Ид_Мельник В.А. Основы идеологии pdf

историк VI в. Прокопий Кесарийский, — не управляются одним человеком, но издревле живут в демократии, и потому у них счастливые и несчастливые дела решаются сообща» [18]. Свое дальнейшее развитие народное правление получает в жизнедеятельности Полоцкого, Туровского и других княжеств, в социально-политической мысли и в государственно-правовых институтах Великого княжества Литовского.

На Полоцкой земле на протяжении XII—XIII вв. действовали две ветви власти — власть князя и власть вече. Вече (от старослав. вет — совет; древнерусское вещать — говорить) — народное собрание для решения общественных дел. В отдельные периоды истории Полоцка власть вече была очень значительной. Вече существенно ограничивало княжескую власть, но не подменяло ее полностью. Однако в исключительных случаях князь мог быть и отстранен от власти. На место изгнанного князя вече избирало другого представителя княжеской династии. Полоцкое вече решало вопросы войны и мира и, случалось, само практически заключало его. Вече контролировало деятельность князя и осуществляло высший суд. Князья в свою очередь считались с решениями народных собраний. Даже такая неординарная личность, как князь Всеслав Полоцкий Чародей (1044—1101), постоянно искал опоры в своем народном вече, а через него и во всем народе.

Отечественные мыслители периода Великого княжества Литовского много внимания уделяли теоретическому осмыслению идеи народовластия, правильных форм организации государственной жизни. В своих теоретических изысках они опирались как на собственные, так и на западноевропейские духовно-культурные традиции. Им были хорошо известны учение о государстве Аристотеля, политико-правовые идеи Цицерона и других европейских мыслителей. По оценкам исследователей, среди их наследия первенствующая роль принадлежит трем эпохальным произведениям — это предисловия Франциска (Георгия) Скорины [19] к Библии русской (1517-1522), Статуты Великого княжества Литовского, Русского и Жемойтского 1529, 1566, 1588 гг., особенно третья редакция с предисловиями Льва Сапеги и, наконец, трактат Андрея Волана «О политической, или гражданской свободе» (1572).

Франциск (Георгий) Скорина (ок. 149D - ок. 1551)

Белорусский и восточнославянский первопечатник, просветитель-гуманист, писатель, ученыймедик. Точная дата рождения Скорины неизвестна, однако сопоставление некоторых вех его биографии позволяет предположить 1490 г. Родился в Полоцке в семье купца Луки Скорины. При рождении Скорина был наречен Георгием, а «доктор Франциск», согласно выводам белорусского исследователя В.В. Агиевича, - это его профессиональный псевдоним, который он принял при вступлении в корпорацию книгопечатников [19]. Первоначальное образование получил, видимо, в Полоцке. Здесь или в Вильно, столице Великого княжества Литовского, продолжил обучение, овладел латынью, В Краковском университете получил степень бакалавра свободных искусств, в Падуанском университете (Италия) - степень доктора медицины. Путешествовал по странам Европы. Общеевропейскую

190

вестность приобрел как в о с т о ч н о с л а в я н с к и й первопечатник, просветитель - гуманист, писатель, об -

В е « Франциском С к о р и н о ю из славного града Полоцька, Б о г у ко чти и л ю д е м п о с п о л и т ы м к д о б р о м у

Жданным к н и г а м ярко раскрылся его талант как писателя, ф и л о с о ф а и ученого . Точная дата с м е р т и

Главный вклад Скорины в формирование гуманистического и демократического идеалов общественной жизни белорусов состоит в том, что он впервые в восточнославянской культурной традиции познакомил своих соотечественников на их родном языке с замечательным памятником мировой культуры - Библией. Как и другие мыслители Возрождения, он видел в библейских книгах произведения человеческого, пусть и богодухновенного, разума и считал своим долгом сделать их доступными человеку для самостоятельного изучения. Сложно представить, насколько смелой и в какойто мере еретичной для своего времени была идея Скорины сделать книги Священного Писания, да еще с собственными предисловиями и комментариями, общедоступными для простых людей. В то время церковь фактически выступала против широкого и самостоятельного ознакомления мирян с текстами книг Ветхого и Нового Завета, считая их толкование делом священнослужителей. Скорина же отрицал необходимость в «посредниках» при изучении книг Библии, поскольку «не толико докторове а люди вченые в них разумеють, но всякий человек простый и посполитый, чтучи их или слухаючи, можеть поразумети, что ест потребно к душному спасению его» [20]. Делая доступной Библию для широких кругов читателей, Скорина тем самым готовил перелом в сознании и характере мышления своих соотечественников, открывал перед ними возможность свободного, не зависимого от авторитетов церкви, богословствования и философствования.

Издание Библии на языке народа само по себе становилось мощным фактором раскрепощения его сознания и демократизации общественной Жизни. Реализовав данную задачу, Скорина стал самым ярким представителем гуманистического и демократического направления в отечественной, да и в восточнославянской в целом, общественной мысли. Его литературное наследие и по сей день является одним из важнейших источников формирования национального сознания белорусов, а значит, и белорусской национально-государственной идеологии.

191

О демократическом характере мировоззрения Скорины свидетельствует и то, как он ставил и разрешал проблему соотношения права и закона. Он был первым из отечественных мыслителей, кто подошел к пониманию значения верховенства закона в жизни общества. Объясняя возникновение законов, он делил их на «неписаные» и «писаные». По его убеждению, люди изначально живут по «неписаным», или «прироженым», законам справедливости и взаимного уважения, которые даются им Богом вместе с рождением. «Писаные» же законы или, иначе, право, считает Скорина, создаются людьми на основе «прироженых». Вот как он сам об этом пишет: «Закон прироженый в том наболей соблюдаем бываеть: то чинити иным всем, что самому любо ест от иных всех, и того не чинити иным, чего сам не хочеши от иных имети [курсив наш. — В.М.]. А на том, яко на уднении, вси законы писаныи заложены суть... СЪй закон прироженый написан ест в серци единого кажного человека... А тако прежде всех законов или прав писаныи закон прироженый всем людям от Бога дан ест» [21]. Скорина разделял мнение Аристотеля о том, что морально совершенные люди живут по «прироженым» законам и в «писаных» законах они не нуждаются. Однако будучи реалистом, он понимал, что далеко не все следуют Божиим повелениям, поэтому «и вчинены суть права, или закон, для людей злых, абы боячися казни, усмирили смелость свою и моци не имели иным ушкодити, и абы добрый межи злыми в покои жити могли» [22].

Идеи Скорины, демократические по своей сути, были хорошо известны современникам и они, безусловно, оказывали свое влияние на их умонастроения и практическую деятельность. Самому Скорине не довелось быть на государственной службе в Великом княжестве Литовском. Это означает, что он не имел непосредственной возможности воплощать свои идеи в политико-правовой практике. Однако его демократические воззрения получили свое дальнейшее развитие в теоретической и практической деятельности таких отечественных мыслителей, как Лев Сапега и Андрей Волан.

Лев Иванович Сапега (1557 - 1633)

Политический, общественный и военный деятель Великого княжества Литовского . Представитель старинного рода оршанских бояр (ныне Бешенковичский район Витебской области). Родился в родовом имении Островно. Воспитывался при Несвижском дворе Николая Радзивилла Черного. Учился в Лейпцигском университете. На протяжении своей ж и з н и занимал крупные и самые высокие должности в Великом княжестве Литовском: писарь при к н я ж е с к о м дворе, подканцлер, канцлер, виленский воевода, гетман ВКЛ, глава посольства Речи Посполитой. С его именем связана подготовка и издание Статута Великого княжества Литовского 1588 г., к которому он написал свои знаменитые предисловия.

Ис т о ч н и к : Беларуская энцыклапедыя:у 18т. Мшск, 2002. Т. 14.С. 166.

Сименем Льва Сапеги по праву связывается утверждение в отечественной политической мысли и практике идеи правового государства, верхо-

192

венства закона. Судьба народа, общества, считал мыслитель, должны зави-

сеть не отличной воли главы государства, князя, короля, а от системы власти, основанной на подчинении всех и вся закону. В законе он видел глав-

ное и основное средство регулирования отношений между всеми членами 0 слоями общества, между институтами государства и между властью и на-

родом. Это свое убеждение Сапега обосновывает тем, что право есть прав- дивый разум, которым наделил человека сам Бог и который дает ему возможность отличать добро от зла. В предисловии к Статуту со ссылкой на

Аристотеля он пишет: «Там бельлуа, а по нашему дикий зверь господствует, где человек по своему усмотрению власть свою осуществляет, а где опять право или статут верх имеет, там сам Бог всем владеет» [23]. Закон, считает Сапега, призван определять для всякого представителя власти, и преж-

де для великого князя, рамки его действий, за которые он не имеет права выходить.

Фундаментальным также в политико-правовой теории Сапеги является понятие «свобода». Сущность свободы он усматривает в неотчуждаемых правах человека — право на личное достоинство, здоровье, собственность, безопасность, свободный религиозный и политический выбор и др. Эти права, утверждает мыслитель, должны быть закреплены законом. Основной же задачей любой государственной структуры является обеспечение человеку гарантий его прав, а значит, и свободы. А если бы кто, продолжает он, решился бы сделать покушение на законы, которые защищают права людей, «тот уже не паном нашим, но нарушителем прав и вольностей наших был, а мы стать невольниками его были бы должны» [24].

Таким образом, согласно Сапеге, счастливое общество — это такое общество, в котором господствует право, где законом и властью защищены свобода человека, его неотъемлемые права. Это положение предопределяет весь комплекс его политических взглядов и оценок.

А н д р е й Волан ( 1 5 3 0 - 1 6 1 0 )

Политический деятель, философ и правовед, один из основателей светского направления в отечественной социально-политической мысли, идеолог реформационного движения в Литве и Беларуси. Место рождения неизвестно. Образование получил в университетах Фракфурта-на-Одере и Кенигсберга. Избирался послом от шляхты Ошмянского повета в сойм Речи Посполитой, был секретарем у великого князя Литовского и короля Польши. Внес значительный вклад в развитие отечественной социально-политической и правовой мысли. Автор около 30 работ, в том числе «О политической и гражданской свободе» (1572), «О счастливой жизни, или Наивысшем человеческом добре» (1596), «О государе и свойственных ему добродетелях» (1608).

И с т о ч н и к : Беларуская энцыклапедыя: у в 18 т. Мшск, 1997. Т. 4. С. 260.

Политико-правовые взгляды Андрея Волана также демократичны по своей сути, они близки воззрениям Скорины и Сапеги. В основном его тру-

де «О политической и гражданской свободе» центральное место занимает анализ естественных прав людей, проблемы свободы, равенства и справедливости. Важнейшим прирожденным свойством человека Волан считал стремление с свободе. «В том, — писал он, — что человеческой природе наиболее приличествует свобода, в соответствии с которой никто не рождается невольником, ни один мудрец в этом никогда не сомневался» [25]. Мыслитель подробно анализирует условия свободы человека и одновременно высказывает положение о возможности превращения свободы в свою противоположность, что и подтвердила история Речи Посполитой, где одним из факторов такого процесса стали чрезмерные шляхетские вольности.

Поставленная и разработанная отечественными мыслителями идея демократической организации общественной жизни последовательно воплощалась в политико-правовой практике. Наивысшей своей юридической формы она достигает в Статутах Великого княжества Литовского 1529, 1566 и 1588 гг. С вступлением в действие первого Статута начался новый этап в развитии отечественной политической и правовой культуры, суть которого — формирование правового государства. Основополагающей идеей Статутов явилась идея верховенства закона. Статуты юридически закрепляли ряд прав и свобод, которые в будущем стали базовыми принципами американской и европейской демократии.

На протяжении последующей истории Беларуси, за исключением отдельных периодов, четко проявляет себя тенденция юридического закрепления и защиты прав личности, усиления демократизма в жизнедеятельности общества. Очевидно, что реализация гуманистического и демократического идеалов и сегодня является основным направлением развития белорусского общества и государства.

Свободолюбие и пат- Свободолюбие - это отношение к свободе как социальриотизм ной ценности во всех аспектах ее проявления. В самом широком смысле свобода есть возможность осуще-

ствления субъектом — индивидом, социальной группой или общностью — активной деятельности в соответствии со своими намерениями, желаниями и интересами, в ходе которой он добивается поставленных целей.

Патриотизм (от греч. patris — родина, отечество) есть нравственный и политический принцип, социальное чувство, содержанием которого является любовь к своему отечеству, преданность ему, гордость за его прошлое и настоящее, стремление защищать интересы родины. Как и свобода, патриотизм есть наиважнейшая социальная ценность, один из самых значимых факторов обеспечения жизнедеятельности сообщества людей.

Свободолюбие и патриотизм — взаимопредполагающие и взаимодополняющие чувства. Во все времена они вдохновляли людей на подвиги, на са-

194

мопожертвования, которые воспеты в лучших произведениях мировой ху-

дожественной культуры.

Свободолюбие принадлежит к самым сокровенным национальным чувствам белорусов, корни которых уходят в недра их истории. Будучи по- томками древних или, иначе, летописных, славян белорусы, равно как и другие славянские общности, унаследовали от своих предков те черты, ко- торыми славяне изначально отличались от других этнических общностей.

Среди таких черт, безусловно, их свободолюбие. Именно это свойство славян бросалось в глаза представителям тех народов, с которыми славяне ка- ким-то образом взаимодействовали. Приведем свидетельство на сей счет греческого историка Маврикия Стратега (конец VI в.): «Племена славян и

антов, — пишет Маврикий, — сходны по своему образу жизни, по своим нравам, по своей любви к свободе; их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению; они храбры, преимущественно в своей земле, и выносливы, легко переносят жар, холод, дождь, наготу, недостаток в пище

... находящихся у них в плену они не держат в рабстве, как прочие племена,

в течение неограниченного времени» [26].

Патриотизм как одно из наиболее глубоких национальных чувств белорусов также формировался на протяжении многих веков их истории. С образованием Древнерусского государства восточные славяне стали осознавать его пространства как край своих отцов, как родную землю, которую живущие на ней поколения должны беречь, защищать и приумножать. Напомним еще раз о том, как глубоко переживали за судьбу своей родины — Руси — такие наши соотечественники, как Ефросиния Полоцкая и Кирилл Туровский. В этой связи можно упомянуть также неизвестного автора «Слова о полку Игореве», который много говорит о Полоцкой земле и ее князьях. Видимо, на этом основании белорусско-польский поэт и краевед В. Сырокомля (1823-1862) считал «Слово» стародавней белорусской песней [27]. Общеизвестна оценка данного произведения как призыва к русским князьям о прекращении усобиц, об объединении перед лицом нависшей над русской землей страшной внешней опасностью. «Слово» представляет собой страстную и взволнованную речь патриота, речь то гневную, то печальную и скорбную, то неизменно полную веры в родину, полную гордости ею и уверенности в ее будущем.

На протяжении всех последующих этапов своего исторического развития белорусы неизменно проявляли эти чувства — свободолюбие и патриотизм. С ними связана также и гамма других чувств — отважность, упорство, Мужество, героизм, готовность к самопожертвованию ради свободы, которые неотъемлемы от национального характера. Особенно мужественными И решительными белорусы делаются в периоды войн, когда они вынуждены вставать на защиту своего отечества. Это наводит на мысль о том, что опасные ситуации в жизни белорусов пробуждают скрытые в их социоге-

195

нетическом «коде» способности к борьбе, упорству, сопротивлению, к проявлению других лучших качеств их предков.

Формой проявления не только демократизма, но и свободолюбия ближайших предков белорусов был полоцкий вечевой строй. В этой связи интересен фрагмент из «Хроники Великого княжества Литовского и Жемайтского» с характерным названием: «О полоцкой свободности, или Венеции». Суть «полоцкой свободности», по мысли летописца, — в представительной системе управления, контроле городского вече над княжеской властью. Летописец отмечает, что «держали на той час землю русскую сами мещане полоцкие», которые «о справах своих и потребах речи посполитое и держав своих радили». Причем, считает он, полоцкое «свободность», или практика решать общие дела демократическим путем, происходит от «оных славных справ грецких афинеев и лацедемонов», т.е. от древнегреческих городов-полисов. В этой же летописи Полоцк сравнивается с Венецией, богатым средневековым торговым городом-республикой [28].

Здесь следует добавить, что с Полоцком связан еще один пример свободолюбия наших предков, уже на индивидуальном уровне проявления. Мы имеем в виду трагическую судьбу полоцкой княжны, красавицы Рогнеды, которая по собственной воле избрала себе мужа-князя, но была с помощью насилия уведена и взята в жены другим князем. Она не смогла забыть своей, как теперь бы сказали, малой родины и не смогла простить мужа, киевского князя Владимира, совершившего насилие над ее княжеским родом. Образ гордой и свободолюбивой полочанки прошел сквозь толщу столетий и засиял новым немеркнущим светом в поэзии, художественных полотнах и в музыкальных произведениях.

Мы уже отмечали значение творчества отечественных мыслителей в формировании гуманистического и демократического идеалов белорусского народа. Их интеллектуальная деятельность составляла необходимую морально-психологическую предпосылку и для проявления свободолюбия и патриотизма белорусов в практической жизни, для становления у подданных ВКЛ высоких гражданских качеств.

Можно со всей определенностью утверждать, что Франциск (Георгий) Скорина явился основателем национально-патриотической традиции в истории отечественной культуры, что поистине было новаторским для того времени явлением. Если большинство европейских средневековых мыслителей ориентировались на универсальные, общечеловеческие ценности, то для Скорины приоритетное значение имели интересы своего отечества, ответственность перед родиной, ее народом или, как он сам пишет, перед «братьями русью, людьми посполитыми». Патриотическое начало в его мировоззрении наиболее выразительно сформулировано в следующих словах: «Понеже от прирожения звери.

196

х о Д Я Щ И е в пустыни, знають ямы своя; птици, летающие по возъдуху, ведають гнезда своя; рибы, плывающие по морю и в реках, чують виры своя; пчелы и тым подобная боронять ульев своих, — тако ж и люди, игде зродилися и ускормлены суть по бозе, к тому месту великую ласку имають» [29]. Во всех своих произведениях он призывал соотечественников, в том числе государственных деятелей, не жалеть «всякого труясания и скарбов для посполитого доброго и для отчины своея» [30].

Усилия интеллектуальной элиты общества не могли не принести желаемых результатов. Установка на свободу, чувство патриотизма становились элементами культуры различных слоев народа, эти ценности решительно утверждались в социальной, политической, правовой, экономической, религиозной, культурной областях жизни. Даже в период, когда идея свободы подвергалась решительному давлению со стороны папства (Контрреформации), король и великий князь Владислав IV, учитывая жизненные ценности белорусов и обращаясь к одному из шляхтичей Новогородского повета, писал: «Все жители нашего государства не представляют себе большего счастья, чем свобода, за которую они готовы не только отдать свое имущество, но и рисковать жизнью» [31].

Свободолюбие белорусов во времена Великого княжества Литовского своего наибольшего проявления достигает в социально-экономиче- ской и политической жизни городов, особенно таких крупных, как Полоцк, Вильно, Витебск, Могилев, Минск, Брест, Гродно и др. Еще раз напомним, что традиция городского самоуправления возникла в эпоху Киевской Руси. В период ВКЛ общественная жизнь городов поднимается на новый уровень, с предоставлением им так называемого магдебургского права она получает свое юридическое закрепление.

Магдебургское право

Феодальное городское право. Сложилось в немецком городе Магдебург в XII—XVII вв. Являлось юридическим закреплением результатов борьбы горожан с феодалами за свои права и свободы, за право самоуправления. Имело универсальный характер, т.е. трактовало различные виды правоотношений: деятельность городской власти, суда, его компетенцию и порядок судопроизводства, вопросы земельной собственности «в пределах города», нарушения владения, захвата недвижимости, устанавливало наказания за различные виды правонарушений. Особое место занимали нормы, которые Регулировали торговлю и ремесленничество, деятельность цехов и купеческих гильдий, порядок налогообложения. Воспринято м н о г и м и городами Восточной Германии, Восточной Пруссии, Силезии, Чехии, Венгрии, Польши. Магдебургское право имели около 60 городов и местечек Беларуси.

И с т о ч н и к : Беларуская энцыклапедыя: у 18 т. Мшск, 1999. Т. 9. С. 443.

С XIV в. магдебургское право распространяется на города Великого Княжества Литовского. На протяжении XV и XVI вв. грамоты на магдебургское право были выданы практически всем крупным городам Беларуси.

197

Жители городов, которые получали магдебургское право, освобождались от феодальных повинностей, от суда и власти воевод, старост и других должностных лиц государства. Горожанам разрешалось строить и получать доходы от гостинных и торговых домов, общественных бань и других необходимых городу сооружений. На основе магдебургского права создавались органы городского самоуправления, которые руководствовались не только нормами магдебургского права, но и актами местного законодательства. В какой мере белорусские горожане ценили свои социально-по- литические права и свободы, свидетельствует следующий факт: когда за участие в расправе над униатским священником Кунцевичем витебляне были лишены магдебургского права, они, по свидетельству униатского митрополита Иосифа Руцкого, «больше оплакивали эту утрату, чем отсечение голов своих сограждан» [32].

С наибольшей силой свободолюбие и патриотизм белорусов и их далеких предков во все времена находили свое проявление на поле ратной брани. О храбрости, мужестве и героизме, с которыми они отстаивали свою свободу, свидетельствуют исторические источники.

Летопись, например, донесла до нас рассказ о решительности нашего земляка Якова Полочанина, участника битвы русских со шведами в 1240 г. Предводительствуя горстью таких же отважных, как и он сам, воинов, Полочанин выступил против целого неприятельского полка и так мужественно поражал противника, что заслужил личную похвалу Александра Невского [33].

Воины с белорусских земель особо отличились и в определяющей избавление Руси от татарского господства Куликовской битве 1380 г. Согласно «Хронике Великого княжества Литовского и Жемайтского» князь Андрей Полоцкий привел на поле Куликово «войско великое» и командовал в битве с Мамаем полком правой руки. Полк отразил все атаки врага и принудил его отступить. Засадный же полк, во главе которого стоял двоюродный брат Андрея Полоцкого по имени Дмитрий Боброк-Волынский, практически решил исход битвы в пользу русских войск. Не случайно поэтому автор известной «Задонщины», поэтического восславления подвига русских воинов в Куликовской битве, счел необходимым посвятить этим полководцам отдельные строки, поставив их имена с именами великого князя Московского Дмитрия Ивановича (Дмитрия Донского), и его двоюродного брата князя Владимира Андреевича.

Из летописной повести «Задонщина»

«О соловей, летняя птица, вот бы ты, соловей, славу спел великому князю Д м и т р и ю Ивановичу, и брату его князю Владимиру Анреевичу и двум братьям Ольгердовичам из земли Литовской - Андрею и Дмитрию, да и Д м и т р и ю Волынскому! Ведь эти-то - сыны Литвы храбрые, кречеты в ратное

198

время! П о л к о в о д ц ы о н и славные, под з в у к и т р у б вспеленуты, под ш л е м а м и взлелеяны, с к о н ц а к о п ь я вскормлены, с о с т р о г о меча вспоены в Л и т о в с к о й земле» .

И с т о ч н и к : «Изборник»: Сборник произведений литературы Древней Руси. М „ 1969. С. 385.

О стойкости и решительности наших предков говорят ход и итоги Грюнвальдской битвы 1410 г. Это было решающее сражение объединенных славянских сил против Тевтонского ордена, которое остановило экспан-

сию крестоносцев на Восток, сокрушило могущество ордена и поставило его в вассальную зависимость от победителей. В этом сражении крестоносцам противостояли Полоцкий, Витебский, Волковысский, Виленский, Городенский, Ковенский, Лидский, Новогородский, Берестейский, Дрогичинский, Пинский, Стародубский, Оршанский, Мстиславский, Смоленский и другие полки. Поначалу сражение развивалось не в пользу славян-

ских сил, первыми бросились бежать татары, за ними последовали и некоторые славянские полки. Поражение было бы неизбежным, если бы не Мстиславский, оршанский и смоленский полки, которыми командовал князь Семен-Лугвен Мстиславский. Именно они сдержали напор крестоносцев, вступили в рукопашный бой и тем самым дали возможность князю Витовту возобновить боевой порядок. Это спасло и польское войско, у которого уже была отнята немцами главная хоругвь (знамя). В результате славянские войска перешли в наступление и обеспечили полный разгром войск крестоносцев [34]. «В этом сражении, — сообщает польский историк XV в. Ян Длугош, — русские рыцари смоленской земли упорно сражались, стоя под собственными тремя знаменами, одни только не обратились в бегство, и тем самым заслужили великую славу... Они вышли победителями, сражаясь с величайшей храбростью, как подобно мужам и рыцарям» [35]. Заметим, однако, что споры исследователей о ходе Грюнвальдской битвы продолжаются вплоть до настоящего времени.

Период Речи Посполитой — это более чем две с четвертью сотни лет упорной борьбы белорусов не только за свою свободу и самобытность, но и за свое право на существование и развитие как особого народа. Это борьба началась уже в момент рождения нового государственного образования. Оказавшись под давлением и со стороны Востока, и со стороны Запада, правящие круги Великого княжества Литовского искали пути сохранения государства. Как сказали бы сегодня, все имевшиеся альтернативы были плохие, одна хуже другой. Не будем судить их за сделанный выбор. Если Угроза инкорпорации страны в Московское государство им казалась очевидной, то союз с Польским королевством, полагали они, оставлял хоть ка- кую-то надежду на автономное существование. Идя на унию с Польшей, Литовская сторона стремилась отстоять максимальную независимость своего государства в рамках федеративного союза. Достоверно известно,

199