36 Лингвистическая относительность и детерминизм. Влияние грамматики языка на мышление.

Предположение о том, что различные языки по-разному влияют на мышление, выдвигалось еще при зарождении философии.В американских гуманитарных науках эта гипотеза лингвистической относительности и детерминизма получила название «гипотезы Уорфа». Весь опыт человека испытывает влияние конкретного языка (Сепир Э.) Сепир вводит понятие лингвистического детерминизма (язык может детерминировать мышление) и лингвистической относи тельности (этот детерминизм связан с конкретным язы­ком, на котором говорит человек) в обоих утвержде­ниях — менее сильном и более сильном. Люди начинают задумываться над проблемой лингвистической относительности, когда срав­нивают языки и обнаруживают, насколько различные категории опыта могут быть включены в языки. Эти категории могут быть выражены в языке различными способами: 1) отдельными словами лексикона (напри­мер, дом, белый и т. п.); 2) частями слов, выполняю­щими грамматические функции (дом — дома, домовой, белый — белее — белеть — белизна и т. п.), а также 3) разнообразными грамматическими средствами (на­пример, в английском языке используется порядок слов для различения субъекта и объекта. Большинство слов не имеет абсолютно точных перевод­ных эквивалентов в других языках. Сильный вариант, которого, как правило, придерживался и сам Уорф, утверждает, что язык определяет характер мышления и поведения; что язык представляет собой как бы почву для мышле­ния и философии. Слабый вариант, который в той или иной форме популярен и в наше время, просто утверж­дает, что некоторые аспекты языка могут предраспола­гать к выбору человеком определенного способа мыш­ления или поведения, но этот детерминизм не является жестким, мы не находимся полностью в плену у своего языка, он просто указывает нам линию мышления или иного вида поведения. Итак, мы имеем двоякую классификацию, предпола­гающую рассмотрение либо лексикона, либо грамма­тики, и допускаем существование либо слабой, либо сильной связи между некоторым аспектом языка и не­которыми аспектами мышления или поведения. Факторы культуры должны были когда-то, в начале человеческой истории, опреде­лить становление отдельных языковых форм; но куль­тура развивается гораздо быстрее, чем язык. Инди­вид рождается в определенной культурной и языковой среде и культурные и языковые факторы ока­зывают влияние на его умственное развитие. Сепир выделяет еще один вид каузальной связи — при котором как языковые, так и культурные формы определяются каким-то третьим фактором, на­пример топографией той географической области, где обитает данное общество. Сепир (1912) упоминает, например, об индейцах паюта, которые живут в пу­стыне и сталкиваются с необходимостью искать воду. Их язык дает им возможность весьма подробно описы­вать топологические различия. Здесь мы имеем случай, когда окружающая среда определяет и языковые, и культурные связи с топологией местности. Важно учитывать эти три пере­численные проблемы: природу языковых данных, при­роду поведенческих данных и каузальную природу существующих между ними связе Только некоторые психологические экспери­менты, проведенные в последнее время, ставили своей целью связать конкретные языковые различия с кон­кретными аспектами поведения — и даже в тех случаях, когда такая связь была обнаружена, было неясно, ка­кова все-таки каузальная природа этой связи.й. Когда мы сравниваем два языка, мы можем обнару­жить, что в одном из них есть слово, для которого нет одного слова-эквивалента в другом языке. Языки различаются также по наличию обобщающих терминов для выражения определенных категорий. На­пример, в английском языке есть обобщающие слова типа «животное», «птица», «насекомое» и «существо», которых нет в других языках. В арабском языке, например, имеется множество слов для обозначения различных пород лошадей, но от­сутствует обобщающий термин для «лошади вообще».

Языки на лексическом уровне различаются также тем, как в них осуществляется разграничение разных семантических сфер. Одной из наиболее популярных областей исследования в связи с этой проблемой яв­ляется цветовой континуум, поскольку он может быть описан объективным образом и не имеет обусловлен­ных природными факторами границ. Языки различаются по тому, какими и сколькими способами они расчленяют этот континуум. Еще одно исследование (описанное в кн.: Lenneberg, 1967) показало, что названия цветов могут влиять на запоминание цвета, и это соответствует нашим рассуж­дениям о языке и памяти. Например, выцветший зеле­ный цвет запоминается как просто зеленый, потому что нет способа легко закодировать «слегка выцветший зе­леный» для того, чтобы потом узнать этот цвет. Часто для иллюстрации различных членений семан­тической сферы приводят пример Уорфа (1956) из языка эскимосов, в котором есть больше слов для обо­значения снега, чем в английском. Отметим, впрочем, что во всех этих примерах речь идет о наличии или от­сутствии в языке отдельного слова, и это считается доказательством в пользу лингвистической относитель­ности и детерминизма. в каждом языке есть возможности продуктивного комбинирования слов: действительно, Уорф не смог бы объяснить спе­цифику языка эскимосов без обращения к способам формирования словесных комбинаций и предложений в английском языке. Р. Браун (Brown, 1958) рассмат­ривал этот процесс в свете проблемы кодируемости, то есть той степени легкости, с которой данное понятие может быть закодировано средствами данного языка. Проблема легкости кодирования, очевидно, возвращает нас к слабому варианту гипотезы Уорфа: носителям одних языков легче говорить и думать об определенных вещах потому, что сам язык облегчает им эту задачу. Лексические различия языков могут рассматриваться в трех только что упомянутых аспектах: отсутствие от­дельного термина, отсутствие обобщающего слова и различия в членении семантической сферы. Основной проблемой является, по-видимому, относительная кодируемость понятия. Слабый ва­риант гипотезы Уорфа: в этом варианте отражено важное различение привычных и потенциальных типов поведения. Например, хотя человек в состоянии разли­чить огромное число цветов, большинство людей в по­вседневной речи пользуется лишь очень небольшим числом привычных цветовых терминов. На грамматическом уровне: в любую грамма­тику включен ряд обязательных классификаций, на ко­торые мы обычно не обращаем внимания и которые вообще иногда удается выявить, только когда мы начи­наем сравнивать языки. Один из наиболее поразитель­ных примеров приводит сам Сепир: когда мы наблюдаем объект, принадлежащий к классу, который мы именуем «камни» и который летит с небес на землю, мы непро­извольно анализируем это явление и разлагаем его на два конкретных понятия — понятие камня и понятие акта падения; и, связав эти два понятия вместе с по­мощью формальных приемов, присущих английскому языку, мы заявляем: the stone falls. Мы предполагаем, что это есть единственный возмож­ный в данном случае вид анализа. Но если мы посмот­рим, как этот несложный факт может выражаться в других языках, мы увидим, как много можно доба­вить, или убрать, или изменить по сравнению с нашей формой выражения, хотя никаких материальных изме­нений, которые могли бы изменить наш рассказ об этом факте, не происходит. В немецком и французском языках необходимо вы­разить в слове камень еще и категорию рода. Китаец обходится минимумом явных формальных средств и просто довольствуется простейшим высказыванием вроде «камень падать». Грамматические категории языка скрыто заставляют нас обращать внимание на различные признаки ситуации. Языки различаются по тем категориям, которые они включают, как лексическим, так и грамматическим. Все языки выпол­няют одни и те же основные функции — утверждение и отрицание, вопрос, приказание и т. п. Безусловно, основная форма человеческого языка является универ­сальной. Рассуждения Фурта относительно развития глухих детей: язык — это лишь один из не­скольких путей, которыми ребенок может постичь опре­деленные свойства предметного мира.

Интересна судьба гипотезы Сепира — Уорфа в наши дни: сейчас мы больше занимаемся вопросами языковых и культурных универсалий, чем вопросами лингвистиче­ской и культурной относительности.