Примеры обоснования универсальной ценности ряда культурных ландшафтов России для целей их отнесения к участкам Всемирного наследия

Процедуры оценки объектов, претендующих на статус объектов Всемирно­го наследия, не требуют количественных расчетов, аргументирующих исклю­чительность представляемого объекта в той или иной шкале измерений. Тем не менее их характеристика во всех случаях исходит из категории исключительно­сти, которая должна быть подтверждена логикой изложения и засвидетельство­вана международными экспертами. Однако многие представленные на номина­цию объекты не получают искомого статуса — в ряде случаев по причине не­достаточно убедительной аргументации исключительной ценности объекта. Возможно, более широкое использование количественных критериев, приме­няемых для научного обоснования развития систем охраняемых территорий, способствовало бы большей обоснованности таких заявок и решило бы их судьбу иначе.

Российский опыт представления культурных ландшафтов во Всемирное наследие ещё только начинает складываться. Ниже будут рассмотрены некото­рые примеры определения предметной ценности культурных ландшафтов для целей отнесения их к объектам Всемирного наследия. В их числе Куршская ко­са — первый из российско-литовских объектов Всемирного наследия, получив­ший этот статус по номинации «культурный ландшафт». Соловки — объект Всемирного культурного наследия, прошедший номинацию как историко-архитектурный комплекс и имеющий неоспоримые основания для реноминации и причисления к культурным ландшафтам. Отметим, что в документах на но­минацию Соловки были представлены как природно-культурный объект, но их природная ценность не была тогда признана (по мнению автора данного разде­ла, одной из причин послужила недостаточная аргументированность заявки). Кенозерье — реликтовый культурный ландшафт, заслуживающий отнесения к объектам Всемирного наследия ввиду его исключительных ландшафтно-исторических достоинств. Тексты по Соловкам и Кенозерью представлены в соот­ветствии с формой предварительных заявок, установленной Центром Всемир­ного наследия для новых рекомендуемых объектов. Они были подготовлены в 2000г. Институтом Наследия и переданы руководству Соловецкого музея-запо­ведника и Кенозерского национального парка для дальнейшей работы, связан­ной с возможной номинацией этих территорий.

Куршская коса в качестве объекта Всемирного наследия по номинации «культурный ландшафт» представлена совместно от России и Литвы. Первона­чально предполагалось, что этот объект будет отнесён к смешанным, природно-культурным. Российской стороной было подготовлено обоснование, где ведущая роль отводилась природной ценности территории, а литовскими спе­циалистами — соответствующее обоснование с приоритетом историко-куль­турной (ландшафтно-культурной) ценности. Рассмотрев представленный обе­ими сторонами комплект документов, Комитет Всемирного наследия признал имеющими универсальное, всемирное значение только историко-культурные

51

Культурный ландшафт как объект наследия

достоинства данной территории. Живая природа этого уникального участка формировалась под определяющим воздействием человека и в определённом смысле может рассматриваться как производное его драматической истории и культуры.

Культурный ландшафт Куршской косы, его соответствие установленным ЮНЕСКО критериям историко-культурной ценности и стратегия его защиты подробно рассмотрены в книге Юргиса Бучаса «Национальный парк Куршской косы» (2001). Узкая полоска земли, протянувшаяся вдоль восточного берега Балтийского моря, была заселена с IV–II тысячелетий до н. э., а в XVI–XVIII вв. подверглась существенным преобразованиям. Произраставшие на косе леса были уничтожены, а сдерживаемые лесной растительностью пески пришли в движение и стали стремительно завоевывать пространство и формировать ландшафт движущихся дюн. Рыбацкие поселения на косе оказались под угро­зой поглощения песком, в течение XVIII века под песками оказалось 14 селений.

План спасения территории в конце XVIII века разработали предложил про­фессор Виттенбергского университета И.-Д. Тициус. Отдельные защитные ме­роприятия стали проводиться с начала XIX века, однако широкомасштабная реализация плана Тициуса начала осуществляться Пруссией только во второй половине XIX века, когда стихия ветра и песка стала угрожать уже самому суще­ствованию косы. Были проведены уникальные по своим масштабам и методам работы по закреплению песков, их озеленению и лесоразведению на отвоёванной у них территории. В результате создан защитный вал со стороны открытого моря, облесена преддюнная равнина, укреплена и облесена подвижная дюнная гряда. Именно этот ландшафтный комплекс, созданный человеком по единому плану, и представляет сегодня первостепенную ценность как феномен наследия.

Постепенно восстановились благоприятные условия жизни на берегу за­крытого залива, и закрепилась система расселения рыбацких поселков. Сло­жился «симбиоз ландшафта и этнического сообщества», осознаваемый сегодня как особый самобытный мир со своими уникальными историко-культурными чертами. В рыбацких поселках формируется традиционный тип усадьбы с ха­рактерным набором жилых и хозяйственных построек, пристанями, планиров­кой селений, декором зданий, украшениями лодок и даже традиционной окра­ской сооружений. В конце XIX — начале XX века всё большее значение при­даётся рекреационным качествам местности, строятся виллы и гостиницы, переделываются под дачи рыбацкие дома. Во время Второй мировой войны и в послевоенные годы эта своеобразная историко-культурная среда понесла опре­делённые потери, но проблема защиты историко-культурного и природного наследия стала постепенно актуализироваться, что привело к созданию в 1990-х годах национального парка, а в 2001 году — к включению территории в Список объектов Всемирного наследия.

В системе категорий культурного ландшафта, предусмотренных ЮНЕСКО для объектов Всемирного наследия, ландшафт Куршской косы отнесён к планово сформированным ландшафтам, обладающим чертами ассоциативности. В официальных документах на номинацию, представленных российской и ли­товской сторонами в январе 1999 г., предлагалось признать универсальную цен­ность объекта по четырём вариантным критериям природной исключительности

52

Методология изучения культурных ландшафтов

(N-i, N-ii, N-iii, N-iv) и трём вариантным критериям культурной значимости (C-ii, C-iv, C-v), а именно (дословно приводится только формулировка крите­риев, разъяснения к ним даны в сокращении):

1. N-i — Уникальный пример, характеризующий прошедший этап эволю­ции Земли, сопровождавшийся высокой интенсивностью геологических и геомор­фологических процессов. Крупнейшая форма аккумулятивного рельефа в Бал­тийском море. Высочайшие в Северной Европе дюны, простирающиеся цепью на 70 км вдоль полуострова.

2. N-ii — Выдающийся пример продолжающихся экологических и биологиче­ских процессов эволюции и развития наземных, водных, прибрежных и морских экосистем и сообществ растений и животных. Длительная борьба с движущи­мися песками создала уникальный полигон для наблюдений за интродуцентами — деревьями и кустарниками — из Северной Америки, Ближнего Востока, Центральной и Южной Европы.

3. N-iii — Наличие ландшафтов исключительной красоты и эстетических достоинств. Уникальный шедевр природы, едва ли сравнимый с чем-либо в Балтике и Северной Европе по своей красоте и живописности. Композиции за­росших и перевеваемых песками дюн, создавших контрастный рельеф, мело­дичный шум движущихся песков, пространства лесов, лугов, песчаных пляжей, зеркальной синей лагуны и неспокойного Балтийского моря, исключительное разнообразие ландшафтов на маленьком участке суши поражают любого из посетителей.

4. N-iv — Ключевые местообитания для сохранения биоразнообразия, вклю­чая виды универсальной ценности с научной и природоохранной точек зрения. Основной путь пролёта для многих видов мигрирующих птиц, связующий северо-восток России, страны Восточной Балтии и Финляндию со Средней и Южной Европой. Высочайшая плотность миграционного потока в периоды пролёта. Среди мигрирующих птиц много редких и находящихся под угрозой исчезновения видов, включённых в Красные книги МСОП, Европы, России. В растительном покрове отмечен целый ряд редких, реликтовых и эндемичных для Балтики видов растений.

5. C-ii — Выдающийся развивающийся ландшафт, который сохраняет ак­тивную роль в современном сообществе и близко ассоциируется с традиционным образом жизни. Эволюционные процессы всё ещё продолжаются. В то же время ландшафт представляет замечательные материальные свидетельства его эво­люции во времени. Уникальный пример культурного ландшафта, иллюстрирую­щий историю драматического сосуществования человека и природы.

6. C-iv — Выдающийся пример типа сооружений и ландшафта, которые ил­люстрируют важный этап человеческой истории, в частности, истории рыбац­ких поселений. Является достоверным свидетельством уникального заселения, своеобразной этнографической и функциональной архитектуры.

7. C-v — Выдающийся пример традиционной планировки поселений и земле­пользования, которые репрезентативны для культуры, ставшей уязвимой под влиянием необратимых изменений. Свидетельство культурных традиций и тра­диций обустройства ландшафта исчезнувшим этносом.

В исследовании Ю. Бучаса также названы вышеперечисленные критерии

53

Культурный ландшафт как объект наследия

культурной ценности, по которым эта территория имеет основания получить статус объекта Всемирного наследия как культурный ландшафт. Кроме того, к числу заслуживающих внимания обстоятельств он относит яркие признаки ас­социативного мемориального ландшафта: духовную, художественную, религи­озную взаимосвязь с историческим прошлым, с жизнью и творчеством знаме­нитых персоналий. Особо отмечается, что Куршская коса очень уязвима. Если эта уникальная территория лишится автохтонного этноса и попадёт в обстоя­тельства не традиционного и не благоприятного природопользования, то она де­градирует.