Гражданская и политическая активность населения как фактор реформирования политической системы россии (региональный аспект)

В статье рассматриваются причины и факторы низкой гражданской и общественно-политической активности населения Ульяновской области. Анализируются причины слабости третьего сектора, гражданского общества, региональных НКО, позитивного отношения населения к протестным акциям, причины низкого уровня доверия к органам государственной власти.

На примере электорального поведения и развития форм политического участия обосновываются задачи реформирования политической системы региона.

Ключевые слова: некоммерческие общественные организации, политическое участие, акции протеста, реформа политической системы.

N. V. Dergunova

Civil and political activity of population as a factor of russian political system reform (regional aspect)

The article examines the causes and factors of low civil and social-political activity of the population of Ulyanovsk region. The author analyzes the reasons for the third sector weakness, civil society, regional non-profit organizations, positive attitude of population to protests and the reasons for the low level of confidence to the authorities. As an example of the electoral behavior and the development of political participation forms the task of reforming of region political system is justified.

Key words: non-profit public organizations, political participation, protests, reform of the political system.

Своеобразие Ульяновской области состо­ит прежде всего в глубокой противоречиво­сти всех сфер жизнедеятельности региона как социокультурного сообщества, которая побу­ждает к системной демократической его мо­дернизации [1].

Вместе с тем регион имеет неплохие предпосылки для быстрого завершения реин­дустриализации и перехода к демократиче­ской модернизации на основе развития ин­формационного уклада и гражданского обще­ства. Такая модернизация отвечает вызовам времени, но для этого региональные органы власти должны одновременно осуществить демократическую модернизацию своих струк­тур, норм, регламентов; добиться убедитель­ного для населения повышения спроса с чи­новников и служащих за злоупотребления властью и произвол в отношениях с гражда­нами. Ответом станет значительный рост до­верия населения к институтам власти и об­щее повышение его участия в формировании гражданского общества.

Гражданское общество — очень сложный социальный феномен, описать его состояние и тенденции развития — непростая задача. Цель данной публикации — обозначить неко­торые тенденции в развитии региональных институтов гражданского общества и пробле­мы функционирования системы отношений с властью.

На 10 января 2012 года в Ульяновской области осуществляют свою уставную дея­тельность 1368 некоммерческих организаций (далее — НКО), обеспечивающих выполнение общественно значимых функций в различных сферах деятельности [2]. Рост количества НКО произошёл по отношению к 2010 году за счет таких правовых форм, как религиозные организации, органы территориального обще­ственного самоуправления (ТОСы) и общест­венные объединения. Распределение неком­мерческих организаций на территории облас­ти очень неоднородно. Офисы подавляющего большинства НКО находятся в областном центре, небольшая их часть — в Димитров- граде. Количество НКО в муниципальных об­разованиях составляет всего 8,2 % от всего количества зарегистрированных НКО на тер­ритории Ульяновской области. Эти данные говорят о низком уровне институализации общественной активности в муниципальных образованиях.

Сформировавшийся в Ульяновской облас­ти за последние 10 лет общественный сектор характеризуется следующими основными свойствами:

во-первых, он мал — и по числу занятых в нем граждан, и по числу организаций и объединений, и по объему производимой продукции и услуг;

во-вторых, он слаб и невлиятелен, имеет слабый административно-правовой и незна­чительный материальный ресурсы;

в-третьих, он имеет весьма незначитель­ные социальный и символический капиталы — общественную поддержку и доверие граждан, оставаясь во многом без серьезной кадровой подпитки и сильных и компетентных лидеров;

в-четвертых, очень велика внутренняя дифференциация и неоднородность сектора, имеются серьезные различия по географиче­скому признаку, по тематической ориентации, по экономической активности, по уровню от­стаивания интересов и взаимодействия с за­интересованными сторонами и т. п., что за­трудняет консолидацию и выработку позиции на развитие сектора.

Вышеназванные характеристики в разви­тии некоммерческого сектора подтверждают данные пилотного исследования [3] общест­венных объединений региона.

100 % опрошенных НКО в качестве про­блем, с которыми им приходится сталкивать­ся, отмечают финансовые проблемы, и по 1/3 организаций отмечают отсутствие органи- заций-партнеров, отсутствие поддержки со стороны органов власти и несовершенство законодательной базы.

Абсолютное большинство НКО задумыва­ется о повышении квалификации своих со­трудников: при этом около 3/4 НКО участву­ют в образовательных мероприятиях на уров­не региона и только 1/4 часть имеет редкую возможность обучаться в других регионах. Большинство организаций пытается выстраи­вать отношения с органами власти. При этом в качестве трудностей руководители НКО от­мечают заформализованность деятельности органов власти и государственных бюджетных учреждений и преобладание в их деятельно­сти демонстративно-показательного подхода без оценки социального эффекта.

Наблюдаются слабые, но устойчивые по­ложительные тенденции в развитии сектора, связанные с увеличением количества добро­вольцев, увеличение количества социальных проектов, количество публикаций о деятель­ности НКО в СМИ. При этом практически не расширяются партнерские отношения и коа­лиции по решению тех или иных проблем в некоммерческом секторе.

Стоп-факторы развития сектора

Со стороны органов власти:

• Противоречивость, неустойчивость и непоследовательность политики в отношени­ях с сектором в целом;

• Недооценка квалификации работников сектора и переоценка риска некачественного исполнения социальных услуг НКО при пере­даче им части полномочий.

В чем это конкретно проявляется? В об­ласти, за исключением конкурсов молодеж­ных проектов, в прошлом году так и не было выделено средств на субсидии (по конкурсу) социально ориентированным организациям, в результате регион не смог принять участие и в федеральном конкурсе; часть НКО получа­ют государственную поддержку без конкурса, что не стимулирует их эффективное функ­ционирование; министерства Правительства, действующие в социальной сфере, не практи­куют передачу части своих функций НКО на конкурсной основе; отсутствуют как социаль­ный региональный, так и муниципальный за­каз для НКО. Результат — нединамичное раз­витие институтов гражданского общества, особенно в кризисное время, из-за отсутствия ресурсов. Очень мало используются совре­менные методы деятельности гражданского сектора — социальное предпринимательство и формирование целевых капиталов.

Со стороны граждан:

• Приоритетность решения индивиду­альных проблем, сильная атомизация обще­ства;

• Неверие и отсутствие понимания, ка­ким образом можно повлиять на принятие властных решений и их реализацию;

• Низкое доверие к разного рода инсти­тутам, в том числе общественным структурам, и недостаток информации о них.

Со стороны организаций и самодеятель­ных объединений граждан:

• Недостаток и нестабильность источни­ков финансирования деятельности;

• Недостаточный / неравномерный про­фессионализм и недостаточный уровень ка­чества экспертной деятельности внутри само­го сектора;

• Отсутствие ресурсов гражданского контроля, отсутствие нормативной базы (на­блюдение);

• Активность населения носит кон­фликтный характер, когда власть не выпол­няет своих функций или функционирует ди­рективно, а порой и с угрозами санкций.

Отдельно несколько слов необходимо сказать о роли СМИ как одного из самых пуб­личных институтов гражданского общества. Актуальной тенденцией, определявшей в 2011 году деятельность большинства средств массовой информации в Ульяновской облас­ти, оставалось смещение их функций с посте­пенным утверждением приоритета развлека­тельной и рекламно-справочной информации, а также увеличением доли заказных материа­лов в контенте. Самоустранение журналистов от участия в выявлении, изучении и разреше­нии самых острых противоречий, возникаю­щих между властью и обществом, властью и бизнесом, а также различными социальными группами, ослабляет социальное воздействие СМИ как одного из основных институтов гра­жданского общества. Отказ брать на себя традиционную роль посредников при разре­шении всего многообразия конфликтов инте­ресов, ежедневно возникающих в регионе, способствует снижению авторитета СМИ и падению престижа профессии журналиста. Результатом сформировавшегося недоверия к материалам СМИ становится низкая оценка аудиторией собственной информированности по различным аспектам государственной и общественной жизни.

По-прежнему остро проявляется негатив­ная тенденция несоответствия представлен­ной в СМИ информации общественному за­просу. Еще более значимой проблемой явля­ется недостаточное внимание СМИ к освеще­нию такого масштабного направления разви­тия гражданского общества, как деятельность некоммерческого сектора.

Следствием недостаточной заинтересо­ванности традиционных средств массовой информации в распространении информаци­онных материалов, посвященных вопросам развития гражданского общества, является все более явное предпочтение молодой и со­циально активной части аудитории использо­вать новостные интернет-порталы, сайты ор­ганов государственной власти и иных учреж­дений в качестве основного источника ин­формации. Данные социологических исследо­ваний свидетельствуют, что за прошедший год в целом по региону число респондентов, пользующихся Интернетом для получения информации о происходящих событиях, воз­росло с 32 до 40 %, а в период с июня 2009 года — на 17 %, при этом городское населе­ние пользуется Интернетом чаще, чем сель­ское [4].

Политические предпочтения и граждан­ская активность жителей области

Активное участие населения в политиче­ской жизни возможно через членство в поли­тических партиях и различных общественных организациях (табл. 1). Включённость насе­ления в активную общественно-политическую жизнь находится на низком уровне. Почти 100 % опрошенных не являются членами по­литических партий и общественных органи­заций [5]. Однако за прошедшие 4 года не­сколько возрос процент участников исследо­вания — членов профсоюзной организации (с 5 до 9 %).

Таблица 1 Распределение ответов на вопрос «Являетесь ли Вы членом какой-либо общественной организации?» (%)

Принадлежность	2007 г.		2011 г.
	Да	Нет	Да	Нет
Политическая партия	3	97	2	98
Профсоюз	5	95	9,5	90,5
Религиозная организация	0,1	99,9	0,2	99,8
Другая общественная организация	1	99	1	99

Причинами такой низкой общественной активности 70 % участников исследования считают отсутствие личной пользы от участия в общественных организациях и местном са­моуправлении (табл. 2). Это последствия ра­ционального отношения граждан к политиче­ской активности.

Таблица 2 Распределение ответов на вопрос «Как Вы думаете, почему многие не участвуют в общественных организациях и формах местного самоуправления (собрание, сход граждан, самоорганизация по месту жительства, публичные слушания и др.)?» (%)

Причины неучастия в общественных органи­зациях и формах местного самоуправления	%
Не видят пользы для себя от такого участия	70
Опасаются быть вовлеченными в неприглядные дела	5
Встречают противодействие тех, кто там участвует	1
Не знают, как это сделать	5
Затрудняюсь ответить	18
Отказ от ответа	1

Таким образом, количество активных уча­стников политического процесса за два года увеличилось, по данным опросов, более чем на 6 % и составляет более 12 % согласно от­ветам респондентов. Если оценивать данные ответы с точки зрения кумулятивной пирами­ды Д. Мемми, то активный слой политических акторов, демонстрирующих свою принадлеж­ность к политическим партиям и организациям и ориентированным на коллективные дейст­вия, пока явно недостаточен. Согласно Д. Мемми, их должно быть от 10 до 30 %. Уль­яновское сообщество подошло к нижней грани­це демократической политической активности.

Население региона отличается инноваци­онной пассивностью [5]. Так, 98 % респон­дентов за последний год не участвовали в создании каких-либо новшеств (новая фирма, новый продукт, новая технология, новая ус­луга) (табл. 3). Причём за прошедшие 4 года этот показатель снизился.

Проведённое исследование показывает рост потенциальной протестной активности в регионе. В настоящее время 41 % опрошенных в той или иной степени готовы к участию в ак­циях протеста, не готовы — 49 % (табл. 4).

Реально, по данным управления МВД РФ по Ульяновской области, в 2011 году на террито­рии области состоялось 327 митингов, демонст­раций, шествий, пикетирований, собраний. В них приняли участие 36 480 человек, или около 3 % от общего числа жителей области.

Таблица 3

Распределение ответов на вопрос «Участвовали ли Вы в последние 12 месяцев в создании каких-либо новшеств?» (%)

			2011 г.
Участие в создании каких-либо новшеств	2007 г.	Новая фирма	Новый продукт	Новая технология	Новая услуга
Участвовал как организатор	4	1	0	1	1
Участвовал наравне с другими	7	1	2	1	2
Не участвовал	79	98	98	98	98
Затрудняюсь ответить	4	0	0	0	0
Отказ от ответа	6	0	0	0	0

Таблица 4