Колодкин А.Л., Гуцуляк В.Н., Боброва Ю.В. - Мировой океан. Международно-правовой режим. Основные проблемы

<2> Пункт 1 (b) ст. 110 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. <3> Броунли Я. Международное право. Кн. 1. С. 351.

Как и пиратство, работорговля имеет древнюю историю. Однако в отличие от еще античного обычая, позволяющего преследовать и наказывать пиратов, запрещение перевозки рабов имеет современное происхождение, первоначально указывающее на попытки Великобритании в начале XIX в. оказывать сопротивление прибытию рабов в Америку <1>.

--------------------------------

<1> Rayfuse R.G. Non-Flag State Enforcement in High-Seas Fisheries. Leiden; Boston, 2004. P. 54.

В международном праве работорговля не является аналогией пиратству: только государство флага в действительности может захватывать судно и арестовывать лиц на борту, если подозрение о том, что судно вовлечено в занятие работорговлей, достаточно обоснованно. Другие же государства лишь сообщают о своих подозрениях государству флага, которое, однако, обязано принять эффективные меры по предотвращению перевозки рабов судами, плавающими под флагом этого государства. Хотя в 1956 г. Великобритания предложила провести подобную аналогию в международном праве, ссылаясь на существующую норму в английском муниципальном праве <1>. Ранее англо-американская судебная практика отказывалась признавать право осмотра судов, подозреваемых в участии в работорговле, считая, что такое право могло осуществляться лишь на основе договора или когда судно отказывалось показать свой флаг. В этой связи Я. Броунли приводит решение лорда Стоуэлла по делу судна "Le Louis" (1817) и решение Верховного суда США по делу судна "Antelope" (1825) <2>.

--------------------------------

<1> Lloyd C. The Navy and the Slave Trade. London, 1968. P. 60 and passim.

<2> Броунли Я. Международное право. Кн. 1. С. 360.

Право на осмотр иностранного торгового судна обусловлено наличием "достаточных оснований" подозревать, что оно занимается в данном случае работорговлей. Однако наличие таких подозрений трудно обосновать в тех районах открытого моря, где практика работорговли неизвестна. Кроме того, акт осмотра, даже при наличии к тому "достаточных оснований", представляет собой исключение из юрисдикции государства флага и, если осмотренное судно не совершило никаких действий, которые оправдали бы подозрения, наступает строгая ответственность, и государство флага военного корабля должно возместить "вред и убытки" <1>. В своих замечаниях на проект статей о море (Женевские конвенции 1958 г.), выработанный Комиссией международного права, правительство Югославии указало, что не следует сдерживать военные корабли в их действиях, связанных с обыском иностранных торговых судов, установлением слишком строгих санкций, и предложило включить постановление, освобождающее военный корабль от компенсации положительного ущерба (damnum emergens), если со стороны военного корабля не было умысла (dolus) или грубой небрежности (culpa lata). Комиссия международного права в своих комментариях указала, что эта строгая санкция "представляется оправданной для предотвращения злоупотреблений правом осмотра" <2>.

--------------------------------

<1> Пункт 3 ст. 110 Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.

<2> Yearbook of the International Law Commission. 1956. N 11. P. 284.

Как видно из изложенного, государства обязуются оказывать друг другу содействие в упразднении рабства и работорговли, а равно всех институтов и обычаев, сходных с рабством. С этой целью государства предпринимают необходимые меры для введения в национальное законодательство сурового наказания за нарушение законов и постановлений, запрещающих это явление. Острая необходимость совершенствования законодательства, касающегося борьбы с торговлей людьми, в настоящее время существует и в России.

Отмечая достоинства международного законодательства, регулирующего данную область общественных отношений, тем не менее необходимо подчеркнуть важность его дальнейшего совершенствования в целях достижения реальных возможностей для воспрепятствования распространению торговли людьми.

7.3. Изъятие в силу борьбы

с несанкционированным вещанием <1>

--------------------------------

<1> См. также: Бекяшев К.А. Несанкционированное вещание из открытого моря // Международное публичное право: Учеб. / Под ред. К.А. Бекяшева. М., 2004. С. 599 - 600; Гуцуляк В.Н. Международное морское право (публичное и частное). С. 84 - 91; Ковалев А.А. Современное международное морское право и практика его применения. С. 146 - 182; Колодкин А.Л. Международное морское право // Международное право. С. 300 - 301; Лукашук И.И. Международное морское право // Международное право: Особенная часть: Учеб. 2-е изд. М., 2000. С. 116; в зарубежной литературе: Churchill R.R., Lowe A.V. The law of the sea. 3"1 ed. Manchester University Press, UK, 1999. P. 211 - 212; Runnings N.M. Pirate Broadcasting in European Waters // International and Comparative Law Quarterly. 1965. N 14. P. 410 - 436; Rayfuse R.G. Non-Flag State Enforcement in High Seas Fisheries. Leiden, Boston, 2004. P. 55 - 56; Wallace R. International Law. 4th ed. London, 2002. P. 155 - 156.

Всередине XX в. международное сообщество столкнулось с проблемой несанкционированного вещания из открытого моря. В начале 60-х годов. XX в. некоторые суда вставали на якорь в Северном море

иначинали вести радиопередачу, извлекая собственную выгоду, без соответствующих лицензий от государств, на территорию которых осуществлялась передача. Впоследствии такие "пиратские" радиостанции размещались на борту иностранных судов в открытом море, поскольку прибрежные государства не имели никакой юрисдикции над ними <1>. Протест против деятельности таких станций, осуществляющих несанкционированное вещание, возник, потому что они работали на частотах, уже распределенных согласно различным международным соглашениям, осуществляя вещание в открытом море или с судов без флага, или используя "удобный" флаг. Различные государства, в частности западноевропейские, понесли помимо прочего потери прибыли и доходов от налогов с лицензирования вещательной деятельности, что сопровождалось разрушительным воздействием таких станций на деятельность вещательных компаний и их коммерческие ограничения на вещание <2>.

--------------------------------

<1> Churchill R.R., Lowe A.V. The law of the sea. 3rd ed. P. 211.

<2> Runnings N.M. Pirate Broadcasting in European Waters // International and Comparative Law Quarterly. 1965. N 14. P. 412. Цит. по: Rayfuse R.G. Non-Flag State Enforcement in High Seas Fisheries. Leiden; Boston, 2004. P. 55.

Впоследние годы радиопиратство вновь стало распространенной практикой <1>. Хотя некоторыми авторами отмечается, что преступления международного характера, совершаемые на море, связанные с несанкционированным вещанием из открытого моря, на настоящий момент немногочисленны и не представляют существенной угрозы для безопасности государств <2>, тем не менее государства, для населения которых предназначаются такие радиопередачи, рассматривают это как угрозу своим национальным интересам. Они считают, что такие действия создают помехи принятому распределению

частот, а также могут привести, к примеру, к бесконтрольному использованию радиочастот, отведенных для подачи сигналов бедствия <3>.

--------------------------------

<1> Колодкин А.Л. Международное морское право // Международное право. С. 300.

<2> Ромашев Ю.С. Борьба с преступлениями международного характера, совершаемыми на море (терроризм, пиратство, незаконный оборот наркотиков и другие преступления). С. 53.

<3> Броунли Я. Международное право. Кн. 1. С. 371.

В советской правовой литературе также отмечалось, что при несанкционированном вещании из открытого моря грубо нарушаются нормы и общие принципы международного права. Речь идет о положениях, закрепленных в международных конвенциях <1>, согласно которым государства осуществляют свободы открытого моря, должным образом учитывая заинтересованность других государств в пользовании свободой открытого моря, а также нормы о недопустимости в открытом море действий, которые вызывают вредные последствия на территории других государств <2>. Тем самым государства лишаются возможности в полной мере использовать в открытом море предоставленные им в соответствии со ст. 2 Конвенции об открытом море 1958 г. и п. 1 ст. 87 Конвенции 1982 г. свободы открытого моря.

--------------------------------

<1> См. п. 2 ст. 87 Конвенции 1982 г.

<2> См., например: Лазарев М.И. Международное право и научно-техническая революция // Советский ежегодник международного права. 1978. М., 1980. С. 80.

Целью первоначального юридического ограничения практики "радиопиратства являлась ликвидация хаоса, который творился на радио- и телевизионных волнах, и того ущерба, который тем самым причинялся экономическим интересам государств <1>.

--------------------------------

<1> Rayfuse R.G. Non-Flag State Enforcement in High Seas Fisheries. Leiden; Boston, 2004. P. 55.

Первым общим многосторонним договором (соглашением универсального типа), в котором нашел отражение вопрос о борьбе с несанкционированным вещанием из открытого моря, является Конвенция 1982 г. (см. ниже). До подписания Конвенции 1982 г. в литературе для квалификации несанкционированного вещания как противоправного деяния нередко ссылались на ст. 15 Конвенции об открытом море 1958 г., где речь идет о пиратстве. Возможно, этим и вызвано употребление терминов "радиопиратство", "пиратское вещание". Однако ссылка на ст. 15 Конвенции об открытом море 1958 г. вряд ли оправданна, поскольку при несанкционированном вещании отсутствует обязательный признак пиратства - противоправное применение силы или угроза силой <1>.

--------------------------------

<1> Зябкин А.И., Малинин С.А. Юридическая квалификация несанкционированного вещания из открытого моря как противоправного деяния // Исполнение международных договоров СССР: Вопросы теории и практики. Свердловск, 1986. С. 30.

В 1965 г. некоторые государства подписали Европейское соглашение о предотвращении радиовещания со станций, находящихся за пределами национальных территорий. Соглашение предусматривает эффективное и координированное применение уголовных санкций во внутригосударственных рамках, как против собственных граждан, так и против иностранных. Его постановления направлены на наказание за действия в поддержку "пиратского" радиовещания, совершаемые в пределах национальной юрисдикции государств-участников, и не допускают внешнего вмешательства в действия иностранных судов, летательных аппаратов и граждан. Указанные действия вынудили большинство "пиратских" станций закрыться <1>.

--------------------------------

<1> Churchill R.R., Lowe A.V. The law of the sea. 3rd ed. P. 211.

Конвенция 1982 г. определила несанкционированное вещание как передачу в нарушение международных правил звуковых радио- и телевизионных программ с судна или установки в открытом море, предназначенных для приема населением, за исключением, однако, передачи сигналов бедствия (п. 2 ст. 109).

Содержание термина "вещание" складывается из двух взаимосвязанных элементов: а) технической характеристики вещания и б) обозначения того объекта, для которого предназначено вещание, который выражен в Конвенции в самом общем виде.

Под термином "население" здесь понимается совокупность физических лиц вообще. Каких бы то ни было критериев, позволяющих определить, к какому конкретно государству население принадлежит, Конвенция не дает; указание на направленность передач отсутствует. Отсюда следует, что у любого государства, население которого стало объектом несанкционированного вещания, возникает право принимать меры для его пресечения в соответствии со ст. ст. 109 и 110 Конвенции 1982 г. В этой связи С.А. Малинин отмечает, что объектом несанкционированного вещания может быть не только население определенного государства, но и лица, находящиеся на судне, плавающем под флагом такого государства в открытом море, на искусственных сооружениях в открытом море или в экономической зоне и т.д. <1>.

--------------------------------

<1> Малинин С.А. Избранное: Статьи и отрывки из книг. СПб., 2003. С. 172.

Под действие ст. 109 Конвенции 1982 г. подпадает далеко не всякое противоправное вещание. Конвенция рассматривает только вещание, источники которого расположены в открытом море. Это прямо выражено в названии и тексте статьи. Вместе с тем А.Л. Колодкин полагает, что под действие этой статьи

подпадают и некоторые случаи несанкционированного вещания с объектов, расположенных в экономической зоне <1>. Экономическая зона имеет самостоятельный юридический статус, тем не менее в ней, что следует из ст. 58 Конвенции 1982 г., за всеми государствами сохраняются права и свободы открытого моря <2>. Так, ст. 58 признает, что положения Конвенции, относящиеся к открытому морю, и другие соответствующие нормы международного права применяются к экономической зоне, если не противоречат положениям статей, регламентирующих эту зону. Норма о несанкционированном вещании, с одной стороны, закреплена в разделе Конвенции, посвященном открытому морю (Часть VII), а с другой - не противоречит статусу экономической зоны. Речь идет о тех случаях применения в экономической зоне ст. 109, когда несанкционированное вещание осуществляется с судов в процессе судоходства.

--------------------------------

<1> Колодкин А.Л. Мировой океан. Международно-правовой режим. Основные проблемы. С. 107. <2> См. также: Молодцов С.В. Правовой режим морских вод. М., 1982. С. 103 - 106.

Конвенция 1982 г. относит к несанкционированному вещание, осуществляемое в нарушение международных правил, соблюдение которых и является критерием правомерности вещания. В контексте ст. 109 Конвенции 1982 г. речь идет о международных правилах радиосвязи, установленных Регламентом радиосвязи 1959 г. и Международной конвенцией электросвязи 1982 г. В основном эти правила сводятся к следующему: а) национальные администрации связи обязаны для целей вещания использовать частоты, распределенные Международным союзом электросвязи для вещательной службы; б) частоты, которые национальные органы связи присвоили своим вещательным станциям, в определенных случаях (перечисленных в ст. 9 Регламента) подлежат регистрации в Международном комитете регистрации частот; в) радиовещательным станциям, функционирующим в той или иной стране, должны быть присвоены опознавательные сигналы или другие признанные средства опознавания (название станции, ее месторасположение, эксплуатирующая организация и др.) с последующей их регистрацией в Международном комитете регистрации частот (ст. 19 Регламента); г) ни одна передающая вещательная станция не должна эксплуатироваться частным лицом (каким-либо предприятием) без разрешения (лицензии), выдаваемого правительством страны, которому она подчиняется (ст. 19 Регламента); д) при работе вещательные станции не должны создавать помех службам безопасности, навигационным и другим службам, работающим в соответствии с Регламентом радиосвязи (ст. 35 Конвенции электросвязи 1982 г.).

Возникает вопрос: возможно ли несанкционированное вещание из открытого моря сводить к нарушению только указанных правил? Нам представляется, что эту проблему следует рассматривать гораздо шире, чем просто грубое нарушение международного регулирования электросвязи и распределения частот. В таком случае можно согласиться, что несанкционированное вещание, направленное из открытого моря на территорию иностранного государства, является посягательством на национальные интересы этого государства, которое недопустимо с точки зрения принципов государственного суверенитета и невмешательства во внутренние дела <1>.

--------------------------------

<1> См.: Молодцов С.В. Правовой режим морских вод. С. 153.

Следовательно, формула "передача в нарушение международных правил", закрепленная в ст. 109 Конвенции 1982 г., распространяется на все возможные случаи недозволенного вещания, осуществляемого из открытого моря, вне зависимости от того, кем оно ведется (государством, международной организацией, физическими или юридическими лицами). В данном смысле положения Конвенции 1982 г. носят универсальный характер, хотя сам текст ст. ст. 109 и 110 Конвенции 1982 г. содержит лишь косвенное указание на это. Так, п. 3 ст. 109 закрепляет возможность привлечения к уголовной ответственности в суде любого лица, занимающегося несанкционированным вещанием, что означает: субъектом вещания могут быть физические лица. Согласно п. 4 ст. 109 и ст. 110 допускается осмотр любого судна, не пользующегося иммунитетом, если оно занимается несанкционированным вещанием, проверка его права на флаг, досмотр и арест с последующей конфискацией передающей аппаратуры. Указанные действия военного корабля допускаются в отношении и государственных судов, и судов, принадлежащих юридическим лицам, поскольку полным иммунитетом пользуются только военные корабли и суда, состоящие на некоммерческой службе (ст. ст. 95, 96). Однако государство флага военного корабля, осуществляющего вмешательство в плавание иностранного судна в открытом море, обязано соблюсти юрисдикцию в соответствии с п. 3 ст. 109 Конвенции 1982 г.

Конвенция 1982 г. не рассматривает в качестве несанкционированного вещания подачу сигналов

бедствия, даже если таковая осуществляется в нарушение правил электросвязи (ст. 109). Однако это установление не применяется в отношении ложных сигналов бедствия. Их подача сама по себе есть нарушение международных правил, что следует из ст. 37 Конвенции электросвязи 1982 г., которая обязывает государства принимать все меры, необходимые для предупреждения подачи и распространения ложных или вводящих в заблуждение сигналов бедствия, срочности, безопасности или опознавания.

В большинстве случаев несанкционированное вещание относится или к правонарушениям международного характера, или к иным международным правонарушениям <1>. В числе правонарушений международного характера С.А. Малинин называет подачу ложных сигналов, имеющих вредные последствия (преступления международного характера), создание помех для судоходства (в зависимости от вида создаваемых помех и их последствий подобные действия могут квалифицироваться как преступления международного характера), несанкционированное использование частот радиосвязи (иные правонарушения международного характера) <2>.

--------------------------------

<1> Подробнее см.: Ромашев Ю.С. Борьба с преступлениями международного характера, совершаемыми на море (терроризм, пиратство, незаконный оборот наркотиков и другие преступления). С.

17 - 18; и др.

<2> Малинин С.А. Юридическая квалификация несанкционированного вещания из открытого моря как противоправного деяния // Малинин С.А. Избранное: Статьи и отрывки из книг. СПб., 2003. С. 178 - 179.

Итак, в качестве характерных признаков несанкционированного вещания из открытого моря для его квалификации как правонарушения международного характера можно выделить следующие:

а) указанные передачи ведутся физическими или юридическими лицами; б) по их собственному усмотрению без полномочий государства; в) в нарушение международных правил; г) такие действия наносят ущерб государству (государствам) и экономическим интересам вещательных компаний.

Именно Конвенция 1982 г. вносит важнейший вклад в борьбу с несанкционированным вещанием <1>. Статья 110 Конвенции устанавливает право военного корабля осуществить вмешательство в плавание иностранного торгового судна, если последнее занимается несанкционированным вещанием. Государства, на территории которых могут приниматься передачи или санкционированной радиосвязи которых чинятся помехи, наделяются правом на осмотр, проверки права судна на флаг, дальнейшего досмотра, а также ареста любого лица или судна и конфискации передающей аппаратуры (ст. 110). В этой связи Р. Рейфьюс отмечает, что европейский проект относительно права на осмотр, проверки права судна на флаг, дальнейшего досмотра, а также ареста любого лица или судна и конфискации передающей аппаратуры (речь идет о положениях Конвенции 1982 г.) был незамедлительно поддержан двадцатью восемью делегациями других государств, а предложение Израиля исключить эти права не было принято <2>. Как отмечают Р. Черчиль и А. Лоу, настоящие "пиратские" радиостанции, осуществляющие вещание популярной музыки, кажется, прекратили свое существование еще в результате вступления в силу указанного выше Европейского соглашения 1965 г., тем не менее положения Конвенции 1982 г. не теряют своей важности, поскольку, к примеру, могут быть применены к несанкционированному вещанию неофициальной пропаганды из открытого моря <3>.

--------------------------------

<1> Колодкин А.Л. Международное морское право // Международное право. С. 301.

<2> Rayfuse R.G. Non-Flag State Enforcement in High Seas Fisheries. P. 55 - 56. <3> Churchill R.R., Lowe A.V. The law of the sea. 3rd ed. P. 212.

Ответственность за ведение радио- и телепередач, образующих состав международного преступления, несут государства (политическую и материальную) и наряду с ними физические лица (уголовную) как непосредственные исполнители. Уголовная (и административная) ответственность физических и юридических лиц наступает, согласно нормам внутригосударственного права, во исполнение международных обязательств <1>. Поэтому и возникает необходимость закрепления в национальном законодательстве норм о борьбе с несанкционированным вещанием из открытого моря.

--------------------------------

<1> Ibid. P. 211 - 212.

Тем не менее международные обязательства государств, как правило, предусматривают и меры, направленные на предупреждение этих деяний. Важно отметить, согласно замечанию А.И. Зябкина, что для

государств круг обязательств, вытекающих из положений Конвенции 1982 г. относительно несанкционированного вещания из открытого моря и требующих закрепления в нормах внутригосударственного права, гораздо шире, нежели только привлечение к ответственности виновных лиц

<1>.

--------------------------------

<1> Зябкин А.И. Несанкционированное вещание из открытого моря и международно-правовые средства его пресечения: Дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1985. С. 97.

В этой связи хотелось бы отметить, что Российской Федерации для повышения эффективности борьбы с данным видом преступления представляется целесообразным в национальном уголовном законодательстве выделить несанкционированное вещание в качестве самостоятельного состава преступления. В дополнение необходима конкретизация некоторых возможных действий, связанных с пресечением такого вещания: порядка осмотра судов, установок, конфискации аппаратуры, распоряжения судном, с которого осуществляется вещание, решения вопроса о судьбе конфискованной аппаратуры и т.д.

7.4. Иные изъятия согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.

Кроме названных выше оснований для вмешательства военного корабля в плавание иностранного судна в открытом море ст. 110 Конвенции 1982 г. закрепляет право военного корабля подвергать осмотру встретившееся в открытом море иностранное судно, если есть разумные основания подозревать, что "это судно не имеет национальности; или хотя на нем поднят иностранный флаг или оно отказывается поднять флаг, это судно в действительности имеет ту же национальность, что и данный военный корабль". В этих случаях военный корабль может произвести проверку права судна на его флаг, выслав шлюпку под командой офицера к подозреваемому судну, если "после проверки документов подозрения остаются, он может произвести дальнейший досмотр на борту этого судна со всей возможной осмотрительностью" (п. 2

ст. 110).

Более того, основанием для вмешательства могут быть права, устанавливаемые международными договорами. Так, военный корабль может осуществлять вмешательство в плавание иностранного торгового судна на основании положений международных конвенций, например, Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. В этом случае речь идет о военных кораблях и судах, плавающих под флагом государств - сторон этой Конвенции.

7.5. Изъятие в силу осуществления права преследования <1>

--------------------------------

<1> См. также: Гуцуляк В.Н. Преследование судна по горячим следам // Морской флот. 1997. N 6. С. 13 - 14; Ковалев А.А. Современное международное морское право и практика его применения. С. 166 - 167; Колодкин А.Л. Открытое море // Международное право. С. 298 - 299; Ромашев Ю.С. Борьба с преступлениями международного характера, совершаемыми на море (терроризм, пиратство, незаконный оборот наркотиков). С. 115 - 124; Он же. Особенности международно-правового регулирования преследования судов при совершении преступлений международного характера на море // Материалы международной конференции "Международно-правовые проблемы Мирового океана": Тезисы доклада. М.: МИД России: Российская Ассоциация международного права: Ассоциация международного морского права, 1998. С. 85 - 86; в зарубежной литературе: La Haute Mer // Daillier P., Pellet A. Droit international public. 7-e ed. Paris, 2002. P. 1202 - 1203; Churchill R.R., Lowe A.V. Hot pursuit and constructive presence // Churchill R.R., Lowe A.V. The Law of the Sea. 3rd ed. Manchester University Press, UK, 1999. P. 214 - 216; Gilmore W.C. Hot pursuit and constructive presence in Canadian law enforcement // Marine Policy. 1988. N 12. P. 105 - 111; Marissen J. Hot Pursuit or No Pursuit? The F.V. South Tomi Arrest 2001 // The Maritime Law Association of Australia & New Zealand Journal. 2002. Vol. 16. P. 66 - 83; Molenaar E.J. Multilateral hot pursuit and illegal fishing in the Southern Ocean: the pursuits of the Viarsa 1 and the South Tomi // International Journal of Marine and Coastal Law. 2004. N 19 (1). P. 19 - 42; Poulantzas N.M. The Right of Hot Pursuit in the Law of the Sea. The Netherlands, 2002; Wallace R. International Law. 4th ed. London, 2002. P. 156.

Если судно совершает правонарушение в иностранных внутренних водах, территориальном море или

прилежащей зоне, то возникает необходимость в его задержании. Когда лица, управляющие судном, не выполняют правомерных требований компетентных органов государств об остановке данного судна, осуществляется преследование этого судна для пресечения его противоправной деятельности и последующего наказания виновных лиц.

В этих целях в международном морском праве существует право преследования судна-нарушителя как дополнительная гарантия суверенных прав прибрежного государства, имеющая особое значение для международного судоходства в целом <1>. Это право является общепризнанной нормой современного международного морского права, когда судно-нарушитель может быть подвергнуто преследованию в открытом море, захвачено, отконвоировано в порт и передано под юрисдикцию потерпевшего государства.

--------------------------------

<1> См.: Королева Н.Д. Право преследования в международном морском праве: Дис. ... канд. юрид.

наук. М., 1981. С. 145.

Эта обычная норма международного права складывалась на основе обширной практики государств в течение XIX в. В 1930 г. на Гаагской конференции по кодификации международного права был принят проект из тринадцати статей, относящихся к территориальному морю. Статья 11 предусматривала преследование иностранного судна за нарушение законов и правил прибрежного государства, начатое в тот момент, когда иностранное судно находилось во внутренних водах или в территориальном море государства, и продолжающееся за пределами территориального моря при условии его непрерывности. Указанная Конференция не завершилась заключением универсального международного соглашения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Королева Н.Д. Право преследования в международном морском праве: Дис. ... канд. юрид. наук. С. 9 - 10.

Впервые право преследования было закреплено в Конвенции об открытом море 1958 г. Статья 23 содержит все основные элементы этого права, что составляет его понятие. Судно, совершившее правонарушение в иностранных внутренних водах, территориальном море или прилежащей зоне, может подвергнуться преследованию в открытом море, захвачено, отведено в порт и передано под юрисдикцию потерпевшего государства.

В соответствии со ст. 111 Конвенции 1982 г. преследование иностранного судна может быть предпринято, "если компетентные власти прибрежного государства имеют достаточные основания считать, что это судно нарушило законы или правила этого государства". Преследование должно проводиться по "горячим следам" (hot pursuit), т.е. должно начаться тогда, когда иностранное судно или одна из его шлюпок находятся во внутренних водах, в территориальном море или прилежащей зоне преследующего государства, и "может продолжаться за пределами территориального моря и прилежащей зоны только при условии, что оно не прерывается". Не требуется, чтобы в то время, когда иностранное судно, плавающее в территориальном море или прилежащей зоне, получает приказ остановиться, судно, отдающее приказ, также находилось в пределах территориального моря или прилежащей зоны.

В ст. 111 Конвенции 1982 г. особо подчеркивается, что если иностранное судно находится в прилежащей зоне, преследование может быть начато только в связи с нарушением прав, для защиты которых установлена эта зона.

III Конференция ООН по морскому праву изменила пространственные пределы осуществления преследования в связи с одобрением двух новых институтов морского права - архипелажных вод и исключительной экономической зоны. Конвенция 1982 г. распространила сферу применения права преследования на иностранные суда, нарушающие законы и правила прибрежного государства на континентальном шельфе, включая зоны безопасности вокруг установок на континентальном шельфе.

Для соблюдения условия правомерности осуществления преследования судов важен порядок этого преследования (начало, осуществление и завершение), т.е. его механизм.

Согласно ст. 111 Конвенции 1982 г. основанием для начала преследования судна в открытом море является нарушение последним законов и правил прибрежного государства. В соответствии с универсальными международными договорами основанием для преследования может быть деяние, квалифицированное как преступление, причем государство и его компетентные органы, осуществляющие преследование, должны обладать уголовной юрисдикцией на основании этих договоров или принципов и норм общего международного права <1>.

--------------------------------

<1> Некоторые авторы называют преследование иностранных судов в открытом море с правоохранительными целями во исполнение или в соответствии с универсальными международными договорами обобщенно "конвенционным преследованием" в связи с совершением преступлений международного характера. См., например: Ромашев Ю.С. Борьба с преступлениями международного характера, совершаемыми на море. С. 117 - 118.

Для законного начала преследования преследующее судно должно удостовериться при помощи находящихся в его распоряжении практически применимых средств, что преследуемое судно или одна из его шлюпок или другие шлюпки, которые не относятся к этому судну, но действуют совместно с ним и используют его в качестве судна-базы, находятся в пределах внутренних вод, территориального моря или в соответствующих случаях прилежащей зоны.

Вопрос местонахождения преследующего и преследуемого судов к началу преследования является крайне важным для законного начала преследования. С этим вопросом тесно связана доктрина подразумеваемого (конструктивного) присутствия, которая впервые нашла свое воплощение в практике России <1>. Суть доктрины заключается в том, что неправомерные действия в территориальных пределах прибрежного государства часто совершаются с помощью шлюпок и других средств, спускаемых с иностранного судна, или при помощи указанных средств, хотя и не принадлежащих этому судну, но действующих совместно с ним, в то время как само судно находится в открытом море. В таких случаях иностранное судно считается находящимся в территориальных пределах прибрежного государства и может быть объектом преследования.

--------------------------------

<1> См.: Саваськов П.В. Некоторые проблемы международного морского права в практике русского государства (X - XIX вв.): Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1974. С. 180.

Преследование считается законно начатым только с момента отказа судна-нарушителя подчиниться сигналу об остановке, который должен быть подан достаточно ясно с расстояния, позволяющего иностранному судну воспринять его. Конвенционно предусмотрены два способа подачи сигналов об остановке - зрительный и звуковой.

Ограничение способов подачи сигналов, содержащееся в ст. 23 Конвенции об открытом море 1958 г. и в п. 4 ст. 111 Конвенции 1982 г., является разумным, поскольку исключает возможность злоупотребления этим правом и позволяет избежать возникновения конфликтных ситуаций.

Конвенция об открытом море 1958 г. впервые определила категории судов, уполномоченных преследовать иностранные суда (п. 4 ст. 23). Согласно п. 5 ст. 111 Конвенции 1982 г. это могут быть только военные корабли <1> или военные летательные аппараты либо другие суда или летательные аппараты, которые имеют четкие внешние знаки, позволяющие опознать их как состоящие на правительственной службе, и уполномочены для этой цели. В этом контексте указанные суда можно рассматривать в качестве средства реализации полномочий государства в пределах морских пространств. Важно, что согласно положениям Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. (ст. 17) и ряда других универсальных международных договоров, которые затрагивают область борьбы с преступлениями международного характера, совершаемыми на море, аналогичные категории судов уполномочены государством флага осуществлять вмешательство в плавание иностранного судна в открытом море.

--------------------------------

<1> В соответствии со ст. 29 Конвенции 1982 г. военный корабль означает судно, принадлежащее к вооруженным силам какого-либо государства, имеющее внешние знаки, отличающие такие суда его национальности, находящееся под командованием офицера, который состоит на службе правительства данного государства и фамилия которого занесена в соответствующий список военнослужащих или эквивалентный ему документ, и имеющее экипаж, подчиненный регулярной военной дисциплине.

По этому вопросу А.И. Зябкин считает, что военный корабль получает право на реализацию мер по осмотру судов, их задержанию в силу самой принадлежности к специфической категории судов. Другие же суда, по его мнению, должны иметь специальные полномочия от государства на осуществление "вмешательства", и это право у таких судов должно носить целевой характер. Эти суда, обладающие полномочиями от государства, А.И. Зябкин подразделяет на суда, специально предназначенные для контроля в определенной области, и суда, уполномоченные от имени государства осуществлять те или

иные действия, прямо не связанные с их целевым предназначением <1>.

--------------------------------

<1> Зябкин А.И. Несанкционированное вещание из открытого моря и международно-правовые средства его пресечения: Дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1985. С. 130 - 131.

Судам, имеющим статус военного корабля, не требуется специальных полномочий от государства флага в отношении преступлений международного характера в случаях, непосредственно предусмотренных международным правом. В то же время государство с помощью своего законодательства может запретить участие своих военных кораблей в правоохранительных мероприятиях и возложить эти функции на специально уполномоченные суда. Государствами в рамках национального законодательства разрабатываются положения, инструкции и другие нормативные правовые акты, регламентирующие порядок действий в вышеуказанных целях военных кораблей и их экипажей, определяющие круг и полномочия должностных лиц, которые должны выполнять неотложные следственные действия <1>.

--------------------------------

<1> Ромашев Ю.С. Борьба с преступлениями международного характера, совершаемыми на море. С.

119.

Международное право не уточняет круг должностных лиц, уполномоченных выполнять рассмотренные выше правоохранительные функции. Данный вопрос регулируется законодательством государств. В то же время Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка раскрывает термин "должностные лица по поддержанию правопорядка". Это назначаемые или избираемые должностные лица, связанные с применением права, которые обладают полицейскими полномочиями, особенно полномочиями на задержание правонарушителей (ст. 1) <1>.

--------------------------------

<1> См.: Там же. С. 120.

Представляется весьма важным развивать практику по размещению на борту военных кораблей (судов) уполномоченных должностных лиц правоохранительных органов для осуществления уголовно-процессуальных действий в отношении преступлений международного характера, совершаемых на море, особенно в открытом море <1>.

--------------------------------

<1> См.: Ромашев Ю.С. Борьба с преступлениями международного характера, совершаемыми на море. С. 120.

С момента законного начала и до завершения преследования необходимым условием является соблюдение принципа безотлагательности и непрерывности ведения преследования: возникает юрисдикционная связь между прибрежным государством в лице уполномоченного им преследующего судна и судном-нарушителем, пытающимся избежать ответственности за нарушение законов и правил этого государства. Перерыв в осуществлении преследования ведет к юридической невозможности его возобновления, к его прекращению, поскольку происходит потеря указанной юрисдикционной связи.

Преследование может прерваться по физическим или другим материальным основаниям (шторм, туман, технические преимущества преследуемого судна и т.д.). В данном случае важно, чтобы время и расстояние между преследуемым судном и судами, продолжающими преследование, не были столь длительными и значительными, чтобы сделать реально невозможным задержание судна-нарушителя.

Международное право не содержит каких-либо оснований для возобновления преследования иностранного судна за ранее совершенные правонарушения в водах прибрежного государства при повторном заходе этого судна в воды данного государства.

На III Конференции ООН по морскому праву была предпринята попытка изменить существующий порядок, касающийся прекращения права преследования <1>. Это предложение имело целью приравнять экономическую зону, где прибрежное государство имеет лишь определенные права по реализации экономических целей, к территориальному морю, где прибрежное государство обладает суверенитетом. Конференция не приняла указанного предложения. В п. 3 ст. 111 Конвенции 1982 г. указано, что преследование прекращается, когда иностранное судно заходит в территориальное море своего или третьего государства.

--------------------------------

<1> Третья конференция ООН по морскому праву: Официальные отчеты. Нью-Йорк, 1975. Т. III: Документы конференции. С. 349.

Преследование иностранных судов в открытом море с правоохранительными целями во исполнение или в соответствии с универсальными международными договорами обобщенно можно назвать "конвенционным преследованием" <1> в связи с совершением преступлений международного характера; оно, как частность, включает преследование по горячим следам в случае преследования иностранных судов в открытом море за совершение этих преступлений во внутренних водах, архипелажных водах, территориальном море государства.

--------------------------------

<1> Ромашев Ю.С. Борьба с преступлениями международного характера, совершаемыми на море. С.

117 - 118.

Основанием для начала подобного преследования судна в открытом море является наличие деяния, совершенного лицами, участвующими в управлении судном, которое в соответствии с универсальными международными договорами может быть квалифицировано как преступление, а также наличие у государства и его компетентных органов соответствующих прав на осуществление уголовной юрисдикции в соответствии с этими договорами, в случае же отсутствия в них подобных положений - в соответствии с принципами и нормами общего международного права <1>.

--------------------------------

<1> Там же. С. 118.

Несмотря на то что некоторые западные специалисты пытались обосновать возможность распространения права преследования на международные организации <1>, это право является правом государств.

--------------------------------

<1> См., например: McDougal M.S., Burke W.T. The Public Order of the Oceans. New Haven, 1962. P. 894.

В международном праве остается весьма сложным вопрос о способе и механизме остановки иностранного судна в открытом море в случае преследования по горячим следам. Речь идет о проблеме вынужденного применения огнестрельного оружия с целью остановки указанного судна в случае совершения преступления, предусмотренного законодательством прибрежного государства, в его внутренних водах, территориальном море или прилежащей зоне. В настоящее время эти вопросы находят отражение в законодательстве государств, в том числе и в законодательстве Российской Федерации.

Так, ст. 30 Закона РФ "О Государственной границе Российской Федерации" <1> гласит, что органы и войска Федеральной пограничной службы РФ имеют право преследовать и задерживать за пределами территориальных вод Российской Федерации судно, нарушившее международные договоры Российской Федерации, федеральные законы и иные нормативные правовые акты Российской Федерации, до захода этого судна в территориальное море своей страны или третьего государства, если преследование было начато в водах или в прилежащей зоне Российской Федерации после подачи зрительного или звукового сигнала об остановке с дистанции, позволяющей судну увидеть или услышать этот сигнал, и велось непрерывно.

О праве преследования по горячим следам говорит также Федеральный закон "Об исключительной экономической зоне Российской Федерации" <1>. Статья 36 (п. 2) уполномочивает военные корабли и летательные аппараты федерального органа исполнительной власти по пограничной службе применять оружие против судов - нарушителей настоящего Федерального закона и международных договоров Российской Федерации в ответ на применение ими силы, а также в других исключительных случаях при преследовании по горячим следам, когда исчерпаны все другие обусловленные сложившимися обстоятельствами меры, необходимые для прекращения нарушения и задержания нарушителей. Применению оружия должны предшествовать ясно выраженное предупреждение о намерении его применения и предупредительные выстрелы. Порядок применения оружия определяется Правительством РФ <2>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1998. N 51. Ст. 6273.

<2> Речь идет о Постановлении Правительства Российской Федерации от 14 октября 1996 г. N 1208