее от ее мистической формы, а это-то, как раз и отличает от нее мой метод»¹. Классики марксизма, материалистически, творчески, критически переосмыслив диалектику Гегеля, создали подлинно научную диалектико-материалистическую теорию противоречия, указав прежде всего на то, что противоречия объективны и их существование не зависит от воли и желания людей.