Гуссерль.Э.2001.Логические.исследования.Т.2(1)

систему суждений) или относительно единства науки, следовало бы различать более детально: мир единичного Я, мир эмпирической соци­ альной общности и, в частности, мир идеальной общности причастных к определенной области знаний; мир (идеально завершенной) науки, мир в себе. Как психические переживания, так и Я документируются в своем бытии и в своих закономерных связях только в науке как в сис­ теме объективно значимых представлений и суждений, и даны они только как целевые точки интенциональных переживаний в Я. Но в известной узкой сфере они действительно даны как то, что они суть, в то время как для физических вещей это вообще никогда не имеет мес­ та. Учение Б е р к л и - Ю м а, которое редуцирует являющееся тело (Когрег) к связке "идей", не воздает должное тому факту, что даже если элементарные идеи этой связки психически реализуемы, то все же сама

связка, интендированные комплексы элементов не присутствуют ре­

ально (reell) именно как комплексныеидеи в каком-либочеловеческом сознаниии никогдане будут там присутствовать.Ни одно тело не явля­ ется внутренневоспринимаемым- не потому что оно "физическое", но потому, например, что трехмерная форма пространства адекватно не может быть созерцаема ни в каком сознании. Однако адекватное со­ зерцание есть то же самое, что и внутреннее восприятие. Фундамен­ тальным недостатком феноменалистских теорий является то, что в них

не проводится различие между явлением как интенциональным пере­

живанием и являющимся предметом (субъектом объективных предика­ тов), и потому переживаемый комплекс ощущений отождествляется с комплексом предметных признаков. Во всяком случа~, объекты как единства (objektiven Einheiten) в психологиии в естествознаниине то­ ждественныпо меньшеймере в том, как они первичноданы для после­ дующей научнойобработки. Предстанутли обе науки в своем развитии окончательноразделенными,зависит от того, идет ли в каждой из них речь о действительноразъединенныхили, по крайней мере, об отно­ сительно самостоятельныхреальностях (где самостоятельность,есте­ ственно, не означает, что обе эти реальностидолжны быть разделены посредством какой-либо мистической пропасти или совершенно не­ слыханногоотличия). Вероятно, лучше исходитьиз обратного:только прогресс обеих наук может доказать, существуетли такое разделение. Очевидно, что по своим исходнымпунктам, а именно в сфере первич­ ных фактов, за обработку которых они принимаются, а также по их

прогрессирующимрезультатам эти науки по существу не зависят друг

от друга.

Однако не исключена возможность, предоставляемая феномена­ лизмом как обоснованной теорией (на мой взгляд, он не выходит за

336

пределы смутных, хотя ни В коем случае не бесполезных мыслительных построений), согласно которой объективные основания всякого разго­ вора о физических вещах и событиях заключены в простых законо­

мерных корреляциях, устанавливаемых между психическими пережи­

ваниями многообразных сознаний. Однако разобщение наук не было бы устранено с принятием этой теории. Отличие переживаний (содер­

жаний сознания) от представленных в переживаниях не-переживаний (и даже воспринятых и, соответственно, считающихся существующи­ ми, когда о них выносятся суждения) по прежнему остается фундамен­ том для разделения наук как областей исследования, т.е. для того вида разделения, который на настоящем этапе развития наук только и мо­ жет приниматься в расчет. Требованию "психологии без души", т.е. психологии, которая отказывается от всех метафизических предпосы­

лок относительно души - и отказывается от них, поскольку только в

достигшей своего завершения науке они могли бы стать очевидными, - соответствует требование "естествознания без тел", т.е. естествозна­ ния, которое прежде всего отклоняет все теории о метафизической природе физического. Однако такой теорией, которая с самого начала связана метафизическими предпосылками, является и теория феноме­ налистская. Она не должна предрешать вопрос о разделении обеих на­ ук. Такое разделение должно покоиться на чисто феноменологической основе, и в этой связи я полагаю, что проведенные выше рассуждения являются весьма подходящими для того, чтобы решить этот весьма спорный вопрос удовлетворительным образом. Здесь используется только наиболее фундаментальное феноменологическое различие: ме­

жду дескриптивным содержанием и интендированным предметом вос­

приятий и "актов" вообще.

Разумеется, это различие не ускользнуло от психологов. Мы нахо­ дим его уже у Гоббса, Декарта и Локка. Можно сказать, что все крупные мыслители Нового времени так или иначе касались или обсуждали его. Жаль только, что делали они это при случае, вместо того чтобы начи­ нать с этого различия и на каждом шагу обращать на него самое при­ стальное внимание, иными словами, чтобы сделать его фундаментом научной теории познания и психологии. Только так способ выражения и образ мышления MOгyr стать научно корректными, хотя, возможно, весьма пространными инеудобными.

Осознанное в узком смысле есть являющееся, следовательно, если таковое вообще хотят назвать в обычном смысле феноменом, [то это] психический Ф е н о м е н . Напротив, гораздо большая часть в широком смысле осознанного не есть собственно являющееся. Ибо нельзя, ко­ нечно, угверждать, что все психическое (Seelische) воспринимается

337

или даже только может восприниматься (sc. в смысле реальной воз­ можности). Дефиницию психологии как науки о психических Ф е н о­ м е н а х следует понимать не иначе, чем дефиницию естествознания как науки о физических феноменах. Соответствующие феномены обознача­ ют в обоих случаях не предметную область науки, которая должна была бы быть исчерпана ими, но только ближайшие точки приложения на­ учных исследований. При таком понимании мы ничего не имели бы против этих дефиниций.

§ 8. ЧИСТОЕ Я И ОСОЗНАННОСТЬ (ВЕwurПНЕIТ)

До сих пор мы совсем не касались чистого Я (Я "чистой апперцеп­ ции"), которое, согласно кантианцам, а также некоторымисследовате­ лям-эмпирикам,должно выступать объединяющейточкой отношения, к которой любое содержание сознания как таковое относилосьбы со­ вершенно особым образом. Это чистое я сущностно принадлежалобы факту "субъективногопереживания",или сознания. "Быть-осознанным (BewuBt-sеiп) означает находиться в отношении к Я", и то, что нахо­ дится в таком отношении, есть содержание сознания. "Содержанием мы называем все, что лишь3 1 б отнесено в сознании к Я, независимоот прочих характеристик"."Это отношение, очевидно, одинаководля лю­ бого так или иначе многообразноменяющегосясодержания;оно, соб­ ственно, есть то, что составляет общее и особенное сознания. Чтобы отличитьэто отношениеот общегофактасознания, мы обозначаемего (говоритНаторп, которогоя здесьпостоянноцитируют'?"посредством особого выражения - "осознанность" (BewuBtheit). "Я, как субъектив­ ный центр отношений ко всем осознанныммной содержаниям, проти­ вопоставляетсебя этим содержаниямсовершенноособым образом; его

отношение к ним иного рода, чем их к нему, и оно не осознается в сво­

их содержаниях так же, как осознается содержание в нем; оно обна­ руживается как раз в этом как равное себе содержание, так что в нем, пожалуй, может быть осознано нечто Другое, но само оно никогда не может быть осознанно в Другом. Само оно не может стать содержа­ нием и в нем нет ничего, что могло бы быть каким-либосодержанием сознания.Дальнейшееего описание поэтомуневозможно,ибо все, бла­ годаря чему мы могли бы попытатьсяописатьЯ или отношениек нему, было бы позаимствованоопять-такитолько из содержанийсознанияи,

316 В А следует: {всегда}.

317 Ср. весь § 4 Введения в психологию с точки зрения критического метода На­

торпа.

338

следовательно, не касалось бы самого Я или отношения к Я. Иначе го­ воря, всякое представление, которое мы хотели бы составить о Я, пре­ вращает это Я в предмет. Однако тем, что мы мыслим его в качестве предмета, мы уже перестали мыслить его в качестве Я. Я-бытие (Ichsein) не означает предмет, но по отношениюк любому предмету озна­ чает именното, по отношениюк чему нечто есть предмет. То же самое нужно сказать и об отношении к Я. Быть-осознаннымозначает быть предметомдЛЯ Я: это "быть-предметом",в свою очередь, не можетбыть сделанопредметом".

"Факт осознанности, этот основной факт психологии, можно, по­ жалуй, констатироватькак наличный, сделать заметным благодаря его выделению. Однако он не может быть определенили выведен из чего­ то иного".

Какими бы впечатляющимини были эти высказывания,я не могу их подтвердитьпри более точном рассмотрении.Как же надлежитнам констатироватьэтот "основнойфакт психологии",если мы не мыслим его, и как следует мыслить его без того, чтобы Я или сознание в каче­ стве объектов констатациине "преврашатъв предметы?" Пусть это бы­ ло бы верным, если бы мы могли соотнестисьс этим фактом посред­ ством косвенного символического мышления; но, согласно Наторпу, этот факт обязан быть "основным", и как таковой он все же должен быть дан нам в непосредственном созерцании. Наторп явно утвер­ ждает, что факт этот "можно констатироватькак наличный и сделать заметным благодаря его выделению". Но не является ли констатиро­ ванное и замеченное содержанием? И не становится ли оно здесь предметным?Во всяком случае, здесь можно исключитьузкое понятие предмета; но сюда подходитболее широкоепонятие. Подобнотому как

направленность внимания на мысль, ощущение, чувство неудовольст­

вия и т.п. делает эти переживания предметами внутреннего воспри­

ятия, не отождествляяих с предметамив смысле вещей, точно также и этот центр отношений я и всякое определенное отношение Я к со­ держанию, как замеченные,были бы даны предметно.

Тут я должен, конечно, сознаться в том, что решительно не могу обнаружитьэто первичноеЯ в качестве необходимогоцентра отноше­ нийГ""}. Единственное, что я состоянии заметить и, следовательно, воспринять,есть эмпирическоеЯ и его эмпирическоеотношениек тем собственнымпереживаниямили внешнимобъектам, которыев данный

318 {Между тем я научился находить его и, соответственно, научился тому, чтобы опасения по поводу перехода к метафизике Я в чистом схватывании данного не сбивали меня с толку. (ер. прим. к § 6.)}.

339

момент как раз становятся объектами особого "поворота внимания (Zuwendung), в то время как многомуиз того, что остается "вовне" или "внутри", недостаетэтого отношенияк Я.

ДЛЯ проясненияситуации я не моту здесь найти иного пути, кроме феноменологическогоанализа эмпирическогоЯ и его эмпирического отношения к объектам; и тогда с необходимостью обнаруживается представленноевыше понимание. Мы отделили Я как материальное тело являющее себя подобно любой другой физической вещи, и направиливниманиена духовноеЯ, которое эмпирическипри­ вязано к первому и которое являет себя как принадлежащееему. Реду­ цированное к феноменологическиактуальномуданному, это духовное Я дает описанныйвыше комплекс рефлексивносхватываемыхпережи­ ваний. Этот комплекс относится к психическому (seelischen) Я анало­ гично тому, как "попадающие в восприятие" стороны воспринятой внешней вещи относятся ко всей вещи в целом. Осознанное интенци­ ональное отношениеЯ к своим предметам я не моту понять иначе, как то, что к феноменологическомусовокупному составу единства созна­

ния принадлежаткак раз такие интенциональныепереживания, где ин­

тенциональнымобъектомвыступаетЯ как одушевленноетело (Ichleib), Я как духовная личность и, таким образом, весь эмпирическийЯ-субъ­ ект (Я, человек).Такие интенциональныепереживаниядолжнысостав­ лять одновременно сущностное феноменологическое ядро феноме­ нальногоЯ.

Но тем самым мы подошли к третьемупонятию сознания, которое

выделяется именно через акты, или интенциональныепереживания, и

это понятие мы намерены сразу же проанализироватьв следующей главе. Тот, кто оспаривает своеобразие интенциональныхпережива­ ний и не хочет признатьнаиболеедля нас достоверного,а именно, что "быть-предметом" (Gegenstand-sein), феноменологическиговоря, осу­

ществляется в определенных актах, в которых нечто является или

мыслится в качестве предмета, - тот, очевидно, не сможет понять, ка­

ким образом это "быть-предметом" само вновь может стать предмет­ ным. Для нас вопрос совершенно ясен: акты "направлены" на своеобра­

зие актов, в которых нечто является; иначе говоря, акты направлены

на эмпирическое Я и его отношение к предмету. Феноменологическое ядро (эмпирического) Я образуют при этом акты, которые "доводят до его сознания" предметы, и "в" этих актах Я "направлено" к соответст­

вующему предмету.

Не моту также понять, как можно говорить, что отношение Я к со­ держанию сознания лишено всяких различий, ибо если под содержа­ нием понимается переживание (реальный конституент феноменоло-

340

гического Я), то все же способ, каким содержания включаются в един­ ство переживания, всецело зависит от особенностей содержаний, точ­ но так же как вообще при включении частей в целое. Если же под со­ держанием подразумевается какой-либо предмет, на который сознание направлено как восприятие, воображение, воспоминание или ожида­ ние, как понятийное представление или предикация и т.д., - тогда тем более существуют очевидные различия, проступающие уже в самом расположении в ряд только что приведенных выражений.

Возможно, вызовет возражение наше упомянутое выше утвержде­ ние о том, что Я само себя являет, само обладает осознанием и, в част­ ности, восприятием самого себя. Однако самовосприятие эмпириче­ ского Я - это обычная вещь, и ее понимание не составляет затрудне­ ний. Это Я столь же хорошо воспринимается, как и любая внешняя вещь. А то, что воспринимаются не все стороны и части предмета, ни­ чего не меняет по существу как в том, так и в другом случае. Ибо для восприятия существенно, чтобы оно было предполагающим (vегmеiпt­ lich) схватыванием предмета, а не адекватным его созерцанием. Сам акт восприятия (Wаhгпеhmеп), хотя он принадлежитЯ с его феноме­ нологическимсоставом, не попадает, разумеется (как и многое другое, что "осознается", но не замечается), в схватывающий взгляд воспри­ ятия (Wahrnehmung); подобно тому, как, например, не схваченные, но все же являющиесямоменты воспринятойвнешней вещи не попадают в восприятие. Тем не менее Я в первом случае, как и вещь во втором, называютсявоспринятыми,и в самом деле [оказываются]восприняты­ ми, осознаннымив модусе живого присутствия (in der Weise leibhafter

Selbstgegenwart).

Добавлениеко 2-.му изданию. Следуетособо подчеркнуть,что высказан­ ная здесь позиция по вопросу о чистом Я (которой, как уже сказано, я более не придерживаюсь)не имеет значениядля исследований,содер­ жащихся в этом томе. Как ни важен этот вопрос вообще, а также чисто феномепологически,все же наиболееширокие проблемныесферы фе­ номенологии,которые в той или иной степени общностикасаются ре­ ального (гееl1еп) содержанияинтенциональныхпереживанийи их сущ­ ностного отношения к интенциональнымобъектам, могут подвергать­ ся систематическомуанализу без постановки вопроса о Я. Исключи­ тельно такимисферамиограничиваютсяданные исследования.Прини­ мая во вниманиеобсуждениеприведенныхвыше высказыванийв такой значительнойработе, как недавнопоявившийсяГй том вторичнопере­ работанного Введения в психологиюП. Наторпа, я их просто не вычерк­

нул.

ВТОРАЯ ГЛАВА

СОЗНАНИЕ КАК {ИНТЕНЦИОНАЛЬНОЕ ПЕРЕЖИВАНИЕ}319

Анализ третьего понятия сознания, которое по [своему] сущностно­ му феноменологическому составу совпадает с понятием "психический акт", требует более подробного рассмотрения. В связи с ним речь об

осознанных содержаниях, в частности о содержаниях наших представ­

лений, суждений и т.д., приобретает многообразные значения, отде­ лить которые друг от друга и самым точным образом их исследовать со­

ставляет весьма важную задачу.

§ 9. ЗНАЧЕНИЕ БРЕНТАНОВСКОГОВЫДЕЛЕНИЯ "ПСИХИЧЕСКИХФЕНОМЕНОВ"

Среди разграниченийклассов в дескриптивнойпсихологиинет ни одного более примечательного и в философском отношении более значительного,чем то, котороепровел Брентано,обозначивэтот класс "психическимифеноменами",и которое он использовалдля своего из­ вестного разделенияфеноменов на психическиеи физические. Не то что бы я не мог согласиться с убеждением, которое при этом руково­ дило великиммыслителеми котороебыло выраженоуже выборомэтих терминов - а именно, что он достиг исчерпывающей классификации "феноменов", посредством которой могли бы быть обособлены облас­ ти исследования психологии и естественных наук, и что спорный во­ прос о верном определении исследовательских областей этих дисцип­ лин мог бы быть разрешен простым образом. Вполне возможно, что дефиниция психологии как науки о психических феноменах и соответ­ ствующая дефиниция естествознания как науки о физических феноме­ нах имеет вполне оправданный смысл; однако серьезные основания дают возможность оспаривать то, что понятия, которые входят в брен­ тановское разграничение [феноменов], суть те, которые под этими же именами входят в указанные дефиниции. Можно было бы показатъ, что отнюдь не все психические феномены в смысле возможной дефиниции психологии, точно так же в смысле Брентано, суть психические акты, и что, с другой стороны, добрая часть того, что у Брентано обозначено

319 А: {психический акт}.

342

двусмысленным термином "физический феномен", поистине суть пси­ хические феномены320.

Тем не менее, ценность брентановского истолкования понятия (Konzeption des Begriffes) "психическийфеномен" совершено не зави­ сит от целей, которые он при этом преследовал. Здесь выявляетсядля нас строго определенныйв своих границах класс переживаний, кото­ рый охватываетв себе все то, что характеризуетв определенноми точ­ ном смысле психическое, осознанное существование (Dasein). {Реаль­ ная} сущность, которой недоставало бы таких переживаний, которая бы имела в себе простосодержаниятакоготипа, каковы переживаемые ощущения (Empfindungserlebnisse)321, и была бы неспособнапредметно их интерпретироватьили каким-либо иным образом делать предметы представимымипосредствомних - следовательно, и подавно была бы неспособна отнестись к предметам в дальнейших актах: судить о них, радоваться или огорчаться, любить их или ненавидеть, желать или ис­ пытывать отвращение, - такую сущность никто не захотел бы назвать сущностью, наделенной психикой. Если находят сомнительным, мыс­ лимо ли вообще такая сущность, которая была бы просто комплексом ощущений, то достаточно все же указать на феноменальные внешние вещи, которые даны в сознании (bewuBtseinsmaJ3ig) благодаря комплек­ сам ощущений, однако сами никоим образом не являются в качестве

таковых, и которые мы потому называем неодушевленными сущностя­

ми, или телами (Кбгрег), что они лишены всех психическихпережива­ ний в смысле приведенных выше примеров. Если мы отвлечемся от психологии и войдем в более узкий круг философских дисциплин, то фундаментальная важность этого класса переживаний удостоверяет себя в том, что только присущие этому классу переживания принима­ ются во внимание в высших нормативных науках, ибо только эти пе-

320 Мое отклонение от [брентановской] трактовки движется не в направле­ нии [уточнения] тех ограничений, которые Брентано, хорошо осознав­ ший недостаточность простых определений, посчитал необходимым до­ бавить (ер. Psychologie уогп еmр. Standp., 1, S. 127 ff.»; это видно из рассуж­ дений в приложении в конце тома. (Имеется в виду конец VI Иссле­ дования, которое не входит в настоящее издание. Прим. перев.).

321 Мы не могли бы больше говорить: пережитые [содержания]. Исток понятия переживания лежит ведь в области психических "актов", и если его

расширение привело нас к понятию переживания, которое охватывает и

не-акты, то все же связь, которая встраивает их в акты и присоединяет их к

актам, короче, единство сознания, остается столь существенной, что мы не могли бы говорить опереживании (ЕгlеЬеп) там, где бы недоставало этой

связи.

реживания, в той мере, в какой мы схватываем их в феноменологиче­ ской чистоте, образуют конкретные основания для абстрагирования фундаментальных понятий, которые играют систематизирующую роль

в логике, этике, эстетике, а именно понятия, которые выстраивают

идеальные законы этих дисциплин. Если мы при этом назвали и логику, то мы одновременно напомнили о том особом интересе, который по­ будил нас к более точному рассмотрению этих переживаний,

§ 10. ДЕСКРИПТИВНАЯХАРАКТЕРИСТИКААКТОВ КАК ИНТЕНЦИОНАЛЬНЫХПЕРЕЖИВАНИЙ

Теперь все же пора определитьсущностьбрентановскогоразграни­

чения классов, Т.е. сущность понятия сознания в смысле психического

акта. Ведомый интересом к вышеупомянутой классификации, сам Брентано проводитсоответствующееисследованиев форме взаимного разграничения двух им выделенных основных классов феноменов - психических и физических. Он получает шесть определений, из кото­ рых только два с самого начала могут быть приняты нами во внимание, ибо во всех остальных деструктивную роль играют определенные, вво­ дящие в заблуждение эквивокации, которые делают несостоятельными брентановские понятия феномена, и особенно, физического фено­ мена, а затем - внутреннего и внешнего восприятияё".

Из двух выделенных определений одно непосредственно выявляет сущность психических феноменов, или актов. Оно безошибочно обна­ руживает себя на любых примерах. В восприятии нечто воспринима­ ется, в образном представлении нечто образно представляется, в вы­ сказывании нечто высказывается, в любви нечто любится, в ненависти нечто ненавидится, в желании нечто желается и т.д. Б Р е н т а н о име­ ет в виду уясняемое на подобных примерах общее, когда он говорит: "Каждый психический феномен характеризуется тем, что схоласты средневековья называли интенциональным (а также, пожалуй, мен­ тальным) существованием в нем некоторого предмета (Iпехistепz eines Gegenstandes) и что мы, хотя и не вполне избегая двусмысленныхвы­ ражений, назвали бы отношениемк содержанию,направленностьюна объект (под которым не следует понимать какую-либореальность) или имманентнойпредметностью.Каждый содержитв себе нечто как объ­ ект, хотя и не каждый одинаковымобразом"323. Этот "способ отноше-

322 Более подро бно в упомянугом выше приложении.

323 Psychologie, 1, S. 115. (Ср. Ф. Брентано. Избранные работы. М.: ДИК, 1996. С. 33. Перев. В.В. Анашвили. - Прим. перев.).

344

ния сознания к содержанию", как зачастую выражается Брентано в дру­ гих местах, в представлении есть именно представляющий способ, в суждении - судящий и т.д, Как известно, в брентановской классифика­ ции попытка разделить психические феномены на представления, суж­ дения и душевную жизнь (Gemi.itsbewegung) ("феномены любви и нена­ висти") основывается на этом способе отношения, исходя из которого Брентано различает как раз три в корне различных вида (которые ино­ гда многообразноспецифицируются).

Оценивать ли брентановскую классификацию "психических фено­ менов" как соответствующуюдействительностиили даже признавать за ней основополагающее значение для методов психологии в целом - значение, которое придавал этой классификации ее гениальный автор, - мы этого не касаемся. Только одно мы принимаем в расчет как важное

для нас - что существуют сущностные видовые различия интенцио­

нального отношения, или, коротко говоря, интенции (которая состав­ ляет дескриптивный родовой характер "акта"). Способ, каким "простое представление" некоторого положения дел имеет в виду свой "пред­ мет", иной, чем способ суждения, которое считает положение дел ис­ тинным или ложным. И опять-таки иными являются способы пред­ положения и сомнения, способы надежды или боязни, способы удо­

вольствия и неудовольствия, устремления и отстранения, разрешения

теоретического сомнения (решение относительно суждения) или практического сомнения (волевое решение в смысле взвешенного вы­ бора), подтверждения теоретического суждения (Meinung) (осуществ­ ление интенциисуждения) или полаганияволи (осуществлениеинтен­ ции воли) и т.д. Конечно, если не все, то большинствоактов суть ком­

плексные переживания; весьма часто сами интенции при этом ком­

плексные. Интенции душевной жизни выстраиваются на интенциях представленияили суждения и т.п, Однако нет сомнения, что при раз­

ложении этих комплексов мы всегда достигаем первичных интенцио­

нальных характерныхсвойств, которые, по своей дескриптивнойсущ­ ности, не позволяют редуцироватьсебя к каким-либо иным психиче­

ским переживаниям; и опять-таки нет сомнения в том, что единство

дескриптивного рода "интенция" ("типологическое свойство акта") ("Aktcharakter") обнаруживает видовые различия, которые основыва­ ются в чистой сущности этого рода и предшествуют как некоторое Apriori всей эмпирически психологическойфактичности. Имеют ме­ сто сущностноразличныевиды и подвиды интенции. К тому же невоз­

можно свести все различия актов к различиям вплетенных в них пред­ ставлений и суждений просто добавлением элементов, которые не

принадлежатроду интенции. Так, например, эстетическоеодобрение

345