och_istor_farm_ch_2

называли песьим); бели у женщин — белой березе и т.д. Болезнь стремились напугать, прогнать — ударами по стене около больного; ударами по самому телу больного; её угрожали съесть и т.п. Ещё болезнь пытались обмануть: например, мнимой продажей ребенка нищему или же имитируя повторное рождение младенца. Испуг использовали и применительно к самому больному — его внезапно обливали холодной водой (при лихорадке, эпилепсии; чтобы ускорить роды). Широко распространённая процедуры плевания при колдовском лечении отсылает нас к мифологии воды как всепоглощающей первичной стихии природы.

Во время эпизоотии на краю деревни рыли ров, через который прогоняли стадо — в надежде, что болезнь скота перейдёт к земле. Вера в целебную силу родной земли отразилась в известном обычае зашивать и носить её щепотку в ладанках, брать с собой на чужбину.

Самая распространённая в народной культуре целительная процедура — попытка символического изгнания, перемещения болезни из тела пациента. В этих случаях вещи, символизирующие больного или болезнь, выбрасывали в топкие места, сплавляли по реке, выносили за село, бросали на проезжую дорогу. Кто подберёт — к тому перейдёт недуг. В качестве таких вещей фигурировали срезанные ногти или колтун волос, одежда; свёрнутые из неё фигурки; даже деньги (на которые скорее польстится наивный прохожий). Детские болезни могли символически переправлять на домашних животных, собак или кошек, навешивая им на хвост тряпицы из одёжки пациента. С той же целью использовались даже неодушевленные предметы вроде замка («Запор, запор, сними с меня опор»); дворовых построек («овин, овин, сними с меня утин»). Болезнь пытались отпугнуть шумом, пляской, криками, бряцанием оружием. К больным подносили культовые предметы из церкви — кресты, иконы, хоругви; их окропляли святой водой; ставили под звонящие колокола. Отгонные формулы непременно входили в тексты знахарских заговоров (болезни приказывали «Кыш!», «Геть!», «Вон!», «Прочь!», «Долой!», отсылали её «в пустые места», в пещеры, в глубь земли, в болота, в тёмный лес и т.п. гиблые зоны).

Стоит заметить, что практически те же самые приёмы лечебной магии известны у всех народов мира: и европейских, и азиатских, и прочих. Так, индусы пытаются перегнать лихорадку в лягушку. Многие немцы до сих пор верят, что болезнь можно передать дереву, если обойти его три раза. В Бельгии до недавних пор бытовал обычай унимать зубную боль, прикоснувшись к больному месту гвоздём и забив его после в дерево.

Как во всей прочей колдовской практике, вся эта лечебная магия построена на примитивных языковых и вещественных аналогиях. Упомянем некоторые из них:

закваска — остатки кислого хлебного теста, как правило, высушенные, с помощью которых готовили тесто в дальнейшем; в магической практике играла роль средства, способного разрушить порчу, снять сглаз, обезвредить наговоры; из закваски скручивали валики, наговаривали на них заговор и ставили в остывающую печь, когда валики потрескаются, то-

201

гда пропадёт и вредоносная порча; часть закваски, из которой пекли на рождество обрядовый хлеб, оставляли в качестве лекарства;

навесной замок, который запирает ворота или двери, согласно простодушной аналогии должен также «замыкать болезнь»: применялся, в частности, в попытке остановить кровотечение (когда кровь шла из носа, к нему прикладывали замок), один из русских заговоров гласил, что три ворона несут три золотых замка, чтобы сомкнуть рану травмированному человеку, для облегчения тяжёлых родов практиковалось отмыкание всех запоров и дверей, вплоть до царских врат в церкви;

игла использовалась в попытках остановить кровотечение; для приготовления питья от самых разных хворей — от «дури», бешенства, колотья и ломоты; чирьев, волдырей; даже глазных болезней; чтобы избавиться от желтухи, с заговором лили воду через ушки трёх иголок, взятых от трёх невесток; лишай обводили трижды «мертвецкой» иголкой или же зачёркивали его крест накрест; кроме того, производным от иглы способом народного врачевания служили колючие растения — сжигая шиповник, чертополох и т.п., окуривали больных (в основе всей этой примитивной магии — острота этого швейного инструмента, которая должна, по идее, отпугивать злые силы); кроме того, иглы использовали для оберега домашнего скота (от сглаза и порчи иголки прикрепляли к хвостам или вбивали в рога коров и быков, вплетали в гривы коней; если масло долго не сбивалось, то бросали в маслобойку иглу, а потом втыкали иглу в сбитое из молока масло;

даже христианские иконы задействовались во вполне магических обрядах — о судьбе больного славяне гадали, обливая икону святого целителя Пантелеймона: если часть воды остаётся на иконе, больной умрёт; воду с иконы давали пить умирающему: если суждено умереть — вода ускорит агонию, если выздороветь — принесёт облегчение; желающий стать колдуном или ведьмой совершал с иконой кощунственные действия; в случае невыполнения обращённой к иконе молитвы русские в Средние века могли подвергнуть икону наказанию — перевернуть, побить, даже ослепить изображение на ней, сжечь;

вода из «святого» источника — очистительные, целебные свойства все славянские народы приписывали быстрым и чистым ручьям, подземным ключам, колодцам с родниковой водой (до сих пор толпы людей устремляются с бутылками или баклажками к таким родникам, особенно освящённым церковью; пьют эту воду, купаются в ней, веря в оздоровительный эффект этих процедур); верят в особую силу купания, обливания на Крещения, в ночь на этот праздник, а также в так называемый Чистый четверг перед Пасхой;

красная нить — широко распространённый среди разных славянских народов амулет против болезней; красный цвет в народной культуре наделялся по преимуществу положительными, защитными свойствами; служил символом красоты и здоровья, жизни, солнца и плодородия; крас-

202

ную нитку повязывали младенцу на правую руку, чтобы был здоров; от боли в суставах руки обвязывали красными нитями или ленточками; красной нитью связывали крест-накрест руки и ноги эпилептику во время припадка, и т.п.; в народной медицине также широко использовалась кровь (многих животных и птиц), которой пытались лечить любую боль, исправлять трудные роды, останавливать припадки падучей и т.п.;

даже экскременты использовались для врачевания болезней — ими мазали бородавки, чирьи, ушибы, раны, флюсы, прочие нарывы, даже гангрену и укусы змеи, видимо рассуждая от противного: самое отвратительное должно приносить полезный эффект.

Упоминавшийся выше и игравший большую роль в народных суевериях дурной глаз мог иметь какое-то отношение к настоящему гипнозу. С его же помощью пытались избавиться от заболевания — так называемые заговоры. Недаром само славянское слово «врач» происходит от глагола «врать», т.е. говорить, уговаривать. Сюда же примыкали молитвы и прочие церковные действия перед чудотворными иконами и мощами; использование освящённой воды и других религиозные аксессуаров (вплоть до паломничества к святым местам, одной из распространённых целей которого служило исцеление разных недугов).

Надо иметь в виду, что средневековый человек что на Западе, что на Востоке Европы, как правило, был гораздо более нервным, экзальтированным, чем представитель индустриального социума, человек Нового времени. «Чудеса» шаманов или священников нашими предками воспринимались как нечто реальное. Отсюда многочисленные эпизоды исторических источников, в которых повествуется о чудесные исцелениях — бесноватых, паралитиков и прочих пациентов, которые испытали экстатический шок (прикоснулись к святыне, приобрели заветный амулет и т.п.). В большинстве этих случаев за быстрым восстановлением работы внутренних органов или нормализацией нервной системы стоит «просто» психосоматика, всем известный теперь, но почти всегда мощный эффект плацебо. Поэтому за многими нелепыми на современный взгляд процедурами народной или церковной медицины стоял этот самый психологический заряд внушения и самовнушения.

Разумеется, кроме всего этого лечебного волшебства, имевшего сугубо психотерапевтическое значение для невежественных, тёмных и напуганных пациентов, в арсенале народной медицины имелись и вполне рациональные, только в большинстве своем паллиативные средства. Это:

во-первых, растительные снадобья самого разного рода;

а, во-вторых, мануальная терапия (массаж; вправления вывихов, при опущении матки; наложение лубков при переломах и т.д.);

общие формы санитарии и гигиены (парная баня, купания, закаливание организма холодом и т.д.).

203

Универсальным врачебным средством, как уже говорилось, считалась баня, а также до новейших времён — дозированное кровопускание. Последняя операция, ясное дело, просто варварская. Но даже баня, как известно, показана далеко не всякому: повышая чаще всего, иммунитет в общем здоровых людей, парная противопоказана при всех хронических заболеваниях, которые она неизбежно обостряет.

Народная медицина, несомненно, уступает современной по объёму и качеству оказываемой помощи, а также в подавляющем большинстве случаев и по эффективности. Она бессильна против большинства тяжёлых, хронических недугов. Хотя бы потому, что в далёком прошлом люди просто не доживали до таковых. Дореволюционный исследователь традиционной крестьянской культуры Г.И. Попов, обобщив большой этнографический материал, сделал вывод о том, что прогностические возможности народного лечения «лишь в небольшом ряде случаев основываются на физических и физиологических признаках и почти всей тяжестью лежат на чисто суеверных основах». Но традиционная медицина произрастает на «свободных территориях», полностью ещё не освоенных современной медициной, имеет собственные культурные основания, круг приверженцев и пациентов, и потому способна приносить некоторую пользу при разумном взаимодействии с современной научной медициной.

Народная медицина принципиально сходна, если не сказать, одинакова у самых разных народов Земли. В особенности у обитателей одного и того же климатического пояса, где флора, фауна, ландшафт и геология одни и те же. Какие-то нюансы рецептуры, особенности врачебных приёмов у народов не то что Восточной, но и всей Европы, и даже Евразии не меняют их типологического сходства. Так что искать какие-то существенные особенности традиционной медицины славян, а тем более русских — занятие бесполезное. Ведь великорусская нация, во-первых, при своем образовании впитала в себя культурно-генетический материал и культурные традиции многих соседних народов; а, во-вторых, уже сложившись как нация, русские люди колонизировали обширные пространства Севера и Востока, часто воевали, торговали на Юге и на Западе, где опять-таки активно взаимодействовали с самыми разными этносами, перенимая какую-то часть их рационального опыта в области хозяйства и быта. Этот вывод следует учитывать при знакомстве с бытовыми традициями той или иной национальной культуры, в нашем случае — восточнославянских народов, в том числе русского.

204

Христианизация и культура Древней Руси

«…Киев поникнет, расплещется Волга, глянет Царьград обречённо и слепо, как от кровавых очей Святополка скачут лошадки Бориса и Глеба.

… Бог-Вседержитель с лазоревой тверди Ласково стелет под ноженьки путь им. Бог не повинен ни в жизни, ни в смерти. Чад убиенных волшбою разбудим.

…Ныне и присно по кручам Синая, по полю русскому в русское небо, ни колоска под собой не сминая, скачут лошадки Бориса и Глеба.»

Б. Чичибабин. Ночью черниговской с гор араратских…

1977 г.

Относительно происхождения имени русь у историков нет единого мнения. Одна гипотеза ищет для этого этнонима местные корни в Поднепровье (река Рось и т.п.). Более авторитетна сегодня версия, относящая такое названия к скандинавским языкам, где оно первоначально обозначало гребцов (ruotsi), т.е. команду корабля викингов (ходивших из Балтики по рекам вглубь Восточной Европы именно на веслах). Согласно нашим летописям и свидетельствам иностранных источников, русью первоначально называли представителей того социального слоя, представители которого в IX–XI вв. возглавили международную торговлю и строительство государственности на просторах Восточной Европы. Скандинавские (по большей части шведские) викинги (варяги) здесь меньше грабили (вдалеке от моря затруднительно скрыться с добычей), а больше торговали, оседали для постоянного жительства в своих факториях, где занимались кузнечным, судостроительным, ювелирным, прочим высококвалифицированным ремеслом, обслуживанием торговых караванов, воинским наёмничеством. Вооружённый мечом, секирой и копьём с ланцетовидным наконечником, украшенный шейной гривной с подвешенными к ней «молоточками Тора», браслетами и перстнями из бронзы и серебра, снаряжённый маленькими весами для драгоценных металлов, шкатулкой и кошельком для их хранения, инструментом для ремонта ладьи и конской сбруи — таков внешний облик руса (судя хотя бы по инвентарю их погребений). Предводители этих скандинавов со своими воинами то служили местным общинам и князьям, то захватывали у них власть над той или иной округой, то относительно независимо сосуществовали с ними.

205

Например, в исландской «Саге о йомсвикингах» (около 1200 г.) описываются события X в. на южном побережье Балтийского моря, в земле тамошних славян-вендов. «В то время конунгом [князем] Вендланда был Бурислейф [Борислав]. Он слышал о [знаменитом на всю Европу викинге] Палнатоки и был обеспокоен его набегами, а Палнатоки неизменно побеждал, и считалось, что он никому не уступит. Конунг решил послать людей, чтобы те нашли Палнатоки и пригласили его к нему, и сказали, что конунг будет ему другом. Конунг добавил к приглашению, что предлагает ему землю под названием Йом в его стране, и обеспечит его поселение там, а за это Палнатоки будет защищать свою округу и всё королевство. Палнатоки принял предложение и поселился там со своими людьми. Вскоре там был построен большой хорошо укреплённый град. Часть города находилась на мысу и окружена была морем. Там была гавань, где могло разместиться триста шестьдесят длинных ладей, да так, что все они находились бы под прикрытием городских укреплений. Все там было устроено так хитро, что вход в гавань перекрывала большая каменная арка. На входе в бухту были установлены железные ворота, которые запирались изнутри. На вершине арки стояла башня, в которой были установлены катапульты. Город звался Йомсборг» 20. Похожим образом дружины варягов заключали договоры о сотрудничестве (ряды) с восточнославянскими, затем русскими князьями.

Вплоть до рубежа X–XI вв. источники отмечают на территории Восточной Европы несколько альтернативных центров ранней государственности, среди которых Киев во главе с князьями Рюриковичами оставался до поры до времени не самым сильным. Свои конунги сидели в Чернигове, Турове, Изборске и, очевидно, в некоторых других центрах восточного славянства. Ради военных походов на Византию они время от времени объединяли войска и прочие ресурсы, неоднократно осаждая Царьград (Константипополь), чтобы добиться от греческих императоров выкупа и торговых привилегий на время перемирия. Их дружины пиратствовали не только в Причерноморье, но и на мусульманском Каспии.

В состав этой первоначальной дружинно-торгово-административной «руси» кроме скандинавов входили представители других народов, прежде всего восточных славян, а также финно-угров, кочевников-тюрков. Ещё чаще заключались межплеменные браки. Разноэтничность правящего тогда слоя видна хотя бы по парадному костюму знатного русадружинника — его одежда, украшения, амуниция, оружие, сочетали черты, модные у народов как северных морей, так и южных степей. Надписиграфитти на монетах и других вещах, связанных с русами, сделаны древнегерманскими рунами, немецким, греческим, арабским, славянским видами письма. Так что древнерусская культура изначально складывалась как международная. Она объединяла в себе черты, традиции и самих славян, и их союзников, и противников из разных частей света.

20 Викинги. Между Скандинавией и Русью / Авторы составители А.А. Фетисов,

С.П. Щавелёв. М., 2009. С. 103–104 (Terra Historica).

206

Захватив и обеспечив магистральный путь с Севера на Юг — «из варяг в греки», новгородско-киевские Рюриковичи — князья Олег Вещий, Игорь Старый, его вдова княгиня Ольга, её сын Святослав и её внук Владимир — поэтапно покорили своей власти окружающие Среднее Поднепровье группировки славян и их ближайших соседей. Их городища горят в результате штурмов, их знать находит свой последний приют в больших курганах типа Чёрной могилы. Военные акции Киева против соседей сочетались с торговлей, переговорами и запугиванием. Русы, из купцов, вольных пиратов и воинов-наемников превратившиеся в княжеских дружинников, теперь становились чиновниками и полководцами новорожденного государства. Зимой они совершали полюдье — объезд по периметру земель их подданных для сбора заранее заготовленной теми в деньгах и натуральных продуктах дани. Летом эти ресурсы тратились на организацию новых военных походов, постройку крепостей для дружинных отрядов, их содержание. Те викинги, которые не желали идти на службу русским князьям, переправлялись на заработки за границы их владений. Распространение по Восточной Европе опорных пунктов новой власти археологически отмечено особыми — камерными погребениями (в деревянных гробовищах под курганами, с европейским оружием, богатыми украшениями и прочим престижным инвентарем). До конца X в. такие кладбища теснятся вокруг самого Киева, а после XI в. они простираются далеко по всем сторонам света, отмечая границы древнерусского государства — империи Рюриковичей.

Первоначально это государство носило дружинный характер — коллектив вооруженных сподвижников правящего в Киеве князя выступал коллективным собственником и управителем Русской земли. Вместе с тор- гово-дружинной «русью» на территорию Восточной Европы начало проникать христианство. Именно в курганах княжеских дружинников и членов их семей за IX–XI вв. появляются яркие символы новой религии (тельные кресты разных типов, литые образки Богоматери и других святых, пасхальные яички-писанки, восковые свечи и т.д.). Большая часть этих ранних христианских символов происходит из женских погребений, что указывает на большую религиозность женщин в древнерусском обществе. Княгиня Ольга первой (в 957 г.) среди Рюриковичей приняла крещение (в Константинополе). Вместе с тем христианскими символами все чаще отмечалась и дружинная атрибутика, включая оружие (инкрустации крестов на боевых топорах, наконечниках копий и т.д.; находки мечей в княжеских погребениях при храмах). Таким образом, первые христиане на Руси воспринимали себя в качестве «дружины Господней», воителей за новую веру. Ранние христианские общины находились в крупных городах, а их сельская округа оставалась до XII в., а то и позже вполне языческой (отсюда летописное определение язычников — поганые; от лат. paganus — сельский, нехристианский).

Князь Владимир Святославич, испробовав Перуна и прочих языческих богов в роли покровителей своей империи, предпочёл в конце концов,

207

в 988 г. приобщить её к числу христианских стран. Политический союз с Византийской империей — оплотом православия — оказался для тогдашней Руси наиболее выгодным дипломатическим шагом. Иудаизм агонизирующей Хазарии, как и мусульманство из Волжской Булгарии, и римскокатолическое христианство Польши, прочих западноевропейских стран, и местное язычество проиграли спор за умы и души создателей Русской державы. Догматы христианства (в его православной редакции) лучше всего подошли для идейного сплочения и культурного развития столь обширной и разноплеменной страны, как новорожденная Русь. Сакральные символы язычества (земля, вода, огонь, хлеб и т.д.) перевоплотились в литургическую атрибутику православной церкви (погребение-ингумация, освя- щение-окропление, свечи и лампады, причащение Телом Христовым и др.). Эта же церковь веками с переменным успехом искореняла наиболее одиозные из языческих практик (человеческие жертвоприношения, многоженство, сексуальные отклонения, идолов-кумиров, гадания, прочую «бесовщину», включая знахарей-волхвов). Христианизация русского народа произошла не сразу и так и не дошла до конца — пережитки язычества надолго, если не навсегда объединились в его мировоззрении и бытовом поведении с христианскими взглядами (так называемое двоеверие). Типичным признаком этого последнего в области народной медицины выступало сочетание христианских ритуалов со вполне языческими представлениями о болезнях и лечении. Так, в качестве оберега от нечистой силы, любых языческих демонов в Средние века всё чаще использовалось крестное знамение, а уже не языческие обережные жесты.

Кульминацией летописного рассказа о выборе веры князем Владимиром выступает речь в пользу православия греческого миссионера, которого летописец Нестор уважительно называет Философом (как и первоучителя славян македонца Кирилла). Грек пересказал киевскому князю и его придворным библейскую историю сотворения мира, жизни еврейского народа вплоть до рождения Иисуса Христа и его проповеди новой веры. Князя особенно впечатлила продемонстрированная проповедником картина Страшного суда, на которой праведники отправляются в рай, а грешники горят в адском пламени (в языческом мировоззрении «тот свет» выглядел единым пристанищем душ всех умерших, с некоторыми привилегиями для погибших с оружием в руках воинов). Земным раем показалось старшим дружинникам-боярам, посланным Владимиром в Царьград, торжественное богослужение в Софийском соборе. Ко всему прочему, византийские императоры позаботились, чтобы принятые в православии богослужебные книги были бы к тому времени переведены с греческого на славянский язык (с помощью специального алфавита 21).

21 Азбука, придуманная в 863 г. уроженцем Фессалоник (Македония) Константином (в монашестве Кириллом, откуда ее название — кириллица) по приказу византийского императора для славян Великой Моравии на Дунае, чтобы перевести на их язык Священное писание - Библию и тем привлечь на сторону своей империи, увести

208

Вместе с православным христианством и его служителями на Русь пришли передовые достижения европейской цивилизации того времени — письменность, школы грамоты, книжные собрания при монастырях, княжеских и боярских дворах; переводная и собственная литература, пастырская риторика священников (прежде всего богослужебные и богословские тексты, а кроме того — летописи, жития святых, «хожения» путешественников, нравственные поучения); деревянная и каменная (кирпичная) архитектура (храмы и княжеские терема, стены и башни кремлей в Киеве, Новгороде, Пскове, Полоцке, Галиче, Смоленске, Чернигове, Переяславле, Владимире, Суздале, Ростове, Ярославле и прочих центрах русских княжеств); связанные с церковной практикой живопись (иконная, фресковая), нотная музыка, стеклоделие, ювелирные работы по драгоценным металлам и камням, т.п. высокотехнологичные специальности. Первые представители всех этих ремёсел и художеств приглашались как правило из Византии, Болгарии, у них учились местные мастера. На Руси заёмные традиции культуры творчески перерабатывались и переплетались с опытом языческого прошлого самих восточных славян.

Зодчество Древней Руси сочетало монументальный характер с особой пластичностью и разнообразием форм, их соразмерностью человеку, его духовным потребностям. На место первых — деревянных церквей возводятся каменные храмы величественного облика: самая первая на Руси Десятинная церковь (базилика) X в.; многокупольные, крестовопирамидальные в XI в. (св. Софии в Новгороде, Киеве, Полоцке; св. Спаса в Чернигове); однокупольные квадратные в XII в. (собор св. Георгия в Юрьеве-Польском; «Золотые ворота», Успенский и Дмитриевский соборы во Владимире, многие др., вплоть до главного чуда древнерусской архитектуры — храма Покрова-на-Нерли). Архитектурные памятники эпохи Средневековья удивительно гармонично вписывались в живописные ландшафты Средне-Русской равнины.

Зримой энциклопедией и для учёных, и для неграмотных людей в ту эпоху являлась икона (от греч. «эйкен» — образ, подобие). Церковь рассматривает иконы вовсе не как «фотографию» божественных явлений, а в качестве символа, мистически связанного с Богом и дающего верующему возможность проникнуть в сверхъестественный мир Его всемогущего замысла. Для церкви это не просто картина, а воплощенная в линиях и красках молитва. В строгий канон иконного письма русские художники привнесли национальный колорит, получивший мировое признание. Отечественный иконостас отличался сюжетным разнообразием, хотя наиболее популярными у нас оказались изображения:

Христа (Спас — в силах и Нерукотворный);

Богоматери (Оранты — стоящей с поднятыми руками как символ нерушимой стены; Одигитрии — путеводительницы, поясное изображение

от влияния католического Рима. Однако утвердилось это письмо в соседней Болгарии, откуда его и заимствовали сербы, македонцы и восточные славяне.

209

с младенцем на левой руке; Элеусы, т.е. умиления: поясное изображение с младенцем Христом на правой руке, прильнувшим к матери);

Николая угодника — помощника в трудных делах, заступника от различных бед; покровителя путешественников, мореплавателей;

Святого Георгия — победоносца, победителя страшного дракона;

первых по времени канонизации русских святых — князей-

мучеников Бориса и Глеба.

Церковь, в особенности её монастыри, неустанно осуществляли практическое милосердие и общественное призрение всех убогих и неимущих «братьев во Христе», просветительскую и миссионерскую деятельность по окраинам страны, населённым аборигенами-язычниками.

Политическая культура Руси в свою очередь основывалась на хри-

стианской идеологии. Созидание древнерусского государства окончатель-

но завершается при Ярославе Мудром (середина 980-х – 1054 гг.) и его сыновьях. Род Рюриковичей монополизирует власть в этом государстве. Их власть наряду с православной религией и славянским языком объединила довольно разные по своим культурным особенностям и политическим интересам земли. С XII в. территория Руси состоит из отдельных княжествуделов, которые распределяются и перераспределяются между отдельными представителями правящей коллективно династии в соответствии с их старшинством и военной силой. Спорные вопросы решаются на периодических съездах князей. Время от времени между князьями, с участием союзных им варягов, поляков и кочевников (половцев), вспыхивали войны за более престижные княжеские «столы». Тогда горели русские города и села, их жителей грабили, убивали и порабощали войска враждебного их князю «собрата». Летописец-монах оценивал усобицы в качестве «кары Божьей за грехи православных». Междоусобицы осложняли, но не прерывали функционирования этой достаточно гибкой системы управления столь обширной страной. Против внешних врагов выступали более или менее широкие коалиции русских князей (как в знаменитом, но отнюдь не самом типичном «полку», т.е. походе 1118 г. Игоря Святославича в степь против половцев).

Областные различия в хозяйстве и образе жизни уступают место единой общерусской культуре. Вместо подчинённых интересам транзитной торговли немногих факторий и массы разрозненных родоплеменных посёлков растут настоящие города — административные и общекультурные центры сельскохозяйственных и промысловых округ. Кроме упомянутых выше столичных, появляются сотни других, более или менее крупных городов (в том числе с начала XI в. летописный «Куреск на Тускоре»). Продукция сельского хозяйства, лесных и водных промыслов во всё больших объёмах шла и на внутренний, и на внешний рынки. Расцветают многие отрасли ремесла — кузнечного, ювелирного, гончарного, косторезного, столярного, кожевенного и др. Из-под умелых рук русских мастеров вышли и дошли до нас (в составе кладов, из раскопок археологов) настоящие шедевры прикладного искусства (их можно видеть в музеях, прежде всего

210