Kozyreva_N_V_Ocherki_po_istorii_Yuzhnoy_Mesopotamii

Глава V. Южная Месопотамия в 24–23 вв. до н. э.

(еслионинепроизводилисьвнутрисобственногохозяйства)черезраспределительную систему или бартер. Рыночный повседневный уровень экономики в текстах этого времени почти не отражается, и трудно найти археологические свидетельства его существования. Нет никаких данных о существовании рыночных мест или тех мест, где частные лица могли заниматься обменом. Если они и были, то, скорее, на пристанях или рядом с городскими воротами.

Коллективныеработываккадскийпериод.Несмотрянавсеполитические проблемыипериодическивозникавшиеконфликтымеждугородамиицентром, уровень жизни значительной части городского населения в аккадский период был достаточно высоким. Материальной базой, на которой строилось благо­ получиеюжномесопотамскихгородов,котораядавалагорожанамвозможность заниматьсяремесломиторговлей,былопроизводствозернаипродуктовското­ водства. Между городами происходил активный обмен продуктами и предметами ремесла, развивалась международная торговля, т. е. хозяйственная жизнь Южной Месопотамии в аккадский период оставалась как будто достаточно стабильной. Поддержание такого уровня экономики требовало и больших со­ вместных усилий всего городского сообщества. Ежегодно силами населения проводились все необходимые работы по расчистке и укреплению ирригационныхсооружений,безчегоневозможнобылоподдерживатьвысокийуровень сельскохозяйственногопроизводства.Постояннойреконструкциииобновления требовали также и строительные сооружения, такие как городские стены, общественные здания, храмы, возведенные в основном из сырцовых кирпичей.

Помимо этих регулярных работ, в аккадский период жителей южномесопотамскихгородовпериодическипривлекаликработамповосстановлениюгородских стен и крупных общественных сооружений, разрушенных в ходе военных действий.Онеоднократныхнасильственныхразрушенияхгородоввправление Саргонидов можно судить по косвенным данным, содержащимся в надписях аккадскихправителей.Основноевниманиевэтихнадписяхуделяетсявоенным аспектамцарствованияаккадскихправителей,втомчислеподавлениюмятежей, которые периодически поднимали города Южной Месопотамии (см. выше). Саргон,РимушиНарам-Синвсвоихнадписяхпостоянноупоминаютнетолько озавоеваниимятежныхгородов,ноиоразрушенииихстениукреплений.Если верить этим сведениям, то примерно за сто лет правления этих царей стены и укреплениятакихгородов,какУмма,Лагаш,Урукразрушалисьпокрайнеймере трижды.Входевоенныхдействийстрадали,конечно,идругиегородскиесоору­ жения.Насколькомасштабнымибылиэтиразрушения,сказатьсложно63.Некоторые города в ходе военных действий, вероятно, могли быть снесены до основания. Возможно, такая судьба постигла город Казаллу (см. выше).

Проведение коллективных работ всегда было важной сферой городской жизни. В 24‒23 вв. до н. э. здесь сохранялась примерно та же практика, что и в предшествующийпериод.Регулярныеобщественныеработыпоподдержанию

63ВоднойизнадписейНарам-СинаприведеныразмерыстенгородаАрманум,которыйбылзахва- ченНарам-СиномвовремяегопоходаназападпротивАрманумаиЭблы.Это,вероятно,единственные сведения такого рода в надписях III тыс. до н. э. (RIME 2, 132‒135).

151

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

в надлежащем порядке строительных объектов, рытью каналов проводились, вероятно, по решению, которое принимал городской совет (Westenholz 1999: 63). Местные власти, прежде всего в лице энси, объявляли призыв на общественные работы для членов городской общины, возможно, через городского глашатая (nimgir uru). Никаких данных о том, как эти работы распределялись между жителями, нет. Скорее всего, эти обязанности не возлагались автоматически на каждого отдельного горожанина, а распределялись между представителями отдельных профессиональных групп или хозяйств64.

Каждаягруппабылаобязана предоставить определенноеколичество работниковнанекоторыйсрок,авнутригруппыраспределениешлопоболеемелким ячейкам,вплотьдоотдельныхсемей.Горожан,участвовавшихвобщественных работах, городская администрация централизованно снабжала продуктами питания и орудиями труда. При этом, как свидетельствуют отчеты, продукты часто выдавались не индивидуально, а на группу работников. Распределением этих рационов занимались, видимо, главы семей или представители хозяйств, которыеруководилигруппамиприсланныхотиххозяйстваработников(Foster 1982c: 115).

Участие в общественных работах (как и исполнение воинской повинности) быловажнейшейобязанностьюгорожан,нообязанностьюмалопривлекательной, поэтомупривозможностиеестаралисьпереложитьнаподчиненных,зависимых лицилирабов.Всохранившихсяспискахмобилизованныхработников,помимо свободных горожан, названных по имени и отчеству, упоминаются зависимые лица (lú PN) и рабы, присланные должностными лицами (среди последних упоминаются энси, главный писец, тамкар, пастух и др.). Для исполнения повинности можно было нанять раба. Важную роль могла в этом отношении сыгратьипротекциясосторонывысокопоставленногочиновника.Работыбыли, надо полагать, достаточно тяжелыми, и в списках мобилизованных упоминаются умершие и беглые.

Царскиепроекты.Отпредшествующегопериодаизвестнообосуществле­ нии правителями отдельных городов крупных строительных проектов, для чего привлекались жители нескольких городов65. Аккадские цари для выполнения самых крупных своих проектов также собирали работников со всего государства.

В сохранившихся датировочных формулах Нарам-Сина сообщается о сооружении стены вокруг города Аккада и о строительстве там же храма Иштар. Эти работы, вероятно, осуществлялись силами жителей города Аккада. Также

64Так, в одном из крупных хозяйств в районе Гасура, которое находилось, вероятно, под прямым контролем энси, помимо небольшой группы постоянного персонала трудились многочисленные отрядыприходящихработниковизчисламестногонаселения,средикоторыхбылиженщиныидети. Эти работники привлекались на определенный срок, в течение которого они получали выдачи ячменем и маслом. Организовывали и контролировали эти отряды местные чиновники, исполнявшие свои обязанности круглогодично и за свою службу, по-видимому, получавшие земельные наделы

(Foster 1987).

65Например, строительство храма в Бад Тибира, к которому Энметена привлек жителей не только Бад Тибира, но и Лагаша, Урука и Ларсы.

152

Глава V. Южная Месопотамия в 24–23 вв. до н. э.

вдатировочных формулах этого царя упоминается о строительстве храмов Иштар в Ниневии и Вавилоне, но кто занимался их сооружением, неизвестно (RIME 2, 86). Несколько больших общегосударственных проектов было предпринято во второй половине правления Нарам-Сина, по-видимому, уже после подавленияВеликоговосстанияипроведенияцеремонииобожествленияэтого царя,послечегопередегоименемначалиставитьдетерминативбожества(RIME 2, 85‒86).

Впервый год после обожествления, как следует из датировочной формулы, Нарам-Син «заложил фундамент» храма Энлиля в Ниппуре и храма Инанны в городеЗабалам.Водинизпоследнихгодовегоцарствованияпоприказуцаря к городуНиппурубылподведенканалE`erina.Несколькограндиозныхпроектов Нарам-Синанебылодоведенодоконца.Послеегосмертизавершениемстрои­ тельства храма Иштар в Вавилоне и реконструкции главного храма бога Энлиля Экур в Ниппуре вплотную занялся его сын и преемник Шар-кали-шарри (RIME2,184‒185).Последнийпроектбылособенноважным,иШар-кали-шар- ри руководил им, еще будучи наследным принцем. Об исключительном значении, которое придавалось работам в Ниппуре, говорит тот факт, что этим событием датированы несколько лет правления Шар-кали-шарри (RIME 2, 182). Одна из датировочных формул почти дословно повторяет упомянутую выше датировку Нарам-Сина, в ней опять говорится о том, что царь (на этот раз это Шар-кали-шарри)«заложилфундамент»храмаЭкурвНиппуре.Другаяпосвя- щенаназначениювНиппурвысокоговоенногочиновника(gìr.níta)специально дляруководстваэтимиработами.Этосовершеннонеобычнаятемадлядатировочной формулы, по-видимому, это назначение царь счел важнейшим событием предшествующего года. О работах в Экуре упоминается и в трех надписях Шар-кали-шарри (RIME 2, 182 ff.).

Прямыхданныхопрактикепроведениякрупныхобщественныхработот времени правления аккадской династии сохранилось немного. Они касаются

восновном выполнения особо масштабных проектов, работа над которыми заняла длительное время и оставила некоторое количество административных документов: отчеты о расходе материалов и продуктов, списки работников и т. п. Важными источниками сведений по данному вопросу являются архивы из Ниппура и Уммы.

Коллективные работы в Ниппуре. Сохранились отдельные отчеты вре- мениНарам-СинаиегопреемникаШар-кали-шарриорасходахприпроведении работпореконструкцииилиперестройкехрамаЭкур.Судяпообъемамвыдач продуктов, в работе участвовали 2‒3 тысячи человек66. Административные записисвидетельствуют,чтодляучастиявпроектесовсейтерриторииЮжной Месопотамиипривлекалисьвысококвалифицированныеремесленники.Таких специалистов-профессионалов (плотников, столяров, резчиков по камню, кузнецов и др.), судя по спискам выдач, было более 400 человек. Снабжать их

66Готовуюеду(хлеб,пиво)получали,вероятно,те,ктоприходилнаработынаопределенныйсрок, выполняя трудовую повинность. Те, кто работал постоянно, регулярно получали необработанные продукты, зерно — ячмень, эммер (Foster 1977: 301).

153

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

продовольствием (сушеной рыбой, ячменем и солью) должен был главный администратор храма, чиновник санга67. Гораздо больше людей было занято на подсобных работах. Они выкапывали ямы, изготавливали кирпичи, занимались приготовлением еды и обслуживанием работников и т. п.68 Основная масса этих работников рекрутировалась, вероятно, из числа персонала крупных хозяйств Ниппура и его окрестностей, на которые возлагались обязательства по поставке неквалифицированных работников, ремесленников и даже тамкаров.

Коллективные работы в Умме. Еще один крупный строительный проект осуществлялся, по-видимому, в конце правления Нарам-Сина недалеко от городаУммы.Отдельныеотчетныезаписи,зафиксировавшиерасходыпродуктовиматериаловприпроведенииэтихмасштабныхипродолжительныхработ, сохранилисьвархивеэнсиУммы.Этобылинерегулярные,ежегодноповторяю­ щиеся общественные работы по ремонту и реконструкции каналов и строительных сооружений, а новый крупный проект, возможно, сооружение недалеко от Уммы в местности, которая в текстах называется Сабум (za-búm), каких-тоукрепленийилипроведениеновогоканала(Steinkeller1987b).Работы, видимо, продолжались не менее полутора лет69. В них было занято примерно 550‒1500 работников из Уммы70.

ХодработконтролировалэнсиУммыкаквысшийпредставительгородской власти, и в значительной степени он же занимался и их обеспечением. Энси посылал рабочие отряды из Уммы в Сабум, снабжал работников металлическими орудиями и сам по крайней мере дважды посещал Сабум, контролируя работы. Это зафиксировано в отчетных документах, поскольку он привозил какие-то продукты, в том числе финики, предназначавшиеся для начальников отрядов (ugula).

Вероятно, это был городской проект, к работе над которым привлекались жители Уммы. Работники были организованы в группы, руководимые специальными чиновниками (nu.bànda и ugula). Среди работников упоминаются строители, каменщики и даже певцы. В ходе работ использовалось большое количество металлических орудий, их починкой и переплавкой на месте занимались профессиональные кузнецы (Foster 1982c: 46 ff.).

67В III тыс. до н. э. этот титул обозначал одного из высших администраторов крупного хозяйства, только в более поздний период он стал обозначать исключительно жреческую должность (Westenholz 1987: 61, n. 247).

68В частности, заготавливали огромное количество тростника, который использовался в качестве топлива, например, при обжиге кирпичей, при кузнечных работах, приготовлении пищи и т. п.

69По предположению Б. Фостера (Foster 1982с: 50) здесь могли быть собраны жители мятежных городовЮжнойМесопотамии,восставшихпротивРимуша,помещенныевлагерьдлявоеннопленных. Однако доказательств этой точки зрения недостаточно, скорее речь идет об общественных работах (Козырева 1985). П. Штайнкеллер, опираясь на точку зрения И. Гельба, счел данную гипотезу Б. Фос-

тера ошибочной (Steinkeller 1987b).

70Проект,которымзанималсяэнсиУммы,небыл,вероятно,исключительнымпосвоиммасштабам.

Встроительные проекты конца III тыс. до н. э. (времени Ур III) вовлекались тысячи людей, в ирригационном проекте в Ларсе (19 в. до н. э.) участвовали более 5500 работников (Walters 1970: 186).

154

Глава V. Южная Месопотамия в 24–23 вв. до н. э.

Все работники обеспечивались продуктами питания. По сохранившимся документам ежедневно 545 работников снабжались готовой едой (это были, вероятно, зависимые работники и рабы, присланные из крупных хозяйств на исполнениетрудовойповинности).Более1000 работниковполучалирегулярные выдачи продуктов71.

Конец правления аккадской династии. Царям Аккада так и не удалось создатьдостаточночеткуюижизнеспособнуюсистемууправленияпровинция- ми.СынНарам-СинаШар-кали-шаррибыл,вероятно,простоневсилахудержать всвоихрукахтутерриторию,которуюконтролировалегоотец.Судяпонемногим сохранившимся от времени его правления датировочным формулам и надписям, Шар-кали-шарри периодически выигрывал военные сражения, но эти битвы происходили поблизости от центра государства, а его врагами были оказавшиеся на территории Аккадского государства чужеземцы (амореи, кутии, эламиты), которые каким-то образом периодически проникали вглубь страны. СвоимнаследникамШар-кали-шарриоставилнебольшоегосударствосцентром на слиянии Диялы и Тигра. После его смерти здесь правили еще 4 царя, пока в середине 22 в. до н. э. город Аккад не завоевал эламский царь Кутик-Иншуши- нак, который вскоре был изгнан оттуда правителем города Ура Ур-Намму.

Вэтожевремягородаюгааллювиальнойдолины,по-видимому,окончатель- но вернулись к местному самоуправлению. Не особенно оглядываясь на центральную власть, они конфликтовали друг с другом (Ур и Лагаш), в некоторых случаях правители городов даже принимали царский титул (Лагаш), т. е. провозглашали свой контроль над значительной территорией. Царям Аккада так и не удалось ассимилировать две разные системы организации общества в одну и создать достаточно четкую и жизнеспособную систему централизованного управления всей подконтрольной им территории. В годы правления аккадской династиигородаЮжнойМесопотамиинеоднократновосставалипротивцентра. В ходе подавления аккадским войском этих выступлений погибла, вероятно, значительная частьгородскогонаселения юга и старой местнойправящей элиты. При этом городская хозяйственная система в основных своих чертах оставалась, по-видимому, прежней, как оптимальная для данной территории. Рано или поздно цари уходили, а города оставались и продолжали обходиться свои- мисилами,еслитолькотечениеихжизнинепрерывалоськакими-либоприрод- ными или внешними катастрофами.

Еще в правление Нарам-Сина на территорию Южной Месопотамии стали активнопроникатькутии,концентрируясьглавнымобразомнасевереисеверовостокеаллювия.Кутии —горныйнародЗагроса,обиталивтовремяилив райо­ неКерманшаха,иливбассейнеМалого(Нижнего)Заба,изанималисьвосновном скотоводством.ОнижилирядомсЮжнойМесопотамиейиобычноподдерживали

71Далеконевсеотчетныезаписи,касающиесярасходапродуктов,сохранились,ноиподошедшим до нас разрозненным документам известно, что в одном случае за период в 24 дня было распределено 4485 хлебов и 1946 л пива, в другом случае некий Агалум за 11 дней получил 280 хлебов и 120 л пива разных сортов, Дингир-калаг за один раз получил 600 хлебов и 700 л пива. Скорее всего, эти люди были руководителями групп горожан (Foster 1982с).

155

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

достаточно мирные отношения с населением южномесопотамских городов72. УжеприШар-кали-шарриподконтролькутиевпопалачастьтерриторииВерх­ него Евфрата. После смерти Шар-кали-шарри некоторые кутийские вожди, воспользовавшись окончательным ослаблением Аккадского государства, повидимому, захватили власть в ряде городов на севере и северо-востоке аллювиальной долины и начали принимать месопотамские царские титулы в под­ ражание аккадским царям. Неизвестно, насколько реальной была их власть73.

Правление кутиев в некоторых городах севера аллювиальной долины вряд ли продолжалось более 30 лет. После того как правитель Урука Утухегаль раз­ громил войско их последнего царя Тиригана, они были окончательно изгнаны изМесопотамии.БылалиролькутиеввразрушениидинастииАккададействи­ тельно решающей, как это рисуют позднейшие месопотамские хроники и литературные источники, остается неясным74. Скорее всего, конец Аккадского государства был предопределен, прежде всего, внутренними факторами. Особенно серьезную роль сыграла, вероятно, возраставшая неспособность центральной власти контролировать и координировать деятельность провинции, в особенности городов юга.

72Кутиец (правда, с шумерским отчеством) упоминается в одном документе из Лагаша как представитель административного персонала (ugula) какого-то крупного хозяйства (Foster 1989).

73Представлениеосуществовании«династиикутиев»иопоследовательнойпередачевластина всей территории Южной Месопотамии в рамках этой династии, которое отражено в ШЦС, по мнению большинства исследователей, скорее всего, является фикцией (Glassner 2004: 97).

74С последствиями вторжения кутиев, возможно, связаны следы разрушений, найденные архео­ логами на северо-востоке Южной Месопотамии: в Северном дворце в Эшнунне и некоторых зданиях Телль Тайа (Ludovico 2008: 321, прим. 5). Победитель кутиев Утухегаль так описывает тяжелые условия, которые сложились в Южной Месопотамии в результате правления кутиев: «Он (Тириган, царь кутиев) захватил оба берега Тигра, на юге в Шумере он связал поля (т. е. сделал (их) неподвижными/ нежизнеспособными)». Судя по этому пассажу,«связывание» полей Шумера,под которым, вероятно, подразумевалосьлишениеполейирригационныхвод(т. е.онблокировалводуотполей)было,по мнению автора надписи, следствием оккупации кутиями обоих берегов Тигра (Steinkeller 2001: 30).

156

Гл а в а VI

Город Лагаш в 22–21 вв. до н. э.

Город Лагаш после падения Аккада и до включения его в состав государства III династии Ура. Лагаш при Гудеа.

Лагаш после падения Аккада. Уже в конце правления Шар-кали-шарри многие крупные города Южной Месопотамии, располагавшиеся относительно далеко от Аккада на территории Нижнего Тигра и Евфрата, и в частности город Лагаш, вернулись к независимому существованию. О политической обстановке в Южной Месопотамии в это время и об отношениях Лагаша с другими городами известно немного. По-прежнему отдельные города периодически заключали между собой союзы для отражения внешней угрозы и соперничали за контроль над важнейшими торговыми путями. На юго-за- паде аллювия самыми значительными из городов были, вероятно, Урук, где новую династию основал Утухегаль, и Ур под управлением Ур-Намму (возможно, родственника Утухегаля), а на юго-востоке в это время доминировал Лагаш.

Давний соперник Ура Лагаш стал фактически независимым еще в конце правления Шар-кали-шарри, когда правитель этого города принял титул «лу-

галь» (Westenholz 1999: 56, n. 217). В середине (?) 22 в. до н. э. к власти при-

шла новая династия правителей (II династия Лагаша), которая одно время контролировала не только свой регион, но и значительные территории, располагавшиеся к западу от Лагаша . Основатель династии даже назначил свою

Традиционно считалось, что второй и самый знаменитый представитель этой династии Гудеа находился у власти в период вторжения в Месопотамию кутиев. Однако есть данные, свидетель­ ствующие, что его правление, продолжавшееся, вероятно, около 11 лет, частично могло совпадать по времени с правлением Ур-Намму в Уре. В таком случае Гудеа и Ур-Намму были современниками и свидетелями уже изгнания кутиев. После смерти Гудеа его сын и внук правили четыре года и один год соответственно. Завершилась династия, по-видимому, правлением некоего Намхани, после чего Лагаш вошел в состав государства III династии Ура. О военной победе Ура над правителем Лагаша

157

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

дочь главной жрицей храма бога Нанны в Уре, должность которой некогда занимала дочь Саргона Энхедуанна.

Город Лагаш при Гудеа. Вторым представителем этой династии был некий Гудеа. От времени его правления сохранились самые длинные надписи на шумерском языке и множество статуй, представляющих собой скульптурные портреты его самого и членов его семьи . Сведений о самом Гудеа очень мало. Неизвестно, каково было его происхождение, неясны ни точные даты его правления, ни границы территорий, на которые распространялась его власть.

Возможно, возвышение Гудеа было связано с тем, что он был женат на дочери своего предшественника на посту правителя Лагаша Ур-Бау. В надписях самого Гудеа его приход к власти описывается как исполнение божественной воли (такая же трактовка прихода правителей Лагаша к власти дана и в надписях далеких предшественников Гудеа, Энметены и Уруинимгины, см. выше). «Рука»богаНингирсувыбралаГудеаправителемизчисла216 000 жителей(lú) Лагаша как самого достойного . Ритуал выборов был, возможно, связан с бросанием жребия или гаданием на печени. Во всяком случае, судя по датировочнымформуламправителейЛагаша,таквэтовремяздесьизбираликандидатов на главные жреческие должности (RIME 3/1, 27). Само имя правителя, Гудеа (gù-dé-a), можно перевести как «тот, кто назван (богом)» (“the one called [by a god]” RIME 3/1, 68).

Действительно ли ритуалы, связанные с приходом к власти нового правителя, происходили в присутствии всего населения, неизвестно, но в надписях Гудеа неоднократно упоминается «народ» (шум. ùg, акк. nišū). В одном случае рассказывается о том, как из толпы народа, который коленопреклоненно обращался к богу Нингирсу, чтобы узнать его волю, поднялся Гудеа и воззвал к божеству, из почтения держа руку перед ртом (жест почитания! RIME 3/1, 74). В другихнадписяхГудеаперечисляеткары,котороепонесеттот,ктопослеего смертипопытаетсяповредитьегостатуиилинаписатьнанихсвоеимя,отменить принятые им при жизни решения. Личный бог преступника выявит его (букв. «вызовет» его из (толпы) народа) и тот понесет тяжелое наказание. Среди наказанийупоминаютсяитакие:егоимяисчезнет(сзаписей)хозяйстваего(лич-

Намхани как будто упоминается в прологе к «законам» Ур-Намму, сохранившимся только фрагментарно (Steinkeller 1988: 47, n. 2). После этого события цари Ура сами назначили нового правителя Лагаша.

Гудеа был не только самым известным правителем II династии Лагаша, но, несомненно, и одной изсамыхвыдающихсяличностейвисториидревнейМесопотамии.Сохранилосьбольшоеколичество составленныхимнадписей,втомчисленадписинастатуяхидвеинтереснейшиенадписинаглиняных цилиндрах, представляющие собой не только историческую, но и огромную литературную ценность

(RIME 3/1).

Возможно,этацифраимеетзначениемножестваилисимволизируетприсутствиенавыборахвсех жителей провинции. В надписях предшествующих правителей Лагаша также указано количество людей,изчислакоторыхонибылиизбраныволейбожества.Энметенуизбралиизчисла3600 человек, Уруинимгину — из 36 000 (см. выше).

158

Глава VI. Город Лагаш в 22–21 вв. до н. э.

ного)богаибудетудаленостабличек,еголичныйбоготвернетсяотнего(RIME 3/1, 37, 38, 52).

Самые значимые деяния Гудеа как правителя, зафиксированные в датировочных формулах, мало чем отличаются от деятельности правителей других южномесопотамских городов того времени (RIME 3/1, 27‒28). При нем Лагаш, возможно, в союзе с Уром, предпринял успешный военный поход против одного из своих давних противников — города Аншана в Эламе (со­ временная провинция Фарс в Иране). Возможно, союз Ура и Лагаша был связан с их общими намерениями вновь «открыть» торговые пути на восток. Приведенные из этого похода пленники, в том числе, вероятно, представители семьи эламского царя Пузур-Иншушинака, какое-то время жили в Лагаше при дворе правителя, что зафиксировано в документах выдач им про­ довольствия.

Гудеа, как и другие правители южномесопотамских городов, проводил новые каналы, строил и украшал многочисленные храмы. Однако надписи Гудеа, детально описывающие события, связанные со строительством храма богаНингирсу,содержатуникальнуюинформациюинаполняютстандартную картину деятельности городского правителя объемным и живым содержанием. Гудеа, вероятно, был первым городским правителем Южной Месопотамии, так подробно и с таким вниманием к деталям рассказавшим о своих попытках навести порядок в мире и социуме, которым он управлял по воле богов, чтобы вернуть благополучие и процветание населению Лагаша. Даже если тексты, написанные от имени Гудеа, это не описание реальности, воспринимаемой и излагаемой, конечно, в духе своего времени, а скорее набор стереотипных фраз или некий литературный канон, они дают представление о том, к какой модели мира и общества стремился правитель в своей реформаторской деятельности и какие препятствия ему приходилось преодолевать. Описание тех мер, которые предпринимал Гудеа по «исправлению» реально­ сти с тем, чтобы приблизить ее к «правильному» порядку, дает некоторое представление о том, какой была повседневная жизнь города и горожан и в определеннойстепениотражает,вероятно,реальнуюситуацию,сложившую­ ся в то время в Лагаше.

В своих надписях Гудеа приводит описание «правильного» порядка вещей, который должен быть установлен в Лагаше. Этот порядок, как он указывает, должен соответствовать тому, который изначально был установлен богами в Эриду.ИменноЭридусчиталсядревнейшимгородомМесопотамии,построенным «в начале времен». В этом городе, вероятно, наиболее четко и полно проявился замысел богов, создававших «божественный порядок».

Как описывается в надписях Гудеа «золотой век», к которому он хочет вернуть жителей Лагаша? Реки, каналы и рвы полны водой. Просторные поля дают богатый урожай. Собранное зерно насыпают горами на берегу канала, потом погружают набаржи, которыеплывут в город. Мельницы работают без остановки. Возводятся хлевы для крупного рогатого скота и загоны для овец. Здоровыйскотдаетздоровыйприплод.Болота,заросшиезеленымтростником,

159

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

полны рыбы и живности. В степях не переводятся птицы и дикие звери. И все это для того, чтобы строились города, основывались поселения, чтобы на стенах Сияющего города (Гирсу) возвышались сторожевые башни, чтобы резиденция бога Нингирсу была могучей. Главным следствием этого «правильного» порядка должна была стать обеспеченная и безопасная жизнь населения.

БогиподсказалиГудеа,чтонеобходимосделать,чтобывЛагашеустановился «правильный» порядок. Прежде всего, надо было построить новый храм главному богу Лагаша — Нингирсу. Гудеа сам спроектировал будущий храм. Для осуществления такого масштабного проекта требовались огромные материальные и трудовые ресурсы. Надписи Гудеа содержат одно из редких свидетельств того, каким образом могла проходить мобилизация населения на эти работы .

Выполняя указания богов, Гудеа привлек к строительству всех жителей региона, призвав их объединиться для осуществления этого проекта (RIME 3/1, 78). При этом Гудеа обратился с призывом принять участие в работах к трем разным группам (im.ri.a), составлявшим, по-видимому, основную часть населения региона Лагаш . В каждой группе было свое главное божество, управлявшее своей экологической зоной: бог Нингирсу — пашнями, которые дают богатый урожай, богиня Нанше — болотами, полными рыбы, живности

изеленого тростника, богиня Инанна — степями, где не переводятся птицы

извери. То обстоятельство, что Гудеа призвал каждую группу прийти на строительство храма со своей эмблемой — символом божества данной группы, —свидетельствует,по-видимому,оглубокойдревноститакогоразделения . Призыв Гудеа, обращенный к представителям всех трех групп, действовать «как дети одной матери», т. е. как единокровные родственники, возможно, указывает на то, что каждая группа имела свою отдельную от других групп генеалогию. Существование в 22 в. до н. э. на территории Лагаша трех различныхгруппнаселения,каждаясосвоимбожествомисвоимиродственными

Одно из первых упоминаний об общественных работах, на которые правитель города мобилизует не только жителей своего города, но и жителей соседних городов, содержится в надписи правителя Лагаша Энметены (25 в. до н. э.). В ней рассказывается о строительстве храма в городе Бад-Тибира, в котором участвовали жители Лагаша, Ларсы, Урука и Бад-Тибиры.

Термин im.ru/im.ru.a/im.ri.a, обозначавший, вероятно, большую родственную группу (Gelb 1976: 2, 70, 94‒93), встречается еще в текстах 25 в. до н. э. из Шуруппака. В одном случае упоминается 539 человек, составлявших семь групп im.ru. В других документах упоминается около 50 im.ri.a, находившихся в окрестностях Шуруппака (каждое представляло собой отдельную профессиональную группу примерно из 60 человек, со своим начальником), которые входили в сферу управления «большого дома» (см. выше, глава III).

«В наиболее ранних изображениях боги лишены антропоморфных черт, позднее антропоморфные образы становятся преобладающими, и прежние изображения, лишенные их, рассматриваются как эмблемы <…> в критические моменты общественной жизни, когда было необходимо присут­ ствие богов, прибегали именно к их старым формам — эмблемам. Они следовали вместе с армией и выставлялись как залог нерушимости, свидетели и гаранты при принесении клятвы» (Якобсен

1995: 25).

160