Как не надо писать сценарий

Попросите на студии сценарий телевизионной передачи... Скорее всего, вам предложат рукопись такого вида: лист разделен пополам, с левой стороны написано про то, что должно быть изображено на эк­ране, а с правой — слова, которые произносятся за кадром или в кадре участниками передачи. Примерно так:

Улица города. По городу идет Иван Петрович Сидоров. Иног­да его заслоняют спешащие мимо прохожие. НЗД: крупно лицо Сидорова. Шум проезжа­ющих мимо автомобилей...

Студия. В студии за тремя столиками шесть человек. Один из них ведущий Иван Петрович Сидоров. ПНР по лицам присут­ствующих в студии. НЗД: крупно лицо ведущего. К/к: взле­тает космическая ракета.

Диктор (за кадром): Иван Петрович Сидоров, токарь местного завода, любит после работы прогуляться по улицам родного города.

Ведущий: Сегодня мы собрали в нашей студии крупных специ­алистов в области космонав­тики (ведущий представляет участников передачи).

И так далее...

Подобным образом писались (и пишутся кое-где до сих пор) сценарии публицистических, научно-популяр­ных, детских, музыкальных и любых других передач — кроме сценариев телефильмов, при производстве ко­торых на вооружение с самого начала были взяты традиции кинематографа.

Такие телевизионные сценарии неудобно читать: сначала надо прочесть текст с одной стороны, а потом с другой, при этом мысленно совмещая содержание обоих текстов. Вас коробят неуклюжие слова-аббреви­атуры вроде ПНР (панорама), НЗД (наезд), к/к (кино­канал) и т. п., которые не встретишь ни в одном словаре. «Левый текст» обычно написан очень плохим языком, невнятно, со многими сокращениями, и вдобавок он, как правило, дает не точное, а приблизительное представление о том, что происходит на экране.

Правда, есть одно исключение. Когда речь идет о коротких, измеряемых секундами, максимум — одной-двумя минутами информационных сюжетах, в которых главное — комментарий (текст) автора, возможно, нет необходимости создавать литературный сценарий. Такой текст занимает не более одной-двух страничек, и, наверное, краткое упоминание о том, что происхо­дит на экране, записанное слева от авторского коммен­тария, не может ничего ни убавить, ни прибавить. Другое дело — развернутый сюжет, тем более много­минутная передача или телефильм, когда очень важны для режиссера тональность сценария, его стиль, образ­ная система и т. п. Тут «двухрядный» сценарий спосо­бен только обеднить творческий замысел.

Почему же именно такая форма сценария получи­ла столь широкое распространение?

Тому есть много причин. Приведу некоторые из них. Например, потому, что в годы становления теле­видения первым телевизионным авторам, режиссерам и редакторам, не имеющим в большинстве своем ника­кого профессионального опыта, проще было разобрать­ся с изображением и словом, разделив их. И потому, что долгие годы передачи шли в эфир напрямую. За исключением фильмов и снятых на кинопленку спек­таклей, передачи чаще всего представляли собой раз­говоры в студии с вкраплением неозвученных кино­сюжетов. Или это были опять же неозвученные киноочерки. Всем действом управляли режиссер со своим ассистентом, сидя за режиссерским пультом, а озвучиванием — звукорежиссер за звукорежиссерским пультом. Передачи предварительно репетирова­лись («трактовались», как говорили телевизионщики), и во время тракта (репетиции)-ассистент режиссера делал пометки в сценарии — на какой картинке дать команду диктору начинать чтение текста или теле­операторам — производить свои «НЗД», «ПНР» и т. п., или после какой фразы киномеханикам запускать ки­нопленку... А звукорежиссер на таком же сценарии помечал, в какой момент включать ту или иную музыку, или шумы, или микрофон диктора... Понятно, что на сценарии-схеме все это делать было проще. Сценарий был чем-то вроде технологической инструкции.

Кроме того, руководство советского телевидения и Главлит (цензура) требовали сценарии, в которых бы абсолютно точно, стенографически было записано все, что происходит, показывается и говорится на экране (видеозаписи тогда еще не было). И это требование было легче выполнить, расписывая передачу в два столбца... Но еще сорок с лишним лет назад известные теоретики телевидения А.Я. Юровский и Р.А. Борецкий писали:

«Существующая еще на студиях примитивная фор­ма записи телевизионного сценария (в два ряда)... во многом идет от несовершенства мастерства сценари­стов и работников студии. Уже сама по себе такая форма записи предполагает значительное обеднение сценария, особенно той его части, которая называет­ся описательной (ремарка)» (Юровский А.Я., Борецкий Р.А. Основы телевизионной журна­листики. М.: МГУ, 1966. С. 158)..

Ремарка — это описательная часть, то, что в ста­ром сценарии должно быть записано в левом ряду.

Сейчас, наверное, невозможно установить имя того телевизионного автора или редактора, который внедрил такую форму сценария. Несомненно одно: за образец он взял упрощенный до примитива режиссерский сце­нарий, который разрабатывается на основе литератур­ного сценария, разрабатывается очень тщательно, с ука­занием на протяженность каждого кадра, с акцентом на какие-то детали и образы, имеющие для режиссера особое значение, и т. д.

Может быть, именно из-за своей примитивности написанный в два столбца сценарий оказался так живуч...