2. Мужская и женская рифма

Иногда спорят о том, должен ли переводчик сохранять слоговой состав рифм подлинника. При рассмотрении этого вопроса полезно установить, в какой мере состав рифм обусловлен языком и где и какое он приобретает семанти­ческое значение.

а) В большинстве европейских языков распространено школьное определение рифменного созвучия, формулиро­ванное Вольфгангом Кайзером для немецкой рифмы. «Под рифмой (во всяком случае, под конечной рифмой) понимается созвучие последних ударных гласных и всего, что за ними следует, например Gesang — Klang, Lieder — wieder, wen­dige — lebendige»²⁴. Таким образом, по степени удаленности последнего ударения от конца стиха рифмы можно разде­лить на односложные (мужские), двусложные (женские) и трехсложные (дактилические).

Вопреки единому принципу рифмовки — или именно в силу этого принципа — существуют лингвистические раз­личия между традициями рифмовки в различных европей­ских стиховых системах.

4. Двусложная рифма принята как норма в языках, где подавляющее большинство слов имеет ударение на пред­последнем слоге (польский, итальянский, испанский). В этих языках односложная рифма считается стилистически окра­шенной, выделяется.

5. Односложная рифма — норма для языков, где у по­давляющего большинства слов ударение на последнем сло­ге, будь то язык с преобладанием односложных слов, как английский, или просто с постоянным концевым ударением, как французский (женские рифмы в современной француз­ской поэзии базируются, собственно, на условности). В английской поэзии стилистически окрашенная, выделяю­щаяся рифма — двусложная; во французской норма — чередование мужских и женских рифм и нарушение этой нормы ощущается как художественное средство.

6. В языках с ударением на первом слоге (чешский, вен­герский) или с обилием многосложных слов и теоретически свободным ударением (русский, немецкий) оба типа рифмы существуют как равноценные возможности.

Переводя с «рифмоограниченных» языков (английский, итальянский, испанский) на языки с широкими возможно­стями рифмообразования, было бы излишне ограничивать себя, используя лишь те рифмы, которые есть в подлиннике. Преобладание односложных рифм в английском и двуслож­ных в итальянском обусловлено не волей авторов, а осо­бенностями языков. В английской поэзии ³/₄ ^слов одно­сложные и, таким образом, вероятность сочетания в риф­мующейся паре по крайней мере двусложных слов состав­ляет ¹/₄х¹/₄» ^{т0 есть} Vie⁼6%. Поэтому так разительно преобладание у англичан односложной рифмы, а «нормаль­ная» двусложная рифма встречается как исключение; в поэ­зии XVIII — XX веков частота использования двусложных рифм сводится приблизительно к 10%. И в 98% случаев соче­тания в рифмующихся парах из двух и более слогов английские поэты применяют двусложную рифму. В италь­янской поэзии, где 85% многосложных слов с ударением на предпоследнем слоге, и в польской, где таких слов 71%, лингвистические условия привели,напротив, к преобладанию двусложной рифмы. Впрочем, встречая в конце строк соче­тание односложных слов, итальянский поэт ставит одно­сложную рифму; так, в «Божественной комедии» Данте на­считывается около 40 мужских рифм. Таким образом, было бы излишним педантизмом требовать на многосложном не­мецком языке последовательной имитации английской од­носложной рифмы, поскольку английские поэты не избегают двусложной (действительная употребительность ее в анг­лийской поэзии не ниже предполагаемых 6%). И равно излишне ограничивают свои стилистические возможности те переводчики с итальянского, испанского или польского, которые не решаются употребить мужскую рифму там, где ее нет в подлиннике.

б) Слоговой состав рифмы влияет на ритмический харак­тер стиха. Ритмообразующее качество рифмы полнее Bcefo можно реализовать в языках со свободным ударением — таких, как русский; там в распоряжении поэта рифма муж­ская (назад—шумят), женская (дальной—печальной), дактилическая (жемчужную — южную). Для чешской поэзии правильнее будет говорить о противопоставлении однослож­ных рифм двусложным, поскольку в чешском стихе собственно мужской рифмы нет: в односложных чешских словах (boj — voj) и на последних слогах нечетносложных чешских слов (bez tepla — oslepla) ударение лишь потен­циальное, и они приобретают значение ударных слогов только благодаря ритмической инерции и тому, что стоят на конце строчки в стихе или на месте интонационной кульминации фразы.

Ритмическая форма рифмы обладает своей специфической смысловой потенцией. Мужская рифма звучит энергичнее, тверже, создает впечатление афористического окончания, завершенности стиха. Женская рифма звучит мягче, рас-плывчатее, заканчивает стих в каденции вопросительно-вы­жидательной. Поэтому в определенных строфических фор­мах важно сохранить ритмический характер рифм:

Одинок я — нет отрады: Стены голые кругом, Тускло светит луч лампады Умирающим огнем; Только слышно — за дверями Звучномерными шагами Ходит в тишине ночной Безответный часовой.

Лермонтов «Узник»

Не безразлично, в каком порядке рифмуются строки не­которых определенным образом организованных четверо­стиший. Схема ж — м — ж — м расчленяет строфу на два ритмически замкнутых двустишия:

Welle der Nacht,— zwei Muscheln miterkoren, ж

die Fluten strömen sie, die Felsen her, м

dann Diadem mit Purpur mitverloren, ж

die weiße Perle rollt zurück ins Meer. м

Г. Бенн «Ночная волна»

Схема м — ж — м — ж> напротив, стирает этот компо­зиционный рисунок:

Lebwohl! Dein Weg liegt über mir und weit, м

wird unbestimmt in gründlichen Distanzen. ж

Es glühn die Regenbögen, Himmel, Feuer zwei м