Риккерт_ ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ (Киев 1998)
.pdfриал обработки или образования понятия, чтобы потом, если ока жется, что уже этот материал есть более, чем данное, показать,
какой гносеологический эквивалент можно найти в системе трансцендентного идеализма для этой эмпирически-реалистичес- кой предпосылки выходящего за пределы данного материала.
Материал познавания, — под которым мы естественно пони маем не содержание в противоположность категориальной фор ме, так как ведь тогда уже факт был бы больше, чем материал, — для эмпирического реализма в действительности является не прос
тым агрегатом фактов. Но подобно тому, как специальные науки хотят дать связное познание, эмпирический реализм предполагает
связь как материал науки, а именно общий различным познаю
щим индивидам существующий для себя мир, с рядом определе
ний, которые не могут быть разложены на простые факты. Мы не можем здесь перечислить всех этих определений, нам нужно только вспомнить о том, что допускаемый эмпирическими реалистами мир существует в одном пространстве, непрерывно изменяется в одном времени, состоит из действующих друг на друга вещей и т. д., и мы увидим, что то, что здесь рассматривается как матери
ал познавания, есть более, чем чисто фактическое или данное в
употребляемом до сих пор смысле. Одно пространство, одно
время и действующие вещи непосредственно не даются. Мы на зовем этот предполагаемый эмпирическим реализмом мир, чтобы отличить его от данного, объективной эмпирической действитель ностью*, и мы должны тогда гносеологическую проблему объек тивной действительности как вторую главную проблему тран сцендентальной философии добавить к проблеме фактичности и данности, из которых мы исходили.
Чтобы выяснить отношение этих обеих проблем друг к другу, надо еще заметить, что в известном смысле уже всякое чисто фактическое суждение указывает на проблему объективной дей ствительности. Именно при констатировании всякого факта мы не только утверждаем изолированный факт, но рассматриваем также факт, если не абстрагируемся прямо от него, всегда вместе
с тем как часть большей реальной связи, и чисто фактические суждения поэтому суть, так сказать, гносеологические искусствен
ные продукты. Именно мы выше отметили, что суждение, например, солнце сияет, всегда может превратиться в суждение: я вижу сол
* Я хорошо знаю, что это название недостаточно характерно, и в особен ности применение многозначащего слова «объективный», по-видимому, не свободно от упрека. Но нужно помнить, что здесь подразумевается только
гносеологически еще неопределенная предпосылка эмпирического реализ ма, и что о ней речь может идти не иначе, как на гносеологически неопреде ленном языке эмпирического реализма.
132
нце. Но этим должно быть отклонено только отношение к трансцендентному бытию. Впрочем, в суждении: «я вижу солн це» «я» всегда мыслится как вещь среди других вещей, или как член объективной эмпирической действительности, и если дума ют, будто этого вывода можно избежать посредством другой формулировки чисто фактического суждения, то заблуждаются. Конечно, «я» можно даже вовсе устранить, и положение форму лировать: это солнечное сияние существует. Но и тогда этим не
исключалось бы допущение объекта, который является объектом
большей связи, т. е. данное солнечное сияние рассматривали бы
как часть находящегося в пространстве и времени мира действу
ющих друг на друга вещей, поскольку высказывали бы экзистен циальное суждение, т. е. хотели солнечному сиянию придать ре
альность. Изолированный факт постольку есть, стало быть, иск
лючительно абстракция. Мы должны были совершить эту абстрак
цию, чтобы показать минимум трансцендентного долженствова
ния и категориального определения в абсолютно не подлежа
щих сомнению суждениях и этим в то же время их обосновать, потому что в суждениях кажется подлежащим сомнению то, что выходит за пределы констатирования чисто фактического. В на ших теперешних результатах поэтому ничего не изменится. Но
насколько эта абстракция была необходима в гносеологических интересах, настолько все же мы не можем на ней остановиться, лишь только мы исследуем научное познание действительности.
Всякое суждение действительности относится, если оно служит науке, к объективной эмпирической действительности в приве денном смысле охватывающей реальной связи.
Решающий вопрос состоит для нас в том, должно ли вести дальше разработку этой новой гносеологической проблемы только до сих пор приобретенного понятия познания, или необходимо ли все-таки понятие познания другого рода или даже допущение
трансцендентного бытия.
Ясно, ччр мы понятие рассуждающего сознания вообще и
соответствующее ему понятие действительности как понятие со держания сознания вообще теперь должны определить еще ина- ч*1, т. е. совершеннее, чем прежде. Речь идет не о том, чтобы отождествить объективную эмпирическую действительность пря мо с совокупностью утверждаемого рассуждающим сознанием
вообще бытия, так как это понятие, поскольку оно развито до сих пор, образует только гносеологический эквивалент для поня1ии, лишенного связи агрегата фактов. Но этим еще вовсе не СКА.1АНО, что мы вынуждаемся теперь к допущению совершенно
другого, несоединимого с приобретенным до сих пор понимани
ям познавания, или даже к допущению какого-то трансцендент
133
ного бытия, и что только это понятие объективной эмпиричес кой действительности дает собственную гносеологическую поддержку.
Что касается, прежде всего, трансцендентного бытия, то по
нашим прежним объяснениям без дальнейших разъяснений ясно, что его допущение как гносеологического эквйвалента для на
шего понятия выходящей за пределы данного объективной дей
ствительности совершенно не было бы пригодно. Конечно, вспом нив понятие, которое гносеологический реализм пристрастно при
меняет против идеализма, можно сказать, что наука хочет познать вещи и что вещи не даются, поскольку они обозначают нечто
принципиально иное, чем простые восприятия или комплексы вос
приятия. Но для эмпирически-реатстческн мыслящего чело века должно быть совершенно безразлично, существуют ли ве
щи, которые по своему понятию навсегда остаются неизвестны
ми. Если бы всякий должен был чувствовать потребность опе реть свое познание на мир трансцендентных вещей, то он дол жен был бы предполагать, что не только такие вещи вообще существуют, но также, что они во всех частностях соответствуют
многообразию эмпирического мира, и далее, что это соответст вие познаваемо в частностях. Но это допущение приводит к
удвоению эмпирической действительности, и опирающееся на этом
удвоении понятие познания не только не делает объективность
познания понятной, но даже совершенно загадочной. Если бы мы нуждались в трансцендентном бытии для обоснования объек
тивной действительности, предмет познания был бы недостижим, и мы должны были бы усомниться в познании таким образом обоснованной объективной действительности вообще.
Но фактически желание допущения трансцендентных вещей возникает только из ложно понимаемой потребности и, чтобы в этом убедиться, мы рассмотрим опять различие содержания и формы в материале познания. Именно, поскольку мы обращаем внимание только на определение по содержанию, объективная
эмпирическая действительность еще не отличается от простого
комплекса восприятий, так как всякое содержание познания дейс твительности может возникнуть в своей обособленности только из данного. Эмпирический реализм, который в качестве материа ла познания предполагает существующую в себе объективную действительность, поэтому также мыслит то так, то иначе созда
ваемое содержание этой действительности, поскольку он вообще размышляет о противоположности содержания и формы, необ ходимой как нечто, что с гносеологической точки зрения стоит только под категорией данности и существует имманентно. Если этого нет, то эмпирический реализм перестает быть эмпиризмом.
134
Выходящие за пределы данного факторы того, что с эмпири ческой точки зрения есть материал познания, следовательно,' мо гут быть только формами объективной действительности^ е. понятие простого агрегата фактов отличается от понятия ооъек-
типноЙ эмпирической действительности только тем, что объек-
типная действительность представляется как определенное не-
лпписимое от познающего субъекта упорядочение фактов. Бла
годаря этому упорядочению возникает связь данного. Итак, связь, конечно, не воспринимается, тем не менее восприятие отвлекает ся только потому, что оно не содержание, а форма. Но когда
это сделано, нам не нужно также для объективности познания действительности, поскольку принимается во внимание ее со держание, искать никакого иного гносеологического эквива
лента, кроме того, который уже предлежит в категории данности,
г. о. в категории, которая «это» полагает и удостоверяет как
сущее. Гносеологическая проблема объективной действитель ности поэтому состоит только в вопросе, с помощью каких форм
создается то независимое от познающего субъекта упорядоче ние данного бытия, которое придает ему характер объективной действительности, и в котором следует обосновать заключаю щийся в нем вопрос, как объективность этого независимого от познающего субъекта упорядочения.
На всякое систематическое развитие объективных форм дейс
твительности мы, естественно, здесь не обращаем внимания. Но мы должны рассуждение продолжить настолько, чтобы выяснить
основной принцип обработки этой новой проблемы.
Теория познания не может, подобно эмпирическому реализму, исходить из понятия существующей в себе объективной действигпльности. Напротив, и здесь, как везде, она начинает не с бытием, которое нужно познать, но с актом познания, который нечто утвер- >кдл«т как сущее. Она анализирует, другими словами, суждения, а именно, обращает внимание прямо на то, что суждение констати
рует но только отдельное восприятие, но в то же время данное
или воспринимаемое рассматривает как член связи, которую он
«тим имплицитно полагает так же, как действительную. Она ана лизирует ПОТОМ дальше #ТИ суждения действительности, — как мы
ИМ ради краткости можем назвать в отличие от суждений о дан
ном, — тан ЧТО она все, что в них возникает из категории данности, тщательно отделяет от того, что нельзя мыслить посредством этой категории, и что все-таки не может быть отмыслено от суждения
(lei ияманения его смысла. При этом, например, она находит, что
суждение, которое обозначает содержание этого одного восприя тия как причину содержания этого другого восприятия, утверждает нечто как действительное, которое отвлекается от всякого воспри
135
ятия, именно «связь», которая связывает эту причину с этим дейстг вием, и которая с точки зрения эмпирического реализма должна? бьщ^ыслима действительной, если смысл суждения должен остать-,
ся шт же, так как суждение ведь утверждает не только последовав
тельность этих обоих фактов, но реальную связь между ними. Но
точно так же теория познания должна повсюду обособить чисто фактическое или воспринимаемое, которое можно отнести к кате
гории данности от того, что не дается и все-таки утверждается как действительное, поскольку суждение относится к объективной дей
ствительности.
Если мы представим себе этот анализ совершенным и бла
годаря ему в суждениях о действительности установленными все факторы, которых нельзя найти ни в содержании соответс
твенных представлениям составных частей суждения, ни в кате гории данности, то для теории познания возникает новый воп
рос, какое право имеет эмпирический реализм утверждать чтонибудь, например, «связь» между причиной и действием, хотя
она не воспринимается. При попытке ответить на этот вопрос
теория познания опять-таки, естественно, не может удовлетво
риться тем, что она говорит: не данное утверждается как дейс твительное, потому что оно несмотря на его невосприимчи
вость есть составная часть независимой от познающего субъ екта объективной действительности, т. е. теория познания не
будет устанавливать форм совершенного суждения на формах
объективной действительности, так как этим она не приблизи
лась бы к решению своей проблемы, но она установит, что то, что не есть содержание восприятия, например, связь причины и действия, вообще имеет значение только тогда, когда оно понимается как составная часть суждения. Точнее: «связь» и здесь никогда не может быть найдена в соответствующих пред
ставлению составных частях суждения, так как связи или сое динения причины с действием нельзя представлять, а она зак лючается только в утверждении, стало быть, в форме сужде
ния, которое утверждает последовательность причины и дейст вия как необходимую. Вопрос о праве полагать нечто, что не воспринято как действительное, есть, следовательно, как везде
втеории познания, вопрос о праве утверждения, и для этого утверждения, без которого не существует никакого познания, стало быть, никакого познания объективной действительности*
должен быть найден независимый от познающего субъекта предмет. Принимая во внимание прежде найденное понятие категории, мы можем это выразить также следующим образом: теория познания должна искать для формы суждения ответ не
вформах объективной действительности, которая воспроизво
136
дится в формах суждения, но она знает, что форма суждения возникает благодаря категории, и что поэтому объективность
познания действительности основывается не на действитель ности, а на норме, признание которой есть категория.
Этим вопрос, имеет ли обработка нашей новой проблемы толь
ко задачей пойти далее уже приобретенного понятия познавания,
в принципе уже решен. Утверждение эмпирического реализма:
есть существующая для себя связная действительность, которая
есть более, чем простой комплекс восприятий, выражаясь гносео
логически, обозначает только: как предмет для познания действи
тельности посредством категории данности признанное изолиро ванно* и лишенное связи трансцендентное долженствование не достаточно, но должны найтись еще другие формы долженство
вания или нормы и обосноваться как трансцендентные, призна
ние которых при помощи других категорий дает начало понятию объективной действительности, например, понятию мира дейст вующих друг на друга вещей. Если эти нормы обоснованы, то в соответствующих им категориях рассуждающее познавание обла
дает предметностью, так как возникающие благодаря признанию трансцендентных норм формы имеют трансцендентальный ха рактер и должны поэтому рассматриваться как независимые от познающего субъекта объективные формы.
То, что эмпирический реализм обозначает как объективную действительность и считает предметом познания, есть, следоватгльно, с точки зрения трансцендентального идеализма задача познания, или: все в объективной действительности, что выходит ла пределы содержания отдельных восприятий, есть совокупность
императивов, требующих, чтобы данное приводилось в порядок
по определенным формам. Направление, в котором должно со вершиться решение этой задачи, т. е. формы, определяющие по
рядок, независимы от норм, и эти нормы образуют поэтому неза
висимый от познающего субъекта предмет познания действитель
ности. Единственно сообразно с ним должно направляться утвер
ждение, вдинстмнно от «го признания посредством категорий яааисит предметность продукта познания. И познавание объек тивной действительности есть с гносеологической точки зрения,
следомтельно, признавание норм.
Насколько поэтому справедлив упрек, что впервые приобре тенное трансцендентное, образующее предмет чисто фактических
суждений, было изолировано и бессвязно и, потому, не образо
вало достаточного гносеологического эквивалента для предпо
лагаемой эмпирическим реализмом в качестве материала позна ния объективной действительности, настолько не оправдывается
утверждение, что избранным нами путем нельзя обосновать свя-
137
зующёго познания действительности вообще. Только к катего
рий данности, которая единственно для себя ручается за дейст вительность постоянно выступающего обрабатывающего «нап лыва» фактов, должны присоединиться новые категорий, которые эти факты приведут в порядок, в объективную в себе связную
действительность. Независимое от познающего субъекта упоря
дочение и, следовательно; объективность возникающего таким обра зом познанйя действительности обусловливается потом исключи тельно значением признаваемых посредством категории норм.
Познавать объективную действительность, значит, мыслить в кате
гориях, которые воспроизводят формы объективной действитель
ности, т. е. повиноваться нормам, которые можно обосновать как трансцендентные. И предмет познания действительности поэто
му не бытие, а долженствование.
Поясним себе этот общий принцип еще одним примером, а
именно, опять на понятии вещи. Мы знаем, вещи суть более, чем комплексы восприятий. Даны только свойства, и последние толь
ко по отношению к их содержанию, т. е., стало быть, собственно еще не как «свойство». Вещь, которой присущи свойства и кото рая связывает их друг с другом так, что мы о них можем гово рить как о свойствах вещи, не воспринимаема. Для содержания же познания мы, именно, принимаем во внимание только воспри
нимаемые свойства, но все-таки остается необходимым, чтобы это воспринимаемое было упорядочено известным образом, Имен но, как свойство вещи независимо от познающего субъекта.
Предполагаем ли мы этим трансцендентную вещь? Это не дви нуло бы нас вперед ни на один шаг. Напротив, мы рассуждаем о том* что то, что не дано, образует определенную форму упорядо чения данного и наша потребность в объективности познания удовлетворится, лишь только мы можем предположить, что эта форма вещности обозначает независимую от всякого желания
познающего субъекта взаимную принадлежность свойств, следо
вательно, необходима в суждении. Словом, мы видим, что поня тие вещи только постольку выходит за пределы понятия комп лекса восприятий, поскольку данные составные части заключают
ся в отношении, обсуждаемом как необходимое, выражающемся в
том, что они свойства вещи. Независимое от познающего субъ екта значение вещи как предмета познанйя основывается, стало
быть, конечно; не на трансцендентном бытии, но разрешается с точки зрения трансцендентального идеализма совершенно в нет обходимость в суждении. Мнимо-трансцендентно сущая вещь есть
трансцендентная норма или правило связи представлений, кото рое требует признания, и благодаря которому под категорией вещности содержится совершающее суждения признание.
138
Точно так же обстоит дело с остальными формами, которые
образуют понятие объективной действительности и не могут быть найдены в данном. Не от трансцендентальной реальности, а только от трансцендентных норм зависит их значение для понятия объек
тивной действительности и нормы поэтому составляют предмет познания этой действительности.
Наше гносеологическое объяснение понятия объективной действительности находит, наконец, свое заключение в том, что
мы опять примыкаем к понятию рассуждающего сознания во обще и добавляем к нему теперь определения,которые вытек
ли из предшествующих рассуждений, именно, категории как
формы его утверждения. Рассуждающее сознание вообще ста новится тогда, в самом деле, идеалом признающего объектив ную действительность и вследствие этого логически обуслов ливающего ее как объективную действительность субъекта, так как соответственно этому понятие содержания сознания вооб ще теперь равно понятию объективной действительности. Дру гими словами, рассуждающее сознание вообще не может те перь более мыслиться как субъект, утверждающий содержание вообще как сущее, но его утверждение ближе определяется через категорию данности и категории объективной действи тельности. Итак, оно должно быть мыслимо как субъект, приз нающий все трансцендентные нормы, благодаря которым воз
никают форма данности и формы объективной действитель ности. Только понятие этого, определенного таким образом, рассуждающего сознания вообще является тогда достаточной логической предпосылкой то й действительности, которую рас сматривает эмпирический реализм как существующую для себя
объективную реальность.
И расширенному таким образом гносеологическому понятию субъекта, естественно, опять не соответствует никакая реальность, даже оформленное в категории содержания сознания, мЫслимое как целое, с гносеологической точки зрения не является мировым целым как готовой действительностью, а только идеей целого, иде ей задачи соединить совокупность данного в общую, в себе зак люченную действительность. Эта задача необходимо действитель на, ко неразрешима, и поэтому мы не можем гипостазировать эту идею в существующий для себя имманентный готовый мир4.
Что категории рассуждающего сознания вообще, допускаю щие возникновение форм логической объективности, точно так
* Ср. к этому: В. Christiansen, Erkenntnistheorie und Psychologie des Erkennens (1902). Это сочинение развивает мысли, очень близко стоящие к
изложенным здесь воззрениям, и отличается некоторыми необыкновенно удач
ными и точными формулировками гносеологических проблем.
139
же, как категория данности, не могут быть мыслимы ни как имма
нентные, ни как трансцендентные реальности, едва ли нуждается
еще в подробном объяснении. Как категории они не составляют форм мышления или суждения эмпирического субъекта, так как они логические предпосылки действительности, к которой каж
дый эмпирический субъект относится как часть, а было бы бес смысленно делать действительность зависимой от ее части. По
этому также является противоречивой в себе мысль, что значе ние категорий возникало постепенно, так как ведь их значение
впервые делает возможным понятие мира вообще, в котором
нечто возникает постепенно. Внесение идеи развития в транс
цендентальную философию или применение «генетически-био-
логического» метода не может привести ни к какому результату,
так как категории являются также предпосылкой всякого разви
тия. Но точно так же их не следует рассматривать как готовые действительные формы сознания вообще, так как это значило бы утверждать их трансцендентную реальность и этим отнимать
у них всякое значение для объективности эмпирического поз нания. Они должны быть понимаемы только как формы сужде
ния или утверждения, а именно, как формы признания ценнос тей, которые противостоят познающему субъекту, требуют от не го определенного упорядочения фактов сознания как безус ловно должных и этим в то же время ручаются за них как за
истинные.
Эмпирический реализм, само собою разумеется, и здесь опять имеет право рассматривать объективную действительность как су ществующую независимо от эмпирического познающего субъек та, — даже включающую эмпирические субъекты, реальность. Он может также сказать, что в эмпирических субъектах применение форм мышления и знание об этом возникает постепенно, и что эмпирический субъект мыслит в тех и других определенных фор мах потому, что объективная действительность имеет те и другие определенные формы. Эмпирический реализм должен даже иссле довать, как образование индивидуального мышления зависит от образования окружающей эмпирического индивида действитель ности. Но это все никоим образом не противоречит трансценден тальному идеализму и его пониманию категорий. Ведь и здесь действительно, что суждения об объективной действительности име ют две стороны, что эмпирический реализм обыкновенно видит только одну сторону и тогда правильность суждения делается необходимо зависимой от его согласования с объективной дейст вительностью.
Но трансцендентальный идеалист должен указать на то, что никакое познание объективной действительности не было бы
140
возможно без признания трансцендентных норм, и что в нормах только обосновываются формы действительности, благодаря ко торым впервые возникает понятие этой действительности. Если, таким образом, эмпирический реализм делается гносеологичес ким воззрением, причем он, — смотря по тому, с какой стороны подходят к реалистическому или эмпирическому элементу, — до
пускает или образ гносеологического реализма или форму пози
тивизма, то трансцендентальный идеализм должен с одинаковой решимостью обращаться против обоих учений. Вопреки позити визму или имманентной философии он указывает на то, что
нормы, на которых основываются формы объективной действи тельности, в отношении их значений никогда не могут быть поня ты из данного, но являются трансцендентными, и что поэтому чисто позитивистическая или имманентная теория познания раз рушает вообще понятие познания действительности. А вопреки гносеологическому трансцендентальный идеализм подчеркивает,
что допущение трансцендентного бытия не только не может быть обосновано, но даже если бы его и можно было обосно^ вать, оно не давало бы именно той связи познания, которую справедливо предполагает реалист, хотя ее нет в данном. Всегда можно только указать, что эта связь возникает благодаря совер шающимся в категориях суждениям, именно трансцендентное дол женствование нуждается в объективности, а не трансцендентное бытие. И по отношению к понятию объективной действитель ности, таким образом, оказывается в гармонии с эмпирическим реализмом не позитивизм, не гносеологический реализм, а толь
ко трансцендентальный идеализм.
IV. Конститутивные и методологические формы
Но если бы мы теперь считали разрешенной и вторую главную
проблему трансцендентальной философии, т. е. считали развитой
ту систему форм, категорий и норм, которые делают возможным понятие объективной действительности, то этим все еще не были
бы выполнены задачи теории познания. Понятие объективной дей ствительности ИЛИ оформленного в категории содержания созна
ний вообще, KIK МЫ уже объясняли, содержит исключительно ма~ Л1Фриа/1научного познания. Проблема обработки прежде всего быЛ1 намеренно устранена и поэтому следует заняться еще друго го рода формами, которые также неотделимы от понятия научно го познания. О надиндивидуальном субъекте или рассуждающем
сознании вообще можно, конечно, сказать, что они и без дальней шей обработки обладают познанием объективной действительнос ти. Но этим для наукоучения ничего не приобретается, так как оно должно понимать и познание индивидуального эмпирического
141