Часть 1. Со временное состоя ние соц иолог ии культуры

активности людей. Теоретически обосновано, что и в рутинных, и

в проблемных ситуациях люди пользуются средствами, которые

уже существуют в культуре. Представления об их активности от-

личаются от широко распространенной концепции социального

действия. Его чрезмерная рационализация смягчается указанием

на нерефлексивность привычных форм активности в рутинных

ситуациях. Его волюнтаристской трактовке противопоставляется

представление о наличии в культуре обобщенных схем поведения

в проблемных ситуациях.

В то же время можно говорить о том, что теоретическое ос-

мысление представленной здесь предметной области далеко от

завершения. Нерешенными остаются две существенные пробле-

мы. Во-первых, не построено социальное и культурное пространс-

тво, в пределах которого можно было бы локализовать рутинные

практики и выбор определения и решения проблемных ситуаций.

Во-вторых, позиция, несмотря на заявления о ее интерактивном

характере, остается индивидоцентричной. Процессы социального

взаимодействия и коммуникации, где предположительно осущест-

вляется работа изучаемых механизмов, как предметная область не

представлена и их формы не выделены

Объяснительный принцип: социальная обусловленность культуры

и культурная обусловленность социальной структуры

Сторонники этого направления утверждают идею отно-

сительной автономности культуры от социальной структуры.

Показательными примерами наиболее систематизированного оп-

ределения современной социологии культуры и ее предметной об-

ласти можно считать посвященные этой теме работы англичанина

Р.Уильямса и американца Дж. Александера. Следует подчеркнуть,

что оба автора отделяют себя от ранних версий этого социологи-

ческого направления и предпочитают термин «культурная социо-

логия» (по аналогии с «культурной антропологией»)1.

Структурно-культурное направление с акцентом на структуре.

Это направление в социологии культуры обозначилось, начи-

ная с 1970-х гг., как результат взаимодействия двух идейных ориен-

таций. Во-первых, в это время проявляется все большее недоволь-

ство редукционистской, «неопосредованной» социальной диффе-

ренциацией макроструктурной моделью объяснения культурных

феноменов. Во-вторых, благодаря активности нео-марксистов все

более широкое распространение приобретает «популистская» вер-

сия социальной истории с акцентом на культурном опыте низших

классов в странах с разным уровнем модернизации (И.П. Томпсон,

Р. Уильямс).

1 В русскоязычном варианте используется термин «культурсоциология».

52

раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания

В рамках этого направления поиски причинности в отношени-

ях «социальная структура/культура», а также объекты аналитичес-

кого внимания сдвигаются к среднему и микро- уровням социаль-

ной жизни. Институциональные макроструктуры принимаются во

внимание и присутствуют в контексте исследований, и их значи-

мое воздействие на культурную жизнь представителей различных,

в первую очередь низших социальных слоев признается и изуча-

ется. Однако они не являются основным фокусом внимания и не

считаются «причиной» изучаемых феноменов, но рассматривают-

ся как фоновое окружение, или ограничивающий и побуждающий

контекст. В этом движении к микроуровню появляются конкрет-

ные исторические акторы (скорее, коллективные, чем индиви-

дуальные) вместо родовых, таких как «государственная власть»,

«клирики», «крестьянство» и т. п.

«Культура» понимается как структура символических форм,

кодов и схем, или идеологических систем. Но по мере того как из-

за социальных институтов проступают конкретные акторы, она

все более трактуется как разделяемые значения, идентичности,

цели. Они представлены через социальные практики, реализуе-

мые в институциональном (формальные организации) или соци-

ально-стратификационном (классы, слои, локальные сообщества)

контекстах. В макро- и микровременных масштабах культура на-

чинает концептуализироваться как динамичная, «становящаяся»

область человеческого существования. Однако в большинстве та-

ких исследований внимание сосредоточено на анализе социаль-

ных медиаторов между определенными общественными группами

и агентами культурного влияния, т. е. воздействия ближайшего

институционального окружения и характерных для них практик

на их представления, ценностные ориентации, предпочтения.

Культурное содержание такого опосредования — формы, коды,

дискурсы, в которых репрезентированы соответствующие посла-

ния, — а также их интерпретации реципиентами только недавно

стали предметом особого внимания. Без ответа до сих пор оста-

ются вопросы не только о социальных, но даже о культурных пос-

ледствиях воздействий коммуникаторов на реципиентов. В рам-

ках этого направления вне зоны специального внимания остают-

ся и более масштабные теоретические вопросы. Ни культурное

опосредование институциональных структур, ни статус культуры

как эпистемы не составляют центров аналитического интереса.

В то же время работы таких авторов, как Ч. Тилли, Р. Аминзаде,

К. Колхаун, для которых характерно погружение культуры в соци-

альный контекст, свидетельствуют о ее исторической концептуа-

лизации, т. е. применительно к месту и времени, в особенности,

когда объяснительный акцент ставится на социальных практиках

исторических акторов.

53