Глава 2 предшественники

Начиная с шестнадцатого века внимание образованных людей в Европе стали привле- кать рассказы путешественников и торговцев об обычаях народов Америки, Африки и Азии. Эти рассказы создавали впечатление величай- шего разнообразия социальных обычаев и ин- ститутов в разных обществах. Эта тема под- вигла на размышления испанского автора Мес- си, и, вероятно, именно его «Lecons diversesv, переведенные в 1552 г. на французский язык Клодом Грюже, вдохновили Монтеня написать очерк «De la coutuine*. Одна из первых попы- ток дать объяснение многообразию народов бы- ла предпринята Жаном Боденом (1530—1596) в книге «Les six livres de la republique* (1576), где он предположил, что различия между народа- ми, в том числе в форме правления, возмож- но, вызваны различием регионов, которые они населяют, в особенности различием климати- ческих условий. Эта идея оказала влияние на Монтескье и на многих более поздних авторов; некоторые географы до сих пор ее принимают.

К началу семнадцатого века сформировал- ся интерес к этнологическим спекуляциям. В

точности как в нынешнем столетии Элиот Смит и его ученики полагали, что можно просле- дить влияние древних египтян на многие рай- оны земного шара, так и в те времена шла речь о «потерянных племенах Израиля», чьи предполагаемые следы обнаруживали в Азии и Америке. Эдвард Брервуд, который был про- фессором астрономии в Грэшемском коллед- же в Лондоне, опубликовал в 1614 г. «Изыска- ния о различии языков и религий в основных районах мира». В тринадцатой главе, посвя- щенной распространению евреев, он отверга- ет гипотезу, будто «варвары», как называли тогда обитателей большой части Азии, проис- ходят от десяти колен Израиля. Он утвержда- ет, что обычай обрезания «не служит убеди- тельным свидетельством происхождения от израильтян». С другой стороны, он выдвигает предположение, что «обитатели Америки яв- ляются потомками варваров», иначе говоря, что Америку заселили пришельцы из север- ных районов Азии.

Если в этих спекулятивных рассуждениях о доисторических миграциях народов берет начало Этнология, то истоки сравнительного метода, позднее получившего развитие в соци- альной антропологии, обнаруживаются в идее, что обычаи того или иного народа можно по- нять, сравнив их с аналогичными обычаями других народов. В 1703 г. появилась в свет кни- га nConformite des coutumes des Indiens orientaux

avec celles des Juifs et des autres peuples de I'antiqui- te», которая в 1705 г. была переведена на анг- лийский. Автор говорит, что поставил перед собой задачу «изучить только то, что сущест- вует общего у индийцев с другими Древними, особенно с евреями», не углубляясь в вопрос о том, являются ли выявленные им сходства результатом проникновения евреев в Индию, «или не предписал ли Господь, даруя Закон своему Народу, многое такое, что соблюдалось прежде и другими Народами как благое само по себе». В 1700 г. Наталь Александэ опубли- ковал сочинение «Conformite des ceremonies clii- noises avec I'idolatrie grecque et romaine*. Более важной была работа Лафито aMoeurs des sauva- ges ameriquains comparees aux moeurs des premiers temps*, изданная в 1729 г. В ней автор ставил перед собой цель пролить свет на обычаи древ- ности путем сравнения их с похожими обыча- ями американских индейцев, среди которых он какое-то время жил. Президент де Брос од- ним из первых внес вклад в сравнительное изучение религий, опубликовав в 1760 г. труд «Du culte des dieux fetiches, on parallele de I'ancien- ne religion de I'Egypte avec la religion actuelle de Nigritie*. В его работе был введен термин «фе- тишизм», который стал использоваться для обозначения таких религий, какие существу- ют, например, в Западной Африке.

Метод, принятый в этих работах, заклю- чался в сравнении обычаев существующих на-

родов с обычаями народов древности: евреев, египтян или греков и римлян. Жан Никола Деменье (1751—1814) попытался сделать не- что иное. В 1776 г. он опубликовал сочинение «L'esprit des usages et des coutumes des differents peuples ou observations tirees des voyageurs et des historiens* (в 3 т., издано в Лондоне и Париже). Объясняя замысел работы, он отмечает, что, хотя о человечестве было написано много книг, еще никогда не проводилось общего сравне- ния манер, нравов, обычаев и законов разных народов, на которые разделено человечество. Этот пробел он и стремится восполнить. Если авторы, прежде писавшие об обычаях других народов, обращали в них внимание лишь на странное и смешное, то он предлагает новый метод, требующий искать дух (esprit) этих обы- чаев. Деменье был одним из основоположни- ков социальной антропологии, хотя ныне его труд почти забыт и вряд ли кто-то еще его чи- тает.

У авторов семнадцатого и восемнадцатого столетий легко обнаружить два основных инте- реса к туземным обществам: первый в конеч- ном счете вел к этнологии, второй — к соци- альной антропологии. Оба интереса нашли жи- вой отклик у доктора Уильяма Робертсона, ректора Эдинбургского университета и при- дворного историографа Шотландии, опубли- ковавшего в 1777 г. 2-томный труд «История Америки». Робертсон считал, что этнологиче-

ский вопрос о происхождении американских индейцев гораздо менее важен по сравнению с использованием знаний о них для изучения человеческого прогресса.

«Когда народ Европы неожиданно от- крыл Новый Свет, находящийся на огром- ном расстоянии от любой известной тогда части древнего континента и населенный людьми, чьи облик и манеры поведения значительно отличали их от всего осталь- ного человечества, любопытство и внима- ние естественным образом оказались при- влечены к вопросу об их происхождении. Теории и спекулятивные рассуждения ода- ренных фантазией людей, посвященные этому вопросу, наполнили бы множество томов. Однако они настолько необузданны и химеричны, что я нанес бы непоправи- мый урон доверию читателей, если хотя бы попытался пересказать их или опровер- гнуть их несостоятельность» [I, р. 265].

«Уклад жизни и характер американ- ских туземцев того времени, когда евро- пейцы впервые о них узнали, заслужива- ют большего внимания, нежели исследо- вание их происхождения. Последнее не бо- лее чем предмет праздного любопытства, тогда как изучение первого являет собою одно из самых значительных и поучитель- ных исследований, какие только могут за- нимать ум философа или историка. Чтобы достичь полноты познания человеческой

истории и обрести подлинное знание ее природы и механизмов, мы должны созер- цать человека во всех тех многообразных условиях, в которых ему довелось оказать- ся. Мы должны проследить его восхожде- ние через разные стадии развития общест- ва, проследить, как он постепенно подни- мается от младенческого состояния граж- данской жизни к состоянию ее зрелости и упадка» [I, р. 281].

Здесь Робертсон дает одно из самых ран- них определений той науки, которая позднее стала называться социальной антропологией, и отграничивает ее от исследования происхож- дения народов, которое мы ныне именуем эт- нологией.

Накопление знаний об обитателях различ- ных районов мира поставило перед мыслящи- ми людьми проблему объяснения величайше- го многообразия форм человеческого общест- ва. Ответ на этот вопрос был найден в теории человеческого прогресса, или эволюции. Эта теория состоит в том, что на протяжении всего существования на Земле человечества проис- ходило развитие знания и социальных инсти- тутов, причем в разных районах мира нерав- номерно, вследствие чего туземные и варвар- ские общества Африки, Америки и Океании представляют в общих чертах состояния, по- добные (но не идентичные) тем, через которые цивилизованные общества уже прошли. Эта

идея, разумеется, не была чем-то уж совсем ровым. Еще Лукреций предложил доктрину Врогрессивного восхождения человечества в щбласти искусств, а Фукидид выдвинул пред- положение, что варварские народы дают нам шекоторое представление о том, какими рань- pie были цивилизованные народы. Хотя идея Человеческого прогресса эпизодически выска- зывалась в семнадцатом веке — например, Гро- цием, Фонтенелем и Джоном Локком, — сис- тематическое развитие она получила лишь в восемнадцатом веке. Обзор этих теорий мож- но найти в книге Дж. Б. Бери «Идея прогрес- са» (1920).

С принятием идеи прогресса у мыслителей восемнадцатого века появилась идея о том, что человеческие социальные институты — язык, право, религия и т. д. — имеют естест- венное происхождение и развиваются естест- венным образом и что изучение более простых обществ, описанных путешественниками, даст средства для лучшего понимания человече- ской природы и человеческого общества. Сем- надцатый век стал свидетелем бурного разви- тия естественно-научного знания, вызванного применением опытного метода рассуждения. Отсюда выросло желание применить тот же самый метод исследования и к человеческой Жизни. Давид Юм в 1739 г. говорил о своем ^Трактате о человеческой природе» как о «по- пытке ввести опытный метод рассуждения в Моральные предметы».

Можно сказать, что история современной социальной науки начинается с Монтескье. Он находился под сильным влиянием картезиан- ской философии и хотел распространить кар- тезианскую идею естественного закона на со- циальные факты. В своих «Considerations sur les causes de la grandeur des Romains et de leur de- cadanceo (1734) Монтескье представил и попы- тался применить идею о том, что помимо от- дельных случайностей, которые обычно рас- сматриваются как причины исторических со- бытий, у последних имеются и общие причи- ны. Задача философа — или, как мы сказали бы сегодня, ученого — состоит в том, чтобы попытаться открыть эти общие причины.

В 1748 г. Монтескье опубликовал свой ос- новной труд «De Vesprit des lois*>. Он поставил перед собой задачу изучить «законы, нравы и разнообразные обычаи всех народов Земли. Можно сказать, что предмет сей необъятен, ибо обнимает собою все институты, где бы то ни было существовавшие у людей»¹. Книга эта, которую он написал после долгих лет чтения и размышлений, была посвящена законам и связи законов общества с другими частями со- циальной системы. Существует много разных типов общества, и в каждом приняты свои за- коны. «Род человеческий пребывает под вли- янием различных причин — климата, рели- гии, законов, всевозможных предписаний пра- вительства, прецедентов, нравов, обычаев, —

которые формируют общий дух наций (esprit general)...* Методологическая гипотеза Монте- скье состоит в том, что разные элементы соци- альной жизни общества взаимно связаны друг с другом как части единого целого, или еди- ной системы. Именно благодаря первой ясной формулировке этой гипотезы сочинение «О ду- хе законов» имеет колоссальное значение для истории социальной науки. Позже мы увидим, что эта гипотеза стала руководящим принци- пом современной социальной антропологии.

Спустя три года после появления труда Монтескье Тюрго в книге «Plan de deux discours sur I'histoire universelle* сформулировал теорию социального прогресса. На протяжении всего существования человечества происходил про- гресс, изредка прерываемый упадком. Наши предки и предшественники древних греков бы- ли похожи на американских туземцев, каки- ми те были до пришествия европейцев. Мы каждодневно наблюдаем прогресс в искусст- вах и ремеслах; в одних районах мира мы ви- дим цивилизованные и просвещенные наро- ды, в других — народы, ведущие жизнь в ле- сах. В разных частях рода человеческого про- гресс происходил неравномерно. Дикари, жи- вущие охотой, не продвинулись так далеко в развитии, как пастушеские или земледельче- ские народы. Внимательное изучение народов мира, живших в прошлом и живущих в на- стоящее время, позволит нам создать «Уни-

версальную Историю», которая охватит вни- манием последовательное прогрессивное раз- витие человечества и подробнейшим образом раскроет его причины, выявляя влияние, ока- зываемое на нее как общими и необходимыми причинами, так и частными причинами и сво- бодными действиями великих людей, и обна- руживая их связь с общим складом человече- ской природы.

Однако сам Тюрго так и не осуществил ис- следование, план которого набросал в моло- дости. Его друг и ученик маркиз де Кондорсе (1734—1794) написал в 1793 г. книгу «Esquisse d'un tableau historique des progres de I'esprit ки- шат». Этот краткий очерк истории человече- ского прогресса пользовался в девятнадцатом веке серьезным влиянием.

Во второй половине восемнадцатого века в Англии образовался круг авторов, многие из которых находились под влиянием Монтескье; все они восприняли идею прогресса и попыта- лись создать индуктивную науку о социальных институтах, используя имевшиеся в то время знания о «диких и варварских народах», кото- рые ныне принято называть «примитивными». Адам Фергюсон написал «Очерк истории граж- данского общества» (1767) и продолжил раз- работку затронутой в нем темы в сочинении «Принципы моральной и политической нау- ки» (1792). Джон Миллар в своей работе «Про- исхождение различия сословий» (1771) срав-

нивает социальные институты сословий, влас- ти и собственности на разных стадиях соци- альной эволюции. Последние он классифици- рует следующим образом: охотники и рыбо- ловы, пастушеские, сельскохозяйственные и торговые народы. В числе прочих работ, напи- санных в то время, были «О происхождении и прогрессе языка» лорда Монбоддо (в 6 тт., 1773—1792), «Очерки истории человека» лор- да Кеймса (1774), «Очерки истории человечест- ва в дикие и нецивилизованные эпохи» Джейм- са Данбара (1780).

Адам Смит (1723—1790) в лекциях по мо- ральной философии разработал общую теорию общества. Вторая часть этих лекций была из- дана в 1759 г. в виде книги «Теория мораль- ных чувств». Четвертая часть лекций легла в основу капитального труда «Исследование при- роды, и причин благосостояния народов», уви- девшего свет в 1776 г. В третьей части, кото- рая была посвящена проблеме справедливо- сти, Смит намеревался, последовав совету Мон- тескье, попытаться «проследить постепенный прогресс юриспруденции — как общественной, так и частной — от диких эпох до самых циви- лизованных, а также выявить влияние этих искусств на сохранение и накопление собствен- ности, оказываемое посредством внесения из- менений и усовершенствований в законода- тельство и управление». Книга, которую Смит собирался посвятить данному вопросу, так и

не была завершена. Однако записи лекций, которые он читал в 1763 г., сделанные одним из учеников, были изданы в 1896 г. под на- званием «Лекции о справедливости, порядке, доходе и власти» Эдвином Кэннаном. «Фило- софские очерки» Смита, посмертно опублико- ванные в 1795 г., «оказались частями неког- да задуманного плана — дать связное изложе- ние истории свободных наук и изящных ис- кусств».

В предисловии к «Философским очеркам» (1810) Дугалд Стюарт описывает замысел, ко- торым руководствовался в своих сочинениях Адам Смит.

«Когда на такой стадии развития обще- ства, на которой находимся ныне мы, нам приходится сравнивать наши интеллекту- альные приобретения, мнения, манеры и институты с теми, которые преобладают в диких племенах, мы не можем не столк- нуться с интересным вопросом, через какие последовательные ступени совершался пе- реход от первых простейших дерзаний не- возделанной природы к столь искусному и утонченному состоянию вещей... Когда воз- никли различные науки и когда произо- шел переход от самых элементарных зна- ний к их самым последним и самым рафи- нированным усовершенствованиям? Когда возникли удивительная ткань политичес- кого союза, основополагающие принципы, общие для всех форм правления, и те

многоразличные формы, которые принима- ло цивилизованное общество в разные ми- ровые эпохи? По большинству из этих воп- росов история может дать нам лишь очень скупую информацию, ведь многие важные ступени прогресса были пройдены задолго до того, как люди наконец додумались за- писывать свою историю. Немногие разроз- ненные факты, может быть, и можно со- брать из случайных наблюдений путешест- венников, воочию видевших установления диких народов, но вместе с тем очевидно, что таким образом нельзя получить ниче- го, что позволило бы нам ближе увидеть процесс постепенного и взаимосвязанного человеческого совершенствования. Желая иметь прямые свидетельства, мы все же вынуждены восполнять недостающие фак- ты догадками; не имея возможности уста- новить, как люди в действительности вели себя в конкретных случаях, мы вынужде- ны подставлять на место фактов рассужде- ния о том, как они должны были бы себя вести исходя из своей природы и внешних обстоятельств. При такого рода изыскани- ях объективные факты, добытые путеше- ственниками, нередко могут служить ори- ентирами для наших спекулятивных рас- суждений; а иногда наши априорные умо- заключения могут подтверждать достовер- ность тех фактов, которые казались на пер- вый взгляд сомнительными и не достойны- ми доверия.

Этот вид философского исследования, еще не получивший названия в нашем язы- ке, я позволю себе назвать Теоретической, или Гипотетической Историей; это назва- ние очень близко по значению к выраже- нию Естественная История, которым пользуется господин Юм (см. его «Естест- венную историю религии»), а также к ис- пользуемому некоторыми французскими авторами понятию Histoire Raisonee*.

Далее Дугалд Стюарт говорит, что только в последнее время такие предметы, как право и управление,

«...были рассмотрены с этой точки зре- ния. До эпохи Монтескье большинство по- литиков довольствовались известными ис- торическими фактами и невнятным отне- сением законов к мудрости отдельных за- конодателей или случайным обстоятель- ствам, которые ныне точно установить не- возможно. Монтескье же, напротив, счи- тал, что законы порождаются главным об- разом общественными условиями, и попы- тался исходя из изменений в состоянии че- ловечества, происходящих на разных сту- пенях прогресса, объяснить соответствую- щие изменения, происходящие в институ- тах. Поэтому в его рассуждениях о рим- ской юриспруденции мы часто обнаружи- ваем, что он, вместо того чтобы позволить схоластам и любителям древности сбить себя с толку своей эрудицией, заимствует

свои озарения из самых отдаленных и раз- ных уголков земного шара и соединяет от- рывочные наблюдения неграмотных путе- шественников и мореплавателей в фило- софский комментарий по поводу истории права и манер поведения».

Восемнадцатый век открыл дорогу, привед- шую к научному изучению социальной антро- пологии, или сравнительной социологии. В это время получило признание новое понимание человеческого общества, к которому можно бы- ло прийти путем сравнения разнообразных форм социальной жизни и ее институтов. Сфор- мировалась идея прогресса, дающая объясне- ние этому разнообразию. Монтескье внес важ- ный вклад своей идеей, что в историческом развитии обществ есть общие причины, отлич- ные от случайных обстоятельств, оказываю- щих влияние на ход событий. Другая важная идея, предложенная Монтескье, состояла в том, что разные аспекты социальной жизни конк- ретного региона, существующие в данный пе- риод времени, взаимосвязаны и образуют не- которого рода систематическое единство. И на- конец, сформировалась идея «гипотетической истории», сыгравшая важную роль на первых этапах развития социальной антропологии.

В основе всего этого лежала идея, что явле- ния человеческой социальной жизни могут быть изучены при помощи тех же методов ис- следования, которые привели к небывалому

прогрессу в познании физических и биологи- ческих явлений. Возможность и необходи- мость позитивной, индуктивной науки о чело- веческом обществе в целом составляла самую суть учения двух мыслителей девятнадцатого века — Сен-Симона и Конта. Ни тот, ни дру- гой не развивали реально ту науку, о которой писали. Сен-Симон был одним из основателей социализма и пытался установить новую рели- гию; его ученик Конт был философом и тоже основал новую позитивистскую религию. Вме- сте с тем, оба они были важными фигурами в развитии социальной науки. Именно Конт изо- брел название «социология», которым и ста- ла впоследствии обозначаться та позитивная наука об обществе, о создании которой он меч- тал.