4. Взаимодействие права и морали в международных отношениях

Взаимодействие международного права и международной морали, их диалектическое единство не исчерпываются общностью основных принципов поведения международных акторов. В основе этого единства лежат: их генетическая общность (т. е. общность социальных основ происхождения, обусловленность особым родом общественных отно­шений): функциональная общность (регулятивное назначение); об-

яшость международного права и международной морали в плане их нормативно-ценностной природы (и право, и мораль представляют собой обязательные правила поведения, приобретающие роль юриди­ческого или нравственного долга и ответственности за его нарушение, отражающие существующий уровень развития международной системы, человеческой цивилизации в целом) (см. об этой: Дмитриева. 1991. С. 54-56; Коршунов. 1988. С. 193).

Вместе с тем нравственное и правовое единство не означает тожде­ственности международного права и международной морали. В одних принципах преобладают юридические элементы (например, в принципе суверенного равенства государств), в других, напротив, — моральные элементы (например, в принципе сотрудничества). «Единство означает лишь тождественность их идейного содержания» (Дмитриева. 1991. С. 22). В рамках объективно обусловленного единства мораль и право характеризуются существенными различиями, которые необходимо учитывать при анализе той роли, которые они играют в регулировании международных отношений. Суммируя выводы специалистов, указанные различия можно свести" к следующим основным поло­жениям.

Во-первых, правовые нормы носят фиксированный характер, за­писанный в соответствующих уставах, соглашениях, международных договорах и т.п. С этим тесно связан и институциональный характер права вообще и международного права в частности: оно тесно связано с государственными институтами и межправительственными органи­зациями (ООН и ее организации, Совет Европы, другие региональные организации). Система международного права охватывает, таким образом, правовое сознание, правовые нормы, правовые отношения и правовые институты. В отличие от системы международного права, в механизме нравственного регулирования международных отношений последний элемент (т. е. институты) отсутствует. Однако следует иметь в виду и специфику международной морали. Она «также непосредственно связана с государством: она создается и реализуется в процессе межгосударственного отношения (конечно, данная особенность относится лишь к одной разновидности международной морали — межгосударственной)» (Дмитриева. 1988. С. 57). Следует оговориться, что эта «институциональность» условна, относительна, ибо в конечном итоге институты, продуцирующие между-народные моральные нормы (государства, межправительственные организации), не являются некими специализированными органами по выработке и распространению всеобщих нравственных правил взаимодействия на мировой арене.

В конечном итоге и государства, и международные организации опираются на нравственные нормы, складывающиеся в самой практике международного общения, основой которых являются вырабатываемые в процессе всей истории человеческой цивилизации универсальные образцы поведения и взаимодействия социальных общностей и индивидов. С другой стороны, в разработке и развитии норм между­народной морали и роль такого социального института, как наука (хотя в данном случае речь идет об ином смысле самого термина «институт»), выглядит бесспорной.

Во-вторых, международная мораль и международное право разли­чаются сферами своего действия: моральные нормы носят всеохваты­вающий характер, в то время как право имеет в каждый данный момент ограниченную сферу применения. «Во многом международные отно­шения регулируются одновременно нормами как права, так и морали. Например, военная агрессия является и нарушением общепризнанных правовых норм, и моральным преступлением. Однако моральные нормы шире и эластичнее, чем нормы правовые» (Коршунов. 1988. С. 197).

И моральные, и правовые нормы связаны с системой ценностей, принятой в той или иной социальной общности и определяющей выбор средств для обеспечения ее потребностей и интересов. Для того чтобы эти средства были адекватными и гарантировали достижение поставленных целей, они должны согласовываться с обязательными в системе международных отношений образцами, т.е. с такими способами поведения, которые признаны как нормальные или допустимые в определенной обстановке. Полностью они могут быть понятными только в той социокультурной среде, в которой они сформировались. Но это не говорит о невозможности их передачи или заимствования. Содержащийся в них универсальный элемент способствовал тому, что некоторые из них были закреплены и формализованы в нормах меж­дународного права.

Закрепление общепринятых образцов поведения имеет большое практическое значение: от степени согласованности с ними поведения общности зависит ее успех в системе международных отношений, ими определяется предсказуемость действий актора и в конечном счете ди­намическое равновесие самой международной системы. Однако далеко не все универсальные образцы поведения могут быть формализованы в международно-правовых нормах. Значительно большая их часть за­крепляется в нормах международной морали. В принципе каждая эт­ническая, территориальная или функциональная общность имеет свой специфические образцы поведения и собственные системы ценностей, которые не подвержены влиянию международного права. В то же время общность способна модифицировать некоторые из них под воз­действием существующих и вновь возникающих в международной жизни правил и норм этического поведения. Необходимость их усвоения и применения во взаимодействии с другими международными акторами (что может быть достигнуто только при условии определенной трансформации таких правил и норм с учетом собственных образцов-поведения и ценностей) особенно возрастает в современных условиях взаимозависимости и кризисных явлений в развитии человеческой ци­вилизации. Но если моральные нормы допускают и даже предполагают такую трансформацию, то правовым нормам это противопоказано. Последние рассчитаны на внешнее поведение актора и носят преиму­щественно рациональный характер; их пределы четко изучены и на­правлены на достижение стандартов такого поведения (см. об этом: Дмитриева. С. 58—62).

В-третьих, международное право и международная мораль раз­личаются с точки зрения форм, методов, средств и возможностей воз­действия на поведение международного актора, а следовательно, и возможностей регулирования системы международных отношений. Правовое регулирование предполагает использование средств при­нуждения (международный суд, военные, экономические и политические санкции, исключение из членов межправительственных организаций, разрыв дипломатических отношений и т.п.). Основной регулятор в соблюдении нравственных норм международного поведения — мировое общественное мнение. Его влияние на участника международных отношений может оказаться более эффективным, чем воздействие международного права. Специфика международного права состоит в том, что, в отличие от внутригосударственного законодательства, его нормы носят, как правило, рекомендательный характер и применяются с согласия его субъектов. Случаи обязательного и насильственного применения норм международного права довольно редки и всегда вы­зывают проблемы.

Различия международно-правовых и моральных норм могут служить источником возникновения противоречий между ними (см.. об этом: Дмитриева. С. 73—75). Это не отменяет их единства и взаимодействия как регуляторов системы международных отношений и вместе с тем требует глубокого понимания особенностей, которые присущи Каждому из них. В данной связи необходимо остановиться на специфике этического измерения международных отношений, которая будет рассмотрена ниже.

376 Глава 12. Проблема правового регулирования международных отношений ЛИТЕРАТУРА

1. Баталов Э.Я. Политическое — слишком человеческое // Полис. 1995.

2. Бекпазар-Юзбашев Т.Б. Права человека и международное право. М., 1996.

3. Бдищенко И.П., Солнцева ММ. Мировая политика и международное право. М., 1991.

4. Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

5. Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги, в которых объясняются естественное право и право народов, а также принципы публичного права. М, 1956.

6. Действия Международного Комитета Красного Креста в случае нарушений между­народного гуманитарного права. М., 1994.

7. Дмитриева Г.К. Мораль и международное право. М., 1991.

8. Жирар М. (рук. авт. колл.). Индивиды в международной политике. М., 1996.

9. Захаров Ю.М. Легитимация международного вмешательства во внутренние дела го­сударства // Мировая экономика и международные отношения. 1994. № 3.

10. Коновалов А А. Формирование стратегии национальной безопасности России в ус­ловиях меняющейся политической ситуации в Европе и мире (рук. текст лекции). 1999.

11. Коновалов АА. Как Россия и США «потеряли» друг друга // Мировая экономика и международные отношения. 2000. № 7.

12. Корту нов А. Реализм и мораль в политике — Прорыв. Становление нового полити­ческого мышления. М., 1988.

13. Курс международного права: В 7 т. Т. 1. Понятие, предмет и система международного права. М., 1989.

14. Курс международного права: В 7 т. Т. 2. Основные принципы международного права. М„ 1989. '

15. Макиавелли Н. Государь. М., 1990.

16. Монбриаль Т. де. Память настоящего времени. М., 1997.

17. Нахлик СЕ. Краткий очерк международного гуманитарного права. М., 1993.

18. Орджоникидзе С. Концепции гуманитарной интервенции исполняется год. Но этот «младенец» уже успел подорвать всю систему международных отношений // Неза­висимая газета. 2000. 20 аир.

19. Офуатеи-Коджое. ООН и зашита индивидуальных и гражданских прав // Между­народный журнал социальных наук. 1995.

20. Поздняков Э.А. Мировой социальный прогресс: мифы и реальность // Мировая эко­номика и международные отношения. 1989. № 11.

21. Пустогарон В.В. Между народи ос гуманитарное право: Учебное пособие. М., 1997.

22. Пучала Д. Ж. Мировые имиджи, мировые порядки и «хсуюдцые войны»: мифы ис­тории и Объединенные нации // Международный журнал социальных наук. 199э. № 11.

23. Спасский Н. Н. Новое мышление по-американски // Мировая экономика и между­народные отношения. 1991. >Л> 12.

24. Смуте М.-К. Международные организации и неравноправие государств // Между­народный журнал социальных наук. 1995. Ноябрь.

25. Тузмухамедов Б. Утраченные иллюзии // Сегодня. 1996. 1 нояб.

26. Тункин Г.И. Право и сила в международной системе. М., 1983.

27. Веппи РИ. Ь'епцмге соп1ге 1'ОХИ // Ьйр:/Ау\у\У. шопс1е-а1р1отацдие.1г/1999/12/ ВЕМГО5 Г>ЬуШ§..Л2220.Ыт1

28. ВШг Т. Бос1ппе оР 1Ье 1п1егпа1юпа1 Соттшпйу // Аййг姧 Ьу Впи§Ь Рпте Мт1§1ег Топу ВЫг 1о 1Ье Есопопйс С1иЬ. СЫсадо, 111. 1999. 22 АрпХ ■

29. ВоиСои1 С. Тгайе йе ро1ето1о§1е. 8осю1о§1е ие§ §иегге§. Р., 1970.

10. СИетйНег-Сепйгеаи М. Ь'огйге ^пйНдие т1егпаиопа1, ипе сЫтеге? // Ьйр:/Ау\улу. топйе-а1р1отаияие.Рг/1999/07/СНЕМ1ЬЬ1ЕК_ОЕ№.,/12220.Ь1т1

11. Со11агй С.А. 1п§1г011юп§ йе§ ге1аиоп§ т1егпаиопа1е§. Р., 1985.

10. ВеткИе1 Р. Е1етеп1§ роиг ипе йюопе йе§ Ке1а1юп§ т1егпаиопа1е§. Р., 1986.

11. Ритетоге М. Ма1юпа1 Рп1еге§1§ т Рп1егпа1юпа1 8ос1е1у. НЬаса; >1.У., 1996.

12. СгеаИ А. Ье§ 1о1§ йе 1а диегге // Ьйр:/Лу\у\у топДе-Й1р1ота11дие.1'г/1999/09/аге5Ь/ 12468.Ыт1

13. МагНп Р-М. Шгойисиоп аих ге1а1юп§ т1егпаиопа1е§. Тои1ои§е, 1982.

14. Моп1Ъпа\ Т. йе. Ье топйе аи Роигпаи! йи §с1ес1с // Кдт§е§, 2000.

15. Могеаи Ое/агдеа РИ. Ье§ ге1а1юп§ т1егпа1юпа1е§ йап§ 1е топйе й'ащоигсГЬш. Еп1ге д1оЬаН§аиоп е1 РгадтепШюп. Р., 1991.

16. Могеаи Ое/агдеа РИ. Ке1аиоп§ т1егпаиопа1е§. 2. С)ие§1юп§ тошЦа1е§. Р., 1992.

17. Мог§еп(Иаи. РоШс§ атопд Ма1юп§. ТЬе 81гидд1е Рог Ротеег апй Реасе. ТЬЫ Еййюп. >1.У., 1961.

18. ВохепаиЗ. ТигЬи1епсе ш №огЫ РоНис§. №У., 1990.

19. ЗсИуиапепЪегдег С. Ротеег роНис§. А 81ш1у оР ХУогЫ 8оае1у Ь., 1964.

20. №а1асИ Ьоп М. Е1аЬоге аи §ет й РОСБЕ, а Гитзи йе§ сйоуеп§ 1е поиуеаи ташРе§1е йи саркаН§те тошНа1 // Мопйе й1р1ота^ие. Реупег 1998.

21. №епАА. ТЬе адеп1-§1гис1иге ргоЬ1ете т т1егпаиопа1 ге1аиоп§ // Рп1егпаиопа1 Огдаш§аиоп. 1987. №41.