Kozyreva_N_V_Ocherki_po_istorii_Yuzhnoy_Mesopotamii

Глава V. Южная Месопотамия в 24–23 вв. до н. э.

входивших в городскую систему. Он мог заседать в собрании старейшин города и исполнять судейские функции. Как представитель города энси был тесно связан с аккадскими чиновниками и отвечал за город перед царем.

Присутствиечиновниковизцентраотражалосьвхозяйственнойдокументациигородаразличнымобразом.Царскиечиновникифигурируютвдокументах как держатели крупных земельных наделов. Они заверяли обмер полей, контролировали поступление зерна и других продуктов для отправки в центр. При этом зерно и мука, которые отправлялись в центр, измерялись не местными, но аккадскими стандартами мер.

Репрезентативныйпримергородскогоархивааккадскоговремени —тексты из Лагаша (Foster 1994). Сотни табличек отражают масштабную деятельность правителя по управлению землей, стадами и персоналом. Среди табличек находятсятщательносоставленныекартыканаловиполей,планыхрамовидомов. В некоторых документах сохранились отчеты о расходах в связи с визитами царя и его двора или визитами правителей соседних городов.

ВУммеуправлениевсемихозяйственнымиструктурамигородабылососредоточено в нескольких крупных административно-хозяйственных центрах, которые контролировал энси (Foster 1982c). Главным административным центром города была, вероятно, структура, которая называлась «дом скипетра Уммы» (é gidri umma.ki). Здесь велась основная документация, связанная с земледелием,скотоводством,обменоми,вероятно,ремесленнымпроизводством. Здесь же энси производил расчеты и определял ту долю городской продукции, которую город был обязан отправить в центр. Главной официальной резиденцией энси в Умме была структура, которая называлась «большой дом» (é.gal). Еще одним важным хозяйственным центром Уммы был «дом женщин» (é.mí), возможно, находившийся под управлением жены энси. Все эти «дома», также как и другие, менее масштабные, находились под контролем энси, и через них он осуществлял свою деятельность.

Ваккадский период, как и в предшествующие столетия, должность прави- телявгородахЮжнойМесопотамиибыла,по-видимому,наследственной,но при этомдалеконевсегданаследованиешлопопрямойлинииототцаксыну.Из по­ коления в поколение эту должность (как и другие высшие должности города) занимали представители определенной городской группы (семьи или клана), вероятно,самойбогатойивлиятельной.Приэтомтрадицииизбраниянавысшие городские должности не были забыты и формально сохранялись. К институту «избрания»правителямоглиобратитьсявкритическиемоментыжизнигорода, когда власть нуждалась в поддержке всего городского населения, как это было

вУруке в 28 в. до н. э. или Лагаше в 24 в. до н. э.

Самые критические моменты в жизни южномесопотамских городов во время правления аккадской династии были связаны с их попытками выйти из-под контроля центра. Отложение от Аккада и провозглашение независимости (на практике это означало, вероятно, отказ от «договоров» с центром) сопровождалось в ряде случаев избранием правителя города (ensí) царем (lugal). Таким образом, вероятно, в какой-то момент правления Нарам-Сина царем

141

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

Киша и главой северного союза городов был избран Ипхур-Киши49, а на юге царем Урука и главой южного союза — Амар-гирид. В конце правления Шар- кали-шарринекийПузур-мама,правительфактическинезависимоговтовремя города Лагаша, провозгласил себя царем. Это событие было, возможно, связано и с внешними угрозами, которым Лагаш постоянно подвергался со стороны Элама и своего давнего соперника города Ура.

О роли городского совета в управлении городом и активности городских старейшин (ab.ba uru) как части административного аппарата можно судить толькопокосвеннымданным,анализируясодержаниесинхронныхисточников. В документах из Уммы и Ниппура они иногда упоминаются в списках должно­ стных лиц, получающих выдачи продуктов, старейшины, вероятно, получали также специальные должностные наделы (Foster 1982: 18, 112‒115). Отчеты о земледелии, о распределении зерна между работниками, о рытье и реконструкции каналов можно, видимо, рассматривать как отражение решений, которые принимала высшая городская администрация, в том числе и городской совет50.

Городское имущество. В хозяйственную структуру больших городов ЮжнойМесопотамии,помимоотдельныхкрупныххозяйств,входилоисобственно городское хозяйство со своими материальными и трудовыми ресурсами. Оно располагалосельскохозяйственнымиземляминатерритории,котораяназывалась «земля горожан» (a.šà dumu.uru.ke4.ne), а также стадами скота, службами по переработке получаемой продукции, ремесленными мастерскими. Во всяком случае, так было, по-видимому, в Ниппуре (Westenholz 1984: 28, n. 44). Все ресурсыгороданаходилисьподконтролемправителя.От него,вероятно, зависелоираспределениегородскойсельскохозяйственнойземли:частьюеевладе­ лилюди,занимавшиевысокиепостывгородскойадминистрации,ипредстави­ тели семей городской элиты, часть земли раздавали в виде служебных наделов и сдавали в аренду.

Важную функцию в хозяйственных механизмах Южной Месопотамии попрежнему выполняло административное перераспределение ресурсов, как на уровне отдельного крупного хозяйства, так и на уровне города и всего государства.Каждыйэлементхозяйственнойструктуры,отремесленноймастерской до крупного сельскохозяйственного имения, в зависимости от ресурсов и производственных мощностей, был обязан поставить определенное количество производимого им продукта и предоставить часть своих трудовых ресурсов.

49Ипхур-Кишинебылслучайнойфигурой,возвысившейсявовремявосстанияюжномесопотамских городов (Jacobsen 1978/79). Он, вероятно, правил в Кише достаточно долго до момента отложения Киша от Аккада. Это был человек знатного происхождения. Нарам-Син в своей надписи назвал его «авилумомКиша,сыномЦуммират-Иштар,жрицы-плакальщицы».СамоимяИпхур-Киши(букв.«Киш избрал (его)») было, скорее всего, тронным именем, которое должно было подчеркнуть широкую поддержкуегокакнародногоизбранника(Jacobsen1978:n. 3).Какпроходилиэтивыборыиктоименно провозглашал правителей царями, можно только предполагать. Судя по надписи Нарам-Сина, Ипхур-КишибылизбранцаремнасобраниипредставителейгородаКишаиещенесколькихнебольших городов, располагавшихся в его окрестностях (RIME 2, 104 ff.).

50В некоторых поздних литературных текстах («Проклятие Аккада», «Царь битвы») есть упоминания о том, что при Саргоне действовал некий совет, в который входили, в частности, торговцы

ивоины.

142

Глава V. Южная Месопотамия в 24–23 вв. до н. э.

Эти поставки образовывали запасы/фонды, для обозначения которых в документахаккадскоговременииспользовалсяшумерскийтерминKI(букв.«земля», «место»), который изначально означал, вероятно, место, где собирались определенные ресурсы. Такие фонды, судя по документам, могли быть царскими (государственными), городскими и частными (Foster 1977: 225).

Городскиефонды.Запасы,которымивладелгород,входили,по-видимому, в специальный городской фонд (ki uru-a). Он формировался из различных продуктов сельского хозяйства, прежде всего зерна, поступавшего частично из арендной платы за землю, а также ремесленных изделий, серебра и других металлов, главным образом меди (Foster 1982c: 32 ff.). Значительная часть по­ ступлений состояла, вероятно, из обязательных поставок продуктов и даров от крупныххозяйств,входившихвгородскуюструктуру.Городскиефондыкрупных городов Южной Месопотамии были весьма значительны51.

Фонды могли служить для финансирования различных городских расходов (втомчиследляорганизациииснабженияколлективныхобщегородскихработ, см. ниже), а также для обмена между городами и международной торговли. Распоряжение городскими фондами находилось, по-видимому, в компетенции правителя и городского совета.

Межгородской обмен. В правление аккадских царей города Южной Месопотамиипродолжалиподдерживатьмеждусобойтесныехозяйственныесвязи. Существовалидажеспециальныеформыдокументов,такназываемыеbeer-and- bread texts, в которых фиксировались расходы продуктов, в основном пива и зерна, на пребывание в данном городе различных должностных лиц из других городов. Городское хозяйство Уммы, например, обеспечивало содержанием жителей других городов (Гирсу, Гуабба, Един, Бад-Тибира Шуруппак, Лагаш, Кимаш,и др.),которыеприезжаливУммупокаким-либослужебнымнадобно­ стям и должны были провести здесь некоторое время (Foster 1982c: 19).

Важнуюрольсохраняладминистративноорганизованныйобменресурсами между городами (Foster 1977). В межгородском обмене, как и раньше, многое зависело от географического положения города и его региональной специализации. Для обмена между городами использовали ресурсы городских фондов.Восновномэтобылипродуктыместногопроизводства.Например,Лагаш былцентромречногоиморскогорыболовства(втекстахупоминаютсяогромныеколичествасушенойисоленойрыбыдо60 000 штук).Уммабылацентром производства животных жиров и растительных масел и поставляла мелкий рогатый скот, овец и коз52. Гасур был центром разведения свиней и производ­ ства жиров. В документах этого времени отразилось движение продуктов

51В документе Ник. II 57 упоминаются 8470 мин меди из городского фонда (uru-a), в балансовом отчете интенданта городского хозяйства Уммы перечисляются товары и продукты на общую сумму 12 мин серебра. Документ из архива правителя Лагаша перечисляет 900 кг серебра, 300 кг золота, 3600 быков, 3600 ослов, 3600 рабов и т. п., однако та часть, где было записано происхождение такого невероятного богатства, разбита (Foster 1977: 37, n. 83).

52Именно в саргоновский период в Месопотамии стали широко распространяться растительные масла, вытеснив в значительной степени животные жиры, и прежде всего свиной жир, который ­повсеместно применялся ранее (Gelb 1969: 67).

143

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

и материалов между разными городами: Урук — Эшнунна, Урук — Умма, Гирсу — Умма, Эшнунна — Гутиум, Сиппар — Мари и Туттуль на Евфрате

(Foster 1977: 39).

Международная торговля. Очень важную роль в городской экономике аккадского времени играла международная торговля, развитие которой находилосьподособымпокровительствомправящейдинастии(Дьяконов1959:221). Многиегородаюжнойчастиаллювиальнойдолиныпо-прежнемуподдержива- ли прямые торговые связи с Дильмуном, Маганом и Мелуххой, а также с территориями севера и северо-запада.

Главными объектами импорта были металлы и предметы роскоши (вино, масла, благовония, драгоценные и полудрагоценные камни, художественные ремесленные изделия и т. п.). Вывозили главным образом ячмень, масло, пиво

итекстиль(Foster1993:61).Вэтуторговлюбыливовлеченыогромныересурсы,

ивести ее могли, вероятно, только крупные административные институты — ­город как корпоративная организация или центральная администрация (Westenholz 1984: 28). В документах из Уммы, Ниппура, Лагаша упоминаются медь

исеребро, которые хранились в фондах этих городов.

Вкачестве платежного средства в этот период чаще всего выступали зерно

исеребро,которыебыливэтомотношениивзаимозаменяемы(Foster1977:35). Дляудобстваподсчетоввсетоварывотчетныхзаписяхоценивалисьвсеребре, выступавшем как единая мера стоимости. При передаче внутри хозяйства или междухозяйствамизерна,масла,фиников,рыбы,скотаи т. п.этипродуктыдля удобства взаимных расчетов также обычно оценивались в серебре. Серебро покупалось, продавалось и служило предметом займов.

Самые богатые города Южной Месопотамии создавали торговые колонии далеко за пределами Месопотамии. Торговые представители, тамкары, ряда городов региона Лагаш — Умма, например, постоянно жили в Сузах53. Такого рода колонии существовали, вероятно, и в Анатолии.

НаселениегородовЮжнойМесопотамиив24‒23 вв.дон. э.Несмотряна

существенныелюдскиепотериаккадскогопериодагородскоенаселениеЮжной Месопотамиив24‒23 вв.до н. э.по-прежнемуоставалосьоченьзначительным. В крупных городах жили десятки и даже сотни тысяч человек (Урук, Лагаш). Однако после всплеска урбанизации в конце IV — начале III тыс. до н. э. с середины III тыс. вновь начало расти сельское население. При этом крупные города оставались административными и культовыми центрами значительных территорий или городских систем, а население небольших городов и селений находилось под контролем городской администрации, и в текстах эти люди могли обозначаться как жители центрального города (в тексте на обелиске

53ВСузах,столицеЭлама,которыебылизавоеваныСаргонидами,располагалсяаккадскийвоенный гарнизон, жили представители аккадской администрации и торговые агенты южномесопотамских городов сосвоимисемьями.Существованиеэтой группынаселенияобеспечивалокрупноехозяйство, организованное в месопотамских традициях, которое имело в своем распоряжении значительные сельскохозяйственные территории (Foster 1993: 61). Сохранился ряд документов, освещающих дея­ тельность в Сузах семьи тамкаров из Уммы, отца и трех сыновей (Foster 1993).

144

Глава V. Южная Месопотамия в 24–23 вв. до н. э.

Маништусу«жителями(dumu)городаКиша»названыобитателирядапоселений, располагавшихся в его окрестностях).

Среди жителей крупных городов, помимо высшей царской и городской администрации, городской и храмовой элиты, были чиновники разных уровней, в том числе служебный и рабочий персонал крупных хозяйств, ремесленники, торговые агенты. В небольших городах и поселениях вокруг центрального города жили земледельцы, составлявшие значительную часть рабочего персонала крупных хозяйств, и, вероятно, чиновники низшего уровня — начальники рабочих отрядов, писцы, контролеры. Такие поселения могли называться по имениглавыхозяйства,всоставкоторогоонивходили:«дом-хозяйствоимярек» (é PN). Главы этих хозяйств, а также представители высшей и средней администрациивосновномпредпочиталижитьвгородахиоттудауправлятьделами своих хозяйств. В архивах, найденных в городах, имеются письма с распоряжениями относительно проведения сельскохозяйственных работ на местах

(Westenholz 1984: 21, n. 17).

Общийуровеньжизнигородскогонаселениявэтотпериод,по-видимому,был заметновыше,чемраньше.Явнорасширилсякруггорожан,которыеимелидоступ к металлам и драгоценным камням. Торговые агенты, тамкары, реализуя общегородские ресурсы, привозили в города металлы и камни, и те распределялись между представителями городской элиты. Постепенно эти импортные материалы, по-видимому, распространялись сверху вниз, сначала среди тех городских слоев, которые примыкали к элите, и со временем все более широко. У многих жителей южномесопотамских городов аккадского времени имелись в пользовании импортные материалы и изделия из них. Во многих городских домах и в погребенияхэтоговременинайденобольшоеколичествопредметовизметаллов (сосуды из меди и бронзы, украшения из золота, серебра) и полудрагоценных камней(цилиндрическиепечатиизлазурита,бусыизстеатита,лазурита,хлорита,кварцаи др.).Подполамичастныхдомовиногданаходятспрятанныесосуды, содержащие драгоценные предметы (Westenholz 1984: 27)54.

Городской социум. С точки зрения правового статуса население городов Южной Месопотамии состояло, вероятно, из трех основных групп. Основную частьтакназываемогосвободного,или«полноправного»,городскогонаселения составлялидержателиземельныхнаделов,т. е.те,ктоимелправонаполучение земельного участка от хозяйства, в составе которого существовал. Площадь участка зависела от статуса получателя или его профессионального уровня.

54 Один текст из Ниппура содержит опись имущества некоего горожанина. В состав имущества входило поле (неизвестной площади), дом в 72 кв. м, 2 раба, 2 рабыни с детьми, около 200 г серебра, несколько медных и бронзовых сосудов весом около 10 кг, повозка, 10 корзин по 100 л и 10 корзин по 50 л, 1000 л ячменя, 400 л пшеницы, 5 шерстяных тканей и 1 льняная ткань. В других подобных спискахупоминаютсятакжепредметыиззолотаисеребра,печатииззолотаилазуритаидругиеукрашения. В списке даров, которые горожанин из Эшнунны принес отцу невесты, упоминается несколько овец, несколькосиклейсеребра,разныеткани,2свиньи,1кувшинмасла,соль,5 кгшерсти,120 кг(2 таланта) сушеной рыбы, нагрудное украшение, цилиндрическая печать, пара обуви. Документ был найден в частном доме вместе с двумя оттисками печатей некоего храмового чиновника (Westenholz 1984: 26 ff.).

145

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

Средиэтойгруппыгорожанбылипредставителиадминистративногоикультового персонала хозяйств, торговцы, ремесленники, полицейские и т. п. За свои наделы они были обязаны городу выполнением трудовой повинности. Право на земельный надел, связанное с определенными обязательствами, было, повидимому, наследственным и в некоторых случаях могло быть передано другому лицу за определенную компенсацию55.

Другая группа городского населения, никак не связанная с правами на землю,неимела,вероятно,собственныхисточниковсуществованияижилазасчет тех компенсаций, которые получала от хозяйств за свой труд. В административныхдокументахстатустакогоработникачастовыражалсятермином«человек такого-то» (lú PN). Жизнь этих людей, которых исследователи условно называют «зависимыми», действительно во многом зависела от распоряжений администрацииилиотволичастноголица,подпокровительствомкоторогоони находились, но те из них, кто выполнял определенные административные или профессиональные функции, занимали, вероятно, более высокое положение и получали лучшее содержание, чем остальные работники.

Большинство «зависимых» работников занимались непрофессиональным физическим трудом. Они были организованы в отряды и работали круглогодичноподначаломспециальныхчиновников(ugula),которые,всвоюочередь, подчинялись чиновникам более высокого ранга (nu.bànda). Трудно сказать точно, чем юридический статус этих людей, ежедневно занятых работой в крупных хозяйствах в составе рабочих отрядов, отличался от статуса держателей наделов в этих же хозяйствах. Они жили на содержании хозяйства, получая за постоянную работу выдачи продуктов (зерно, растительное масло, рыба) от администрации хозяйства или от своего патрона. Официально их не привлекали к выполнению трудовой повинности, но многие из них отбывали повинности за своих начальников или за свое хозяйство. Положение этой группы населения могло быть достаточно тяжелым. В записях ежемесячных выдачперсоналухозяйствачастосодержитсяуказаниеобегстве(zàh)отдельных работников,мужчинилиженщин.Возможно,ониуходиливдругиегородаили хозяйства в поисках лучшей жизни или присоединялись к незаконным обитателям степи или приморских болот.

Среди этой группы населения могли быть потомки тех, кто по какой-то причинеутратилсвоиправанапользованиенаделом,женщины,детиистарики, потерявшиеродственниковиоставшиесябезсредствксуществованию,пришлые люди и т. п. Возможно, среди них были и жители соседних территорий, работавшие в хозяйстве за содержание. Эта группа работников, вероятно, периодически пополнялась как за счет военнопленных, так и за счет собственных сограждан, которые в силу разных обстоятельств потеряли свой статус.

55 Некая женщина (Нана) передала энси Лагаша надельное поле (a.šà šuku), право на владение которым она, вероятно, унаследовала от своего покойного мужа. Поле площадью 216 ику (более 70 га) располагалось в окрестностях Уммы. Судя по площади, это был служебный надел чиновника высокого уровня. Сама Нана в это время, по-видимому, жила в Сузах и компенсацию за поле — 20 сиклей серебром — ей пересылали через писца (Steinkeller 1992: 99).

146

Глава V. Южная Месопотамия в 24–23 вв. до н. э.

Инаконец,третьюгруппугородскогонаселения,по-видимому,самуюмало­ численную,составлялирабы.Ихтрудврядлиигралсколько-нибудьсуществен­ нуюрольвхозяйстве.Средирабовбылинетолькопленникиилипреступники, обращенныеврабствовнаказаниезапреступление,—постепеннорослоколи- чество частных рабов из числа сограждан, которые могли попасть в рабство за долги или невыполнение каких-либо обязательств перед администрацией. От этого времени сохранилось несколько десятков частных договоров, зафиксировавших куплю-продажу рабов, при этом все сохранившиеся в них имена рабов — местные (Foster 1977: 37, прим. 81; Westenholz 1987: 69). Во многих случаях эти продажи были, по-видимому, следствием долговых отношений (ELTS № 48, 57, 59, 58, 61). Для наиболее обеспеченных частных лиц рабы составляли предмет роскоши. Раба можно было отправить на общественные работы вместо хозяина (среди таких хозяев упоминаются правитель, главный писец, тамкар, пастух, прачечник) или отдать внаем для исполнения трудовой повинности (Steinkeller 1993: 91).

Внутрикаждойизэтихгруппгородскогонаселениябыло,несомненно,множество градаций. Имущественное положение и статус каждого отдельного индивидуума внутри группы во многом зависел от его происхождения и род­ ственных связей. Границы между группами не были абсолютными.

Ремесленники. Значительную часть «полноправного» городского населения составляли ремесленники (Steinkeller 1996). Как и другие горожане, все они входили в состав персонала какого-либо крупного хозяйства городской системы.

Часть высокопрофессиональных ремесленников работала в мастерских при крупных хозяйствах, где занимались изготовлением предметов роскоши из привозныхматериалов,предоставляемыхадминистрацией:этобылиювелирные изделия, дорогая одежда, предметы мебели из ценной древесины, оружие, повозки, лодки. Другие ремесленники, чья работа не была связана с дорогими привозными материалами, вероятно, трудились в домашних мастерских, и после выполнения всех обязательств перед хозяйством могли работать на себя и изготавливать продукцию для личных нужд, обмена и т. п. Таким образом, городскоенаселениеполучалонеобходимуювповседневнойжизнипродукцию: керамику, ткани, металлические изделия.

Ремесленники получали земельные наделы в своем хозяйстве, а при желании могли дополнительно арендовать небольшие поля. Как и все члены коллектива данного хозяйства, ремесленники несли определенные обязательства. Прежде всего, они были обязаны изготавливать и передавать администрации хозяйства определенное количества предметов своего ремесла56. Также они должны были принимать участие в ирригационных работах и в уборке урожая собщественныхнаделов.Своеположениевхозяйствеисвоипрофессиональные

56ВодномтекстеизУммыаккадскоговремениупоминаетсяболее7000 сосудовшестиразличных видов, которые были доставлены горшечниками Уммы, вероятно, в счет выполнения обязательств передгородом;вдокументеизЛагашаупоминается3000 горшков,изготовленныхгончаромвсчетего обязательств (Steinkeller 1996: 235).

147

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

навыкиремесленникипередавалисыновьям,которыенаследовалинетолькоих профессию, но и статус. Формально ремесленники не были пожизненно прикрепленыксвоемухозяйствуимоглипокинутьего,нодляушедшегоэтосопровождалось потерей статуса, разрывом родственных и социальных отношений.

Часть ремесленного производства была, вероятно, полностью централизована. В самых больших хозяйствах существовали крупные мастерские, в которых под полным административным контролем трудились сотни зависимых работников. Прежде всего, это касалось изготовления текстиля, который был важнымпредметомэкспортаизюжномесопотамскихгородов.Втакойткацкой мастерскойвЭшнуннеработали585 женщини105 мужчин(Gelb1972).В Ниппуре в ткацкой мастерской при храме Энлиля работали 435 ткачей (Westenholz 1987: 100‒101).

Служебнаяичастнаядеятельностьгорожан.Хозяйственнаяжизньобще-

ства аккадского времени во многом сохраняла традиции предшествующего периода. То, что было необходимо для повседневного существования, горожане в основном производили в рамках своих хозяйств или получали сверху в результатеадминистративногоперераспределенияресурсов.Однакопостепенное совершенствование методов хозяйствования и организации труда, которое было заметно уже ранее, приводило к тому, что появлялись материальные ресурсы, значительно превышавшие те, что были необходимы для снабжения персонала и создания страхового фонда хозяйства. Постепенно расширялось число лиц, располагавших в силу своего служебного положения излишками продуктов. В предшествующий период в середине III тыс. до н. э. в число этих лиц входили прежде всего представители высшей городской элиты, правитель и его ближайшее окружение. Однако в правление династии Аккада круг лиц, которые желали и могли приобретать предметы роскоши (металлы, камни, рабы), по-видимому, значительно расширился.

Этобыличиновники,управителиотдельныххозяйственныхподразделений, втомчислеремесленныхмастерских.Задачейруководителябылаобязательная поставка на верхний уровень определенного количества продукции, производимойвподведомственнойемусферехозяйства,ипредоставлениепотребованию определенного трудового ресурса. Администрация устанавливала точные квоты:рыбакамнапоставкурыбы,пастухамнапоставкускотаишерсти,ремес­ ленникам — ремесленной продукции. Эти квоты, вероятно, рассчитывались в серебре, и в случае недостачи руководитель, ответственный за поставки, оказывался в долгу перед вышестоящим чиновником. Иногда для возмещения долгов должнику даже приходилось продавать в рабство членов семьи, или он сам мог быть продан в рабство кредиторами. Однако те ресурсы, которые данноеподразделениехозяйствапроизводилосверхтребуемойнормы,находились, вероятно,враспоряженииглавыэтогоподразделенияионмограсполагатьими по своему усмотрению.

Именно на этой основе в традиционной хозяйственной системе Южной Месопотамии,фундаментомкоторойбыликрупныехозяйствасадминистративно организованным производством и распределением, постепенно возникали от-

148

Глава V. Южная Месопотамия в 24–23 вв. до н. э.

дельныеэлементычастнойхозяйственнойдеятельности.Этомуспособствовало ито,чтодлядолжностноголица,стоявшеговоглавекакой-либохозяйственной структуры, понятия управления и владения (во всяком случае, на время исполнения должности) фактически совпадали. Многие хозяйственные архивы, сохранившиеся от этого времени, носят смешанный характер, т. е. содержат и административныеотчетныезаписи,которыевладелецархивавелкакдолжно­ стное лицо, и документы частноправового характера, фиксировавшие различного рода сделки, которые он заключал от своего имени. Так, в официальном архивеЭнналума,правителягородаУммывременицаряРимуша,помимомного­ численныххозяйственныхзаписей,хранилосьинесколькочастныхдоговоров: дарственная запись, договоры о покупке осла, раба (Foster 1982c: 51). Сходный характерносилиархивЭнлиль-меаби,высокопоставленногочиновникаиз Нип-

пура (Westenholz 1987: 24 ff.).

Частнаядеятельностьвсфереторговли,обменаикредитования.В аккад­ скийпериодрасширениечастнойдеятельностистановитсяособеннозаметным в двух тесно связанных сферах — торговле и кредитовании57. Межгородской обмен и тем более международная торговля в это время, как и в предшествую­ щую эпоху, безусловно, проводились силами администрации (государства, города или отдельного крупного хозяйства) и с использованием административныхресурсов.Однакопоявляетсявсебольшесвидетельствтого,чтоотдель­ ные индивидуумы действуют в этой сфере от своего собственного лица и в своихсобственныхинтересах.Иногдаониманипулируютсобственнымиресурсами, иногда административными, которые оказывались в их распоряжении (Foster1977:32).Довольноширокораспространиласьпрактика,когдаотдельные чиновники от своего имени вкладывали ресурсы, которыми они располагали в силусвоегослужебногоположения,вадминистративныефонды,предназначенные для торговли и обмена. С другой стороны, торговые агенты города или крупногохозяйствабылизаинтересованывполучениидополнительныхсредств дляувеличенияоборотногокапитала58.Втакую«коммерческуюдеятельность» постепенно вовлекались все более широкие круги городской административной элиты и даже отдельные городские группы, связанные соседством и/или родством59.

57Давно сложившееся и устоявшееся в науке представление о том, что существование двух групп клинописных документов (административно-хозяйственные записи и частноправовые договоры) зеркально отражает существование в древности четкого разделения между двумя видами хозяйственной деятельности — административной и частной — на самом деле, как показывают последние исследования, не соответствует реалиям хозяйственной жизни того времени и во многом ограничивает наше представление о характере древней экономики.

58ВУммевправлениецаряШар-кали-шарринекийчиновник,служившийнаскладе,передал15 000 л (50 гур) эммера в «расчетный фонд», который находился в распоряжении торгового агента-тамкара по имени Аббаму, который также получал вклады от повара и царского плотника (Foster 1977: 33).

59Трое лиц передают торговому агенту-тамкару 13 1/4 сикля серебра, которые «на/в улице имеются» (sila.a gál.la.àm), т. е., по-видимому, составляют общий капитал группы соседей. В состав этого

капитала,помимособственносеребравколичестве5 1/4 сиклей,входилакорова,оцененнаяв8сиклей

(Foster 1977: 40).

149

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

«Вкладчики»,вчислекоторыхмоглибытьиглавыкрупныххозяйств,и главы отдельных ремесленных структур60, и различные чиновники, передавали торговому агенту серебро, продукты (зерно, скот) или ремесленные изделия, оцененныевсеребре.Впоследствиионидолжныбыли,по-видимому,получить вознаграждение в соответствии со своими вкладами61. Эти вложения производились, вероятно, приватным образом, и часто оформлялись в виде долговой расписки.Торговыйагент«одалживал»продуктыилиизделияу«вкладчиков», затемреализовывалихвходесвоейслужебнойдеятельностиивозвращал«долг»

(Westenholz 1984: 25, n. 31).

Предоставление отдельным лицам займов из служебных ресурсов кредитора становится в аккадский период очень распространенным явлением. Многие официальныелицаактивнодействоваливэтойсфере,выступаякаккредиторы, аиногдаикакзаемщики,ноприэтомдоговорызаймахранилисьвместесо служебными документами62.

Показательнымпримеромсочетанияводномархиведокументов,касающихся административной и частной деятельности его владельца, могут быть упомянутые выше архивы Энналума, Энлиль-меаби и архив семейной пары из Уммы(Foster1982c:75 ff.).Документыэтихархивовсоздаютвпечатление,что многие горожане не только занимались выполнением своих обязанностей и обязательств в отношении хозяйств, которыми они управляли или в составе которых они служили, но также и активной «частной» деятельностью в сфере обмена и кредитования. Тем не менее число лиц, вовлеченных в обменные и кредитные операции, было достаточно ограничено. Наибольшими возможно­ стями в этой сфере располагали те группы населения, которые имели в своем распоряжении достаточные материальные ресурсы. В основном это были чиновники высшего и среднего уровня, которые имели доступ к распределению административных ресурсов и располагали некоторыми личными ресурсами, полученными за службу или как доходы от наделов. Но даже и участники торговли получали привозные товары (металлы, предметы роскоши) главным образом от администрации по распределению.

Значительная часть городского и сельского населения никакими свободными ресурсами не располагала и обеспечивалась необходимыми продуктами

60В текстах из Уммы среди таких лиц упоминаются главный кузнец, повар, царский плотник

(Foster 1982c: 9‒32).

61Из разных городов Южной Месопотамии до нас дошли списки, в которых рядом с именами «вкладчиков»указывалисьвложенныекаждымсуммысеребраилитоваров(зерно,скот,ремесленные изделия), оцененных в серебре. В Сиппаре в архиве некоего Курадума сохранился список 12 вкладчиков, которые «одолжили» Курадуму различные суммы серебра — т. е. вложили их в его оборотный фонд (Foster 1977: 32‒33).

62В Гасуре некий Зузу, кадастровый чиновник, выступает как кредитор в многочисленных займах (жиры, зерно, скот, серебро), отчеты о которых найдены там же, где и его рабочие отчеты. Похожей деятельностью занимался и некий Гинунум, архив которого был найден в небольшом городе в районе Диялы.Гинунумзанималкакой-товажныйадминистративныйпост,возможно,былчленомгородского совета. Он действовал, в основном, с зерном и серебром, участвовал в некоторых юридических делах.

Втекстах его архива упоминаются и другие важные должностные лица: правитель города, чиновники храмового хозяйства, члены городского собрания (Foster 1977: 33; Westenholz 1984: 25, n. 31).

150