Kozyreva_N_V_Ocherki_po_istorii_Yuzhnoy_Mesopotamii

Глава I. Месопотамия в VII–V тыс. до н. э.

емых территорий и продолжительности существования они резко отличались от маломасштабных культурных групп предшествующего периода (докерамическогонеолита).Этиотличияотражались,вероятно,нетольковпостепенной выработке новых технологий, но и в появлении новых вариантов органи- зацииобщественнойжизни.Каменныепечати-штампыХалафаиоттискиэтих печатейнаглинесвидетельствуютоналичиивэтихпоселенияхопределенного уровняхозяйственногоуправленияиконтроля.Однаковидимыхсвидетельств, указывающих на различия в социальном статусе отдельных групп населения, при исследовании поселений, памятников материальной культуры и погребе- нийнайденонебыло.По-видимому,всежителипоселенийимелиодинаковый статус и равный доступ к ресурсам. Важную роль в этих обществах играли, вероятно, религиозные воззрения и ритуалы. Однако в археологических материалах неоспоримых свидетельств, подтверждающих это предположение, оченьмало.ВпоселенияхХассуныненайденопрактическиничего,чтоотража­ ло бы эту сторону жизни. Поселения Халафа сохранили больше таких свиде­ тельств(например,захоронениячереповвспециальныхбогатораскрашенных сосудах), хотя трактовка их неоднозначна и, что весьма существенно, остается неизвестным, какие верования стояли за этими ритуалами .

Заселение и освоение Центральной Месопотамии: формирование куль- турно-хозяйственной общности Самарра. В то время как распространение носителейхалафскойкультурыпроисходилоглавнымобразомназападотХассуны,другаягруппанаселения,такжесохраняющаяопределенныесвязисХассуной, постепенно двигалась на юг, к территории Центральной Месопотамии.

Заселение Центральной Месопотамии достаточно активно происходило, вероятно, еще в VII тыс. до н. э. Уже тогда хорошо освоенные дороги соединялиэтутерриториюспредгорьямиЗагроса,откудавдолинунавосточнуюокраи­ нумесопотамскойнизменностиприходилигруппыпастухов-охотникови,воз­ можно, ранние земледельцы, владевшие навыками изготовления керамики и знакомые с примитивными ирригационными технологиями (Массон 1989: 70). Примерновтожесамоевремянаэтутерриториюпроникали,возможно,и охот- ники-собиратели из Аравийской пустыни (Potts 1997: 54). Отдельные группы приходилисюдаиизрайоновкзападуотдолиныЕвфратаисостороныгорных массивов,такихкакДжебельБишри.Срединих,возможно,былипредкисамогораннегосемитоязычногонаселенияМесопотамии,котороепостепеннозаняло широкую полосу в центре Месопотамии, простиравшуюся с северо-запада на юго-восток от центрального Евфрата до Тигра и граничившую с севером аллювия (Zarins 1990).

В течение VI тыс. до н. э. на юг в Центральную Месопотамию с северовостокапостепеннопродвигалисьипредставителиземледельческихпоселений Хассуны, осваивая все новые территории, располагавшиеся уже за пределами

«Поселения Халафа как будто содержат некоторые данные, которые можно трактовать как свидетельства ритуальной деятельности, но нет убедительных доказательств существования здесь “культа быка” или поклонения “Матери-богине”» (Oates 1982: 124).

21

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

зоны естественного орошения, и постепенно смешиваясь с местным населением. К этому времени центральная часть Месопотамии, скорее всего, уже довольно давно была обитаема, и местное население представляло собой сочетание­ отдельных групп, состоявших из рыбаков, пастухов-охотников и земледельцев.Результатомвзаимодействиямеждуэтимигруппамиисмешения их с представителями хассунской культуры явилось формирование в Цент- ральнойМесопотамииновойкультурно-хозяйственнойобщности,получившей у исследователей название Самарра, поскольку именно там были впервые обнаруженыпринадлежавшиекнейартефакты.Представителиэтойкультурнохозяйственнойобщностипостепеннозанялитерриторию,котораяпростиралась далекозапределыХассунынаюгвплотьдоСреднегоТиграиквостокуотнего

впредгорья Загроса и включала северную часть месопотамской аллювиальной долины (Южной Месопотамии).

ПоселенияСамаррыпоплощадииколичественномусоставунаселениязначительно превосходили поселения Хассуны и Халафа. Они были застроены примерно одинаковыми по планировке и площади домами, располагавшимися

вопределенномпорядке.Вцентренекоторыхпоселенийбыливозведеныбольшиемногокомнатные(до17 комнат)здания,предназначениекоторыхнеочень понятно. В них было найдено несколько Т-образных по планировке зданий, которые,по-видимому,использовалиськакзернохранилища.Возможно,каждое поселениесостоялоизнесколькихотдельныхсамодостаточныххозяйственных структур. При этом одно из таких хозяйств могло, вероятно, занимать главную позициювобщине,таккакрасполагалопреимуществамивсистемеродстваили

всоциальных и экономических связях, хотя четкие следы иерархии отсутству-

ют (Frangipane 2007).

Большаячастьтерритории,занятойиосвоеннойпредставителямиэтойкуль- турно-хозяйственной общности, располагалась в зоне негарантированного земледелия,гдевыпадаломенее200 ммосадковвгод.Дляполученияустойчивых урожаев здесь была необходима ирригация. Следы самых ранних ирригационныхсооруженийбылинайденыархеологамиприраскопкахсамыхбольших инаиболее«богатых»,судяпонайденнымматериалам,поселенийСамарры — ЧогаМамииТелльас-Савван.Самаяранняяирригационнаясистема,найденная археологами(датируемаяпримерно6000 г.до н. э.)располагаласьнасеверном склоне холма Чога Мами. Она представляла собой структуру из нескольких узких извилистых каналов, отходивших от реки Гангир и располагавшихся на берегу в форме неровного веера. Жители Телль ас-Савван таким же образом использовали воды Тигра. Даже такие простейшие (веерные) ирригационные сооружения давали населению возможность стабильно управлять водными ресурсами (осадков выпадало мало, но воды было много, а иногда даже слишком много) и предоставляли потенциал для развития, поскольку можно было достаточно просто расширять площади, пригодные для выращивания зерна.

Земледелие,стабильностькоторогоподдерживаласьприменениемирригации, быловажнымисточникомпродуктовпитаниядляжителейСамарры,нодалеко не единственным. Жители держали овец, коз, свиней, крупный рогатый скот,

22

Глава I. Месопотамия в VII–V тыс. до н. э.

занимались рыболовством и сбором речных продуктов вдоль берега Тигра. Определенную роль в их жизни играли охота и сбор дикорастущих растений. Частьнаселениязанималасьспециализированнымремеслом иобменом.Жите­ липоселенийСамаррыизготавливалибогатоукрашеннуюкерамику,внекоторойстепениродственнуюпостилюкерамикеХассуны,ногораздоболеесовершеннуюипокачеству,ипоросписи.Изделияизглиныбылиоднимизважных предметовобменамеждупоселениями Самарры. В отличие откерамикиХалафа, на более отдаленные территории керамика Самарры не вывозилась, хотя в небольшом количестве могла попасть туда, вероятно, в результате случайного обмена или в качестве дара.

ПоселенияСамарры —Телльас-Савван,ЧогаМами.Резидентнаячасть этих поселений, границы которых были четко очерчены, достигала площади 6 га, количество жителей доходило до 1000 человек. В какой-то период своего существования оба поселения были обнесены стенами и рвом. Примерно одинаковые по размеру (трехчастные в плане) многокомнатные дома из прямоугольных сырцовых кирпичей, явно слишком большие для одной небольшой семьи, располагались не хаотически, как в Хассуне, а в определенном порядке. Каждый дом был окружен своей территорией, где находились очаги и хозяй­ ственные службы и где проходила, вероятно, вся повседневная жизнь его обитателей. За пределами этих территорий следов хозяйственной деятельности практически нет. При этом каждый отдельный дом имел свои особенности, отличавшие его от остальных. Таким образом, каждое поселение состояло, вероятно, из группы четко отграниченных отдельных домов-хозяйств. Именно отдельноехозяйство,объединявшеегруппусоседейиродственников,иявлялось, вероятно, самой важной социальной единицей общины.

Никаких общественных зданий в поселениях, по-видимому, не было. Однако в Телль ас-Савван один из домов-хозяйств был, вероятно, знаковым местом для всей общины. Под полами одного из строений этого хозяйства были сконцентрированывседетскиепогребения.Взрослыххоронилизапределамипоселения.Всепогребения,такжекакисложенныйвнихпогребальныйинвентарь, были единообразными и очень скромными. Чаще всего в могилу помещали глиняные сосуды с едой. Иногда в погребения детей и женщин клали бусы, отдельные глиняные или каменные объекты (Frangipane 2007: 169).

Контакты и взаимодействия представителей разных культурно-хозяй­ ственныхгрупп.СсамогораннегоэтапазаселенияиосвоенияВеликойМесопотамии на этой территории периодически происходили перемещения населения. Это могло вызываться различными причинами, в том числе нехваткой или истощением естественных ресурсов для жизнедеятельности в определенном районе, демографическими проблемами, территориальной дифференциациейуровняикачестважизни.Приэтомперемещенияилимиграциинаселения

ОналичиивпоселенияхСамаррыремесленнойспециализациииобменамогутсвидетельствовать

инайденные здесь печати-штампы, которые использовались, вероятно, для того, чтобы гончар мог оставитьсвоюметкунаизделиивоизбежаниерискаперепутатьизделия(вобщихпечах,притранспор­ тировке и т. д.).

23

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

втуэпохусовершалисьвотносительнонеплотнойдемографическойструктуре, между звеньями которой всегда можно было «просочиться» без каких-либо тяжелых последствий. Люди могли относительно свободно передвигаться в поисках лучших условий жизни. Мобильность и свобода передвижения были естественным наследием предшествующего периода. Постепенно население организовывалось,прочнооседаянаопределеннойтерритории,сплошьзанимая земли, на которых со временем возникали все более сложные системы управления и контроля. В ходе этого процесса ограничивались не только возможностипроникновениянаэтитерриториидругихгрупп,ноивозможностисвободногопереселениясэтихтерриторий.ОднаковVI‒V тыс.до н. э.такиепроблемы еще не возникали, а плотность населения Месопотамии была, по-видимому, очень низкой.

Важную роль в развитии общественных процессов в этот период, безусловно, играли постоянные контакты и взаимодействия представителей разных культурно-хозяйственных групп. По обменным путям, соединявшим между собой самые отдаленные точки территории Ближнего Востока уже в VII тыс. до н. э., перевозили не только разнообразные поделочные материалы (обсидиан,кремень,раковины,полудрагоценныекамни),керамикуидругиеремесленные изделия, но и передавали огромное количество информации, распространяли новые идеи и технологии. Можно только предполагать, каковы были стимулы для такой активной обменной деятельности, свидетельства которой находят археологи. Возможно, до того как сложились более или менее четкие политическиеструктуры,этотобменпредставлялсобойнекийвариантнеадми­ нистративного распределения пока еще небольших излишков продуктов и ремесленных изделий между общинами, занимавшимися различными видами хозяйственной деятельности. Таким образом, возможно, сохранялось относительное социальное равенство, унаследованное от предшествующего периода, и сбалансированность доступа к различным материальным ресурсам .

Особенности формирования культурно-хозяйственных общностей на территории Великой Месопотамии в VII‒VI тыс. до н. э. Культурно-хозяй­ ственныеобщности,которыесуществоваливVII‒VI тыс.до н. э.натерритории севера-востока (Хассуна), северо-запада (Халаф) и центра Великой Месопота-

Об этническом составе населения севера, северо-запада и центра Великой Месопотамии в VII‒ VI тыс. до н. э. говорить достаточно сложно из-за отсутствия данных. На уровне предположений все еще остается и вопрос о том, на каких языках в это время говорили жители тех или иных регионов. Долгое время в науке активно разрабатывалась гипотеза, выдвинутая Б. Ландсбергером (Landsberger 1974),наоснованиикоторойисследователиреконструировалидляэтойтерриториидвегруппыязыков: прототигридскиеипротоевфратскиеидаженаходили связиэтихгипотетическихязыковсопределенными археологическими культурами. Существование этих языков выводили прежде всего на основанииприсутствиявтекстахконцаIVиIII тыс.до н. э.изЮжнойМесопотамиитопонимов,которыекак будто не были ни шумерскими, ни семитскими, а также на основании изучения некоторых «нешумерских»элементоввшумерскойлексике.Однакозначительнаячастьаргументоввпользуэтойгипотезы сейчас отвергнута большинством исследователей, и от попытки реконструировать дописьменные языки Месопотамии и связать их с определенными археологическими культурами пока как будто отказались (Michałowski 2005).

24

Глава I. Месопотамия в VII–V тыс. до н. э.

мии (Самарра), возможно, представляли собой два разных варианта ранних эгалитарныхобществ,двемоделисоциальных,экономическихиполитических структур,которыеихронологически,иэволюционноненаследовалидругдругу. Различиямеждунимивомногомбылиследствиемэкологическихособенностей занимаемых ими территорий (Frangipane 2007; 2010).

Одни общества (Хассуна, Халаф) формировались на землях, которые в силу естественных условий были пригодны для занятий зерновым хозяйством без применения ирригации и скотоводством (север и северо-запад). Эти обширные территории осваивалась медленно и постепенно по мере роста численности отдельных групп и передвижения части населения на свободные земли. Для этого варианта общественного развития характерны маленькие, беспорядочно застроенные нестабильные поселения, далеко разбросанные друг от друга. В поселениимоглибытьодно-дваобщественныхздания.Всежителиэтихпосе­ лений имели, вероятно, одинаковый социальный статус и доступ к распределяемымресурсам.Принятиерешенийвнутригруппыбылораспределеногоризонтальномеждучленамигруппы(пополу,возрастуилифункции —религиозный медиатор, избранные вожди, воины).

ДругойтипэгалитарныхобществформировалсявЦентральнойМесопотамии (Самарра). Занятия зерновым хозяйством здесь были возможны на ограниченной и специально приспособленной для этого территории, земледелие могло быть успешным только при условии ирригации, создание которой уменьшало риски для земледелия и позволяло получать более высокие урожаи, чем на территориях с естественным орошением. При необходимости можно было расширять посевные площади, проводя новые каналы. Однако устройство и поддержаниетакойсистемытребовалопериодическогопроведенияколлективных работ. Население обитало в стабильных поселениях значительной площадивбольшихстандартныхвплане(трехчастных)домах.Общественныхзданий как будто не было, но в некоторых случаях отдельные здания в поселениях могли,вероятно,использоватьсядлясовместныхкультовыхилицеремониальныхцелей.Важнейшимисоциальнымиединицамивэтихобществах,вотличие от обществ первого типа, были отдельные хозяйства, члены которых были связаны между собой не только родством, но и соседскими отношениями и, возможно, общей профессиональной специализацией. При этом лидеры таких хозяйств получали, по-видимому, предпочтительную социальную и символическую роль, представляя в поселении всю свою группу .

ЗаселениеиосвоениетерриторииЮжнойМесопотамии.Экологические условия и материальные ресурсы. В конце VII — первой половине VI тыс.

до н. э. земледельческиеобщины появились далеко за пределами Центральной Месопотамии в южных районах месопотамской аллювиальной долины.

ЭтидвесистемыМ. Франгипанеобозначаетследующимобразом:1) полностьюэгалитарныеобщества = горизонтальные эгалитарные системы (ГЭС) (север и северо-запад) и 2) базовые эгалитарные общества, которые идеологически и политически представлены своими главами/лидерами отдельных групп = вертикальные эгалитарные системы (ВЭС) (центр и юг) (Frangipane 2007; 2010).

25

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

Значительная часть территории Южной Месопотамии в этот период была занята сырыми заболоченными пространствами, болотами, обширными водными лагунами . В сезон паводка, когда повышался уровень подземных вод, все эти земли оказывались под водой, за исключением самых высоких мест, так называемых «черепашьих спин/панцирей», которых вода не достигала. С запада, востока и севера эти обширные влажные территории граничили со степями.

Русла Тигра и Евфрата разделялись на территории Южной Месопотамии на несколько крупных потоков, от которых отходило множество более мелких протоков и естественных каналов. Таким образом, весь этот регион не только пересекался двумя великими реками, но и был покрыт целой сетью разнонаправленных водных протоков, которые формировали огромные заболоченные пространствадельтыТиграиЕвфрата,прилегавшиекпобережьюПерсидского залива.Своеобразнаясредаболотистыхистепныхместиморскогопобережья, в течение многих тысячелетий существовавшая на территории Южной Месопотамии,вомногомопределилахарактерхозяйственногоисоциальногоустрой­ ства ее населения.

Данныеархеологиинеподтверждаютустоявшеесяпредставлениеобисключительно неблагоприятных экологических условиях и скудости материальных ресурсовнаюгеМесопотамиивглубокойдревности,долгоевремяпрепятствовавших заселению и освоению этой территории. Первым жителям Южной Месопотамиибылидоступнысамыеразнообразныеприродныересурсы(Pollock 1999:78‒79;Mieroop2002:126).Пространныеболотистыеучасткисзарослями папируса,лотосаитростника,особенномасштабныенасамомюгеаллювиальнойдолины,былибогатымисточникомпродуктовдлянаселения.Здесьобиталомножестводикихживотных,такихкаккабаны,лисы,зайцы,выдры.Водилось огромное количество водоплавающих птиц, рыб, черепахи, змеи, рептилии. Обширныестепныетерриториипокраямболотистыхзонбылиместомобитания многочисленныхтравоядныхживотных(газелей,оленей,дикихослов),которые

Во время последнего ледникового периода Северный полюс покрывали мощные ледяные поля, сосредоточившие в себе значительную часть вод Мирового океана, вследствие чего уровень морей понизилсяболеечемна100 м.Позднее,предположительно16 000 тысячлетназад,когдальдыначали таять,уровеньморейсталвновьподниматься.Иногдаростдостигал1 мзастолет.Примернок4000 г. до н. э. рост уровня морей в основном прекратился, достигнув современного уровня. Большинство морей,окружающихтерриториюБлижнегоВостока,имеливысокиекрутыеберега,такчтоизменения линии побережья в ходе таяния льдов были относительно незначительными, под водой оказалась только небольшая часть побережья. Однако берега Персидского залива были плоскими, и большая часть региона Южной Месопотамии постепенно оказалась в той или иной мере затопленной. По мере тогокакмежду6000‒4500 гг.дон. э.заливпостепенноотступал,освобождаявсеновыеучасткиземли, продолжался процесс формирования и расширения дельты Тигра и Евфрата. Все это время воды Тигра и Евфрата в ходе ежегодного паводка приносили на территорию Южной Месопотамии огромное количествоземлииорганическихостатков,которыеопускалисьнадноиотлагалисьвовремяпаводков, образуя все новые слои плодородной аллювиальной почвы, так что постепенно высота аллювиального слоя на юге региона превысила 6 м. В конце III — начале II тыс. до н. э. уровень залива предположительно был на 2 м выше, чем сейчас, т. е. северное побережье залива располагалось, вероятно, чуть южнее Ура и Лагаша (Postgate 1996: 20‒21).

26

Глава I. Месопотамия в VII–V тыс. до н. э.

служили добычей для не менее многочисленных хищников (шакалы, волки, медведи, гиены, леопарды, тигры, львы).

Местныеприродныересурсымоглиполностьюудовлетворитьпотребности населениявнеобходимыхпродуктахпитания:легкособираемыеилидоступные дляохотыпротеиновыепродукты(рыба,раки,ракушки,съедобныемоллюски, птица,дикиесвиньи),легкособираемыеуглеводныепродукты(корни,клубни). Причемвсяэтаогромнаябиомассаежегодносамовоспроизводилась.Обширные заросли тростника и разнообразные травы предоставляли легко добываемый корм для скота.

Все необходимые материалы для изготовления утвари и орудий труда, строительствадомовтакжебыливполнедоступны,хотяневсегдаотличались хорошимкачеством.ВЮжнойМесопотамиинерослиценныевидыдеревьев, но это не означает, что там вообще не было древесины. Вдоль рек и на менее влажныхтерриторияхрослиива,тополь,ольхаитамариск,поокраинамболот на берегу залива — дикие предки финиковой пальмы. На месте можно было добыть и некоторые виды камня. Очень большое значение для производ­ ственной деятельности имели естественные выходы битума. Сравнительно недалеко к юго-западу от аллювиальной зоны в пустыне имелись месторожденияизвестняка,правда,неоченьвысокогокачества,анапобережьеПерсидского залива — залежи гипса. И конечно, здесь было много высококачественной глины.

Отсутствовалитолькодрагоценныематериалы(твердыеиполудрагоценные камни, металлы и ценное дерево). Однако население Южной Месопотамии в ранний период своей истории не испытывало в них особой потребности и, используя имевшиеся природные ресурсы, могло существовать вполне самодостаточно.

Разнообразная экология и география южной части долины Тигра и Евфрата предоставляли ее обитателям уникальные возможности для производства материальных ресурсов, значительно превышавших необходимые для существованияпотребности.Степипрекрасноподходилидлявыпасаовецикоз.Исключительно плодородные аллювиальные почвы, площади которых постепенно расширялись по мере отступления залива, при правильном орошении могли обеспечить обильные урожаи.

Различные экологические зоны южной части аллювиальной долины позволялиотдельнымгруппамнаселенияспециализироватьсянадобычеилипроизводстверазныхвидовпродовольственныхресурсов(рыболовство,охота,земле­ делие,скотоводство)ивосполнятьнедостающиересурсыприпомощиобмена, которому особенно способствовал, по-видимому, и исключительно благоприятный водный режим этой территории. Уже на начальном этапе освоения юга Месопотамии местное население широко использовало огромную протяженностьиразнообразнуюнаправленностьимевшихсяздесьестественныхводных протоков (Adams 2007; Hritz 2010; Steinkeller 2001). Для перемещения людей и перевозки грузов активно применяли водный транспорт. Плоты и лодки из тростника, промазанного битумом для водонепроницаемости, перемещали

27

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

буксировкойилиспомощьюшестов,которымиотталкивалисьотднареки.Это позволяло достаточно легко поддерживать постоянные и тесные контакты между разными зонами аллювия.

Все эти факторы могли обеспечить достаточно устойчивое существование населенияЮжнойМесопотамииисоздаваливозможностидляегодемографического роста. Это, конечно, не означает, что жители этого региона обитали в раю. База природных ресурсов была действительно очень богатой и разнообразной, но далеко не стабильной. Жесткие климатические условия (почти полное отсутствие осадков, высокие перепады температур), неравномерные и нерегулируемые разливы рек, приводившие к периодическому затоплению даже высоких участков и вынуждавшие оставлять уже освоенные территории, — все это в любой момент могло вызвать нехватку продуктов, неурожаи и голод. В этих условиях индивидуальное благосостояние или бедность не имели большого значения, мало что давал и индивидуальный постоянный контроль над определенным участком территории, поскольку для выживания необходимы были значительные и постоянные коллективные усилия (Pollock 1999: 28‒44).

Первое население Южной Месопотамии10. Самые первые обитатели юга аллювия появились здесь, вероятно, уже в VII тыс. до н. э. Это были представителиразныхпопроисхождениюгрупп,которыеприходилисюдаизсоседних регионов: из Северной Аравии, с востока, севера и северо-востока (Potts 1997: 43‒55).Взависимостиотместныхусловийонимоглииспользоватьразличные стратегии выживания, занимаясь рыболовством, собирательством, охотой. Некоторыегруппыдобавляликэтомуималомасштабноеземледелие,которым занимались на границах болот и сухих зон. По мере того как залив постепенно отступал, на выступивших из воды участках дельты и на связанных с ними болотистыхтерриторияхвозникалисамыеранниепоселения11.Онирасполагалисьрядомсосвежейводойнаберегахпротоков,которыесоставлялиестествен­ ную систему водных каналов месопотамской дельты. Небольшие, но вполне процветающие поселения, вероятно, существовали на территории Южной Месопотамии уже в конце VII — начале VI тыс. до н. э. Они были застроены

10Вопрос о том, когда и кем была заселена самая южная часть Месопотамии, долгое время казался практическирешенным.Считалось,чтопервымнаселениемюгааллювиальнойдолиныбылипредставителиубейдскойкультуры,котораясформироваласьздесьоколо5000 г.до н. э.Однакоисследования, проведенныеДж. Оатес,позволилиейещев1960 г.предположить,чтоэкологическиеусловияЮжной Месопотамии были весьма привлекательны для населения, и задолго до V тыс. до н. э. «здесь суще­ ствовали, вероятно, общины, чья жизнь была основана на охоте и рыболовстве, так же как и общины, жившиеразведениемскотаипримитивнымземледелием.Вдействительностимыдолжныбытьготовы найти здесь следы до убейдского, до Эриду времени, когда здесь существовали разные типы местных общин,отличавшихсяоднаотдругойпоматериальнойкультуреидажепофизическомутипуиязыку, хотя последнее будет очень трудно или даже невозможно доказать» (цит. по: Potts 1997: 45).

11ПоискиследовсамыхраннихобитателейЮжнойМесопотамииоказалисьоченьсложнымииз-за того, что их поселения со временем оказались погребены под слоями аллювия, который в некоторых местахрегиона,особеннонасамомюге,достигаетглубиныв6‒8 м.Возможно,многиеранниепоселе­ ниянеоставилипочтиникакихследовещеипотому,чтоихобитателистроилисвоидомаизтростника, как до недавнего времени делали местные «болотные арабы».

28

Глава I. Месопотамия в VII–V тыс. до н. э.

большими по площади домами (около 100‒120 кв. м). Судя по размерам и планировке,втакихдомахмоглижитьнесколькодесятковчеловек,объединенных, вероятно, родственными и соседскими отношениями. Большинство поселений были связаны между собой естественными водными протоками.

Первые поселения Южной Месопотамии располагались на самых высоких местах дельты Тигра и Евфрата, которые оставались сухими даже в периоды паводков, когда вода затопляла прибрежные территории. Тем не менее в целях безопасности жителям приходилось, вероятно, устраивать небольшие дамбы, водохранилища, дренажи, чтобы контролировать уровень и развитие подъема и убывания воды и поступления дождевых вод. Таким образом, в течение несколькихтысячелетий,задолгодопоявлениявЮжнойМесопотамиимасштабного земледелия, многие участки болотистой дельты были фактически подготовлены для использования в сельском хозяйстве. В течение многих столетий население Южной Месопотамии не только делало окружающий ландшафт болеепригоднымдляобитания,ноипостепенноразрабатывалотехнологиидля контролязанаводнениямииирригациейиметодыорганизацииколлективного труда, развивая «институты всеобщей мобилизации» (Pournelle 2003).

Ранние обитатели Южной Месопотамии сумели, по-видимому, достаточно хорошо адаптироваться к местным природным условиям, и направление их хозяйственной деятельности во многом определялось местоположением поселения и наличием природных ресурсов (Oates 1982). Изначально значительная часть населения аллювиальной долины специализировалась, судя по всему, на добывании различного рода речной и морской продукции, болотной живности,кабанов,птицы,рыбы,раковин,тростникаибитума.Отдельныегруппы разводили скот, главным образом коров и свиней, поскольку эти животные хорошо откармливались в болотистой местности. На границах болот и степей, на самых высоких участкахзанимались маломасштабнымземледелием. Добытыми и переработанными продуктами население активно обменивалось с ближайшими соседями, переправляя грузы на лодках. Привозных материалов, кроме обсидиана, практически не было.

Средираннегонаселенияаллювияприсутствовали,вероятно,игруппы,пришедшие сюда из Центральной Месопотамии, которые либо принадлежали к южнойветвисамаррскойкультуры,либобыликак-тосвязаныспредставителя- ми этой культурно-хозяйственной общности. По-видимому, именно самаррцы первыминачалииспользоватьпростейшиеирригационныесооружениявземле­ делии(следыиспользованиятакихсооруженийнайденыприраскопкахвТелль ас-Савван, Чога Мами, см. выше), а эти знания и умения были особенно важны дляжителейсáмогоюгаМесопотамии.Возможно,именнонаселениеЦентральной Месопотамии, постепенно двигаясь на юг, принесло сюда, наряду с традициямикерамикиидомостроения12,технологииирригации,использованиекоторых позволяло получать очень высокие для того времени урожаи зерновых.

12 Самая ранняя керамика юга имела некоторое сходство с керамикой Самарры (Huot 1992; Zarins 1990).

29

Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

Самые ранние попытки занятия земледелием на юге Месопотамии относятся к концу VII — началу VI тыс. до н. э. Для этого использовали наиболее высокие участки аллювиальной долины, которые после паводка высыхали ко времени сева. Естественные паводковые канавки, отходившие от прибрежной зоны, могли быть перенаправлены, расширены или продлены до масштабов небольшой веерной или дендрической ирригационной системы. Однако в рассматриваемый период такой способ получения продовольственных ресурсов (т. е.земледелие)былтолькооднимизмногихидалеконесамымважным.При всей значимости зерновых ресурсов они еще длительное время не играли решающей роли в снабжении населения продуктами питания.

Сложившаяся в VI тыс. до н. э. в Южной Месопотамии система хозяйствования, при которой важную роль играла специализация и обмен излишками продуктовых ресурсов была, вероятно, достаточно устойчива. Об успешности этой хозяйственной деятельности свидетельствует тот факт, что некоторые из раннихпоселенийэтогорегионасуществовалибезособыхизмененийвтечение очень длительного времени (Stein 1994: 39). Как показали физико-антрополо- гическиеисследованиячеловеческихостанков,найденныхздесьприраскопках, срок жизни жителей региона колебался в пределах 20–40 лет, что характерно для всех доиндустриальных цивилизаций, при этом люди в основном хорошо питалисьиполучалидостаточноеколичествовеществ,необходимыхдляжизне­ деятельности.

Какой была социальная организация общества поселений Южной Месопотамии в это время, можно говорить только предположительно. Находки предметов погребального инвентаря свидетельствуют об эгалитарном характере социума,т. е.всежителипоселенияимели,вероятно,одинаковыйстатусидоступ к ресурсам. При этом сами поселения, возможно, различались между собой по уровнюматериальногоблагополучия.Этомоглобытьсвязаносболееудачным местоположениемотдельныхпоселенийсточкизрениябезопасностиотпаводка,транспортныхсвязейилидоступакресурсам.Некоторыеизнихвследующем тысячелетии становились локальными центрами, притягивая к себе целый ряд более мелких и менее успешных. Уже в конце VI тыс. до н. э. в ряде поселений Южной Месопотамии были построены специальные здания, которые несли, по-видимому,общественнуюилицеремониальнуюфункцию.Онисохранялись на одном и том же месте на всем протяжении своего существования, периодически подвергаясь ремонту или реконструкции. В некоторых случаях это были прототипытехзданий,которыепозднеевV тыс.до н. э.стализаметноувеличи­ ваться и превращаться в монументальные строения (Frangipane 2010: 80).

Поселение Квели в VI тыс. до н. э. Самые ранние археологические следы постоянного обитания на территории Южной Месопотамии относятся к концу VII тыс. до н. э.13 Это поселениеКвели.Оно находилось в центре южной части

13 Самое раннее известное нам поселение Южной Месопотамии было найдено только в 1983 г. Французская археологическая экспедиция, проводившая раскопки на юге месопотамского аллювия, исследовала небольшой холм Телль Квели (или Телль Авайли, Tell Awayli) и обнаружила под ним остатки поселения конца VII тыс. до н. э. (Huot 1982; 1989; 1992). В конце V тыс. до н. э. поселение

30