Shaub_I_Yu_Mif_kult_ritual_v_Severnom_Prichernomorye_VII-IV_vv_do_n_e

Шауб И. Ю. Миф, культ, ритуал в Северном Причерноморье

190), на Косе (Diehl, 1964, S. 191), в Галикарнассе (Higgins, 1954, р. 102 сл.), на темносе Деметры в Книде (Walters, 1903, № 422,423,486, 487 и др.), из святилища, вероятно, Деметры и Коры в Тегее (Diehl, 1964, S. 190). Однако гидрии, гидрофоры и терракотовые статуэтки гидрофор засвидетельствованы и в других культах, в частности, в культе нимф (см.: Diehl, 1964, S. 201-207). Не связаны ли многочис­ ленные гидрии и терракоты гидрофор в нимфейском святилище с той нимфой, в честь которой, как мы предположили, совершались обряды у расселины? Напомним, что у змееногой прародительницы скифов, которую Валерий Флакк (VI, 52) называет «нимфой», водный аспект несомненен (она — дочь речного божества; см.: гл. IV).

От здания на акрополе Нимфея, которое Худяк (1962, 19, табл. 7, 2; ср.: 1962а, с. 238; ср.: Шауб, 1987) интерпретировал как древней­ шее святилище кабиров, сохранились лишь остатки двух стен.

К востоку от здания находилась неглубокая яма с земляным дном, которую Худяк(1962, с. 18) безосновательно называет «цистерной». Внутри здания находок не обнаружено. Поблизости же найдены обломки блюд, которые Худяк (1962, с. 18-19) считает «несомненно, культовыми предметами», а прочие находки «дарами в святилище». Однако, на наш взгляд, для такой интерпретации нет достаточных оснований. Считая сосуды дарами, автор исходит только из недока­ занного предположения, что открытые им строительные остатки принадлежали святилищу, поскольку ничто другое не свидетельст­ вует о вотивном характере данных ваз.

Здание, о котором идет речь, в сер. V в. «подверглось коренной перестройке» (Худяк, 1962, с. 19). Однако, судя по материалам рас­ копок, речь может идти только о новой постройке (см.: Худяк, 1962, табл. 7, 2 и план раскопок). Новое здание было опущено в грунт и имело апсиду перед поперечной стеной. Отмечая, что точно опреде­ лить назначение плит, обнаруженных под глинобитным полом по оси здания перпендикулярно его апсиде, невозможно, Худяк выска­ зал все же предположение об их неконструктивной роли (1962, с. 21, 22). Однако в приводимых Худяком в качестве аналогий храмах Артемиды Оргии в Спарте (Dawkins, Dickins, 1929, р. 10, 14, fig. 8) и Аполлона в Неандрии (Koldewey, 1891, S. 23, Abb. 55; ср. Johannes, 1940, S. 80) подобные плиты, несомненно, играли конструктивную роль: они служили основаниями столбов, поддерживавших кровлю. Таково же, скорее всего, быпо и назначение плит в рассматриваемом здании. Прежде всего благодаря наличию апсиды Худяк (1962, с. 19 сл.) интерпретировал это здание как святилище кабиров. Дей­ ствительно, апсида засвидетельствована в двух крупнейших святи-

300

Глава VII. Религиозная жизнь населения Боспора

\

лищах кабиров— на Самофракии (Conze, Hauser, Niemann, 1875, S. 50 ff., Taf. XI, XVII-XXXI) и в Фивах (Wolters, Bruns, 1940, II, Taf. 1). Однако эта архитектурная форма, типологически восходящая еще к постройкам неолитической Греции (см.: Sinos, 1971), обнару­ жена также в архаическом дельфийском святилище, которое Курби считает храмом Геи (Courby, 1921, р. 187), а Помтов (Pomtow, 1924, S. 1370 сл.) — храмом Муз или Фемиды; в архаическом «оракульном храме» в Коринфе (Hill, 1933, р. 55 sq.), а также в одном из храмов

вЛарисе на Термосе, который датируется VI-V вв. (Johannes, 1940, S. 75 ff.). Иоханнес, предполагая, что апсида — это «пещера... пере­ веденная здесь на язык архитектуру» (Johannes, 1940, S. 77), отме­ чает принадлежность всех вышеназванных зданий хтоническим культам. Есть здания с апсидами, которые не имели отношения к хтоническим культам, например булевтерий в Олимпии, однако и здесь, независимо от Иоханнеса, Элдеркин (Elderkin, 1941а, р. 136) увидел происхождение апсиды от пещеры, вспоминая, что именно

впещере критский царь Минос получал законы от Зевса.

Выемку глубиной 10 см с камнем на ее дне Худяк сравнивает с глубоким многометровым ботросом со священным камнем на дне, обнаруженный при раскопках святилища кабиров на Самофракии (Lehmann, 1950, р. 12). Тот факт, что округлый камень нимфейского святилища был обнаружен на одной оси и на одной глубине с тремя плитами, служившими, вероятно, опорой для столбов, поддерживав­ ших кровлю, может говорить и об аналогичном назначении данного камня.

Весьма странными, на наш взгляд, кажутся и приводимые Худяком (1962, с. 215) сопоставления параметров нимфейского святили­ ща с храмом на Самофракии.

Из находок, относящихся к данному святилищу (находок, кстати, немного), Худяк особенно выделяет две: скарабеоид из стеклянной пасты с изображением в фас мужской бородатой головы и обломок аттического кувшинчика с плющевой гирляндой (Худяк, 1962, с. 23, табл. 14, 2, 3). Если в первой вещи можно по аналогии с изображе­ ниями на монетах увидеть изображение кабира, то относить кера­ мический обломок с плющевой гирляндой к культу кабиров очень рискованно, поскольку плющевые гирлянды были в гораздо большей степени, чем с кабирами, связаны с Дионисом.

Около святилища найдена головка терракоты «храмового маль­ чика», а также обломки терракот лошадей, барана, свиньи и птичка (Худяк, 1962, с. 22, табл. 14, I). Однако аналогии этим терракотам находятся не только в святилищах кабиров, но и во многих других

301

Шауб И. Ю. Миф, культ, ритуал в Северном Причерноморье

местах. Необходимо отметить находку статуэтки Кибелы с тимпаном, а также обнаруженную вместе с этими обломками форму для изго­ товления терракот Кибелы со львом на коленях (Худяк, 1962, с. 22).

Итак, мы видим, что рассмотренное здание, несомненно, являлось святилищем, скорее всего, хтонических богов. Каких, на основании имеющегося в нашем распоряжении материала, точно сказать нель­ зя. Можно только предполагать, что в отправлявшемся здесь культе видную роль играли Кибела19 и кабиры.

На север от святилища с апсидой были раскопаны два здания конца VI-IV в, которые В.М.Скуднова (1964, с. 59 сл.; ср.: Скуднова, 1961, с. 53 сл.), следуя той интерпретации, которую дал Худяк этому святилищу, также связала с культом кабиров. Большое значение для изучения всего комплекса окружения святилища имеет, как считает Скуднова (1964, с. 61), находка обломков терракот, связанных, по ее мнению, с культом кабиров; это — обломок ноги лошади, часть фи­ гурки лежащего животного, а также статуэтка сидящего силена. Скуд­ нова предполагает (1964, с. 62), что «во втором здании типа мегарона с белым подом могли происходить посвящения в мистерии культа кабиров»; жертвенник, сооруженный на месте разрушенного в конце V в. первого здания она также связывает с культом кабиров, приводя в качестве доказательства наличие «многочисленных жертвенников разных форм вокруг мраморного храма кабиров в Самофракии».

Очень возможно, что эти два здания были как-то связаны с апсидальным святилищем. Однако ни архитектура зданий, ни жертвенник, ни находки из этих зданий не дают абсолютно никаких данных, подтверждающих, что весь этот комплекс был связан с культом ка­ биров20.

К северо-востоку от святилища, рассмотренного выше, находился строительный комплекс (рис. 68), который Худяк интерпретировал как святилище Афродиты (1955, с. 44 сл.; 1958, с. 88 сл.; 1962, с. 23 сл.; Шургая, 1984, с. 645; критику данной точки зрения см.: Шауб, 1987). В его истории исследователь выделяет два строительных периода; конец V I— первая пол. V в. и сер. V — нач. IV в. (Худяк, 1962, с. 23).

Материалы из здания раннего периода конца VI — первой пол. V в. немногочисленны. В помещении II, Худяк (1962, с. 25) считает

19 В связи с апсидой-пещерой напомним, что пещера играла важнейшую роль в

культе Кибелы, само имя которой, возможно, с ней связано (см.: Fauth, 1968, S. 364).

10 Ср.: находку близ второго из этих зданий терракоты черепахи (Скуднова, 1964.

61), связанной с культом Афродиты.

302

I лава VII. Религиозная ж изнь населения Бос пора

--------------------------V----------------------------

Рис. 68. План «святилища Афродиты». VI-V вв., 2 V -IV вв. Нимфей (Худяк. 1962. габл. 15)

3 0 3

Шауб И. Ю. Миф, культ, ритуал в Северном Причерноморье

его главным по находкам, которые он называет «приношениями», ниже глинобитного пола были обнаружены обломки аттических киликов, сероглиняных сосудов и кухонных котлов (подобные котлы часто встречаются при раскопках, см., например: Гайдукевич, 1962,

с.201, рис. 112, 114), свинцовая гиря, зернотерка.

Углинобитного очага помещения II были найдены: обломок «ритона», две женские терракотовые головки, два камня овальной формы, обломок аттического фигурного сосуда (Худяк, 1962, табл. 17, 2), а также чернолаковый гуттус и арибаллический краснофигурный лекиф (Худяк, 1962, табл. 17, 4). Отметим, что оба этих сосуда никак не могут быть отнесены к первому строительному периоду. Под очагом обнаружено перевернутое горло амфоры, обложенное мелкими кам­ нями и напоминающее своеобразный жертвенник — эсхару (Худяк, 1962, с. 25). В центре помещения находится углубление, в котором, по мнению Худяка (там же), сохранялась зола с культового очага из перестроенного помещения II. Однако невыразительные находки V — нач. IV в., среди которых выделяется лишь обломок аттической терракот» второй пол. V в., изображающий улыбающуюся женщину

сбольшим животом (Передольская, 19586), не дают, на наш взгляд, достаточных оснований для такого предположения (ср.: с аналогичной терракотой из таманской могилы: Варнеке, 19156, рис. на с. 131)

Наибольшее количество находок в перестроенном здании вновь оказалось в помещении II (Худяк, 1962, с. 26, табл. 19, с. 2; 20). При перестройке здания было сооружено помещение 81, которое, как полагает Худяк (1962, с. 26), служило фависсой. Однако материал V-IV вв., происходящий отсюда, не дает никаких оснований для такой интерпретации. Около здания были найдены терракотовые архитектурные украшения синопского производства V в., по мнению Худяка, безусловно принадлежавшие рассматриваемому зданию. Однако тот факт, что поблизости находилось святилище (с апсидой), крыша которого была снабжена такими же точно украшениями, позволяет усомниться в правильности этого заключения.

Пытаясь обосновать свою интерпретацию данного здания как святилища Афродиты, Худяк приводит в качестве аналогий схожие, по его мнению, по планировке святилища Афродиты в Навкратисе (Gardner, 1888, р. 33sq.,pl. 1-3), в Пафосе на Кипре (Westholm, 1933, р. 209 sq.) и в Элевсине21; считая, что нимфейское здание по своему архитектурному замыслу наиболее близко пафосскому святилищу

21ТршЗ).о<;, 1937, р. 25 сл., рис. 2. Прямоугольное помещение, которое Худяк приво­ дит в качестве аналогии, является домом для путешественников или богомольцев.

304

Глава VII. Религиозная жизнь населения Боспора

\

(Худяк, 1962, с. 27). Однако достаточно даже бегло взглянуть на планы этих зданий, чтобы увидеть, что между ними нет практически ничего общего.

Что же касается вещественного материала, то Худяк особо выде­ ляет «чашечки на высоких ножках», костяной конус и овальные камни. Относительно первых ну^сно сказать, что эти курильницы22 или алтарики, несомненно, являютдя культовыми предметами. Они часто встречаются в Ольвии (см., например: Книпович, 1940, с. 149, табл. 26, с. 6, 7) и в Херсонесе, где они иногда имеют сквозное от­ верстие. Однако видеть в пятисантиметровом костяном конусе куль­ товый предмет, сравнивая его со знаменитым пафосским каменным бетилем, совершенно невозможно. Не обоснована и параллель ме­ жду галькой, найденной в нимфейском здании, и фаллическими символами из святилища Афродиты и Эрота на северном склоне афинского акрополя (Вгопеег, 1935, р. 117 sq.), поскольку камни в афинском святилище, кстати, отличающиеся от нимфейских и по форме, и по размерам, находились на многочисленных алтариках (Вгопеег, 1935, р. 119, fig. 8).

Крайне неудачной аналогией к плоскому камню из помещения II нимфейского здания является «алтарь в виде гриба», обнаруженный в неолитическом святилище на о-ве Мальта (см.: Perrot, Chipiez, 1885, р. 304, fig. 229; Худяк, 1962, с. 295). Утверждение Худяка, что в свя­ тилище Афродиты в Додоне был найден круглый каменный алтарь, неверно, поскольку культ этой богини там вообще не засвидетель­ ствован (см.: Simon, 1969, S. 234. Худяк пользовался устаревшим трудом: Carapanos, 1878).

Важным обстоятельством считает Худяк наличие простейших очагов в трех помещениям нимфейского здания, однако, на наш взгляд, этот факт свидетельствует как раз против него. Эти очаги не имеют ничего общего с известными нам жертвенниками. Связывать с какими-либо обрядами в честь Афродиты терракоту, изображающую актера в роли беременной женщины, нет никаких оснований: ее интерпретация в качестве жрицы Афродиты, данная А. А. Передольской (19586), основывается только на безоговорочном принятии толкования здания, где эта статуэтка была обнаружена, как святили­ ща Афродиты.

22 Эти курильницы совершенно не похожи на те кипрские «канделябры», с которыми их сравнивает Худяк (1962, с. 28; ср.: Ohnefalsch-Richter, 1893. S. 202, 234, Taf. 82). Вер­ но, что воскурения играли значительную роль в культе Афродиты, однако не только в нем одном (см.: Fritze, 1894).

305

Глава VII. Религиозная жизнь населения Боспора

V

Поскольку даже такие архитектурные детали, как антефиксы, «должны были соответствовать своим содержанием назначению данного здания» (Марченко, 1952, с. 168), перед нами встает вопрос, кого изображали эти женские головы с рогами? Э. Р. фон Штерн называет женскую голову на феодосийском акротерий Артемидой или Селеной. В. М. Скуднова считает такое толкование неубедитель­ ным. «И Артемида и Селена,— как указывает исследовательни­ ца, — изображаются на памятниках искусства с полумесяцем в воло­ сах, который совсем не похож на рога. Рога, а не полумесяц, говорят за то, что здесь подчеркнута связь с рогатым животным» (Скуднова, 1958, с. 80). Поэтому Скуднова допускает возможность толкования рогатой женщины как Ио23.

Изображением Ио считает эту голову и И. Д. Марченко, которая полагает, что «географические условия Синопы, ее близость к Кав­ казским горам и к Боспору, местам, связана по легенде со скитания­ ми Ио, сыграли свою роль в выборе сюжетов для архитектурной терракоты» и что «синопская Ио могла восприниматься в Пантикапее как богиня растительности, о чем можно судить по ее изображениям на фоне пальметты» (Марченко, 1964, с. 66). Нельзя не согласиться с исследовательницей, поскольку для предполагаемой ею ассоциации имеются серьезные религиозно-мифологические предпосылки, ибо Ио — это двойник (Famell, 1896а, р. 182) или одна из ипостасей Геры (Geissau, 1967, S. 1427; Simon, 1985а, S. 268) (рис. 71)24 (в ее древ­ нейшем зооморфном облике), которая являлась наиболее почитаемое богиней на о. Самос, выходцев с которого, судя по всему, было не­ мало среди колонистов Нимфея (Худяк, 1962, с. 17).

Проанализировав результаты своих раскопок на Майской Горе, И. Д. Марченко (1962а, 1963, 1974; Шелов, 1963) пришла к заклю­ чению, что в данном святилище были распространены многие куль­ ты: Деметры и Коры, кабиров, Афродиты, Артемиды (Марченко, 1974, с. 31).

В раскопанном ею культовом комплексе И. Д. Марченко видит знаменитое в древности таманское святилище Афродиты — Апатур. Однако для такой идентификации нет никаких оснований. Где нахо-

23 Так же называет рогатую женскую голову на антефиксе из Тарента Хиггинс (Higgins, 1954, pi. 183, № 1329, р. 361-362).

24 Изображение полуобнаженной Ио, сидящей на выходящем из земли растении в °кружении разнообразных растительных побегов и пальметок, по сторонам которых представлены бегущие пантеры (?), на краснофигурной вазе из Неаполя, наглядно сви­ детельствует о сохранении в образе Ио древних черт богини — владычицы растительНого и животного мира.

307

Шауб И. Ю. Миф, культ, ритуал в Северном Причерноморье

Рис. 71. Краснофигурная ваза (прорисовка). IV в. Неаполь (Engelmann, 1890, рис.

на с. 277-278)

дился этот культовый центр, точно мы не знаем (см.: Тохтасьев, 1986), хотя, быть может, имеем представление о том, как выглядел фасад храма Афродиты (Харко, 1960, Карышковский, 1953, с. 188).

Что касается святилища на Майской Горе, то сделанные здесь находки25, а также его местоположение в центре системы многочис­ ленных курганов на грязевом вулкане, «действующие кратеры кото­ рого могли восприниматься верующими как входы в подземное царство» (Марченко, 1974, с. 31), позволяют видеть в нем одно из мест культа Великого местного женского божества, которое греки отождествляли как (прежде всего) с Афродитой Уранией, так и с другими женскими божествами своего пантеона (Деметрой, КоройПерсефоной, Артемидой).

Как уже упоминалось (см.: гл. IV), очень интересный культовый комплекс был обнаружен в Мирмекии (см.: Гайдукевич, 1965; Гай­ дукевич, 1987). Описание и в главных чертах правильная интерпре­

25 Следует отметить немногочисленность и маловыразительность граффити, а также находку среди небольшого количества костных остатков костей собаки/

308

Глава VII. Религиозная жизнь населения Боспора

тация этого памятника были даны В. И. Денисовой (Денисова, 1981,

с.106 сл.;ср.: Виноградов, 1981; Виноградов, 1992, с. 110-113).

В.Ф. Гайдукевич полагал, что этот комплекс был связан с культом Деметры (также считала и М. М. Кобылина: Кобылина, 1984а, с. 822), однако В. И. Денисова справедливо указывает на отсутствие среди граффити, терракот и других категорий вещественного материала, обнаруженного в Мирмекии, предметов, которые свойственны ис­ ключительно культу этой богини.

Необходимо еще раз отметить, что исследовательница усмотрела ключ к раскрытию культа богини, почитавшейся здесь, в ее связи с собакой и совершенно обоснованно связала раннеэллинистический зольник Мирмекия с «великой матерью, древним женским божеством плодоносящих и животворящих сил природы, владычицей всего сущего», принимавшей обличье разнообразных богинь греческого пантеона (Денисова, 1981, с. 108).

Кроме доказательств, приведенных Денисовой для обоснования гипотезы о связи мирмекийского зольника II с культом Великой местной богини, отметим еще два момента, могущие служить до­ полнительными данными для ее подкрепления; это — употребление рыбных блюд в ритуале в честь богини, а также явная варваризация зольника (в зольнике I встречено посвящение Афродите, в зольнике 11 ни одно граффито не указывает имени богини).

Зольник, схожий по конструкции и по характеру с мирмекийскими, обнаружен также в Китее (см.: Молев, 1985, с. 49 сл.; Молев, 1986; Молева, 2002, с. 16, 95 сл.). Этот зольник, расположенный в централь­ ной части Китейского городища, занимавший территорию не менее 5000 кв. м., является одним из самых больших культовых сооружений не только Боспора, но и всего Северного Причерноморья. Он возник во второй пол. V в. одновременно с городом и просуществовал около 1000 лет. Мощность культовых напластований зольника превышает 12 м. Е. А. Молев предполагает, что наличие этого зольника было связано с функционированием в этом районе нескольких святилищ (Молев, 1985, с. 54). Однако ни граффити, ни терракоты не позволя­ ют пока сделать каких-либо определенных выводов относительно божества или божеств, с которыми был связан китейский зольник26. Интересно, что среди находок расписной и чернолаковой посуды в зольнике найдено значительное количество фрагментов рыбных блюд (там же, с. 50), что характерно и для Мирмекийского зольника.

26 Среди граффити нет ни одного бесспорного посвящения (кроме одного — безымян­

ному герою; см.: Молев, 1986, с. 43. рис. 8).

309