из электронной библиотеки / 658108764328063.pdf

На наш взгляд, вклад Н.В. Плевицкой в русскую культуру состоит в популяризации русской народной песни (в первую очередь, черноземной России); в актуализации песни как непреходящей ценности, запечатлевающей универсалии всечеловеческого, культурно-исторического и собственно человеческого характера, объединяющей различные социальные группы, позволяющей преодолевать деструктивные процессы; наконец, в формировании посредством своего искусства истинного патриотизма как ведущего качества соотечественников в прошлом и настоящем.

Примечания

1.Плевицкая, Н.В. Дёжкин карагод. Мой путь с песней / Н.В. Плевицкая. – М.,

1993.

2.Прокофьева, Е. Надежда Плевицкая / Е. Прокофьева. – Смоленск: Русич, 2000. –

432с., ил. – (Женщина-миф).

ПЕСЕННО-ОБРЯДОВЫЙ ФОЛЬКЛОР В КОНТЕКСТЕ ФОРМИРОВАНИЯ МЕНТАЛИТЕТА РУССКОЙ НАЦИИ

Т.В. Чайчук,

КДЦ «Гамма» г. Черноголовка Московской области

Фольклор – важнейшая составляющая русской культуры, отражающая во всём величии её историю, крупнейшие события жизни народа и государства, определенные циклы жизни человека, времен года, трудовых занятий. Музыкальный фольклор как самостоятельная форма духовной практики является одним из формообразующих элементов глубинного ценностного комплекса российского менталитета. Анализ фольклора позволяет акцентировать внимание на том факте, что практически все действа, характерные для периода языческой Руси и продолжившие свое существование и развитие в христианскую эпоху, синтезировались. Пользуясь известной долей условности, можно предположить, что именно ранняя музыкальная культура стала изначальным отражением философско-эстетического самосознания этноса. Именно в архаическую эпоху появились музыкальные интонации, которые вобрали в себя всю полноту своеобразия русского характера. Они стали аккумулятором многих национальных идей и ценностей: коллективизма, жизнелюбия, мудрости, надежды на лучшее, борьбы за справедливость, героизма, самопожертвования и т.д.

В настоящее время наблюдается тенденция к возрождению многих забытых традиций, например, «реабилитация» многих корневых языческих и христианских праздников, сопровождаемых музыкальными, танцевальнотеатральными действами. Активное обращение к музыкальному фольклору в рамках учебных программ искусствоведческих, философских дисциплин многих образовательных учреждений дает надежду на то, что музыкальный фольклор будет оставаться необходимым показателем самосознания

111

российского общества в его глубинных проявлениях. Безусловно, лишь убежденность в правоте и необходимости передачи из поколения в поколение ценнейших из найденных истин даёт право музыканту-профессионалу наших дней не просто выступать, а вновь и вновь создавать обрядовые, ритуальные действа, в которые вовлекаются жители современных сёл и городов, ощущая себя частью великого исторического состояния народа. На современной арене появляются талантливые музыканты, которые предлагают своё прочтение фольклорных произведений. Вместе с тем, главным в фольклорной традиции остаётся сохранение знаковых тембральных, метроритмических, смысловосемантических, акустических признаков. Такое сочетание обеспечивает наследование основного мировоззренческого принципа художественного и философского самосознания народа. В этом смысле фольклорный первоисточник остаётся одним из основных стимуляторов оригинальных творческих идей.

Народное искусство многолико и многогранно, оно включает в себя самые разнообразные формы, пересекающиеся функционально и семантически. Основным и главным по своему полифункциональному значению видом народного творчества является песня, сочетание двух видов творчества: музыки и поэзии. И то, и другое связанно с вербальной традицией. Музыкальные образы, подкрепленные поэтическими, имеют огромное влияние на психическое состояние человека, что в полной мере отражается в песеннообрядовом фольклоре (Жиров, 2006). В музыкальной форме, ритмике сложившимися веками заложен код ментальности. Никто и ничто не скажет о народе больше чем его музыкальный, песенно-обрядовый фольклор. Эмоция, возникшая в самый сложный, самый переломный или самый светлый момент в жизни людей, отражается в музыке, текстах. Она создает особую энергетику, которой не подвластно время. Она стирает границы между веками. Это открытая книга, которую, к сожалению, очень трудно читать современному человеку. Смешение культур, смещение ценностных ориентиров, стремительный бег повседневной жизни и т.д. Но отдавая должное зажигательным ритмам, присущим музыке южных народов, романтической мелодичности итальянской или испанской чувственности, услышав свою подлинную народную музыку, песню, в душе открывается нечто сакральное, что заставляет смеяться и плакать, грустить, сопереживать независимо от возраста и социального статуса. Посредством песенно-обрядового фольклора происходит становление и развитие духовных связей между людьми преклонного возраста, молодежью и детьми. Настроенные на одну волну, они чувствуют единение, происходит этническая идентификация.

Песенно-обрядовый фольклор можно рассматривать и как культурный «ключ», открывающий на подсознательном уровне систему устойчивых образов, представлений, знаний, моделей поведения. Все это относится к ментальности. Следовательно, фольклор, во всех его проявлениях, имеет гораздо большее значение, особенно в воспитательном, педагогическом аспекте. Удивительно, что дети, которые занимаются в фольклорных коллективах, ансамблях народного танца, кружках народного прикладного

112

искусства качественно отличаются от остальных. Это наблюдение основывается на пятнадцатилетней практике работы в качестве хормейстера в детско-юношеской студии фольклора «Завалинка» МУК ЦКиИ г. Старый Оскол. Её участники, учащиеся-подростки также подвержены реалиям времени, но они уже стоят на коммуникативном «мосте» времени. В процессе занятий они постепенно, вначале неосознанно через игру, ощущения, пришли к пониманию и любви к своей народной культуре. Искренность, которую они вкладывают в выступления, нельзя отрепетировать. А это уже отражение внутреннего состояния, которое они пронесут через всю свою жизнь. Наблюдая за этими детьми, их позитивными результатами, осознаешь, что настало время методичной, систематической работы, в первую очередь, образовательной сферы ненасильственного внедрения фольклорной направленности в воспитательном и образовательном процессах. Популяризация, вовлечение в кружки, коллективы разной жанровой направленности, клубы по интересам, посредством которых представляется возможность творчески раскрыться, приобщиться к народным песенным обрядам, праздникам, служат источником осознания своего места в этом огромном сообществе людей, формирования чувства гордости за свою национальную культуру.

Примечания

1.Жиров, М.С. Русская народная песня: история и современность: моногр./ Жиров М.С., Алексеева О.И. Русская народная песня: история и современность; Белгор. гос. ин-т культуры и искусств. – Белгород: Изд-во БелГУ, 2007. – 164 с.

МУЗЫКАЛЬНЫЙ ФОЛЬКЛОР В СОВРЕМЕННОМ КУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ БОЛГАР

И.В. Щербина,

Днепропетровская консерватория им. М. Глинки; Межрегиональная академия управления персоналом г. Павлограда

Музыкальный фольклор – неотъемлемая составляющая современной этнокультуры болгарского народа. Он имеет очень древнее происхождение и является символом национальной свободы, духовности и самодостаточности. Аутентичная болгарская музыкальная культура сохранила: рудименты фракийского, проболгарского и славянского происхождения (Български народни хоро, 1988, с. 6), (по мнению Геродота – мирно проживающих по соседству племен, но при этом не заимствующих друг у друга законодательных и ритуально-обрядовых традиций (Геродот із Галікарнасу,1992, с. 38-65; Мищенко, 1884, с. 62-76); ассимилированные остатки чуждых древних культур: эллинской, римской, византийской (Български народни хоро, 1988, с. 7); этапы становления и способы организации социально-бытового и обрядовоправового культурного пространства болгарской нации.

113

Феномен долговременного функционирования в обществе традиционной музыкальной песенно-танцевальной культуры, в том числе и древних обычаев коледуване, лазаруване, «Еньова Буля», кукерские, русалийские, нестинарские игры, ладувание, «исполнение специальных перед сражением игр-заклинаний и песен»…, которые целенаправленно пытались уничтожить христианские церковники начиная с IX ст. (Български народни хоро, 1988, с. 8-9) есть свидетельства сохранения системно связанных между собой трёх ценностных источников – доэтнических (архетипных), этнических и национальных, которые передавались от поколения к поколению, сохраняя и раскрывая «Дух» нации.

Описание музыкально-обрядовых традиций болгар многочисленно и разнообразно. О традиционных старинных болгарских празднованиях, которые сопровождались свирнями, гайдами, тыпанами, антифонными хора, великденскими, лазарскими, коледными, хороводными, игровыми и другими песнями, сообщают летописцы IX ст., римский представитель X ст. Епископ Петр Солинат, византийский писатель и ученный XIV в. Никофор Григорас, монастырские и церковные стенописы (например при церкви «Рождество Христове» в с. Арбанаси Великотырновск XVI в.), немецкий ученый и дипломат в Цариграде XVI в. профессор Стефан Герлах, чужеземцы и болгары XVIII и XIX столетий, такие как граф д’Отрив, Огюст Дозон, Фелик Каниц, Елизоветта Водовозова, Карл Махан, братья Мелодиновы и многие другие (Български народни хоро, 1988, с. 9-10).

По прежнему огромное значение имеют и современные этнографические экспедиции, которые организовываются для сбора и обработки болгарского национального традиционного художественного творчества. Школы «родолюбия» активно специализируется на поиске народных талантов. Издание «Библиотеки Художественной самодеятельности и танцевального искусства» публикует и тем самым широко репрезентирует зафиксированный музыкальный фольклор, описание аутентичных хора, игр и танцев; сценический репертуарный материал; рассматривает теоретические, методические и другие вопросы в области болгарского традиционного народного творчества. В детских садиках и школах народные хора, музыкальные игры, гатанки, залыгалки, разговорки, броялки, скороговорки, народные пословицы и поговорки, характерные и забавные песни активно разучиваются как обязательный учебный материал, а народные хора и танцы являются неотъемлемой составляющей комплекса упражнений на уроках физкультуры (Български народни хоро, 1988, с. 89-211; Избрани песни от български композитори – за пеене и пиано, 1970, с. 4-6).

Феномен широкого использования народных хора наблюдается не только на семейных, корпоративных и массовых праздниках, но и современными диджеями на дискотеках. К полевым и архивным материалам болгарского фольклора, на протяжении многих лет, исследовательский интерес проявляли достаточно большое количество ученых историков, лингвистов, искусствоведов, фольклористов и педагогов И. Срезневский, П. Сокальський, Н. Сумцов, О.Потебня, О. Шульговский, Ф. Колесса, К. Квитка, С. Джуджев,

114

А. Варбанский, Д. Христов, В. Стоин, Х. Обрешкова, П. Панова, Р. Карцарова, Б. Цонев, М. Михайлов С. Грица и другие. Они внесли весомый вклад в развитие болгаристики, рассматривая отдельные аспекты музыкального фольклора. Однако, на современном этапе развития болгарской культуры, первичное осмысливание и понимание сакрального функционального назначения аутентичного наполнения музыкальной народной сокровищницы, которая была со временем утрачена, требует комплексного научного исследования и изучения. Её архаические художественные произведения собираются и сохраняются в архивной, печатной и пассивно-бытовой форме [например: 4; 5; 6]; изучаются учеными, педагогами, просветителями, деятелями искусства и любителями народного творчества [например: 1; 5-9]; используются как дидактический материал в учебном процессе и как тематический источник авторского оригинального творчества композиторов, певцов, художников, писателей, хореографов [например: 1; 6, 9-11]; исполняются в театрах, филармониях, на концертных площадках, фестивалях и праздниках, традиционно в пассивно-бытовой форме функционирования профессионалами, аматорами и носителями традиции, главным образом реализуя духовное наслаждение [например: 9; 12-14].

Примечания

1.Български народни хоро. Учебник за студентите от ВИО «Г.Дмитров». Трето преработено издание / С.Д. Въларо. Ред. К. Маджарова. – София, Медицина и физкултура, 1988. – С. 217.

2.Геродот із Галікарнасу. Скіфія. Найдавніший опис Украјни з V століття перед Христом / Геродот / Передм. Ю.М. Хорунжий, О. Домбровського; підгот. Тексту М.Ф. Слобожницького. – К.: Довіра, 1992. – 72 с.

3.Мищенко Ф. К вопросу о царських скифах / Ф. Мищенко // Киевская старина. –

1884. – Т. 7. – Май. – С. 55-76.

4.ИМ-БАН (Институтът по музика към Българската академия на науките) София.

5.Григоров Никола. Любими македонки песни «Сите болгари заодно» Тази песнапойка 1-5 / Продуцент Никола Григоров. – София, Издател. «АНИКО» ЕООД, 1999. – 2003.

6.Извор на красота и родолюбие. Народно творчество в детските градини и в началното училище / Съставители И. Койнаков, Р. Кацарова. – София, Просвіта,

1994. – С. 206.

7.Михайлов М. Болгарська музична культура / М.Михайлов. Ред. Л. Височинська, М. Хлівецька. – К.: Радянська Украјна, 1963. – С. 48.

8.Христов Д. Теоретические основы болгарской народной музыки. Метрика, ритмика, ладовае и гармонические особенности / Д.Христов. Ред. Е. Гордеев. – М.:

Гос. Муз. Издат, 1959. – С.64.

9.«Le Mystere Des Voix Bulgares. Volume I» – Disques Cellier – 1975 (Grand Prix – Academie Charles Cros).

10.Чуден свят (Сборник от ученически творчески работи) Към 150 – годишнината от основаването на Болградската гимназия / Авторски колектив на учители. – Болград: ООО «Арт-Юг», 2008. – 127 с.

11.Избрани песни от български композитори – за пеене и пиано. Песни за среден и нисък глас – Т. 1 – София: Наука и изкуство, 1970. – 17 с.

115

12.Обласний заклад «Спеціалізована загальноосвітня школа – інтернат «Болгарська гімназія ім. Г.С. Раковського» Сторінки історіј 1858-2008 / Христо Ботев. – Болград: ООО «Арт-Юг», 2008. – 39 с.

13.Любими македонки песни «Сите болгари заодно» Песнапойка 1-5 Изпълняв оркестр, солисти и мъжка група към ансамбъл «Гоце Делчев» при ВМРО гр. София с диригент Н. Ваклинов. Музика и текст – народни. Оркестрация Н. Ваклинов. Записите са направени 1999-2003 г. в Импресия студио «Балкантон». Тонрежисьор В. Стефанов. Мастеринг «SKY studio». Продуцент Н. Григоров.

14.«Ritual» – «Warner Brothers», Elektra/Asylum/Nonesuch Records, New York, 1994.

116

Раздел 2 Музыкальный фольклор в контексте народной художественной культуры

ПЕСЕННО-МУЗЫКАЛЬНЫЙ ФОЛЬКЛОР В КОНТЕКСТЕ НАРОДНОГО ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТВОРЧЕСТВА

Е.Л. Антонова,

Белгородский государственный институт культуры и искусств

Народное песенно-музыкальное творчество, в его современном понимании, охватывает разнообразные по своему содержанию и специфике формы поэтических и музыкальных произведений фольклорной – устной – традиции, создававшихся в народной среде. Оно развивалось постепенно: от простого к сложному. Если в архаический период тексты причитаний, заговоров и приговоров поддерживались ритмически и интонационно, то уже в традиционный период устные сказы, заклички, сказки, былины, а позднее и исторические песни исполнялись не только распевно, но и с использованием музыкальных инструментов. Поэтому их исполнителей называли не просто «сказителями», но и «песельниками» и «гусельниками». Однако, так как «художественное» начало побеждает в фольклоре не сразу, то одной из наиболее развитых «форм» музыкально-поэтического фольклора в народной художественной культуре – песне, довелось пройти долгий путь от обрядового к внеобрядовому бытованию. Сращивание духовной и практической сторон жизни, обусловившее «подчиненность» слова обрядовому действию, лишало песню, а вместе с ней музыку и танец, самостоятельного функционирования почти до конца XV века: до угасания синкретизма они были неотделимы от обрядности.

Изучение архаического фольклора дает возможность говорить, что на раннем, монофольклорном этапе развития культуры1, языковой уровень являлся вторичной после обряда – «фольклорной» – формой передачи информации. Поэтому содержание обряда передавалось самим обрядовым действом, а его «словесное выражение» (песенный «текст», синкретично связанный с музыкой, танцем и драматическим действом) выступало исключительно как «комментарий» к обряду. Об этом можно судить по отдельным образцам фольклора, сохранившим синкретичное единство слова, музыки, танца и драматического действа, как компонентов обряда или хоровода2 и т.д.

1Чистов К.В. Народные традиции и фольклор: очерки теории. – Л., 1986. – С. 35.

2Чувства, надежно скрытые от «бесстыдных» глаз в повседневной жизни, раскрывались посредством песни и танца в «драматургии» хоровода во время праздничного обрядового действа, отчего праздничная обрядность становится единственным каналом «свободного» выражения чувств. И это легко объясняется тем, что праздник, где уместными были ряжение, лицедейство и игра как «смеховое» – «вольное» – поведение, понимался в народной среде как время, подходящее для «самовыражения».

117

Втрадиционный период бытования народной культуры наступает «стадия культурного дуализма … для которой характерна уже не архаическая

монофольклорность, а параллельное существование бытовых и, условно говоря, «внебытовых» (фольклорных – Е.А.) форм духовной культуры»3. Наступление «стадии культурного дуализма» стало возможным лишь с угасанием синкретизма. Только преодоление синкретизма обрядовой и практической сторон жизнедеятельности социума, а вместе с ней – «нерасчлененности» слова и действа, становится предпосылкой для разделения

языковой среды на «бытовой» и «фольклорный» уровни и выделения

внеобрядового фольклора из обрядового.

Однако появлению внеобрядового фольклора предшествовало выделение из обряда песни, музыки, танца и драматического действа как самостоятельных форм народного художественного творчества. На их основе, в бытовой среде возникает качественно новое – «синтетическое» – целое, когда песенномузыкальные произведения фольклора начинают бытовать как полноценное

музыкальное произведение, песня и пляска одновременно. Выделение из обряда песни, музыки, танца и «драмы», порождает и феномен «культурного дуализма», когда в культурном пространстве социума параллельно с обрядовым фольклором функционирует внеобрядовый: фольклорная проза, сказка, лирическая песня, пословицы, поговорки, загадки, народная драма, духовный

стих и пр., свободно перетекающие с «фольклорного» уровня в бытовую языковую среду и обратно4.

В«позднетрадиционный» период, в «художественном» пространстве народной культуры, параллельно с «эпическими» сказами, лирическими песнями, причитаниями, трудовыми припевками и частушками начинают бытовать не только пастушьи наигрыши, но и, с появлением балалайки и гармони, «музыкальные вариации» «на темы» народных песен. Именно на этом

основании, понятия «народное песенно-музыкальное творчество» и «народная музыка» объединяются термином «музыкальный фольклор»5. Учитывая, что в сферу интересов музыкального фольклора входит как песенно-музыкальное творчество крестьянства, отходников, казачества и солдат, так и городской «примитив», – можно говорить, что народное музыкальное творчество обладает выраженной социокультурной спецификой, обусловленной «образом жизни» – формой деятельности и быта – их творцов и носителей.

Но если вспомнить, что в бытовой среде образное содержание народной песни как основы народного песенно-музыкального творчества, раскрывалось не только в «тексте», но и в ее напевном интонировании – в мелодии, то становится понятным, почему особый научный интерес вызывает проблема «изменяемости» народных песен, получивших широкое распространение. Наибольшее удивление вызывает тот факт, что народные песни, как любое фольклорное произведение открытые для вариативности и импровизации, передававшиеся от поколения к поколению и распространенные на больших

3Чистов К.В. Народные традиции и фольклор: очерки теории. – Л., 1986. – С. 35.

4Чистов К.В. Народные традиции и фольклор: очерки теории. – Л., 1986. – С. 35.

5См.: Топорова Т. Русское народное музыкальное творчество. – М., 1962.

118

территориях и даже в разных регионах, незначительно отличались в их «текстовом» измерении. «Сохранность» «текстам» народных песен обеспечивала устойчивость фольклорно-поэтических образов, художественных средств и мотивов творчества, связанных с повседневным трудом и бытом. Расхождение, чаще всего незначительное, касалось либо диалектной специфики говоров, либо «подробностей» деятельности и быта разных местностей. По мнению исследователей музыкального фольклора, на «изменяемость» песен, придававшей им региональную специфику, в гораздо большей степени влияло их «музыкальное обеспечение», неразрывно связанное: 1) с «мелодической» стороной народной речи, отражавшей «темперамент» ее носителей; 2) с возможностями традиционных народных музыкальных инструментов. От первого зависела «форма» («крупные»/«малые» формы) песни, а от второго – «способ» ее сопровождения (голосовой, «музыкальный» или смешанный).

На самом деле, если на русском Севере народная речь отличалась плавностью и неспешностью, а в южном регионе – эмоциональностью, то, в соответствии с «манерой говорить», в разных регионах – с севера на юг – сложные (развитые), простые (незатейливые) или «энергичные» мелодии придавали «развернутость» («эпичность»), «лаконичность» или «живость» одной и той же песне. Как отмечает Т. Топорова, песни «Горы», «Калинушка с малинушкой», «Ты взойди, взойди солнце ясное», записанные в разных регионах России, имели как «крупные», так и относительно «малые» формы. Это означает, что варианты одних и тех же песен, записанных в разных местностях, могли иметь значительное расхождение не столько в текстах, сколько в форме и в региональной «манере» исполнения. Тут мы переходим ко второй стороне проблемы. В силу того, что широко распространенные традиционные народные музыкальные инструменты («травяные» дуды, жалейки, рожки, бубны,), в силу их специфики, не могли, как их современные аналоги, «вести» мелодию песни, то на первый план при их исполнении выступало голосовое интонирование – многоголосие. Многоголосие в разновидностях, например, подголосой и гетерофонной полифонии выступало как регионально-стилевая манера исполнения. Так как многоголосие не укладывалось в рамки «письменной» музыкальной «звуковой» системы, то при записи голосового сопровождения песни, а не «текста», исчезала ее региональная специфика. В результате, вместо регионального – аутентичного

–образца народной песни фольклористы получали ее «общенародный» вариант

–русскую народную песню6, дающую представление о мелодических оборотах и ладовой организации песенных напевов как основы национальной музыки.

Действительно, если обратиться к песенному обрядовому фольклору, собранному фольклористами XIX века, как к источнику сведений о мелодическом стиле народного песенно-музыкального творчества, то можно обнаружить, что присущий ему неширокий звуковой объем, компенсировался широкой распевностью с использованием разных вариантов внутрислоговых

6 Подобная проблема возникает всякий раз при сборе и записи музыкального фольклора. У А.С. Каргина этот факт связывается со специальной обработкой фольклора и описывается как сценическая форма фольклора –

«фольклоризм».

119

распевов. Основываясь на этих сведениях, можно предположить, что многоголосая и гетерофонная полифония получают быстрое развитие и широкое распространение с выделением из обряда как песни, музыки и танца, так и внеобрядового фольклора. Разнообразие внеобрядового песенного репертуара, ограниченность возможностей традиционных народных музыкальных инструментов и потребность в самовыражении подталкивают народных исполнителей к единственно возможному в этих условиях «варианту художественного самообслуживания», когда главным «музыкальным инструментом» в народной среде становится голос7. Благодаря инструменту-голосу, внеобрядовый песенно-музыкальный фольклор, в отличие от обрядового, демонстрирует развитое вариационно-мелодическое подголосочное многоголосье, дающее не только возможность свободного развития песни в зависимости от ее приуроченности или от «настроения» исполнителей, но и обеспечивает «самостоятельность» в использовании мелодического ресурса. Возможность «вольного» обращения с мелодическим «строем», позволяло исполнителям легко «адаптировать» песню к региональным певческо-стилевым традициям, «привязанным» к «мелодической» стороне народной речи, отражавшей «темперамент» ее носителей. Поэтому региональная специфика внеобрядовой песни, не скованной ни периодичностью тактовых акцентов, ни нарочитой симметрией строения, ни внутрислоговой распевностью, свойственной традиционной обрядовой песне, еще сохраняется в отдельных регионах России.

По нашему мнению, рассуждая о народном песенно-музыкальном творчестве, необходимо говорить, не столько о параллельном существовании песенных и музыкальных произведений в «поздней» фольклорной традиции, сложившейся в народной среде, сколько о том, что изменяемость песни целиком зависела от «мелодической» стороны народной речи, отражавшей «темперамент» ее носителей, об интонационно-мелодическом строе русского песенно-музыкального творчества как целого, а также о том, что мелодический язык русской классической музыки, в свою очередь, формировался на основе национально «окрашенных» мелодических оборотов и ладовой организации «общенародных вариантов» русских народных песен.

Примечания

1.Топорова, Т. Русское народное музыкальное творчество / Т. Топорова. – М., 1962.

2.Чистов, К.В. Народные традиции и фольклор: очерки теории / К.В. Чистов. – Л.,

1986.

7 На любой семейный праздник в обязательном порядке приглашались «запевалы», ведущие основные голосовые «партии».

120