2. «Канонические» парадигмы: основные положения

Под парадигмой понимается совокупность ряда общих допущений, разделяемых научным сообществом или его частью, на которые в даль­нейшем ориентируются теоретические и эмпирические исследования¹. Следует подчеркнуть, что теории, производные от той или иной пара­дигмы, нередко отличаются одна от другой и могут соперничать друг _с другом, в том числе и в рамках одной и той же парадигмы. Однако, в отличие от соперничества теорий, соперничество парадигм касается именно ключевых вопросов — вопросов подхода к изучению объекта науки и ее основных проблем. С теми или иными нюансами, предста­вители разных парадигм исходят из разных подходов и выделяют в качестве основных разные проблемы, подлежащие научному рассмот­рению. Число таких парадигм, как правило, достаточно невелико. В международных отношениях специалисты выделяют несколько па­радигм. Однако зачастую их позиции относительно как содержания таких парадигм и, соответственно, их числа и наименования, так и отнесения тех или иных теорий к определенной из парадигм не совпа­дают . Вместе с тем в научном сообществе специалистов, занимающихся теориями международных отношений, нет разногласий по поводу исходных, «базовых» парадигм, связанных с названными теоретичес­кими традициями. Это либерально-идеалистическая парадигма, пара­дигма политического реализма и марксистская или социалистическая парадигма (см., например: Бог^". 1996; Боу1е. 1997; Уеппеааоп. 1998). На основе этих «канонических»³ парадигм во многом строятся различные, в том числе и самые современные, теории международных отношений. Ниже мы рассмотрим, по необходимости достаточно кратко, ключевые положения как «канонических» парадигм, так и их более поздние ва­рианты. Эти положения могут быть сгруппированы на основе разной

¹ Таково наиболее распространенное понимание этого термина на сегодняшний день. Вместе с тем следует отметить, неоднозначность данного понятия, в содержание кото­рого разные исследователи нередко вкладывают несовпадающие значения. Вытекающая из этого факта методологическая трудность заложена уже самим автором термина — 1- Куном (см.: Куп. 1970). Как подсчитала Маргарет Мастерман (Маз1егтап М. ТЪе па-йиге оГ а рагасИдт. 1п Ьаса1о8 апсС Миздгауе. 1970), в своей работе Кун двадцать один раз использует термин «парадигма» в разных значениях. Вторая проблема, на которую об­ращает внимание М. Смит, состоит в том, что Кун рассматривает только «подлинные» или «зрелые» науки, социальные же дисциплины относит к «протонаукам» или искус­ству (8тИН. 1995. Р. 15).

Более того, встречается и отождествление парадигм с историческими традициями, юэтому «разведение» данных понятий, предложенное выше, носит, конечно, довольно Условный характер и предпринято в учебных целях. Термин-принадлежит Майклу Дойлю: см. Боу1е. 1997.

интерпретации следующих вопросов международно-политической на­уки. 1) Кто является главными действующими лицами (акторами) международных отношений? 2) В чем состоит специфика (природа) этих отношений? 3) Что представляют собой основные международные процессы? 4) Какие главные цели преследуют участники между­народных отношений? 5) Каковы основные средства их достижения? 6) Как может выглядеть будущее международных отношений? Кроме того, «канонические» пардигмы исходят из разных аналитических предпосылок.

Либерально-идеалистическая парадигма

Теоретическое наследие Фукидида, Макиавелли, Гоббса, де Ваттеля и Клаузевица, с одной стороны, Витория, Гроция, Канта — с другой, нашло свое непосредственное отражение в крупной научной дискуссии, которая возникла в США в период между двумя мировыми войнами, дискуссии между реалистами и идеалистами.

Идеализм в современной науке о международных отношениях имеет и более близкие идейно-теоретические истоки, в качестве которых выступают утопический социализм, либерализм и пацифизм XIX в. В политической практике идеализм нашел свое воплощение в разработанной после Первой мировой войны американским президентом Вудро Вильсоном программе создания Лиги Наций (Вильсон, 1997), в Пакте Бриана — Келлога (1928), предусматривающем отказ от применения силы в межгосударственных отношениях, а также в доктрине Стаймсона (1932), по которой США отказываются от дип­ломатического признания любого изменения, если оно достигнуто при помощи силы. В послевоенные годы идеалистическая традиция нашла определенное воплощение в.деятельности таких американских поли­тиков, как госсекретарь Джон Ф. Даллес и госсекретарь Збигнев Бже-зинский (представляющий, впрочем, не только политическую, но и академическую элиту своей страны), президент Джимми Картер (1976— 1980) и президент Джордж Буш (1988—1992). В научной литературе она была представлена, в частности, книгой таких американских авторов, как Р. Кларк и Л.Б. Сон «Достижение мира через мировое право» (С1агк & 8окп. 1966).

¹ Иногда идеализм (во многих изданных на Западе учебниках но международным отношениям он не рассматривается^чкак самостоятельное теоретическое направление либо служит не более чем «критическим фоном» при анализе политического реализма и других теоретических направлений) квалифицируется как утопизм (см., например: Сап ЕЛ. ТЪе Т\уепгу Уеагз оГ Спяз. 1919-1939. Ь., 1956.

Ключевые положения либерально-идеалистической парадигмы выглядят следующим образом.

1. Участники международных отношений представляют собой до­статочно широкий круг акторов, в который входят не только государства, но и международные правительственные и неправительственные организации, общественные объединения и группы, частные предпри­ятия и даже отдельные лица. Более того, идеалисты настаивают на том, что государство не может рассматриваться как рациональный и уни­тарный актор. Международная политика государства есть равнодейст­вующая постоянной борьбы, согласования и компромисса интересов бюрократической иерархии и отдельных властных структур, гражданской и военной систем общества, различных политических партий и движений, неполитических ассоциаций и профессиональных групп и т.п. (ЛШзоп. 1969).

2. Отсутствие верховной власти в международных отношениях не означает фатальной неизбежности господства в них принципа «помоги себе сам». Создание и расширение полномочий международных орга­низаций, совершенствование норм международного права, демократи­зация международных отношений, распространение на них универ­сальных норм нравственности и справедливости — делает вполне воз­можным равноправное участие в международной политике не только великих держав, но и других государств, а также негосударственных акторов. Таким образом, либералы признают лишь один аспект анархии международных отношений и отрицают другой. Более того, они лишь частично согласны с тезисом об отсутствии в международных отношениях центральной власти, наделенной полномочиями принятия решений, обязательных для неуклонного выполнения всеми акторами.

3. Международные процессы многообразны, и международные от­ношения не могут быть сведены только к состоянию мира и войны, или даже к сотрудничеству и конфликтам. Все это имеет место, причем при все более доминирующей роли международного сотрудничества. Но если представить международные процессы в обобщенном виде как доминирующую тенденцию, то следует говорить о возрастающей вза­имозависимости и формировании единого мирового сообщества, стал­кивающегося с общими проблемами и потому имеющего общие инте­ресы.

4. Плюрализм международных акторов предполагает и плюрализм их целей. В то же время в этом многообразии все более явственно просматривается единство — приоритет общечеловеческих ценностей и универсальных демократических принципов, на основе которых еле­дует двигаться к формированию нового, сознательно регулируемого мирового порядка, отвечающего общим интересам всего человечества.

1. Согласно либерально-идеалистической парадигме, мировое со­общество демократических государств, при поддержке и давлении об­щественного мнения, вполне способно улаживать возникающие между своими членами конфликты мирным путем, методами правового регу­лирования, увеличения числа и роли международных организаций, способствующих расширению взаимовыгодного сотрудничества и об­мена. Одна из ее приоритетных тем — это создание системы кол­лективной безопасности на основе добровольного разоружения и вза­имного отказа от войны как инструмента международной политики, системы, которая позволит покончить с мировыми войнами и воору­женными конфликтами между государствами (см., например: С1агк & 8оНп. 1966).

2. Результатом изменений, происходящих в международных отно­шениях, станет окончательное преодоление их анархической природы и возникновение единого общемирового сообщества, в котором будет покончено с войнами и вооруженными конфликтами. Не исключается и создание мирового правительства, руководимого ООН и действующего на основе детально разработанной мировой конституции. Подобные идеи можно встретить в ряде работ как американских (см., например: С1агк & 8окп. 1966), так и европейских (Оегаг. 1971) авторов. Идея мирового правительства высказывалась и в папских энцикликах: Иоанна XXIII — «Расет т гегш» от 16 апреля 1963 г., Павла VI — «Роршогшп ргодгеккю» от 26 марта 1967 г., а также Иоанна-Павла II — от 2 декабря 1980 г., который и сегодня выступает за создание «политической власти, наделенной универсальной компетенцией».

3. Вышеприведенные положения свидетельствуют о том, что исход­ным принципом анализа международных отношений в рамках либе­рально-идеалистической парадигмы выступают универсальные цен­ности и идеалы демократии.

Идеалистическая парадигма, существовавшая в истории междуна­родных отношений на протяжении веков, сохраняет определенное влия­ние и в наши дни. Это влияний просматривается и в тех практических шагах, которые предпринимаются мировым сообществом по демократи­зации и гуманизации международных отношений, и в стратегии нового мирового порядка, ставшей основой внешнеполитической линии США после холодной войны, и в вызывающей не менее острые идейные и политические разногласия концепции кооперативной безопасности .

' Изложение и анализ основных положений этой концепции см. далее.

В то же время следует отметить, что идеализм в течение длитель­_Ного времени считался утратившим всякое влияние и уж во всяком случае противоречащим требованиям меняющейся международной политики и даже опасным для нее по своим последствиям. В 1930-е гг. лежащий в его основе нормативистский подход оказался глубоко по­дорванным вследствие нарастания напряженности в Европе, агрессивной политики фашизма и краха Лиги Наций, развязывания мирового конфликта 1939—1945 гг. Значительный урон либерально-идеалисти­ческой парадигме нанесла «холодная война» в последующие десяти­летия. Результатом стало возрождение на американской почве евро­пейской классической традиции с присущим ей выдвижением на пе­редний план в анализе международных отношений таких понятий, как «сила» и «баланс сил», «национальный интерес» и «конфликт».

Политический реализм

Политический реализм не только подверг идеализм сокрушительной критике, указав, в частности, на то обстоятельство, что идеалистические иллюзии государственных деятелей того времени в немалой степени способствовали развязыванию Второй мировой войны, но и предложил достаточно стройную теорию. Ее наиболее известные представители — Рейнхольд Нибур, Фредерик Шуман, Джордж Кеннан, Джордж Шварценбергер, Кеннет Томпсон, Генри Киссинджер, Эдвард Карр, Арнольд Уолферс и др. — надолго определили пути науки о меж­дународных отношениях. Бесспорными лидерами этого направления стали Ганс Моргентау и Реймон Арон. Так, работа Г. Моргентау «По­литические отношения между нациями. Борьба за власть и мир» (см.: Могдеп1каи. 1961), первое издание которой увидело свет в 1948 г., стала своего рода «библией» для многих поколений студентов-политологов как в самих США, так и в других странах Запада.

Общими для представителей политического реализма являются следующие ключевые положения парадигмального характера.

1. Главными участниками международных отношений являются суверенные государства. При этом государства рассматриваются как рационально действующие однородные политические организмы, уни­тарные образования, которые проводят единую политику в отношении Других государств — участников международных отношений. Только государства, через представляющие их правительства, имеют легитим­ные основания и располагают необходимыми ресурсами для заключе-^ния договоров, объявления войн и других действий, составляющих суть международной политики. Причем речь идет не обо БСех государ­ствах, а только о наиболее крупных, конфликтные или кооперативные отношения между которыми и составляют существо международной политики. Как подчеркивал Ганс Моргентау, «не все государства оди­наково вовлечены в международную политику... отношение государства к международной политике является динамическим качеством. Оно изменяется вместе с изменением силы государства, которая может вы­двинуть его на передний край в международной политике, а может лишить его возможности активно действовать на международной арене» (Мог§еп1каи. 1.961. Р. 28). Вслед за Фукидидом реалисты считают, что сильные государства делают то, что они могут, а слабые — то, что им позволяют сильные. Любое состояние международных отношений зависит от взаимодействий между немногочисленными великими державами. Заключая друг с другом союзы и коалиции, вступая в войну или иного рода конфликты, великие державы могут приносить в жертву позиции и интересы малых стран. Политических реалистов \не смущают несоответствия подобной позиции универсальным нравственным идеалам. По их мнению, только усилиями крупнейших и наиболее мощных участников международных отношений могут быть сохранены (если великим державам удастся согласовать собственные интересы) или нарушены (если они не сумеют достичь согласия) международная стабильность и мировой порядок (см.: Киссинджер. 1997).

2. Специфика международных отношений состоит в том, что они носят анархичный характер. Каждый участник руководствуется в своих действиях прежде всего своими собственными интересами. «На­циональные интересы» — главная категория теории политического ре­ализма, основной побудительный мотив и ключевой стимул политики государства на международной арене. В международных отношениях отсутствует верховная власть, которая обладала бы монополией на ле­гитимное насилие. Поэтому основным принципом поведения государств на мировой арене является принцип «помоги себе сам».

3. Действующее в анархической среде на основе собственных инте­ресов государство неизбежно сталкивается с тем, что его интересы вступают в противоречия с интересами других государств — участников международных отношений. Отсюда следует, что главным между­народным процессом, достойным внимания теории политического ре­ализма, является межгосударственный конфликт и крайняя форма его проявления — война. Специфика международных отношений, по ут­верждению Р. Арона, состоит в том, что они .«развертываются в тени войны» (Агоп. 1982). Реалисты признают, что конфликты не являются единственным видом международных процессов, однако подчеркивают вторичную роль сотрудничества по отношению к конфликтам. С их точки зрения, первостепенным видом международного сотрудничества остаются военные и военно-политические союзы и альянсы, заключае­мые государствами в целях совместной обороны (Жо1/егз. 1962). Что же касается состояния мира между государствами, то оно в известном смысле является идеальным, ибо всегда, даже когда удается добиться длительной стабилизации международных отношений, имеет временный характер.

4. Анархический характер международных отношений предполага ет, что они полны опасностей и угроз для государственных интересов. Вот почему основная цель государства в международной политике — обеспечение собственной безопасности. Естественно, великие державы обладают для этого большими ресурсами, чем все остальные. Однако и они никогда не могут чувствовать себя в безопасности и постоянно стремятся к наращиванию собственных ресурсов и совершенствова нию их качества. Подобное наращивание является причиной сущест вования в международных отношениях неразрешимой «дилеммы без опасности», выражающейся в том, что чем большей безопасности до бивается для себя одна из великих держав, тем меньше ее у других. Тем самым международные отношения уподобляются игре с нулевой суммой, в которой выигрыш одной стороны означает прямо пропорци ональный проигрыш другой.

При этом важнейшим совокупным ресурсом государства выступает власть, которая понимается в самом широком смысле: как военная и экономическая мощь государства, гарантия его наибольшей безопас­ности и процветания, славы и престижа, возможности для распростра­нения его идеологических установок и духовных ценностей. Но главным признаком власти является способность контролировать поведение других участников международных отношений. В этой связи Г. Моргентау прямо указывает на то, что «международная политика, как и политика в целом, является борьбой за власть», которая всегда остается непосредственной целью (Могдеп1каи. 1961. Р. 27). В то же время власть — это не только¹ цель государства, участвующего в международной политике, но и одно из важнейших средств: «Каковы бы ни были материальные цели внешней политики, например, приобретение источников сырья, контроль за морскими трассами или территориальные изменения, они всегда подразумевают контроль за поведением других посредством воздействия на их волю» (там же. Р. 30).

5. Власть государства неотделима от его силы, выступающей одним из решающих средств обеспечения национальной безопасности на международной арене. «Угроза физического насилия, — писал Мор гентау, — является органическим элементом политики... В междуна родной политике военная сила, как угроза или потенциал, является важнейшим материальным фактором, обеспечивающим политическую мощь государства» (там же. Р. 29). Преодоление международной анар­хии невозможно путем кодификации универсальных нравственных норм и совершенствования международного права. «В обществе, где власть не поддается обсуждению, — подчеркивал Г. Шварценбергер, — первостепенная функция права состоит в том, чтобы помогать в под­держании превосходства силы и иерархии, установленной на основе властных отношений» (Шварценбергер. 1997. Р. 170). Государство обес­печивает себе власть с помощью военной стратегии (которая трактуется в духе Клаузевица, как продолжение политики насильственными средствами) и дипломатии.

6. Можно ли изменить природу международных отношений? Этот вопрос реалисты считают центральным при изучении международной политики. «Реалисты убеждены, — писал Моргентау, — что подобная трансформация может быть осуществлена только путем искусной ма­нипуляции теми силами, которые влияют и будут влиять на политику...» (Моргентау. 1996. С. 197). Однако, по их мнению, до тех пор, пока существуют государства, они будут оставаться главными участниками международной политики, функционирующей по своим неизменным законам. Иными словами, по мнению сторонников политического ре­ализма, можно изменить конфигурацию политических сил, смягчить последствия международной анархии, установить более стабильные и более безопасные межгосударственные отношения, однако природу международных отношений изменить невозможно.

Этот вывод вполне логично вытекает из основного исходного по­ложения теории политического реализма о неизменности человеческой природы. «Человеческая природа, в которой коренятся законы политики, не изменилась со времен их открытия философами Китая, Индии и Греции», — пишет Г. Моргентау'(там же. С. 191).

Концептуальная стройность реалистской парадигмы, стремление опираться на объективные законы общественного развития, беспри­страстно и строго анализировать международную действительность, отличающуюся от абстрактных идеалов и основанных на них бесплод­ных и опасных иллюзиях, — все это способствовало расширению вли­яния и авторитета политического реализма как в академической среде, так и в кругах государственных деятелей различных стран.

Однако и политический реализм не стал безраздельно господству­ющей парадигмой в науке о международных отношениях. Этому пре­пятствовали его серьезные недостатки.

Дело в том, что, исходя из понимания международных отношений как «естественного состояния» силового противоборства за обладание властью, политический реализм, по существу, сводит эти отношения к межгосударственным, что значительно обедняет их понимание. Более того, внутренняя и внешняя политика государства в трактовке поли­тических реалистов выглядят как не связанные друг с другом, а сами государства — как своего рода взаимозаменяемые механические тела, с идентичной реакцией на внешние воздействия. Разница между ними лишь в том, что одни государства являются сильными, а другие — сла­быми. Недаром один из влиятельных приверженцев политического ре­ализма А. Уолферс строил картину международных отношений, срав­нивая взаимодействие государств на мировой арене со столкновением шаров на биллиардной столе (Ц^го1]ег8. 1962). Абсолютизация роли силы и недооценка значения других факторов, таких, например, как духовные ценности, социокультурные реальности и т. п., значительно обедняет анализ международных отношений, снижает степень его достоверности. Это тем более верно, что содержание таких ключевых для теории политического реализма понятий, как «сила» и «национальный интерес», остается в ней достаточно расплывчатым, давая повод для дискуссий и многозначного толкования. Наконец, в своем стремлении опираться на вечные и неизменные объективные законы международного взаимодействия политический реализм стал, по сути дела, заложником собственного подхода. Его сторонники не учитывали весьма важные тенденции мирового развития и уже произошедшие в нем изменения, которые все в большей степени определяют характер современных международных отношений в отличие от тех, которые господствовали на международной арене вплоть до начала XX в. Одновременно было упущено еще одно обстоятельство: то, что указанные изменения требуют использования, наряду с традиционными, и новых методов и средств научного анализа международных отношений. Все это вызывает критику в адрес политического реализма со стороны приверженцев иных подходов и, прежде всего, со стороны представителей так называемого модернистского направления, теорий взаимозависимости и интеграции, а также критического направления в ТМО¹, одним из идейных источников которого является марксизм.

Марксистско-ленинская парадигма

«Канонический» марксизм в современных международных отношениях — явление маргинального порядка. Даже у неомарксистской парадигмы, некоторые теории которой довольно далеко отстоят от своих «корней», сторонников сегодня меньше, чем у других направлений.

Подробнее о модернизме, транснационалистском и критическом направлениях см. следующих разделах.

Однако неомарксизм продолжает сохранять в теории международных отношений относительно прочные позиции. В рамках неомарксистской парадигмы продолжают появляться новые, достаточно интересные идеи, выводы и обобщения. Однако неомарксизм продолжает сохранять в теории международных отношений относительно прочные позиции. Наконец, было бы ошибкой отрицать влияние его положений на другие течения международно-политической науки и, в частности, на приобретающее сегодня все большую популярность такое направление, как международная политическая экономия. Чтобы понять суть неомарксизма необходимо рассмотреть один из его основных идейных источников — «канонический» марксизм.

1. Главными действующими лицами в марксистской парадигме международных отношений являются социальные классы — мировая буржуазия и международный рабочий класс (пролетариат). Государства как участники международных отношений вторичны. Стремление буржуазии к сверхприбыли повсеместно побуждает ее к усилению экс­плуатации рабочего класса и поиску новых источников сырья, дешевой рабочей силы и новых рынков сбыта готовой продукции. Это ведет к усилению межимпериалистических противоречий на одном полюсе мирового капитализма и консолидации интересов международного рабочего класса — на другом. «Рабочие не имеют отечества», их объ­единяет имеющее объективные основы чувство пролетарского интер­национализма. Что же касается буржуазии, то она, будучи космополи­тической по своей глубинной сущности, создала национальное госу­дарство как инструмент своего классового господства и подчинения. Используя внешнеполитические инструменты государства (военную стратегии и дипломатию) в своих узкоэгоистических целях, буржуазия способствует постоянной дестабилизации международных отношений, вооруженным конфликтам и войнам.

2. Международные отношения, в сущности, ничем, кроме масшта­бов, не отличаются от внутриобщественных отношений. В целом, они имеют «вторичный и третичный», «перенесенный» характер — в том смысле, что, во-первых, являются одним из элементов надстройки, де­терминируемой совокупностью господствующих производственных отношений или, иначе говоря, экономическим базисом, и, во-вторых, отражают особенности взаимодействия буржуазии и рабочего класса в рамках национальных государств (Маркс и Энгельс. Т. 12. С. 735— 736). Вот почему международные отношения носят по своей природе капиталистический характер, представляя собой поле острого проти­воборства между господствующей империалистической буржуазии и эксплуатируемыми и угнетаемыми ею трудящимися во главе с проле­тариатом.

3. Поэтому основные международные процессы представлены классовыми конфликтами, кризисами, войнами и социальными рево люциями.

4. Цели главных акторов международных отношений кардинально противоположны. Если одни (мировая буржуазия) стремятся к макси­мизации прибыли и накоплению капитала, то другие (международный рабочий класс) — к свержению господствующего класса и тем самым к осуществлению всемирно-исторической миссии пролетариата: к ос­вобождению всех трудящихся от эксплуатации и установлению соци­ализма и коммунизма на Земле.

5. Различны и средства достижения этих целей: с одной стороны, усиление эксплуатации, а с другой — мировая социальная революция.

6. Марксизм имеет достаточно ясную позицию и относительно бу­дущего международных отношений: оно предопределено объективными законами общественного развития, в том числе законом отмирания государства и установления в новом, свободном от капиталистической эксплуатации и угнетения мировом обществе «простых норм нравственности и справедливости» между народами (там же. Т. 20. С. 96).

7. Что касается исходных положений марксистского анализа меж­дународных отношений, то они вытекают из его общих методологи­ческих позиций, в числе которых определяющая роль способа про­изводства и экономического базиса в развитии общественных отно­шений, а также классовая борьба как движущая сила исторического процесса.

Таким образом, резюмируя позиции рассматриваемых парадигм, их можно представить в виде табл. 1. ,

Несовпадение позиций сторонников различных парадигм стало причиной острых теоретических споров, которые сопровождают меж­дународно-политическую науку с самых первых шагов ее конститу-ирования в самостоятельную область знания и которые не прекращаются по сей день. Наиболее крупные и продолжительные дискуссии получили название «больших споров» (Огеаг БеЪагз), так как затрагивали наиболее принципиальные стороны и положения науки. При этом, если первый такой спор,' начатый работой английского историка Эдварда Карра {Сап. 1939) еще в конце 1930-х гг. и продолженный уже в послевоенные годы Г. Моргентау, был инициирован сторонниками политического реализма против основных положений идеалистической парадигмы, то пик обострения второго приходится на 1960-е гг., а третий, начавшись в 1970-х гг., не прекращается и поныне.

Рассмотрим несколько подробнее основные положения этих споров, имея в виду, что их развитие дало жизнь новым парадигмам и новым направлениям в международно-политической науке, что, впрочем, не ознаменовалось полным исчезновением «канонических» парадигм, а тем более — забвением теоретических традиций.

Таблица 1

Предмет спора

Реализм

Либерализм

Маркс и.«м

Акторы

Природа меж­дународных от­ношений

Пели

Средства

Прорасти

Будущее меж­дународных от­ношений

Исходный пункт теорети­ческого анализа

Государства (правительства)

Анархическая (отсут­ствие верховной Масти и господство принципа «помоги себе сам»)

Защита национальных интересов, «он редел сч I -пых в терминах влас­ти»; максимальная бе­зопасность 1"осударства

Сила и баланс сил (стратегия И диплома­тия)

Межгосударственная! конфликты VI войны как Крайняя форма их про­явления

Пет будущего: характер МО остается неизмен­ным

Неизменность челове­ческой природы:нацио­нальные интересы

Не только государства, но и негосударственные ор­ганизации, ТНК. обще­ственные группы и част­ные лица

Усиление роли междуна­родных организаций, нра­ва и морали, которые ог­раничивают анархию

Плюрализм целей с при­оритетом универсальных идеалов

Создание международ­ных организации, разви­тие международного пра­ва, сотрудничество

Возраста н не ввввввмвяв>

с и мост и; СОТруДЙКЧеСТВО государств и народов

Постепенное л рсодоммнв

ВООружеИНЫХ конфлик­та! и войн: «вечный мир*

Универсальные ценности гг идеалы

Социальные классы - все­мирная буржуа­зия и мировой пролетариат

Империал исти-ческаи, эксплуа­таторская

Свержение гос­подства мировой буржуазии

Классовая борь­ба и социалисти­ческая револю­ция

Классовые конф­ликты и револю­ции; междуна­родные кризисы и войны

Торжество соци­ализма и комму­низма на Земле

Экономические интересы

Представители

Фукидид. Н. Макиа­велли; Т Гоббс; Э. Карр; Г. Моргеитау

Дж. Локк; И. Кант И. Бей­та»!; А. Смит; В. Вильсон

К Маркс, Ф Эн­гельс, В.И. Ленин