Свободная мысль №5 2007

АЛЕКСАНДР ВЕБЕР

вового регулирования, отвечающего вызовам времени. Было бы, однако, преувеличением утверждать, что Европа уже совершила радикальный поворот к принципиально новой социальной модели. Налицо лишь тенденция, очевидная при сравнении с американским типом развития, но не настолько продвинутая, чтобы считать, что проблема качественно новой модели развития в Европе решена.

Выход на качественно новый уровень развития требует углубления демократических процессов в направлении рефлексивной, дискурсивной демократии. Решение новых проблем развития предполагает также сочетание демократического участия и дискурса с компетентным и эффективным управлением, включая управление изменениями. Привести ориентиры развития в соответствие с требованиями времени могут лишь такие лидеры и такая политика, которые ставят правильно понятые долгосрочные интересы и цели общества выше

утилитарной экономической рациональности, сиюминутных политических расчетов и узкопонятых интересов национальной безопасности.

Неолиберализм, по существу, не знает политики развития, поскольку рассматривает последнее как преимущественно спонтанный процесс, направляемый рыночными силами. Между тем сложное высокотехнологичное общество перед лицом вызовов и проблем, с которыми оно сталкивается, нуждается как в неформальных, так и в узаконенных новых правилах и нормах — необходимом условии его самосохранения и жизнеспособного развития. Контроль общества над тенденциями экономического развития и технологического прогресса может предотвращать или минимизировать негативные последствия. Важно, чтобы политика развития не только дополняла стихийные изменения, но и противостояла давлению стихийности. Если это утопия, то утопия релевантная, созвучная реально существующей оппозиции рыночному фундаментализму, проявляющей себя в разных формах, в том числе и как действительное, явное и неявное сопротивление доминирующей модели развития.

Порожденные техногенной цивилизацией глобальные угрозы, их беспрецедентная взаимосвязь и кумулятивное действие представляют собой вызов всему человечеству. Даже самые сильные государства не могут противостоять глобальным угрозам в одиночку и, соответственно, эффективно защищать

собственные интересы. Для этого необходимо согласие и сотрудничество всех основных участников мирового процесса. Пренебрежение общечеловеческой солидарностью мстит угрозами для всех.

Главная трудность — в переходе от преимущественно инерционного развития к преимущественно программируемому, направляемому. Когда и как произойдет такой поворот — вследствие ли того, что осознание последствий грозящей «ползучей катастрофы» достигнет определенного критического порога, или в результате неизбежных потрясений, которые будут ее сопровождать, в демократических формах, то есть в результате осознанного добровольного выбора большинства, или (в противном случае) с использованием авторитарных, принудительных, насильственных методов — предсказать сегодня невозможно.

20

Theatrum mundi

СЕРГЕЙ САМУЙЛОВ

О России как о северной цивилизации

Мы живем на востоке Европы — это верно, и тем не менее мы никогда не принадлежали к Востоку. …Мы просто северный народ и по идеям, как и по климату…

П. Я. Чаадаев. Апология сумасшедшего.

Когда я впервые оказался в США, меня поразило вот что. В Нью-Йорке приблизительно с середины апреля устанавливается тридцатиградусная (по Цельсию) жара при ярко-голубом небе и влажном океанском воздухе. Люди начинают ходить в футболках и шортах. Такая жаркая погода держится почти до конца сентября.

Кроме того, мне как уроженцу Среднего Урала хорошо врезались в память такие картины детства. В конце апреля школьников выводили на улицы и заставляли рубить лед по обочинам проезжей части, чтобы он быстро растаял и «праздничные колонны трудящихся» могли беспрепятственно двигаться во время первомайской демонстрации.

Становилось понятно, что если у США и России так резко различаются при- родно-климатические условия, которые воздействовали столетиями на народы обоих государств, то, следовательно, и народы, и государства должны принадлежать к каким-то различным мирам.

Мною были предприняты многолетние усилия по прояснению, что есть Россия

в цивилизационном смысле: отсталая часть Запада (Европы), Азия, некая Евразия или нечто иное? Было изучено множество работ российских дореволюционных историков, наших евразийцев-эмигрантов 1920—1930-х годов, ряда советских историков, современных российских исследователей, некоторых западных ученых.

На основе изучения этого множества работ и самостоятельного анализа была предпринята попытка составить более-менее цельную картину современной цивилизационной сущности России. В данной статье кратко излагаются некоторые результаты этих поисков*.

САМУЙЛОВ Сергей Михайлович — ведущий научный сотрудник Института США и Канады РАН, кандидат исторических наук.

* Более подробно и развернуто концепция автора изложена в материале: С. Самуйлов. Российская цивилизация: отличия от Запада, особенности, сущность («Российская цивилизация: через тернии к звездам. Сборник». М., «Вече», 2003).

21

СЕРГЕЙ САМУЙЛОВ

Геополитическая уязвимость России в сравнении с Европой

Западная, Центральная и Юго-Восточная Европа в совокупности представляют собой гигантский полуостров с очень протяженным и изрезанным морским побережьем. Северная Европа в лице Скандинавии также является полуостровом. Многовековая «владычица морей», Великобритания — это вообще большой остров. Другими словами, невосточная «половина» европейского континента, которую в цивилизационном смысле чаще всего и называют Европой, издревле была надежно защищена природными морскими преградами.

Кроме того, рельеф Европы — это сильно пересеченная местность с часто меняющимися ландшафтами и большим количеством труднопроходимых горных цепей и хребтов: Пиренеи, Апеннины, Альпы, Балканы, Карпаты… Эти горы на протяжении столетий выступали мощными естественными преградами на пути возможного вторжения воинственных кочевников.

Если вспомнить историю Европы, нетрудно заметить, что кочевым и исламским народам удалось поработить или осуществлять грабительские набеги в течение нескольких столетий только в ее периферийных географических регионах. Арабы окончательно были изгнаны с Пиренейского полуострова в конце XV века. Турки приблизительно с конца XIV века вплоть до Балканских войн 1912—1913 годов господствовали в основном в государствах Балканского полуострова. Татары где-то с XIV века, а позднее и турки терзали войнами и набегами начавшую окатоличиваться Литовскую Русь (объединявшую в основном территории современных Литвы, Белоруссии и значительной части Украины), а затем и объединенное с XVI века Польско-Литовское государство.

Таким образом, со времен возникновения западной цивилизации где-то в VII—VIII веках нашей эры в результате романо-германского этнокультурного синтеза по меньшей мере Западная, Центральная Европа, Скандинавия и Англия в силу хорошей защищенности естественными природно-географически- ми преградами оказались избавленными от порабощения и набегов орд кочевых народов.

Это означало, что большинство европейских крестьян и ремесленников веками имели возможность уверенно трудиться на земле и в городе и умножать свой достаток. Им не нужно было опасаться, что их урожай или ремесленные изделия могут быть уничтожены или отняты, а они сами угнаны и проданы кочевниками в рабство. В XVIII—XX веках еще более неуязвимое положение США — «за двумя океанами» — способствовало быстрому росту богатств этой части западного мира.

Совсем в ином положении находилась Россия. Равнинный плоский рельеф и внутриконтинентальное географическое положение делали ее открытой и не защищенной от вторжений хищных кочевников. Со времени зарождения древнерусской государственности в IX веке нашей эры с центром в Киеве и Среднем Поднепровье ее главной внешнеполитической функцией стала беско-

22

О Р О С С И И К А К О С Е В Е Р Н О Й Ц И В И Л И З А Ц И И

нечная борьба с периодически вырывавшимися из глубин Азии ордами хищных кочевников (хазары, печенеги, половцы, татаро-монголы).

Уязвимое положение Киева на границе между лесом и степью послужило одной из главных причин его ослабления уже в XII веке. Начался массовый отток населения, с одной стороны, на северо-восток, «за лес», во Владимиро-Суздаль- ское княжество, с другой — на запад, в Галицкую Русь. Со временем эти процессы привели к формированию великорусской и украинской народностей.

Татаро-монгольское иго, установленное над русскими княжествами в XIII веке, нанесло гигантский экономический и культурный ущерб. И даже после его «официальной» ликвидации в 1480 году татары еще в течение нескольких столетий периодически осуществляли опустошительные набеги на многие регионы России.

У Московской Руси также главная внешнеполитическая функция заключалась в защите южных рубежей от степняков. В. О. Ключевский так оценивал положение Московии: «В продолжение XVI века из года в год тысячи пограничного населения пропадали для страны, а десятки тысяч лучшего народа страны выступали на южную границу, чтобы прикрыть от плена и разорения обывателей центральных областей. Если представить себе, сколько времени и сил материальных и духовных гибло в этой однообразной и грубой, мучительной погоне за лукавым степным хищником, едва ли кто спросит, что делали люди Восточной Европы, когда Европа Западная достигала своих успехов в промышленности и торговле, в общежитии, в науках и искусствах»1. Угроза татарских втор-

жений была ликвидирована лишь к концу XVIII века, после завоевания Россией Причерноморских степей и аннексии Крыма.

Таким образом, ни много ни мало — на протяжении тысячелетия российские крестьяне и горожане не чувствовали себя в безопасности перед лицом хищных степняков. Увеличивать свой материальный достаток в таких уязвимых условиях означало провоцировать их новые грабительские набеги. Другими словами, уязвимое геополитическое положение России веками служило одним из факторов, способствовавших бедности ее населения.

Однако еще более важной причиной бедности России были ее суровые природно-климатические условия.

Россия — цивилизация с минимальным совокупным прибавочным продуктом

Еще со времен Древнего Рима в Европе сложилось отношение к земле как к гарантированному источнику дохода. В благоприятнейших для земледелия условиях Средиземноморья и Западной Европы человек средних способностей (а таких — подавляющее большинство в любом обществе в любые времена) мог гарантированно прокормить себя и семью, а также произвести и немалый прибавочный продукт.

23

СЕРГЕЙ САМУЙЛОВ

Другими словами, на Западе еще со времен античности сложилось представление, что земля — это олицетворение богатства. Чем больше человек имел ее в своем распоряжении, тем он был богаче. А полная частная собственность на землю, то есть превращение ее в товар, уже тогда стала основой и гражданской свободы человека, и его уважаемого положения в обществе.

В Западной Европе в силу обогревающего воздействия Атлантики сезон сельскохозяйственных работ прерывался только на период декабря—января. В феврале уже начинается весна. Велико там и количество выпадающих осадков, крайне необходимых для успешного ведения сельского хозяйства.

Россия в этом смысле качественно отличается от Европы. У нас преобладают бедные, малоплодородные и болотные почвы на гигантских пространствах Восточно-Европейской равнины. Период летних полевых работ очень

короткий, а зима продолжительная и морозная из-за резко-континентального климата. Наблюдающиеся в последние годы, по-видимому в силу глобального потепления, относительно теплые зимы в России принципиально ничего не изменили. Им на смену приходят затяжные, холодные весны, переходящие зачастую в дождливый и холодный первый месяц лета. Сезон сельскохозяйственных работ не увеличился. Скорее наоборот.

Традиционно в районе Новгорода Великого и Санкт-Петербурга период земледельческих работ длится всего четыре месяца. В центре России, в частности в Подмосковье, он составляет около пяти месяцев. На Украине, в районе Киева, он где-то еще на месяц больше.

Такой короткий период полевых работ веками требовал от русского крестьянина предельного напряжения сил. При этом было необходимо не только вырастить урожай зерновых, но и накосить и заготовить много кормов для домашнего скота на длинную зиму.

Принципиальную разницу в климатических условиях европейцы осознавали со времен возникновения Киевской Руси. Еще в X веке нашей эры император Восточной Римской империи Константин Багрянородный указывал на «зимний и суровый образ жизни этих самых Русов»2.

В 1839 году николаевскую крепостническую Россию посетил французский аристократ маркиз де-Кюстин, после чего издал во Франции свою нашумевшую книгу. Природу и рельеф России он довольно метко характеризовал следующими определениями: «дикий, пустынный пейзаж, без единой возвышенности, без красок, без границ» (в районе Петербурга), «убогая природа, лишенная кра-

3 Маркиз де-Кюстин. Никола- соты, лишенная элементарных удобств для удовлетворения евская Россия. М., «Терра», 1990. потребностей великого народа», «эта обделенная природой С. 39, 61, 68, 178—179. земля», «скудная природа и смертоносный климат»3.

Современный российский исследователь, академик МГУ им. Ломоносова Л. В. Милов на основе анализа большого массива количественных данных за

XVIII век сумел научно доказать невозможность достижения в России западноевропейских уровней урожайности.

24

О Р О С С И И К А К О С Е В Е Р Н О Й Ц И В И Л И З А Ц И И

В Западной Европе в средние века землевладельцы и крестьяне встали на путь интенсификации сельского хозяйства в силу благоприятных природноклиматических условий и в связи с быстрым ростом городов, создавших емкий рынок для сбыта сельхозпродукции. К середине XVII века

европейцы добились высокой урожайности, когда одно посеянное зерно приносило десять в новом урожае4. Мень-

шинство населения смогло прокормить большинство, что послужило необходимой предпосылкой быстрого промышленного развития Европы.

Ничего похожего не происходило в России. Для перехода к интенсивному земледелию, как считает Милов, не хватало скота и удобрений. Скота было мало из-за нехватки лугов и пастбищ. Если в Европе луга в основном использовались для выпаса скота, то в России на них не только пасли скот, но и во время сенокоса заготавливали корма на длинную морозную зиму.

Милов в своей монографии приводит показатель, предложенный А. В. Чаяновым. В соответствии с ним на одну десятину (около 1 гектара) пахотной земли для эффективного ведения сельского хозяйства не-

обходимо было иметь 1,24 десятины луга. В конце XVIII века в губерниях Центральной России у крестьян имелось сенокосов в 6—10 раз меньше указанной нормы5.

Таким образом, хроническая бескормица домашнего скота из-за суровых природно-климатических условий была многовековым бичом российского сельского хозяйства. Эти и другие подобные причины препятствовали интенсификации сельского хозяйства. Оно в течение многих столетий развивалось экстенсивным путем.

Основной вывод Милова заключается в том, что Россия в силу суровости климатических условий объективно является обществом с минимальным совокупным прибавочным продуктом6. Если к этому

добавить частые природные катаклизмы (засухи или, наоборот, непрерывные проливные дожди летом, заморозки поздней весной или в начале лета, ранние осенние заморозки…), нередко приводившие к голодным годам, можно понять следующее.

В отличие от Европы в России столетиями значительная часть людей средних способностей не могла гарантированно прокормить себя и семью. В силу этого у большей части русского народа генетически (наследственно) закрепился принцип — «в одиночку не выжить», расчет не только на собственные силы, но и на поддержку и помощь извне: со стороны либо общины, либо сильного хозяина, либо государства.

Закономерно возникает вопрос о самой северной стране Запада Канаде (Скандинавию согревает Гольфстрим), которая очень успешно развивается на основе западного либерального индивидуализма. Если внимательно посмотреть на карту Северной Америки и сравнить ее с российской, можно увидеть: северная граница США, то есть южная Канады, по географической широте

соответствует Крыму и Северному Причерноморью. Она лежит в пределах от 42° северной широты в районе озера Эри до приблизительно 49°, где находит-

25

СЕРГЕЙ САМУЙЛОВ

ся самая протяженная прямолинейная часть американо-канадской границы. Крымский полуостров по широте располагается приблизительно между 44°30Š северной широты и 46°.

При этом до 90 процентов населения около 32-миллионного населения

Кроме того, по длине в меридиональном направлении Канада более чем в два раза короче России, раскинувшейся с востока на запад почти на 10 тысяч километров. Значит, зимы в Канаде более мягкие на одинаковых географических широтах, поскольку она согревается двумя океанами.

Другими словами, «самая северная» западная страна, Канада в природноклиматическом отношении и по способу расселения канадцев по нашим меркам оказывается вовсе не северной, а южной. А США по российским меркам — это естественная природно-климатическая теплица. Отсюда понятно, что «они нам не указ». Общепринятое на Юге не годится для Севера.

Если вспомнить, что все восточные страны и цивилизации — Турция, Иран, Афганистан, Индия, Китай, Япония и другие — располагаются намного южнее России, то есть в гораздо более благоприятных природных условиях, можно прийти к несложному выводу: Россия и по отношению к западу, и по отношению к востоку в силу своего северного, приполярного положения и способа расселения 145 миллионов россиян выступает исключением из общих правил.

Казалось, простой здравый смысл должен был бы подсказать и великим князьям, и царям, и императорам, что в силу суровых природно-климатических условий необходимо было обеспечить всемерное стимулирование деятельности наиболее энергичных и предприимчивых людей, оградив их от набегов хищных кочевников. Увы, становление российской государственности в Московии происходило в прямо противоположном направлении — путем постепенного порабощения свободных дружинников, а затем и других слоев населения.

От вечевой демократии к государству вотчинного типа

В советской исторической науке господствовал взгляд на Киевскую Русь как «раннефеодальную монархию». Это неудивительно. Советские историки

26

О Р О С С И И К А К О С Е В Е Р Н О Й Ц И В И Л И З А Ц И И

были принуждены большевиками (в сталинские времена под страхом смерти) подгонять реальную историю России под марксистскую схему последователь-

Европейский феодализм предполагал наличие высокой правовой культуры в обществе, при которой вассал был лично свободным человеком. Он пользовался частью земли, принадлежавшей сеньору, в обмен на службу ему. И сеньор, и вассал принимали взаимные обязательства друг перед другом. Если сеньор их не выполнял, вассал имел право покинуть его и уйти на службу к другому сеньору.

Древние германцы после завоевания Западной Римской империи заимствовали такую высокую культуру у римлян. Во многом они пришли на все готовое.

А где ее было взять древним русичам? Взять ее было не у кого. У восточных славян не было цивилизованных предшественников на заселенных ими территориях. Вот и пришлось изначально развиваться своим самобытным путем.

Современные на основе анализа источников воззрения на Киевскую Русь были развиты петербургским историком И. Я. Фрояновым и его школой в поздние советские времена. Древняя Русь представляла собой совокупность многих земель-волостей (княжеств), во главе которых стояли «старшие» города: Киев, Новгород, Смоленск, Полоцк, Суздаль и другие. Старшим городам подчинялись пригороды, слободы, села, деревни, починки. И городское, и сельское население отдельных волостей именовалось по названию старшего города: «кияне», «новгородцы», «суждальцы»… «Древнерусская волость, принявшая форму горо- да-государства, являлась союзом соподчиненных общин под верховенством общины старейшего города, — пишет Фроянов. — Перед нами государствен-

следственными владетелями княжеств, как крупные феодалы в Европе, ни тем более монархами.

Показательно, что даже в Киевской волости, которая была Великим княжением, в XII веке вечевой строй был развит. Князья на вечевых собраниях назы-

турой»12.

Наиболее впечатляющими проявлениями этой нарождавшейся общинной цивилизации были торгово-купеческие республики в лице Новгорода, Пскова,

27

СЕРГЕЙ САМУЙЛОВ

Полоцка. Новгород географически находился на древнем речном пути из Балтики в Черное море («из варяг в греки»). Из него по Волхову через Ладожское озеро и Неву легко было попасть в Финский залив. Это способствовало тому, что внешняя торговля с немцами и скандинавами стала основой его экономического могущества. В середине XII века купцы с балтийского острова Готланд основали в Новгороде торговую контору. Затем немцы создали свою. По мере усиления Ганзейского торгового союза, объединившего до 70 европейских городов во главе с Любеком, немцы стали преобладать в торговле с Новгородом. Ганза неоднократно заключала и возобновляла договоры с ним на протяжении трехсот лет.

Новгородцы дорожили своей балтийской торговлей. Дворы иноземных купцов были защищены от княжеского произвола специальными положени-

сийское право», 1992. С. 299.

того и хлеб»14. Территория республики охватывала весь русский европейский Север и даже приполярное Зауралье — Югру (современный Ханты-Мансийский округ). Новгородцы гораздо раньше москвичей начали понимать разницу между движимой и недвижимой собственностью. С частными землями производился полный объем операций: покупка, обмен, выкуп, завещание, дарение… Сделки фиксировались в специальных грамотах. Другими словами, новгородцы обладали большой экономической, а через это и политической свободой. Они были людьми гордыми и предприимчивыми.

Современный российский исследователь О. В. Мартышин выявил интересную особенность. «Источники свидетельствуют об огромном распространении

в Новгородской волости общего землепользования, — пишет он, — обладавшего всеми признаками частной коллективной земельной собственности (курсив мой. — С. С.), по существу, и отдаленно не напоминав-

шего общинную собственность…»15 Похоже, институт коллективной частной собственности на землю был од-

ним из самобытных достижений нарождавшейся общинной цивилизации. Во-первых, он полностью соответствовал принципу «в одиночку не выжить». Во-вторых, в условиях холодного климата и бедности почв коллективное землевладение для людей средних способностей оказалось экономически более эффективным, чем единоличное. В-третьих, коллективное землевладение свидетельствовало о хорошей способности новгородцев к самоорганизации и хозяйственному самоуправлению.

28

О Р О С С И И К А К О С Е В Е Р Н О Й Ц И В И Л И З А Ц И И

Однако помимо вечевого строя была и другая альтернатива создания государственности. Она основывалась на постепенном формировании у князей взгляда на княжества как на свою «отчину» (от слова «отче» — отец), то есть владение, доставшееся по наследству от отца.

Наиболее твердо такого подхода придерживались московские князья. Еще с древних времен слово «государь» на Руси означало хозяин, собственник своих рабов16. В основу

Московского государства была положена примитивная модель древней патриархальной семьи, где ее глава был полным собственником не только принадлежавшей ему земельной вотчины, но и всех членов семьи и домочадцев. Другими словами, по отношению к ним он выступал «государем-батюшкой», а они были по отношению к нему бесправными холопами, с которыми он был волен

делать все что угодно. На таких же принципах строился и древнерусский княжеский двор, где княжеские слуги (управленческая администрация) — «дворня» — зачастую были людьми несвободными.

Теоретически такую модель устройства Московии, которая получила название «государство-вотчина» (по-английски — patrimonial state), обосновал в середине XIX века наш либеральный философ и государствовед К. Д. Кавелин. Он указывал, что «дружина свободная обратилась в двор и дворню», то есть по социальному положению была понижена до уровня бесправной княжеской дворни (отсюда происходит и слово «дворянин»). Кавелин справедливо писал о дворянах (служилом сословии Московского государства), что эти люди «совершенно и безусловно зависели от царя, как принадлежащая ему собственность»17.

В XVI веке Иван Грозный в переписке с первым русским политэмигрантом

князем А. Курбским просто и ясно выразил сущность вот-

чинного государства: все мои поданные — мои холопы, 20 В. О. Ключевский. Русская история. Кн. 1. С. 495.

кого хочу, того казню или, наоборот, вознаграждаю18.

Таким образом, в государстве вотчинного типа правитель (государственный руководитель) и собственник (хозяин) слились в одном лице. Люди утратили свободу и де-факто (но не де-юре) превратились в собственность правителя. Принцип: самый надежный подданный — это подневольный человек, стал основой государственности. «Государь-батюшка» не был подотчетным народу. Вече было ликвидировано.

Иван III, объединивший к концу XV века Великороссию в рамках единого государства, смотрел на него как на личную вотчину. Покоряя Новгород Великий в

то есть правителем, но не хозяином. В конце концов под угрозой применения подавляющей московской силы они признали Ивана III государем.

29