У. Ахмаваара Нравоучительные истории — инструмент воспитания морали

… Воспитание чувств ребенка средствами искусства

Обучение через искусство является тем методическим инструментом, которым пользуется штайнеровская педагогика в воспитании чувств ребенка. Согласимся, что художественный процесс — это всегда движение в жизни нашего чувства: качественные переживания цвета и звука, превращение форм в эмоциональные жесты.

…А все, что человек создает силой своего воображения, связывается с жизнью чувств. В задачу учителя входит создание таких художественных характеристик и аллегорических образов, которые были бы правдивы и искренни.

…В основе социально приемлемого поведения всегда лежит спо­собность испытывать сочувствие и сопереживание к окружающим нас людям, способность переживать состояние другого человека, как собственное, и испытывать чужую боль, как свою.

От внешнего — к внутреннему

…Художественное обучение — это та основа, на которой вырастает здоровая жизнь чувств, а значит, и социально приемлемое поведение. Поведенческие формы всегда носят индивидуальный характер: достоинства и недостатки выступают как некое единое целое. Именно поэтому учитель должен уметь составить ясное представление об ученике и выявить его склонности к тем или иным формам социального или асоциального поведения

… Ведь всегда такая оценка — это взвешивание в области чувств. В том случае, если наше чувство способно действовать только среди субъективных ценностей, чаша весов в оценке морально и социально приемлемого склонится всегда в сторону своей собственной выгоды.

Художественное (образное) обучение

…Значение образного обучения состоит в том, что оно обращается к воображению ребенка и пробуждает в нем чувства, которые отсутствуют в его душевной жизни. Основываясь на этом утверждении, штайнеровская педагогика строится на моральных, или нравоучительных, историях.

Именно рассказы являются тем средством, с помощью которого воспитывается нравственность ребенка. Например, когда учитель замечает в ученике черты асоциального поведения, он придумывает историю, которая качественно строится на реально замеченном факте душевного склада ученика. Эта история облекается в художественный образ, и у ребенка не возникает и тени подозрения о том, что рассказ предназначен именно ему. В нем должны быть содержательно сфокусированы асоциальное поведение и все его последствия. Ребенок, которому предназначается рассказ, переживает в художественной форме всю бессмысленность своего поведения. Когда ученики вживаются в такой образ, он пробуждает в них досаду и чувство: «так поступать нельзя». Демонстрируя ученикам, как в зеркале, само качество поступка, мы достигаем того, что изначально являлось нашей воспитательной целью, — пробуждаем в душевном складе ребенка отсутствующее моральное качество. Оно постепенно начинает проявляться в поведении ученика.

Особенно важно, чтобы дети не подозревали, что на самом деле перед ними разворачивается картина их собственного поведения. В противном случае они не смогут свободно вживаться в суть рассказа и отождествлять себя с «противоположным качеством». Взрослый человек осознает процесс такого рода. Дети его не осознают и сопереживают образу непосредственно, со всей силой развивающегося в них чувства.

Трудно представить, насколько эффективно влияет на нравственное воспитание ребенка образное обучение. Оно воздействует не только на поверхностном уровне, но затрагивает само существо нравственной проблемы ребенка. Более глубокие отклонения предполагают постоянное вживание в создаваемый образ или целую серию образов с одним главным мотивом.

Для воспитателя моральные истории являются тем рабочим инструментом, который можно использовать ежедневно в случае необходимости. В школьном и домашнем воспитании детей мы достигнем моральными историями гораздо больших результатов, чем простыми упреками и объяснениями. Поскольку у асоциально ведущего себя ученика существуют проблемы с самой способностью эмоционального сопереживания, рассказы, которые придумывает учитель, особенно сильно затрагивают именно его. Созданный учителем рассказ обычно живее, чем написанный другими, так как воспитатель глубже проникает в содержание проблемы и вживается в нее вплоть до мелочей. Получается, что рассказ «сшит по индивидуальному заказу».

…Моральные истории воспитывают ребенка, как в нравственном, так и в социальном смысле, поскольку они затрагивают его человеческие чувства и рождают моральную интуицию. Они не закрепощают поведение ребенка какими-либо внешними нормами и моделями. Заученные наизусть нормы поведения могут оказаться порою тормозом для проявления собственной моральной интуиции в поведении.

Из практики создания моральных историй

С помощью моральных историй работают как над исправлением небольших повседневных поступков, так и над более серьезными проблемами в поведении. Моральные истории, придуманные для отдельных учеников или одного ученика, можно рассказывать всему классу, поскольку он обычно сталкивается в той или иной форме с такими же проблемами. Моральный рассказ высвечивает проблему во всей ее целостности и во всех ее взаимосвязях, понятную и тем ученикам, которых напрямую не затрагивает.

Далее приводится рассказ для одного достаточно сложного случая, который произошел в младшем классе.

Маленькая девочка воровала разную мелочь у своих одноклассников. Она воровала не деньги, а только все красивое, то, что блестело и переливалось. В мелком воровстве уже просматривались черты клептомании. У ребенка это происходило автоматически, неосознанно и без всякого чувства вины. Красивые вещицы она прятала в укромные места, а когда их накапливалось много, они создавали для нее проблему, которая казалась неразрешимой. Неосознанно девочка чувствовала, что тайники не должны быть известны никому из окружающих. После нескольких разоблачений она искала новые тайники.

И учитель, и родители знали о том, что у ребенка существует такая предрасположенность и что она делает это инстинктивно. Они также понимали, что, если бы начались публичные разбирательства, эта предрасположенность могла бы перерасти в устойчивую привычку, а искусность, с которой девочка прятала украденные вещи, только бы возросла. Вещи возвращались на свои места без особого шума. Если пропадало колечко или ароматическая резинка, учитель сразу звонил родителям девочки. Втихомолку ребенок с удовольствием «оказывал услугу» и возвращал украденное, при этом очень довольный собой, так как «помогал другим». Девочка не осознавала своего воровства.

Естественно, что продолжаться так долго не могло, потому что рано или поздно ее поведение привело бы к вспышке заслуженного негодования со стороны класса, а различные механизмы защиты отодвинули бы проблему так далеко в подсознание, что она сделалась бы неразрешимой. Привычка бы укоренилась и в подходящей ситуации опять бы проявилась.

Поэтому и учитель в классе, и родители дома рассказывали ребенку соответствующие данному случаю моральные истории. Их не понадобилось много. В результате девочка начала сама возвращать вещи, и впоследствии мелкого воровства больше не наблюдалось.

(Цитаты из работы: У.Ахмаваара. Гуманистическая направленность штайнеровской педагогики. /Под ред. Пузанова Б.П. - М.,1999.С.115-127).