В) Формы благоустройства человеческой жизни § 53(58)

Следующим, что дано работающим людям на любой ступени их развития в качестве материала их труда, являются исторически возникшие формы благоустройства жизни, в которых любой индивидуум оказывается с момента рождения: социальные институты, порядки, хозяйственная и промышленная жизнь, одним словом, все живое наполнение настоящего, которое определяет всех и властвует над всеми и в котором любому предстоит работать над своей долей труда, формируя свой кусочек жизни.

Мы в нашем настоящем, изо дня в день и самым непосредственным образом ощущаем, как мы детерминированы и влекомы тысячью факторов, средств, условий, в гуще которых мы находимся, и благодаря ежедневной прессе, рынку крупного и малого оборота, деловой статистике и т. д. у нас есть много средств быть в курсе этих вещей и согласно этому откликаться на них и принимать меры. Но нам уже трудно представить, как это было 50, 100 лет назад; и всё же любое минувшее настоящее вплоть до самых далеких, древнейших времен было аналогичным образом определено и влекомо факторами, каковые тогда имелись и действовали, и нам было бы не разобраться в борьбе Штауфенов, попытках реформы Гракхов, в Афинах эпохи Перикла, если бы мы не постарались понять их во всей их обусловленности деяний, в сложившихся в ту пору обстоятельствах, которые способствовали или препятствовали их историческому труду.

301

Г) Человеческие цели § 54 (59)

В этой связи речь идёт не только о внешних средствах и состояниях. Ни один историк не понял бы крестовых походов, не учитывая мощного церковного движения, которое с момента основания ордена Клюни и великих реформ Григория VII охватило светские сословия. И созданная Кромвелем диктатура, доныне вызывающая изумление, основывалась на том, что он воспринял сильно возбуждённый пуританский дух низов и организовал его в демократическую гражданскую и военную структуру.

Великие доминирующие в обществе страсти, дух нации, религиозный фанатизм, вырвавшаяся на свободу ярость угнетённых низов против привилегий и власти капитала, вдруг вспыхнувшие подземные языки пламени, исподволь возникшего и подогреваемого, гарантируют огромный успех тому, кто выступает вперёд, произнеся нужное слово и совершая настоящий поступок. Такой исполинский ум, как Наполеон, мог похвалиться тем, что он овладел революцией, и он овладел ею, поняв возбуждённые и доведённые до крайности чувства демократических масс, предложив французской нации взамен анархической свободы, которую он у неё похитил, славу, добычу (в покорении пол-Европы) и господство над ней.

Как мы видим, указанные в § 54 (59) моменты можно было бы назвать в качестве исторически возникшего материала для дальнейшего труда истории, и всякий новый значительный шаг в её поступательном движении по-настоящему способствует пониманию материальных и духовных средств и условий, благодаря которым этот шаг становится возможным. У нас нет особого названия для этого исторического подхода. Ни история нравов, ни история культуры, ни употребляемое Гизо выражение «histoire de la civilisation» ⁷⁹ не включают полностью того, что здесь подразумевается. Но всякий раз, когда пытаются исследовать такой исторический процесс, как Первый крестовый поход, революция Гракхов или Кромвеля, Наполеона, хотят постичь эти моменты данной исторической институциональности.

302

Конечно, это и для новых столетий весьма трудно, а для более отдалённых, например раннего средневековья, для большей части истории Древнего мира, уже едва ли возможно.

Было бы также ошибочным, если бы мы, подобно поэту или простому человеку, представляли себе далёкое и самое дальнее по аналогии с нашим привычным настоящим, даже точно таким же; но было бы также ошибочным, если бы мы заявили: чего нет в источниках или нельзя установить из остатков, того и не было. Если, как было уже замечено (с. 153), предания, сложившиеся через полвека после Александра, ничего нам не сообщают, кроме истории войн, то не следует думать, что ничего иного в то время, и не было и не происходило; можно с уверенностью предположить, что тогда присутствовал весь спектр частной и государственной жизни, и несколько эпиграфов показывают нам, как наряду с могучими преобразованиями всех отношений действовало нечто, подобное социально ориентированному а энергично созидательному despotisme eclaire ⁸⁰ XVIII в. , И если нам ни одно предание не говорит, что означают нураги в Сардинии ⁸¹, свайные постройки у реки По, в Швейцарии и во многих других местностях, то нам всё же понятно, что это были жилища людей, которые защищали себя от непогоды, ветра и врага, которые должны были одеваться и питаться; и какими бы скудными ни были остатки материалов, пищи, утвари, каменных орудий в этих постройках, по крайней мере, можно до некоторой степени понять условия, в которых жили тогда люди, и сделать с исторической достоверностью вывод, что здесь речь отнюдь не идёт о доисторическом существовании и о доисторических стадиях.

303