Методические рекомендации

Русская литература XX в. знает много выдающихся, блестящих имен. Удивительна ее многогранность, отразившая сложную, противоречивую, динамично-напряженную действительность, эпоху величайших войн и социальных революций. Множество веяний, устремлений и чувств, по которым можно дешифровать нравственно-духовную кардиограмму общества, вобрала в себя литература. Отнюдь не случайно то разнообразие течений, каким открывался в русской литературе XX век. В них либо шло рядом, либо сталкивалось и противоборствовало мироощущение различных общественных слоев в накалявшейся, насыщенной разрядами близкой грозы атмосфере, когда решались судьбы целых классов, судьбы всего народа и государства.

На рубеже XIX – XX вв. в обстановке общественного кризиса, нравственного упадка возникает множество литературных течений.

Реалистическое направление в русской литературе на рубеже XX в. продолжили Л.Н. Толстой («Воскресенье», «Хаджи-Мурат», «Живой труп») и А.П. Чехов («Дом с мезонином», «Ионыч», «Дама с собачкой» и др.), а также молодые писатели И. А. Бунин («Деревня», «Господин из Сан-Франциско» и др.) и А.И. Куприн («Молох», «Олеся», «Яма»).

Одновременно в реализме появилось новые художественные качества (опосредованное выражение действительности). С этим связано распространение неоромантизма. Уже первые неоромантические произведения 90-х гг. XIX в. принесли известность молодому М. Горькому («Челкаш», «Макар Чудра» и др.). Лучшие реалистические сочинения писателя отразили широкую картину русской жизни рубежа XX в. с присущим ей своеобразием экономического развития и идейно-общественной борьбы.

Новое течение «модернизм» (от фр. ''современный, новейший'') связано с поисками путей самовыражения личности. Модернизм отражает жизнь опосредованно, символически, в отличие от конкретики реализма.

Модернизм никоим образом не исчерпывает русскую поэзию начала века. Стихи модернистов количественно составляли ничтожно малую часть, экзотический уголок тогдашней нашей словесности. Массовая печать заполнялась массовой поэзией, напоминающей гражданскую лирику 1870-х гг. и лирические образы 1880-х гг. Модернисты намеренно поддерживали этот выигрышный для них контраст, они не только боролись за читателя, но и отгораживались от него (настолько, насколько позволяла необходимость все же окупать свои издания). Это и привлекало к ним всеобщее внимание.

Модернизм не только в русской, но и в европейской литературе сознательно стремился к обновлению поэтических средств с тем, чтобы выразить обновление мировосприятия – смену больших исторических эпох. XIX в. с его евпропоцентризмом, антропоцентризмом, позитивизмом и эволюционизмом заканчивался. Культура из европейской стала мировой, открыв для себя цивилизации с совсем иным видением мира. Искусство, до предела сблизившись с действительностью в своем реализме, встало перед реальной угрозой самоуничтожиться, растворившись в действительности, и отшатнулась к противоположной крайности – к программе «искусства для искусства».

Разумеется, на первых порах эти сдвиги в системе ценностей ощущались как кризис и упадок, тем более что представители новых течений сами афишировали свой разрыв с традиционной моралью и традиционной эстетикой.

Новые модернистические направления литературы развиваются в условиях декаденства (от позднелат. ''упадок''). Декаденство проявляется в отказе от гражданственности, погружении в сферу индивидуальных переживаний, культе красоты, мудрости, добра.

Одно из направлений модернизма – символизм (1879–1910). В 1892 г. в Петербурге вышел сборник стихов Д. Мережковского «Символы», давший имя зарождающемуся направлению русской поэзии. В лекции «О причинах упадка и о новых тенденциях в современной русской литературе» это направление получило свое теоретическое обоснование. Отвергая позитивизм и натурализм в литературе, автор полагал, что ее обновит «мистическое содержание», язык символов и импрессионизм как «расширение художественной впечатлительности». С этого момента Мережковский был признан одним из теоретиков и учителей русских символистов.

Огромное влияние на символистов оказал В.С. Соловьев, сообщивший им свою веру в Софию и так сформулировавший сущность символизма: «Все, видимое нами, Только отблеск тени, От незримого очами». София, понимаемая Соловьевым как символ мудрости, красоты и добра, как посредник между человеком и Богом, как «Мировая душа», воплотилась в циклах стихов А.Блока и А.Белого.

Для символистов, веривших в существование иного мира, символ был его знаком и представлял связь между двумя мирами. Один из его идеологов, Д. Мережковский, считавший преобладание реализма главной причиной упадка литературы, основами нового искусства провозглашал «символы», мистическое содержание. Собственные его романы проникнуты религиозно-мистическими идеями. Наряду с требованием «чистого» искусства символисты исповедовали индивидуализм, для них характерна тема «стихийного гения», близкого по духу «сверхчеловеку» Ф. Ницше.

Само слово «символ» в традиционной поэтике означало «многозначное иносказание». Символисты проповедовали «чистое» искусство, символы, религиозно-мистические идеи. Символисты «старшие» (В.Я. Брюсов, К.Д. Бальмонт, Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, Ф.К. Сологуб) провозглашали свободу самовыражения, культ красоты. Символисты «младшие» (А.А. Блок, А. Белый, В.И. Иванов, С.М. Соловьев) на первый план выдвигали философские и теософские искания. Читателю символисты предлагали красочный миф о мире, созданном по законам вечной Красоты. Если к этому добавить изысканную образность, музыкальность и легкость слога, становится понятной устойчивая популярность этого направления.

Символизм в целом вырабатывает новые, собственные слова-сигналы, достаточные для опознания принадлежности стихотворения к новому направлению: достаточно насытить текст такими словами, как «вечность, «бездна», «чара», «тоска», «восторг» и др., и стихотворение будет сразу рассматриваться как символическое. В добавок к этому каждый поэт разрабатывал свою систему символов.

Символизм, как и всякое явление в истории культуры, пережил свой расцвет и вступил к началу 1910-х гг. в полосу кризиса. Попыткой найти выход из этого кризиса стала поэзия акмеистов (акмеизм от греч. высшая степень чего-либо, цветущая пора). По мнению Н. Гумилева, который стал признанным главой направления, «символизм закончил свой путь развития». Акмеисты декларировали радостное любование бытием без символов и социальной драмы русской жизни, возвращение ей ясности, вещности и «радостное любование бытием». Акмеизму присущи отказ от нравственных и духовных исканий, склонность к эстетизму. А. Блок со свойственным ему обостренным чувством гражданственности отметил главный недостаток акмеизма: «… они не имеют и не желают иметь тени предсталения о русской жизни и жизни мира вообще». Это была группа талантливых и очень разных поэтов, которых объединяла личная дружба (Н.С. Гумилев, А.А. Ахматова, О.Э. Мандельштам и др.). Не все свои постулаты акмеисты воплощали на практике, о чем свидетельствуют ранние сборники стихов А. Ахматовой и О. Мандельштама.

Одновременно с акмеизмом возникло другое модернистическое течение – «футуризм» (от лат. будущее) – авангардное направление 1910–1920-х гг., культивировавшее урбанизм, т.е. эстетику машинной индустрии и большого города. Футуристы были разрушителями традиций языка, увлекались формотворчеством. Среди них были: И.В. Северянин, Б.Л. Пастернак, В.В. Хлебников, В.В. Маяковский.

Футуризм распадался на несколько группировок: «Ассоциация эгофутуристов» (И. Северянин и др.), «Мезонин поэзии» (В. Лаврентьев, Р. Ивлев и др.), «Центрифуга» (Н. Асеев, Б. Пастернак и др.), «Гилея», участники которой В. Хлебников, Д. Бурлюк, В. Маяковский именовали себя кубофутуристами, будетлянами, т.е. людьми из будущего. «Мы – новый род люд-лучей. Пришли озарить вселенную» (В. Хлебников). Их приемы изложения были сродни тому разложению предметов на геометрические элементы, которым пользовались художники-кубисты.

Из всех групп, в начале века провозглашавших тезис «искусство – игра», ниболее последовательно в своем творчестве его воплощали футуристы. В отличие от символистов с их идеей «жизненастроения», т.е. преображения мира искусством, футуристы делали упор на разрушение старого мира. Общим для футуристов было отрицание традиций в культуре, увлечение формотворчеством. Скандальную известность получило требование кубофутуристов «сбросить Пушкина, Достоевского, Толстого с Парохода современности». Данный тезис был изложен в манифесте «Пощечина общественному вкусу» в 1912 г.

Футуристы увлекались словотворчеством, пытаясь извлечь из языка новое, неожиданное сочетание звуков и значений. Например, В. Хлебников искал соответствие звукового и зрительного. Почитатели поэта расхваливали как высшее его достижение стихи-перевертыши, которые можно читать слева направо и справа налево: «Кони, топот, инок, /Но не речь, а черен он».

Группировки футуристов и акмеистов, возникшие в полемике с символизмом, на практике оказались весьма близки к нему и тем, что в основе их теорий лежали индивидуалистическая идея, стремление к созданию ярких мифов и преимущественное внимание к форме.

Были в поэзии этого времени яркие индивидуальности, которые невозможно отнести к определенному течению, – М. Волошин, М. Цветаева. Ни одна другая эпоха не дала такого обилия деклараций собственной исключительности. Это был мощный пласт элитарного и интеллектуального творчества. Их поэзия всегда останется в сокровищнице русской культуры.

Особо выделялись крестьянские поэты (Н.А. Клюев, П. Орешин). В своем творчестве они, не выдвигая четкой эстетической программы, соединяли религиозно-мистические мотивы с традициями крестьянской культуры, фольклора.

В литературе рубежа XIX–XX вв. шел поиск новых идеалов и критериев, что обусловило многообразие форм творчества. Русская литература все более интегрировалась в мировую, развивая ее тенденции. Недаром этот период называют «серебряным веком» – Ренессансом русской культуры, с необычайным творческим подъемом, напряженностью исканий, сомнений, противоборства.