Абакулина Л.Ю. Экономика

Однако, развиваясь в рамках теологии, как и до этого древней философии, экономические знания ещѐ не вылилась в самостоятельную отрасль научного знания. Это произошло только в XVI–XVII вв. под влиянием потребностей хозяйственной практики. В Западной Европе в это время происходило становление капиталистических экономических отношений, шѐл процесс первоначального накопления капитала. В силу того, что первоначальный капитал легче и быстрее накопить именно в сфере обращения: в торговле и банковском деле, где самая быстрая скорость оборота капитала, самая высокая доходность (рентабельность, т.е. соотношение между доходами и расходами), самый низкий размер порогового, т.е., минимально необходимого для начала дела капитала, именно с торговли и сферы обращения в целом, в мире началось развитие капиталистических общественных отношений. Они характеризуются тремя основными параметрами:

всеобщим распространением частной собственности на средства производства;

всеобщим характером рыночной формы связи между производителями и потребителями, товарами становится подавляющее большинство продуктов труда и ресурсов;

превращением найма в основную и преобладающую форму соединения человека и средств производства, т.е. личной и материальновещественной составляющей производительных сил: чтобы работать, человек должен наниматься на работу, соответственно, его рабочая сила (способность работать в той или иной квалифицированной форме) становится товаром.

Капиталистические отношения были порождены развитием науки и техники, прежде всего великими географическими открытиями конца XV– XVI вв., и, в свою очередь, они дали гигантский импульс развитию экономики и общества в целом. Конкурируя друг с другом, предприниматели стремились освоить новую продукцию, новые рынки; в борьбе за большую прибыль они стремились снижать издержки, т.е. расходы на создание товаров и поэтому внедряли новые технические и технологические изобретения, финансировали в связи с этим научные исследования. Чтобы вести бизнес профессионально и эффективно, им уже было недостаточно собственного жизненного и делового опыта. Требовались научные изыскания и рекомендации в области хозяйственной деятельности. Возникла настоятельная потребность в профессиональной экономической науке, сосредоточившей свои усилия в тех сферах и областях, где больше всего была в то время сосредоточена предпринимательская активность, т.е. в сфере обращения прежде всего.

Поэтому первой школой, точнее направлением, поскольку его представители жили в разных странах и отстояли друг от друга достаточно далеко, на десятилетия, во времени, экономической науки как самостоятельной отрасли знания стал меркантилизм (итал. il mercante, торговец, ку-

21

пец, от лат. mercanti, торговать). Это была теория торговли, прежде всего внешней. Меркантилисты полагали, что товар только тогда можно считать товаром в полном смысле этого слова, если он экспортабелен, т.е. пригоден для продажи на внешних рынках, за границами страны. Соответственно, настоящая прибыль – это прибыль от внешней торговли, нашедшая адекватное воплощение в золотых и серебряных деньгах, в которых тогда велась мировая торговля. Поэтому главное внимание следует уделять производству товаров, как можно более экспортабельных, т.е. способных при продаже на мировом рынке принести как можно большую прибыль. Меркантилисты считали, что экспортировать (вывозить) надо как можно более обработанные товары, содержащие в себе как можно большую добавленную, т.е. присоединенную стоимость. Ввозить (импортировать) надо, наоборот, как можно менее обработанные товары, сырье, а также орудия труда, которые нужны для развития производства и пока ещѐ не производятся в данной стране, и необходимое продовольствие. Результатом внешней торговли должно быть как можно большее превышение экспорта над импортом, т.е. положительное сальдо торгового баланса.

Период меркантилизма в развитии экономической теории был периодом активной роли государства в экономике, поскольку без поддержки государства предпринимательские организации, компании пробиться на мировом рынке могли лишь с большим трудом. Отсюда государственно ориентированный характер меркантилистской доктрины. Именно меркантилисты разработали и осуществили в политической практике первые таможенные кодексы и тарифы, направленные на стимулирование экспорта готовой продукции, содержащей в своей стоимости большую добавленную стоимость, ограничение и прямое запрещение вывоза сырья, содержащие протекционистские, т.е. защитные в отношении национальной промышленности ограничения импорта зарубежных товаров, либо производимых внутри страны, либо не нужных для развития национального производства (предметы роскоши).

Меркантилисты были первыми экономистами-профессионалами, многие из них одновременно были предпринимателями. Это Томас Мэн (1571-1641 гг.), английский ученый и бизнесмен, работавший в руководстве Ост-Индской компании, сосредоточившей в своих руках торговлю Англии со странами Востока (Ост-Индией); автор термина «политическая экономия» французский ученый и писатель Антуан де Монкретьен (15761621 гг.); итальянский экономист Антонио Серра (конец XVI-начало XVII вв.), занимавшийся вопросами денежного обращения; первый российский профессиональный экономист Иван Тихонович Посошков (1652-1726 гг.), сам бывший предпринимателем, автор первого экономического произведения на русском языке «Книги о скудости и богатстве». С учетом важной роли государства в меркантилистской доктрине следует отметить и мер- кантилистов-«практиков»: французского министра финансов времѐн коро-

22

ля Людовика XIV Жана-Батиста Кольбера (1619-1683 гг.); руководителя (дьяка) Посольского приказа России времѐн царя Алексея Михайловича, возглавлявшего работу по подготовке Новоторгового устава 1667 года, Афанасия Лаврентьевича Ордын-Нащокина (1605-1680 гг.); первого российского императора Петра I (1672-1725 гг.), проводившего чисто меркантилистскую политику – содействовавшего возникновению и становлению мануфактур, а также введшего протекционистский Таможенный тариф

1724 года.

Однако, меркантилизм при всей его эпохальной важности в развитии экономической мысли и несомненной актуальности многих его положений в настоящее время (например, о приоритетах в экспорте и импорте) не мог оставаться неизменно господствующей экономической доктриной, хотя в Японии, например, в этом качестве он сохранился до 50-х годов ХХ века. По мере усиления и финансового укрепления предпринимательских структур и их внедрения в материальное производство, главным образом, в промышленность и сельское хозяйство, государственно-центристские и ориентированные на внешнюю торговлю положения меркантилизма стали постепенно устаревать. Начиная с Англии, он стал уступать влияние эко-

номическому либерализму.

Что же представляет собой либерализм как теория и как политика? Прежде всего, либерализм исходит из того, что любому человеку свойственно стремление к благосостоянию, даже, можно сказать, обогащению. Оно заложено в человеке, неистребимо и плодотворно, поскольку заставляет людей больше и лучше работать, чтобы удовлетворить свои растущие из поколения в поколение и даже на протяжении жизни одного человека потребности, и тем самым двигает вперед развитие общества в целом.

Поскольку удовлетворить свои потребности человек может либо получив что-либо даром (в виде милостыни, пособия, посредством грабежа, кражи или случайной находки), либо заработав, естественно, что общественная система должна быть построена таким образом, чтобы люди обеспечивали свое благосостояние не за счет других людей, а, предлагая им то, что они в состоянии сделать, опираясь на свои способности, умения, навыки. Иными словами, следует всеми путями направлять исконно присущий человеку эгоизм и желание иметь всего больше и лучшего качества в сторону предпринимательства. Причем либералы предпринимательство понимают весьма широко: предпринимателем является не только тот, кто вкладывает свои средства (капитал), в определенное дело и производит продукцию, выполняет работы, оказывает услуги, но и любой человек, предлагающий что-либо обществу. Поэтому, если руководствоваться таким подходом, предпринимателем оказывается и тот, кто обладает той или иной квалификацией и работает по найму, и репетитор, готовящий абитуриентов к сдаче вузовских или школьных вступительных (выпускных) экзаменов, и бабушка, собирающая в лесу ягоды и грибы и затем продающая

23

их на базаре или возле магазина. Либерализм – это одно из его ключевых положений – исходит из того, что предпринимательство необходимо всячески поощрять, и государство ни в коем случае не должно каким-либо образом ставить ему преграды, за исключением тех случаев, когда предпринимательство имеет криминальный характер, т.е. возбуждает и удовлетворяет общественно вредные – и признанные обществом таковыми – потребности, например, производство и распространение наркотиков, проституция и.т.п. Кстати, наиболее решительные либералы считают, что следует легализовать так называемые «легкие» наркотики, разрешить проституцию, коль скоро существуют потребности в этих «товарах» и «услугах».

Работая ради удовлетворения своих потребностей, обогащения, человек может все или почти все необходимое ему для жизни произвести сам или силами небольшого коллектива, обычно семьи. Именно так поступают, например те, кто уходит в труднодоступные места от напряжения технотронной цивилизации или же от преследований со стороны властей, как делали в прошлые века староверы и последователи других, идущих в разрез с официальным православием, религиозных направлений. Но ясно, что таким способом трудно или даже невозможно удовлетворить многообразные, сложные потребности, речь может идти лишь о самых примитивных. Поэтому подавляющее большинство людей сосредотачиваются на какомлибо одном виде деятельности, к которому их, что называется, больше «тянет», что у них лучше получается или чему, в силу тех или иных причин, они оказались обученными. То же, что нужно для жизни, люди в такой системе, получившей наименование разделения труда, приобретают за счет полученного от реализации, т.е. продажи произведенного, созданного ими, или, иначе говоря, заработанного. Возникают отношения обмена деятельностью (ее результатами). Они соединяют людей, образуют человеческое общество, которое, по выражению великого британского экономиста XVIII века А.Смита (1723-1790 гг.), является меновым союзом. С точки зрения либералов, экономическое единство предшествует любым формам политического объединения, представляет собой их основу. Без экономического объединения регионов или стран их политическое объединение, согласно либеральной доктрине, невозможно; если попытаться осуществить его, то оно будет навязанным, следовательно, неустойчивым, недолговечным.

Исходя из того, что любой человек, делающий что-либо полезное, является предпринимателем, либералы вообще снимают с повестки дня проблему отношений между трудом и капиталом. По их мнению, взаимоотношения работника и работодателя сродни взаимоотношениям двух независимых товаровладельцев. Первый предлагает «товар» – квалификацию, умение выполнять определенную работу на том или ином качественном уровне. Второй – возможность реализовать свои квалификацию и способности (рабочее место) и вознаграждение за эту реализацию, воплощен-

24

ное в общественно полезных продуктах и услугах (заработную плату). И как безо всякого участия государства договариваются друг с другом относительно условий купли-продажи товаров (работ, услуг) их продавцы и покупатели, так же и должны строиться отношения работников и работодателей по поводу цены (заработной платы) и других условий найма, говоря словами К. Маркса, купли-продажи рабочей силы. Государство в эти отношения вмешиваться не должно. Сами участники трудовых сделок договариваются обо всем без посторонней помощи лучше. Как писал один из классиков либерализма британский экономист Д. Рикардо (1772-1823 гг.), «…так же как и при всяких других соглашениях, размеры заработной платы должны быть предоставлены частной и свободной рыночной конкуренции и никогда не должны контролироваться вмешательством законодательства. Явная прямая тенденция законов о бедных прямо противоречит этим очевидным принципам: эти законы ведут не к улучшению положения бедных, что имели в виду благодушные законодатели, а к ухудшению положения и богатых и бедных. Вместо того чтобы делать бедных богатыми, они как бы рассчитаны на то, чтобы сделать богатых бедными».1 И далее: «Суживая постепенно сферу применения законов о бедных, разъясняя беднякам ценность независимости, приучая их рассчитывать в деле пропитания не на систематическую или случайную благотворительность, а на свои собственные усилия, внушая им, что благоразумие и предусмотрительность – не лишние и не безвыгодные добродетели (имеется в виду самоограничение рождаемости – А.Л.), мы постепенно приблизимся к более нормальному и здоровому состоянию.»2

Общественная система должна быть такой, чтобы естественное стремление человека к обогащению и вытекающая из него склонность к предпринимательству, к обмену результатами деятельности реализовывались как можно более полно и свободно. Поэтому либералы считают, что «естественному порядку», используя выражение одного из отцов экономического либерализма, основоположника физиократии3 Ф. Кенэ (1697-1774 гг.), т.е. природе человеческого общества, в наибольшей степени соответствует такая организация, при которой обеспечивается свободное предпринимательство, дается простор конкуренции, гарантируется возможность накопления и передачи из поколения в поколение имущества, капи-

1Рикардо Д. Начала политической экономической экономии и налогового обложения. – М.: Госполитиздат., 1941. – С.57.

2Там же. – С.58.

3Физиократы (от греческих слов «физиа» - природа и «кратос» - власть, что означает «природовластие») – господствовавшая в экономической мысли Франции XVIII века школа, во главу угла ставившая природный фактор и в силу этого считавшая единственной подлинно производительной отраслью сельское хозяйство, где вместе с человеком «работает» и природа. Также физиократы рассматривали человеческое общество как часть природы, где, так же как и в природе, действуют независимые от воли и желания государственных деятелей, правительств и т.д., «естественные законы».

25

тала, иными словами, частная собственность. Именно капитализм, общественное устройство, в основе которого лежат эти краеугольные камни, с либеральной точки зрения, является наиболее рациональной формой, альтернативы которой нет и быть не может. Причем капитализм должен быть максимально свободным в смысле доступа на рынок, т.е. в сферу обмена результатами деятельности, и работы на рынке; бюрократические ограничения хозяйственной деятельности следует свести к абсолютному минимуму. Не случайно, современные либералы резко критикуют так называемый азиатский капитализм, при котором государственные органы и даже отдельные должностные лица решают, кто будет действовать в экономике, во всяком случае в наиболее прибыльных ее отраслях, и кто какое место займет в экономическом соревновании. Судьей в этом соревновании должен быть – гласит либеральная доктрина – только потребитель производимых товаров, работ и услуг.

Коль скоро единственно разумным общественным устройством полагается капитализм, все альтернативные ему варианты развития объявляются плодами заблуждений или, даже, «тоталитарными утопиями», посредствам которых злонамеренные люди пытаются подчинить все общество своим целям и интересам. По мнению наиболее твердых либералов XX века, Л. Фон Мизеса (1881-1973 гг.) и Ф. фон Хайека (1899-1992 гг.), даже социал-демократическая, более того, кейнсианская программа ведут к тоталитарной диктатуре. Все предшествующие капитализму типы общественной организации рассматриваются как воплощения поиска человечеством наилучшего способа организации общественной жизни, т.е. того же капитализма, отдельные элементы которого были и в глубокой древности: например, Д. Рикардо считал первыми предпринимателями первобытных охотников и рыболовов, простейшие орудия которых он рассматривал как капитал.

Как правило, либеральной концепции присущ космополитизм, т.е. взгляд на мир, как на единое целое. Свободное предпринимательство, конкуренция, рынки (товаров и услуг, капитала, включая форму ценных бумаг, денег, труда) должны развиваться в как можно более широком, а в перспективе – всемирном, масштабе, и национальные границы отступают, если речь идет о реализации объективных экономических законов, главным из которых является все то же стремление человека к обогащению, осуществляемое посредством деятельности. Поэтому в середине XIX века противники либеральной политической экономии, например, основоположник экономического национализма германский экономист Ф. Лист (1789-1846 гг.), осуждали ее за «химерический», т.е. оторванный от реальности, космополитизм1. Поэтому в наши дни либеральные экономисты приветствуют процесс глобализации и встречают не менее жесткий, чем

1 См.: Витте С.Ю. Национальная экономия и Фридрих Лист // Вопросы экономики. – 1992. – № 3. – С.145.

26

раньше, отпор со стороны защитников национально-государственных систем и их интересов.

Большинство сторонников либеральной концепции в экономике выступают с аналогичных позиций и в политике, т.е. за выборность всех органов власти, разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную, четкое законодательное ограничение полномочий каждой из властных инстанций. Последовательные либералы отвергают идею сакрального, божественного происхождения власти, лежащую в основе взглядов приверженцев самодержавия: монархии, обладающей реальной властью. Государственные органы и должностные лица рассматриваются в качестве обслуживающего общественного аппарата, наемных работников общества. Эту мысль четко выразил А. Смит в «Богатстве народов»: «…Государь со всеми своими судебными чиновниками и офицерами, вся армия и флот представляют собой непроизводительных работников. Они являются слугами общества и содержатся на часть годового продукта труда остального населения. Их деятельность, как бы почетна, полезна или необходима она ни была, не производит решительно ничего, за что потом можно было бы получить равное количество услуг. Защита безопасности и охрана страны, результат их труда в этом году, не купят защиты, безопасности и охраны ее в следующем году»1 Поэтому расходы на содержание государственного аппарата должны быть сведены к минимально необходимому уровню. Однако, среди сторонников либеральной экономики есть и такие, кто считает, что свобода хозяйственной деятельности вовсе не обязательно должна сопровождаться либеральной, основанной на выборном принципе политической системой, более того, необходима диктатура, способная обуздать протесты тех, кому не удалось достичь успеха в свободном предпринимательстве, кто не доволен своим местом и ролью в обществе, а также пытающихся сохранить свои привилегии, идущие, скажем, еще из феодальных времен. Например, Ф. Кенэ полагал, что привести «положительные», т.е. государственные, законы в соответствие с основанным на экономической свободе «естественным порядком» лучше и быстрее всего может просвещенный монарх, наделенный абсолютной властью

– ведь ему никто не может помешать: ни аристократы, ни «чернь». Наиболее известный пример подобных взглядов в политической практике из недавнего прошлого – чилийский диктатор А. Пиночет, осуществлявший либеральные экономические реформы в условиях и посредством жестокой военной диктатуры. В сентябре 1998 г., сразу после августовского финансового кризиса в России А. Пиночет дал интервью российским газете «КомерсантЪ» и журналу «КомерсантЪ–Власть». На вопрос журналистки Н. Геворкян относительно того, как могли «чикагские мальчики» (либераль-

1 Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов (Т.1). – М.-Л.: Госсоцэкиздат, 1935. – С.279.

27

но-ориентированные экономисты, близкие «Чикагской школе» М. Фридмена (1912-2006 гг.) – А.Л.) применить свою программу, в условиях, когда в стране было недовольство, люди могли просто саботировать экономические решения, А. Пиночет с присущей ему суровостью ответил: «Это не они применили либеральную экономическую программу. Это мы еѐ применили. Люди должны были работать, чтобы заработать себе на хлеб. Мы не допускали забастовок или чего-то подобного… Нужно было затянуть пояса и работать».1 В этот же ряд следует поставить и таких авторитарных лидеров, как испанский «каудильо» Ф. Франко, как южнокорейские президенты Ли Сын Ман, Пак Чжон Хи, Чон Ду Хван, тайваньские руководители Чан Кай-ши и Цзян Цзин-го, президенты довоенных Латвии, Литвы и Эстонии К. Улманис, А. Сметона, К. Пятс. В направлении соединения рыночной экономики и политической диктатуры шел ход мыслей и действий военных вождей белогвардейцев в России- Л.Г. Корнилова, П.Н. Краснова, А.И. Деникина, А.В. Колчака, Н.Н. Юденича, П.Н Врангеля, Г.М. Семенова.

Либералы однозначно полагают, что частная собственность предпочтительнее государственной в любых ее формах, поскольку обладание ею пробуждает ответственность, заставляет считать затраты и сопоставлять их с возможными и состоявшимися результатами. Частные собственники быстрее «крутятся», реагируя на изменяющуюся рыночную конъюнктуру, лучше удовлетворяют запросы потребителей. Согласно либеральной доктрине, частные инвестиции всегда «лучше» государственных.

Чем же, согласно классической либеральной доктрине, должно заниматься государство, в чем же заключается либеральная экономическая политика?

Прежде всего, государство устанавливает законы, «правила игры», призванные обеспечить свободу хозяйственной деятельности, гарантировать неприкосновенность частной собственности и не допустить того, чтобы, реализуя свои эгоистические интересы, участники рыночной «игры» нанесли друг другу ущерб, опасный для общества в целом, или, грубо говоря, перегрызли друг другу горло. Естественно, что задача государства – не только издавать законы, но и обеспечивать, контролировать их выполнение. Эта функция получила наименование функции «ночного сторожа, или регулировщика».

Во-вторых, государство устанавливает и собирает налоги, необходимые для своего содержания. Эти налоги не должны быть обременительными, такими, чтобы они убивали у участников хозяйственной деятельности стремления больше работать и зарабатывать, не должны существенно снижать их инвестиционных возможностей. Не случайно, либералы в нынешнем российском правительстве столь гордятся введенной с 2001 г.единой

1 Аугусто Пиночет: Коммунисты еще не умерли// КомерсантЪ-Власть – 1998. – № 35, 15 сентября. – С.45.

28

и весьма низкой по мировым меркам (13%) ставкой подоходного налога, существенным – с 30 до 20% – снижением налога на прибыль организации.

В-третьих, государство выпускает (эмитирует) денежную единицу и гарантирует устойчивость денежного обращения. С точки зрения экономического либерализма, деньги – это единственный рычаг, с помощью которого государство может воздействовать на экономику. Либеральная школа монетаризма как раз и занимается разработкой методов такого регулирования с помощью денег, стержнем которого является обеспечение их устойчивости, покупательной способности денежной единицы. Следуя монетаристской доктрине, либеральные правительства и руководство центральных банков Латвии и Эстонии на протяжении 90-х годов и в настоящее время всеми силами поддерживают устойчивость национальных валют – лата и кроны (с 2011 г. крона уступила свое место общеевропейской валюте – евро). Об укреплении рубля много говорили – хотя далеко не всегда обеспечивали его на практике – российские либералы-экономисты Е.Гайдар, Б.Федоров, А.Чубайс и др. Правда следует сказать, что крайние либералы – Ф. фон Хайек 1 или современный российский экономист В.Найшуль2 – высказывались за то, чтобы государство ушло и из этой последней оставленной ему либералами сферы и допустило выпуск частных денег, конкурирующих друг с другом. Однако эта экстравагантная точка зрения большого распространения не получила: кризис и уход из обращения национальной валюты, замена ее многочисленными самозваными «деньгами» – характерная черта развала государства, ее можно наблюдать, например, во время гражданской войны, достаточно вспомнить кинокомедию «Свадьба в Малиновке».

В-четвертых, государство осуществляет контроль за деятельностью монополий, которые неизбежно возникают в условиях рыночной экономики, о чем впервые написал А.Смит. Автор теории «конкурентного порядка» германский экономист В.Ойкен (1891-1950 гг.) писал, что «в структуре современного индустриального государства должна появиться эта важная центральная фигура ведомства по контролю за деятельностью монополий. Без нее над конкурентным порядком, а вместе с ним и над современным правовым государством нависает серьезная опасность. Антимонопольное ведомство столь же необходимо, как и Верховный суд»3.

Наконец, государство должно финансировать и в силу этого организовывать те виды и сферы деятельности, которые либо не интересны частному бизнесу из-за низкой прибыльности, например, защита и восстановление окружающей среды, либо обслуживают общество в целом, удовле-

1См.:Хайек Ф. Частные деньги. Под ред. Р. Капелюшникова. – М.: Банком, 1996.

2См.: Почем деньги? Беседа с В. Найшулем // Знание – сила. – 1992. – № 10. – С.13-21.

3Ойкен В. Основные пинципы экономической политики: Пер. с нем. – М.: Прогресс, 1995. – С.382.

29

творяют его неразделимые интересы и поэтому не могут быть отданы в частные руки (государственное управление, судебная система, обеспечение внешней и внутренней безопасности). Отдельный разговор о таких общественно значимых отраслях, как образование, здравоохранение, наука, культура, пенсионное обеспечение. Чем «либеральнее» позиция того или иного экономиста или политика, тем меньшую долю этого сектора общественного хозяйства предлагается оставлять на государственном содержании. Логика рассуждений при этом такая – государство никому не мешает зарабатывать и заработанные деньги каждый может тратить на то, что считает нужным, в том числе на свое образование, повышение квалификации, обучение детей, лечение и поддержание здоровья, своего и членов своей семьи, накопление будущей пенсии и.т.п. Учреждения науки и культуры должны найти «нишу» на рынке: выполнять прикладные работы, на которые есть спрос, оказывать платные услуги, изыскивать гранты и меценатскую помощь. Из государственного бюджета следует финансировать лишь строго очерченный круг расходов – здравоохранение и образование в рамках минимально необходимых стандартов, на содержание представляющих особую ценность объектов культуры и искусства («национальное достояние»), на проведение имеющих важное общегосударственное значение фундаментальных научных исследований, на пенсионное обеспечение государственных служащих, военнослужащих, инвалидов. Ясно, что если либеральная концепция предусматривает низкий уровень налогообложения, то доходная, а значит и расходная части бюджета не могут быть большими. Следовательно, бюджетное финансирование отраслей непроизводственной сферы в таких условиях всегда будет таким, что, как говорится, на него не разгуляешься, серьезных результатов не достигнешь.

Уже в 10-х–30-х годах XIX века выяснилось, что целый ряд актуальных экономических и социальных проблем либерализм решить не в состоянии. Прежде всего, это относится к проблеме реализации товаров, раьот и услуг и, следовательно, кризисов перепроизводства, периодически сотрясавших, начиная с 20-х годов XIX века, капиталистический мир. Д.Рикардо

идругой классик либерализма французский экономист Ж.-Б. Сэй (17671832 гг.) доказывали, что кризисы – случайное явление, вызванное плохим

иявно чрезмерным государственным вмешательством в экономику, и что в условиях «естественного хода вещей» производство и потребление придут к взаимному соответствию, т.е. к равновесному состоянию. Если какоголибо продукта, выносимого на рынок, перепроизведено, то через механизм спроса и предложения (спрос снизится и по предполагаемым ценам товар перестают покупать) производитель и (или) продавец получит соответствующий сигнал и скорректирует объем производства или же вообще переключится на выпуск и (или) продажу другого товара. Поскольку человеческие потребности безграничны и многие из них формируются самим

30