Крестовый поход против старения

Состояние дел в биотехнологиях против старения можно охарактеризовать словами немецкого философа Артура Шопенгауэра: «Истине суждено лишь краткое победное торжество между двумя долгими промежутками времени, когда ее отвергают как парадокс и когда ею пренебрегают как тривиальностью». Идея создания лекарств против старения прошла длинный путь и сейчас, если использовать шкалу Шопенгауэра, стремительно выбирается из разряда парадокса.

Однажды «квантовый скачок» произошел в 2005 году: в февральском выпуске авторитетного издания MIT's Magazine of Innovation (в том же году он был переименован в MIT Technology Review, журнал Массачусетского технологического института) была опубликована статья Шервина Нуланда под названием «Хочешь ли ты жить

вечно?»76. Главный герой материала — Обри ди Грей, программист, который переключился на исследование старения, получил степень доктора философии Кембриджского университета, стал автором стратегий достижения пренебрежимого старения инженерными методами (Strategies for Engineered Negligible Senescence, SENS) и

руководителем одноименной некоммерческой организации. Первичное финансирование проекта пришло от влиятельных доноров, включая интернет-предпринимателя Питера Тиля. Впоследствии Обри использовал и личные средства.

Обри — мастер броских заголовков и считает, что человек, который доживет до 1000 лет, уже родился и ходит среди нас. Даже если прогноз не сбудется, господин ди Грей и SENS заслуживают отдельной главы в нашем рассказе про старение. По выражению главного редактора MIT Technology Review Джейсона Понтина, «Обри не просто провокатор, Обри — символ массового движения». За первой статьей

https://t.me/medicina_free

последовали гораздо более резкие публикации, содержащие не только критику научной программы SENS, но и личные нападки: «Обри считает, что знает, как победить старение. Блестяще, но не чокнутый ли он?»

Что же, собственно, такого наговорил ди Грей, чтобы вызвать бурную реакцию? Обри заметил, что раньше люди чаще всего умирали от инфекционных заболеваний. Против них у нас сейчас есть вакцины, антибиотики. В результате смерть от болезней, вызываемых вирусами или микробами, становится маловероятной, по крайней мере в самых развитых странах и до тех пор, пока старение не делает человека более уязвимым перед микроорганизмами. К сожалению, наша способность лечить заболевания, связанные с возрастом, даже в XXI веке оставляет желать лучшего. Список возрастзависимых патологий настолько велик, что вылечить все независимым способом, одну за другой, решительно невозможно.

Обри предположил, что с возрастом, просто в силу протекающих процессов жизнедеятельности, в организме увеличивается количество изменений. Точно так же, как в автомобиле с годами эксплуатации становится больше ржавчины и нарастает риск механических повреждений в результате столкновений или вибрации.

Нарастающие изменения снижают способность организма противостоять стрессу и потому играют негативную роль. А раз так, то давайте будем называть изменения, возникающие в процессе работы организма (а значит, любые изменения, связанные с возрастом), повреждениями. Когда повреждений становится очень много, возникают патологии — хронические заболевания, связанные с возрастом.

Современная медицина изучает в первую очередь патологии. Поэтому доктор может помочь человеку лишь в тот момент, когда уровень повреждений уже очень высок и патологии становятся ярко выраженными. Это и не работает в полной мере как раз потому, что, не снижая уровень накопленных в течение жизни повреждений, невозможно предотвратить развитие новых патологий.

Затрудняет дело, с точки зрения Обри, еще и семантическая путаница. Принято считать, что существуют болезни врожденные, инфекционные и хронические — связанные со старением. А где-то отдельно есть процесс старения. Вроде бы терминологическая

https://t.me/medicina_free

тонкость, но в результате такой классификации старение оказывается за рамками медицины. Это влияет на решения регулирующих медицину и фармакологию государственных органов, выделение средств на научные исследования, а следовательно, снижает шансы появления революционных лекарств против старения, а не болезней.

Обри говорит, что на самом деле существуют врожденные и инфекционные заболевания. А еще существует старение и связанные с ним болезни. Хронические возрастные патологии — это интегральная часть процесса старения, которым в силу исторического недоразумения присвоили названия, похожие на названия болезней.

Если повреждения являются результатом жизнедеятельности организма, главным образом метаболизма, то привлекательной идеей выглядело бы научиться модифицировать биохимию тела так, чтобы снизить скорость повреждений. Собственно, наука геронтология, ставящая своей целью изучение молекулярных механизмов старения, как раз и работает в этом направлении. Даже простое ограничение калорий — воздействие, направленное на снижение метаболизма и/или скорость биологического синтеза, — способно значительно продлить жизнь модельным организмам.

Проблема в том, что даже беглый взгляд на учебник биохимии должен убедить вас в том, что метаболизм ужасно сложен и едва ли поддается оптимизации. В результате наука о старении стала похожа на сейсмологию: ученые изучали землетрясения, было очевидно, что землетрясения плохо отражаются на здоровье, но никто не думает, как сделать, чтобы землетрясения прекратились.

Для регулярного устранения повреждений Обри ди Грей предложил разработать технологии, не затрагивающие метаболизм. В 2002 году в журнале Annals of the New York Academy of Sciences биотех-

энтузиаст опубликовал статью77 с классификацией самых опасных форм повреждений в организме и с описанием технологических решений, которые могут быть созданы на основе уже существующих или разрабатываемых в обозримой перспективе технологий.

Например, Обри предположил, что потерю клеток или утрату ими функций можно решить при помощи лечения стволовыми клетками. Избавиться от клеток, способных к неограниченному делению (жировая ткань, раковые клетки), можно было бы при помощи вмешательств, регулирующих теломеразную активность. Удалить

https://t.me/medicina_free

клетки, утратившие способность к запрограммированной смерти — апоптозу, имело бы смысл при помощи активаторов генов, вызывающих апоптоз. В рукаве Обри есть решения против мутаций генов, локализованных в митохондриальной ДНК, для удаления продуктов жизнедеятельности внутри клеток и в межклеточном пространстве, для удаления сшивок в межклеточном матриксе.

Разработка решения против каждой из перечисленных проблем позволила бы снизить нагрузку на системы исправления повреждений в организме и продлить жизнь человеку. Собственно, упоминаемая выше программа SENS основана на необходимости развития таких технологий.

Программа SENS вызвала немало критики. В 2005 году MIT Technology Review предложил сообществу экспертов оценить, является ли SENS наукой или чистой фантастикой. Для этого была учреждена премия $20 000 любому, кто сможет доказать, что постулаты SENS всего лишь ненаучная фантазия, «недостойная обсуждения».

В жюри вошли уважаемые специалисты, например Крейг Вентер, ключевой участник проекта по расшифровке человеческого генома и в последующем сооснователь Human Longevity. В результате судьи рассматривали письменные возражения от пяти различных научных групп, состоящих из известных экспертов-медиков и биогеронтологов. Из них лишь три работы были признаны удовлетворяющими требованиям конкурса. Обри ди Грей имел возможность публично прокомментировать каждую из работ. В конце концов жюри постановило, что ни одна из команд не предоставила достаточных аргументов, чтобы объявить SENS ненаучной фантастикой, хотя и отмечали, что идеи SENS находятся где-то в серой зоне.

За два десятилетия, прошедших с момента публикации SENS, отношение к ней мало изменилось. С одной стороны, произошло множество научных открытий, свидетельствующих в пользу жизнеспособности предложенного Обри подхода. С другой — границы между уровнями повреждений и патологиями остаются размытыми. Можно аргументировать, что разница между «повреждениями» и «патологиями» — это лишь вопрос масштаба. Исторически медицина, куда относится и гериатрия (раздел геронтологии о лечении и профилактике возрастных заболеваний), лечит заболевания, которые

https://t.me/medicina_free

проявляются на уровне организма и тканей, в то время как современные биотехнологии смещаются на уровень борьбы с клеточными и молекулярными поломками. В этом смысле идея противодействия старению до того, как возрастные изменения превратились в признаваемые медициной патологии, определенно имеет смысл и не противоречит, а теперь скорее даже находится в русле развития медицинских технологий.

Так или иначе, Обри ди Грей приблизил своими усилиями момент, когда интерес к биотехнологиям для борьбы со старением стал признанным научным направлением. Исследования и инвестиции за последние годы уже набрали значительную инерцию, а научные коллективы получили возможность привлекать средства не только филантропов и фриков, но и респектабельных венчурных инвесторов. Для этого потребовались многолетнее терпение, смелость и настойчивость сражаться и рекрутировать сторонников, терпеливо аргументировать свои доводы в спорах со скептиками. Обри выступил координатором и советником для многих исследователей и предпринимателей, включая и нас.

В 2019 году MIT Technology Review выпустил уже целый номер78, посвященный науке, бизнесу и инвестициям вокруг технологий продления жизни. Круг замкнулся; сражение уже идет, и настает время пожинать плоды первых побед.

https://t.me/medicina_free