Tsybenov_B_Istoria_i_kultura_daurov_Kitaya_Istoriko-etnograficheskie_ocherki

ИМБТ СО РАН, которые делали конструктивные замечания и давали полезные указания и советы в процессе написания и обсуждения книги.

Автор прекрасно понимает, что книга в дальнейшем потребует серьезной доработки, необходимых дополнений и уточнений. Поэтому он с благодарностью примет все замечания и пожелания, которые будут тщательно проанализированы и учтены в последующей работе.

Работа состоит из трех глав. Первая посвящена этногенезу и этнической истории дауров, во второй рассматриваются хозяйство и материальная культура, в третьей – некоторые вопросы духовной культуры, а также семейнобрачные отношения и особенности даурского языка.

9

Глава I

ЭТНОГЕНЕЗ И ЭТНИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ

1.1. Основные гипотезы об этногенезе дауров

Гипотеза о тунгусском происхождении. В 1692 г. в

Китай отправилось очередное русское посольство во главе с И. Идесом. Он и его спутник А. Бранд собрали ценные сведения, касающиеся отдельных сторон культуры и быта дауров. Упоминая о серебряных рудниках, расположенных неподалеку от Аргунского укрепления, И. Идес писал, что «здесь когда-то нючжу, или дауры, добывали и плавили серебро» [Идес, 1967, с. 284]. Следовательно, он относил дауров к нюйчженям (или чжурчженям), т.е. тунгусо-маньчжурской группе народов. Заметим, что к настоящему времени монголоязычность дауров бесспорно доказана, однако в конце XVII - начале XX в. ошибочная версия о тунгусской этнической принадлежности не вызывала сомнений у большинства отечественных востоковедов. По данным бурятского политического деятеля Ц.-Е. Цыдыпова, проживавшего в начале XX в. в Хайларе, «дауры представлялись как особое племя, происходящее от маньчжуров» [Базаров, 2002, с. 12]. Тунгусо-маньчжуроведы до 1933 г. считали дауров маньчжурской народностью и рассматривали их наряду с маньчжурами и солонами. Вероятно, одним из последних сторонников тунгусо-маньчжурской версии был языковед О.П. Суник, причислявший, как он считал, язык омонголившихся дауров к маньчжурской ветви тунгусо-маньчжурских языков [цит. по: Бадмаева, 2004, с. 8]. Ряд исследователей, в том числе Н.В. Кюнер, полагали, что дауры по языку и происхождению народ смешанный – монголо-маньчжурский [цит. по: Румянцев, 2002, с. 196].

Один из первых исследователей истории народов Сибири Г.Ф. Миллер в XVIII в. упоминал о сходстве языков дауров и маньчжуров с тунгусским, показывавшем, что эти народы когдато были одним народом. Он также отметил, что в китайской истории эти народы постоянно встречаются под названием восточных татар. Заинтересовавшись вопросом о расселении

10

тунгусских народов, ученый выяснил, что древние археологические памятники Восточного Забайкалья, по словам тунгусов и дауров, принадлежат не им, а оставлены другим народом. По его мнению, эти «остатки древностей» являются наглядным свидетельством периода возвышения татар (тюрок). Следовательно, массовое переселение дауров из сибирских лесов и гор в пограничные с Монголией и Китаем степи началось после ухода тюрок из этих мест [Миллер, 1999, с. 181-182].

В 1854-1856 гг. состоялась экспедиция на Дальний Восток под руководством Л. Шренка, организованная Российской академией наук. В опубликованном по итогам работы фундаментальном исследовании «Об инородцах Амурского края» он относил дауров к тунгусо-маньчжурским народам с сильной примесью монгольского элемента. Значительное внимание Л. Шренк уделил вопросу о принадлежности древних рудников и плавильных печей, расположенных на территории Даурии. В отличие от большинства предыдущих исследователей, приписывавших их даурам, он полагал, что «…дауры во времена, непосредственно предшествовавшие нашествию русских, вовсе не занимались горным делом; встречающиеся же в Даурии остатки прежних рудников и плавильней относятся к более древнему периоду и принадлежат другому народу, вероятно, древним юй-чжам, нюй-чжам или чжур-чжам, которые одно время, в XVII столетии, под именем Гиней господствовали над Китайской империею» [Шренк, 1883, с. 167].

В.И. Огородников, проанализировав труды И. Бичурина, Д. Позднеева, Л. Шренка, высказал, на наш взгляд, интересное мнение. Он пишет, что одним из тунгусских племен шивэй, заселивших Северную Маньчжурию в IV-IX вв., были дауры, которые занимали все амурское правобережье (до устья р. Сунгари). В X-XII вв. под давлением родственных племен с юга они начинают перебираться на левый берег Амура, где впоследствии стали известны в китайских летописях под именами а-ли-мей, у-ни и по-гу-лу. В связи с этим заслуживает внимания выдвинутое им предположение о генетической связи дауров с шивэйскими племенами [Огородников, 1927, с. 11].

О шивэй в настоящее время известно следующее. В раннем китайском источнике «Суй шу» сказано: «Шивэй – одного

11

рода с киданями. Тех, кто образует южную часть этих племен, называют киданями, а тех, кто северную, - шивэй» [Кычанов, 1980, с. 138]. Шивэй, по мнению ряда современных исследователей, не составляли единой этнической общности, часть их относилась к тунгусо-маньчжурским группам. Например, Е.И. Деревянко полагает, что «под этнонимом шивэй в VI в. понимался смешанный этнический комплекс, объединявший как основную массу родственных между собою племен нань, бэй и шэньмода шивэй, так и два чуждых этнических компонента – да шивэй на северо-западе и бо шивэй на северо-востоке»

[Деревянко, 1981, с. 254].

Не совсем согласен с этим мнением С.П. Нестеров, который после анализа письменных источников делает заключение: «По сведениям бэй шивэй, являющихся единственными информаторами в VI в. о северных приамурских племенах, лишь да шивэй можно исключить из состава шивэйцев из-за их различия в языке, все же остальные принадлежали к монголоязычным народам». Как известно, да шивэй локализуют в районе северо-восточного Забайкалья и юга Якутии. Дальнейшие размышления приводят С.П. Нестерова к мысли о возможном переселении в начале VII в. части да шивэй с Верхней Лены по Тугирскому волоку на Верхний Амур, что вызывает внутрирайонные миграции аборигенного монголоязычного населения [Нестеров, 1998, с. 18-22].

Заметим, что район Верхнего Амура издревле был местом соприкосновения этносов, культур и разных типов хозяйства, поэтому именно здесь появляется большое количество смешанных этнических групп. Не исключено, что к таковым относились и предки дауров. При исследовании истории даурских родов выявляются многие дауро-маньчжурские, дауроэвенкийские этнонимические параллели. Может быть и так, что данное обстоятельство вернет к жизни прежнюю научную дискуссию о смешанном маньчжуро-монгольском происхождении дауров, бытовавшую в XVIIначале XX вв.

Киданьская версия происхождения. Большинство современных отечественных и зарубежных востоковедов

12

монголоязычными племена шивэй, си и киданей [Кызласов, 2009, с. 8]. Однако сторонники монголоязычности киданей вынуждены считаться и с другими сведениями. Например, имеются данные китайских письменных источников, сообщающие, в одних случаях, что язык шивэй одинаков с мохэским (тунгусоязычные шивэй). В других источниках сообщается о наличии особой группы шивэйских племен, язык которых был непонятен (т.е. в китайских письменных источниках его принадлежность к известным в то время языковым группам и народам не была определена – Б.Ц.) [Шавкунов, 1976, с. 67]. Вопрос о происхождении киданей осложняется тем, что одни ранние китайские источники выводят их от дунху, другие – от сюнну. Окончательное решение вопроса о языковой принадлежности, как отмечает И.Л. Кызласов, откладывается до дешифровки все еще непонятных киданьских письмен и прочтения составленных ими текстов [Кызласов, с. 8]. Разработки в области киданьского письма ведутся давно, и в этом направлении имеются сдвиги,

Ц.Б. Будаев) о принадлежности языка киданей к монгольской группе языков. В то же время Д.Д. Нимаев не исключает вероятности участия в формировании киданей значительных по численности этнических компонентов тунгусо-маньчжурского и тюркского происхождения [Нимаев, 2000, с. 90-92].

В основе распространенного ныне мнения о родстве дауров с киданями лежит сходство самоназвания даур и названия киданьского рода дахэ. Вслед за отечественным востоковедом В.П. Васильевым к подобному выводу в начале XX в. пришел монгольский исследователь Б. Багана в работе «О киданях» [Пэрлээ, 1959, с. 17]. Интересующий нас материал содержится также в работе «Краткая история Бутха» (1931) китайского этнографа Мэн Дин Хуна. Им записана старинная даурская песня, в тексте которой встречаются следующие слова:

«Древние остатки пограничных укреплений – многие следы, оставленные моим народом. Серая степь в местности Тайцзу

была нашим родным кочевьем» [Daγur, 1989, с. 10].

13

Вней упоминаются земляные валы, называемые даурским словом уркуо, известные в истории Китая как «укрепления Тайцзу» и «пограничные укрепления Чаньчуня». Эти валы расположены вдоль правого берега р. Нонни, в пределах современного Морин-Дава-Даурского автономного хошуна Внутренней Монголии. Согласно «Истории государства Цзинь», они были сооружены киданями под началом цзиньских чиновников для охраны местности, известной как Тайцзу. Это строительство относится к периоду правления Юаньской династии. Японский ученый Т. Ритидзу, указывая на киданьское происхождение дауров, отмечал, что «с давних времен dohe-el (дауры) приобщились к культуре и образованию, имели свою письменность и резко отличались от монголов своими чиновничьими манерами». Далее он писал: «Елюй Чуцай, верно служивший Чингисхану, был из dohe-el. Людей dohe-el в основном именуют киданями, а сами себя они называют потомками Ляо» [Daγur, 1989, с. 15-16].

В1910 г. в провинции Хэйлунцзян работала государственная комиссия по исследованию народностей западного края, известного как «Бутха». На основе собранных материалов был составлен «Исторический очерк о даурах и солонах», в котором имеется сообщение: «Дауры – потомки императорского рода государства Ляо. После падения Ляо они перекочевали на верхний Амур, в долину р. Гербичи» [Daγur, 1989, с. 15].

Аналогичные сведения, свидетельствующие о происхождении дауров от киданей, имеются также в таких китайских источниках, как «Исторический очерк о Хэйлунцзяне», «Летопись предков Хэй Шуй», «Краткая история Хулунбуира», «История министерства Хулан», «История трех маньчжурских областей» и др. [Daγur, 1989, с. 15]. Большинство китайских ученых поддерживало киданьскую версию происхождения дауров. В их числе Чэнь Ши, Сюй Чжунлян (работа «Хэйлунцзян чжилюэ»), Го Кэсин («Хэйлунцзян сянталу»), Ся Цин («Хэйлунцзян вай цзи»), Хуан Вэйхань («Хэйшуй сянь минь чжуан»), сочинения «Моэр гэньчжи», «Хулань фучжи». Общими для этих работ могут считаться следующие положения: 1) слово даур представляет собой название киданьского племени дахэ; 2)

14

один из даурских вождей, принесших дары маньчжурскому императору в XVII в., называл себя потомком Великого Ляо; 3) этнонимы кидань и даур связаны с топонимами долины р. Цинтахэ (верхнее течение р. Нэньцзян) – предполагаемым местом обитания киданей; 4) совпадают многие киданьские и даурские этнографические параллели (одна из архаичных форм аграрной магии - обряд вызывания дождя, игра в мяч на траве); 5) совпадают также лингвистические данные (в даурском языке имеется много киданьских слов) [Хао Цинюнь, 1999, с. 209-210; Аниховский, 2005, с. 75].

Версия о киданьском происхождении дауров была воспринята советским этнографом Е.М. Залкиндом. Затронув проблему происхождения дауров, он пришел к заключению, что «дагуры являются остатками киданей, которые под влиянием определенных условий изменили тип хозяйства, перейдя от кочевого скотоводства к земледелию» [цит. по: Дамдинов, 1993, с. 70]. Исходя из этих же установок, исследовал историю киданей монгольский историк Х. Пэрлээ. Он отмечал, что «…имя правящего киданьского рода Да-хэ сохранилось в названии дагурского народа». На основании ряда схематических построений ученый установил преемственную связь между даурами и киданями. Рассматривая сяньби в качестве общего предка монголоязычных племен, он указал на последующее разделение сяньбийцев на две ветви: киданей и шивэй, где первые отождествляются с предками дауров, а собственно монгольские племена в своем генезисе восходят к шивэйской группе [Пэрлээ, 1959, с. 28]. Рассматриваемая проблема нашла отражение в работе бурятского лингвиста Д.Г. Дамдинова. Целью монографии, как писал автор, было восполнение пробела по истории и этнографии коренных жителей Даурии (дагуров ~ дауров) и бассейна р. Онон (хамниган). По его мнению, этническая история дагуров ~ дауров и хамниган – одно из «белых пятен» в истории бурятского народа. Ученый полагает, что в состав ононских хамниган влились дагуры ~ дауры. Родством этих групп, проживавших на сопредельной территории, объясняется близость языка в области фонетики локальной группы бурятского народа – ононских хамниган и дауров. По данным древних летописей, Восточное

15

Забайкалье, или Даурию, населяли северные племена киданей – шивэй [Дамдинов, 1993, с. 4].

Данное мнение перекликается со сведениями китайского ученого Чэнь Ши, отмечавшего, что в конце династии Мин – начале правления династии Цин тунгусы называли своего князя Гантимура, жившего на р. Ганьхэ, киданьским вождем [Хао Цинюнь, 1999, с. 209]. Как заметил Б.З. Нанзатов, собственно Гантимур (Ган Тумэр) был известен как даурский князь, т.е. один из предводителей части дауров. Изучив лингвистические и этнографические сведения, ученый приходит к выводу, что ононские хамниганы являются коренными насельниками региона и носителями дописьменного диалекта монгольского языка, на который значительное влияние оказал даурский язык. В результате изучения хозяйственного направления населения Урульгинской степной думы им выявлен ряд родов, которые в некоторой степени сумели сохранить традиции в ведении хозяйства по даурскому типу. На основании этих и других данных Б.З. Нанзатов предполагает, что основная масса так называемых «нерчинских хамниган» (население Урульгинской и Маньковской управ) является потомками даурского населения. К ним, возможно, присоединилась и часть маньчжурского населения, в значительной мере перемешавшаяся как с ононскими хамниганами, так и с эвенками [Нанзатов, 2006,

с. 135, 145-146].

На дауро-киданьские связи указывают и материалы незавершенного рукописного очерка «Дагуры», подготовленного Б.И. Панкратовым. Он писал: «Дагурское предание говорит, что дагуры когда-то принадлежали к народу, которым правил некий Саджигалди-хан. Этот хан потерпел неудачу в войне с соседями и был вынужден переселиться на северо-запад. Он увел с собою большинство своих подданных, а на старых кочевьях оставил только самых слабых и тех, кто боялся тягостей длинного пути, поручив им хранить могилы предков. Какая судьба постигла хана и ушедший с ним народ – предание умалчивает. Дагуры же считают себя потомками оставшихся на старых кочевьях» [Архив, ф. 145, № 16, л. 1]. Согласно новым данным, наряду с даурами своим бывшим предводителем считают Саджигалди-

хана и эвенки-солоны [Angčinquu, 2004, c. 40].

16

В приложении к настоящей работе имеется и другое предание об этом хане, записанное автором в 2004 г. у информатора Лэ Чжидэ (Приложение). Третий вариант легенды имеется в первом томе «Собрания материалов по истории дауров» [Dawuer, 1996, c. 1]. Сведения о нем имеются и в наших полевых записях. Информаторы сообщали: «В 1965-1966 гг. в Хайларе жил бурят Максим Балаганский. Он утверждал, что Саджигалди-хан является героем преданий западных бурят. Поэтому западные буряты и дауры – это люди, чьи предки имели одного хана. Одинаковые слова нажир, баран, минаа и др. свидетельствуют о едином происхождении бурят и дауров» [ПМА, Тумуртэй].

Некоторые похожие данные можно обнаружить в материалах китайского историка Чин Тун Пу. В частности, он писал, что, уклоняясь от участия в боевых действиях, предки дауров первоначально откочевали из долины р. Шара-Мурэн (бассейн р. Ляохэ) и прилегающих к ней приамурских местностей в район верхнего течения Амура. После ухода на запад части народа во главе с Сааджигалди-ханом оставшиеся разделились на 10 киданьских родов и со временем начали строить селения и города в бассейне р. Онон [Daγur, 1989, с. 9]. Обратившись к средневековой истории народов Центральной Азии, только у киданей мы находим наиболее вероятное подтверждение тому преданию. В материалах многих источников зафиксированы падение государства Ляо в 1125 г. в результате нашествия чжурженей и уход части киданьского населения на запад во главе с военачальником Елюй Даши. Думается, что это не простое совпадение, хотя делать существенные выводы только на этом основании было бы преждевременным.

Солидарен с Чин Тун Пу и другой китайский ученый Чен Шу. Обратившись к проблеме происхождения дауров, он также пришел к мысли, что после уничтожения государства Ляо часть дауров из бассейна рек Ляохэ и Амур ушла на север. Там она перешла на правый берег Амура и расселилась в долинах рек Горбица, Шилка, Онон и Жингир [Daγur, 1989, с. 9].

Не сомневался в киданьском происхождении дауров и Т.М. Михайлов. В статье, посвященной развитию этнического самосознания монголов в XII-XIV вв., он писал, что в Восточной

17

Монголии прямыми потомками киданей были дауры, генетически связанные с правящим родом дахэ (дагур) [Михайлов, 1993,

с. 181].

Большую роль в определении этнической принадлежности дауров сыграли лингвистические исследования. Б.И. Панкратовым обнаружено сходство дагурского слова каса ‘железо’ с киданьским хе-чжу, хо-шу, употреблявшимся в том же значении. В других языках это слово не встречается [Архив,

ф. 145, оп. 1, № 16, л. 8; Яхонтов, 1998; Рассадин, 2004, с. 13]. В

диалекте дауров, проживающих в долине р. Нонни, данное слово произносится как кашу [Daγur, 1989, c. 11].

В настоящее время известно достаточное количество совпадений, выявленных отечественными и китайскими языковедами. Например, В.И. Рассадин выделяет такие слова: даг.

шовоо ‘птица’ – кид. шаваа id.; даг. таулеэ ‘заяц’ – кид. таоли id.; даг. тау ‘пять’ – кид. тау id.; даг. джау ‘сто’ – чжау id. [Рассадин, 2004, с. 13]. В «Краткой истории дагуров» приводятся следующие дауро-киданьские соответствия: пусубэй ‘увеличение, прирост населения’; индабай ‘развитие хозяйственной деятельности’; вэдабай ‘наступление, продвижение вперед’; айсилбай ‘просить о помощи’; шовоо ‘охотничий сокол’; киа

‘защитник’ [Daγur, 1989, c. 11].

Исследователь малого киданьского письма Шен Гуй замечал, что киданьское название специальной одежды для просвещенных людей шэниг до сих пор сохраняется в даурском языке [Daγur, 1989, c. 11]. В статье даурского краеведа Юй Шана (Хас-Уул) выявлен ряд новых слов, имеющих, на его взгляд, киданьское происхождение: дарда ‘колыбель’; таргал ‘прикрытие от ветра на дымовой трубе’; дартмал ‘котел с ручками’; богие ‘глина, которой обмазывают стены и крышу жилища’; дусээ ‘крепость’; юкъен ‘цельный, в целости и сохранности’; мэрдэн ‘излучина реки’. Интересна попытка Юй Шана объяснить происхождение этнонима «кидан». Он считает, что в даурском языке это слово сохранилось в значении «покорять; устанавливать власть». Например, когда речь идет о покорении других народов, современные дагуры употребляют фразу энчи аймани хидагая [Yui Shan, 1996, с. 56]. В целом видно,

что подобные сравнительно-сопоставительные исследования в

18