Раздел II. Метасоциология

Раздел II посвящен основным методологическим подходам и проблемам, включая раскрытие основного вопроса социологии.

Глава 4. ОРИЕНТАЦИИ И НАПРАВЛЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ СОЦИОЛОГИИ

§ 1. КОНЦЕПЦИЯ – ШКОЛА – ТЕЧЕНИЕ – НАПРАВЛЕНИЕ

§ 2. СИСТЕМАТИЗАЦИЯ ОСНОВНЫХ НАПРАВЛЕНИЙ И ОРИЕНТАЦИЙ

§ 1. КОНЦЕПЦИЯ – ШКОЛА – ТЕЧЕНИЕ – НАПРАВЛЕНИЕ

Выделим в вопросе такие проблемы:

А) ВАЖНЕЙШИЕ КОНЦЕПЦИИ И ШКОЛЫ;

Б) ТИПОЛОГИЯ НАПРАВЛЕНИЙ В КОНЦЕПЦИИ МОНСОНА.

А) ВАЖНЕЙШИЕ КОНЦЕПЦИИ И ШКОЛЫ:

Современная социология представлена множеством теорий и концепций, школ, течений, огромной армией социологов. Разнообразные теории и концепции охватывают самые разные сферы жизни общества: это концепции социального статуса, социальных групп, стадий роста, человеческих отношений, аксиологии, коллективного поведения, общественного мнения, разделения труда, социальной организации, малых групп, элиты, среднего уровня, ролей, подражания, зеркального "Я", лидерства, конвергенции, модернизации и др., концепции социальной структуры, социальной интеграции, социальной стратификации, социального конфликта, массовой коммуникации, многоступенчатого потока информации, бюрократии, нового класса, социального обмена, враждебной культуры, элитарного искусства, экологии, феминизма, всеобщего равенства, реидеологизации и др.

Немало на Западе и социологических школ, т.е. институционализированных течений в социологии, вокруг которых группируются их приверженцы. Назовем такие известные школы, как французскую, основанную Дюркгеймом (он, Мосс, Бугле, Дави, Лапи, Хальбвакс привлекли видных экономистов, юристов, лингвистов, культурологов, этнологов; традиции школы сохраняются и сегодня); чикагскую (А.Смолл, Дж.Г.Мид, Э.Берджесс, Р.Парк, Уорд), много сделавшие для становления социологии в США. Сегодня ее идеи особенно актуальны для социальной экологии); франкфуртскую (одно из наиболее влиятельных течений в неомарксизме); штарнбергскую (работающую в сфере социологии науки; Мертон, Маллинс, Кун).

В современной западной социологии множество течений: традиционализм, социальный эволюционизм, социологический редукционизм, утилитаризм, бихевиоризм и необихевиоризм, технологический детерминизм и многие другие. Но основными направлениями, вбирающими в себя большинство течений, являются два: неопозитивизм и гуманитаристская социология. Последнюю в российской литературе часто называют гуманистической, т.к. просто калькируют это слово с английского, игнорируя его многозначность, отмечаемую в толковых словарях (See.:HornbyA.S.-P.303).

Б) ТИПОЛОГИЯ НАПРАВЛЕНИЙ В КОНЦЕПЦИИ МОНСОНА:

В литературе имеются различные типологии основных направлений в развитии социологии. Так, известный социолог Н.Смелзер в своем учебнике "Социология" заявляет (С.23), что "исследователи макросоциологического уровня, как правило, придерживаются принципов одной из двух основных конкурирующих теорий: функционализма и теории конфликтов", а затем последовательно проводит анализ положений этих теорий через все темы своего популярного курса. Однако эта дихотомичность (разделение надвое) у Смелзера, привлекающее своей простотой, может быть поставлена под сомнение как с логической, так и с источниковедческой точек зрения, ибо: а) если выделяется конфликтология, то пару ей составляет не функционализм (это лишь одна из школ), а эволюционизм, поскольку критерий выделения теории конфликтов – анализ конфликта как необходимой формы социального изменения или его игнорирование; б) игнорируется наличие множества близких к функционализму школ, явно входящих с ним в одно направление, и то, что дихотомическую пару этому направлению составляет отнюдь не теория конфликта, а хотя бы понимающая социология или – шире – гуманитаризм, т.к. критерий выделения направления, куда входит функционализм, – оценка объекта социологии (общества) как аналога природы или как специфического субстрата, в котором действуют иные закономерности.

Крупнейший социолог Швеции П.Монсон дает свою, несколько иную типологию основных направлений в современной социологии. Он выделяет позитивизм (или объясняющую социологию, структурализм), понимающую социологию и диалектическое направление (или изменяющую социологию), различия между которыми, по Монсону, отражены в Табл.1 (См.)

Табл.1. Основные направления в социологии (по Монсону)

РАЗЛИЧИЯ	ПОЗИТИВИЗМ	НЕПОЗИТИВИЗМ	ДИАЛЕКТИКА
объект анализа	Общество, его структура	Мотивы действий людей	Отношения общества и людей
символ Монсона	"Люди на аллеях парка"	"Лодки в море"	Их синтез и взаимодействие
характер общества	Разновидность природы	Противоположно природе	Основано на природе
подход к познанию	Эмпиризм: наблюдение фактов	Рационализм: погружение	Их синтез
главный метод	Анализ статистики	Метод понимания	Их синтез
способы объяснения	Каузальное, Функциональное, Диалектическое	Целевое, Понимание смысла	Диалектическое
мотивы ученых	Технически-манипуляционный	Герменевтический	Критически-эмансипаторский
их цель	Объяснение	Понимание	Освобождение
социальная цель	Сохранение стабильности	Взаимопонимание	Радикальное преобразование
научное течение	Объясняющая социология	Понимающая социология	Изменяющая социология
автор	Дюркгейм	Вебер	Маркс

Отношение между обществом (как упорядоченной структурой, как системой) и индивидами Монсон (С.8-9) раскрывает таким образом: "С одной стороны, все свободны. С экзистенциалистской точки зрения люди, как сказал французский мыслитель Жан-Поль Сартр, "приговорены к свободе". В принципе каждый в любой момент может поступить иным образом, чем он или она это сделали. Но, с другой стороны, индивиды всегда поступают вполне определенным образом. Все индивидуальные действия, взятые вместе, создают некие социальные образцы, паттерны. Эти образцы не есть просто результат действий всех индивидов, они в то же время формируют социальную структуру общества, которая в свою очередь оказывает влияние на поступки входящих в него индивидов. Итак, круг: индивидуальные поступки (то, что создает) – образцы поведения (то, что формирует) – индивидуальные поступки – это основная социальная форма, в которой мы, люди, проживаем свои жизни". Значит, с одной стороны, люди свободны, как лодки в море, плывущие, куда хотят. С другой, люди, протоптав и вырубив аллеи, чтобы удобнее было ходить, затем придерживаются этих аллей и тропинок (т.е. социальных норм, институтов и контроля) и лишь "кое-кто у нас порой" сворачивает с них, углубляясь в заросли кустарника, где большинство упрямцев пропадает – но не все из них: некоторые из девиантов (людей с отклоняющимся поведением), исцарапавшись, протаптывают новые дорожки, со временем превращающиеся в широкие аллеи, тогда как прежние аллеи зарастают (эти "протаптывание и зарастание", по образному сравнению Монсона, и составляют процесс социальных изменений).

Социологические теории во многом различаются своим ответом на вопрос, как относятся друг к другу действия индивидов и структура общества, т.е. человек и общество (и его институты). То направление в социологии, которое рассматривает человека не самого по себе, а лишь как часть общества, его стабильной структуры (институтов, "аллей"), т.к. поведение человека предопределяется обществом, называется неопозитивизмом (у Монсона (С.19) – структурализмом, но мы считаем структурализм одной из версий неопозитивизма, его методом или подходом). Характеризующий человека как творца своей жизни образ "лодок в море", для которых нет видимых "аллей", путей, что не мешает им знать и выбирать свое направление, свойственен гуманитаристскому направлению в социологии (у Монсона – экзистенциалистскому или понимающему, что, как мы считаем, сужает область применения данного сравнения до одного из соответствующих ему течений). Согласно этому подходу, не человек – продукт общества, а общество – результат поступков отдельных людей, обладающих свободой воли. Если мы подчиняемся образцам поведения, институтам, то мы выбрали несвободу, выбрали отсутствие выбора. Это, по Монсону, касается нацистских палачей, подчинявшихся приказу (они отвечают за свой выбор), мы добавим, что это касается и палачей НКВД: они могли выбрать расстрел вместо подчинения. Конечно, признание свободы воли не означает призыва ко вседозволенности и не предполагает полную произвольность выбора. Просто причины движения в определенном направлении (как и у корабля) не столь очевидны, как в случае с людьми на аллеях парка. Люди строят в своем сознании проекты, исходя из своих интересов, но при реализации проекты часто сталкиваются между собой и в итоге получается совсем не то, к чему стремишься. И, наоборот, если проекты у многих совпадают, то возникают социальные институты (семья, религия, спортклуб), которым человек добровольно отдает часть своей свободы, получая нечто (безопасность, здоровье, благосостояние и т.д.) взамен.

П.Монсон (С.40) выделяет три основных вопроса, выясняющих степень научности любой дисциплины:

1) Что изучается? Этот вопрос касается онтологии, дающей представление о природе и свойствах объекта исследования. В данном случае этот вопрос звучит так: что такое общество?

2) Как мы можем утверждать, что мы что-то знаем? Этот эпистемологический (относящийся к теории познания) вопрос в данном случае формулируется так: На каком основании мы предполагаем, что смогли получить достоверные сведения об обществе или общественных отношениях?

3) Третий вопрос – вопрос об отношениях между первыми двумя проблемами, между онтологией и эпистемологией – звучит так: Если предполагается, что: а) есть общество той или иной природы и б) мы можем получить научное знание о нем, – то что нужно сделать для получения этого знания и как убедиться в его правильности? Этот вопрос решает методология: каждая наука должна обладать методами исследования своей части действительности, гарантирующими научность предмета.

Все эти вопросы дискутировались на протяжении истории социологии (как и в любой иной науке, т.к. отказ от таких споров быстро превращает науку в подобие средневековой схоластики, в которой все истины идут от Бога). Все согласны, что для ответа на эти вопросы нужно, так сказать, "подниматься на вертолете" и обозревать общество "извне", т.е. абстрактно, создать теоретическую концепцию об обществе и его частях. Но любое понятие – всегда абстракция, упрощение действительности, нет абсолютной науки, полностью охватывающей объект познания, не упрощая его. И направления социологии различаются по тому, какие из абстракций в них менее упрощены, т.е. сохраняют важнейшие черты реальности.

Это касается различий в ответе на первый из поставленных выше вопросов. То направление в социологии, рождение которого Монсон связывает с Дюркгеймом, рассматривает прежде всего не человека, а общество, существующее над отдельным человеком, являющееся структурой, живущей по собственным законам, игнорируя волю отдельного индивида и диктуя ему поведение.

Другое (которое мы называем гуманитаристским) направление в социологии, идущее от Вебера, считает главным именно поступки людей, чьи мотивы социология должна понять, а общество – лишь суммой этих действий индивидов.

Третье (диалектическое, марксовое) направление, по Монсону, стремится совместить два первых подхода и изучать отношения между структурами общества и поступками людей: как люди меняют структуры и как структуры влияют на поведение людей.

Соответственно, различаются ответы и на второй вопрос, ибо различны исходные точки для абстрагирования. Первое направление видит источник всех знаний в непредвзятом наблюдении социальных фактов как основы построения теорий. Это эмпирический подход к познанию.

Второе направление основано на рационалистической теории познания: в природе нет никаких объективных фактов и главное – это возможности мозга человека сконструировать понятие и с его помощью создать взаимосвязь с жизнью. Мы никогда не познаем общество само по себе, не узнаем, есть ли в нем эта связь на самом деле, но можем рационально сформулировать свои представления о нем и даже управлять этим "черным ящиком", как мы управляем телевизором, ничего не понимая в нем.

Третье направление, хоть и основано на эмпирическом подходе, но не ставит знака равенства между фактами и их отражением в головах, а считает, что теории также создаются людьми и потому могут не совпадать с реальностью и требовать критического подхода. Тем самым нужно то анализировать жизнь с помощью понятий, то критически анализировать уместность самих этих понятий.

Естественно, неодинаковы и ответы на третий вопрос, различна методология в названных направлениях социологии. Первое направление, трактующее общество как нечто объективно существующее, а познание – как объективную оценку фактов, независимых от намерений и стремлений людей, использует в качестве главного средства статистику (создание банка данных, их обработку), стремится проверять правильность теорий с помощью этих конкретных данных и затем объяснять, опираясь на теории, взаимосвязи между статистическими переменными и действительностью.

Второе направление, представляющее общество как нечто субъективное, зависящее от идей и поступков людей, требует такого конструирования понятий, чтобы ученый смог понять изучаемых людей. Метод понимания, основанный на нашей способности к эмпатии, к сопереживанию, возможности "войти в шкуру" другого человека, должен выявить личные мотивы поступков людей. Поскольку важно не приписывать им собственные представления ученого, то чем больше культурный разрыв между исследователем и исследуемым, тем труднее использовать этот метод. Отсутствие абсолютных критериев правильного понимания заставляет говорить лишь о правдоподобности и вероятности действий человека, о многозначности истины (общества), а не о нахождении объективной истины.

Третье направление, соответственно, сочетает различные методы в зависимости от уровня абстракции рассмотрения проблемы (используя и статистику, и включенное наблюдение, когда социолог внедряется в какой-то коллектив). Лишь практика устанавливает и подтверждает истину, и потому после абстрагирования необходимо (для практического использования и проверки знаний) "спуститься за землю", по выражению Монсона. Теория без практики такая же бессмыслица, как и практика без теории.

Тем самым первое направление дистанцируется от объекта, второе "погружается" в него, третье сравнивает полученную теорию с различными проявлениями общества. И, как отмечает Монсон (С.46), "социология именно потому и является наукой, что в ней есть разные традиции и направления, в рамках которых и благодаря которым можно проводить анализ с онтологической, эпистемологической и методологической точек зрения, что в ней есть место подобным дискуссиям".

Таким образом, различия между тремя выделяемыми Монсоном направлениями социологии касаются ответов на вопросы, что такое общество, как оно должно изучаться и почему его следует изучать.

Как изучать общество? Сначала надо его увидеть, получить представление о нем, пишет швед П.Монсон (С.47). Как это сделать? Выйти на улицу, взглянуть на толпу? Или собрать статданные о числе преступлений и изменении благосостояния и построить теорию взаимосвязи этих двух переменных? Или прочесть массу романов о кризисе брака и строить теорию современного восприятия брака? На эти вопросы следует ответить и "да", и "нет". "Общество" присутствует и на улице, и в статистике, и в воображении писателя. Но чтобы эти "данные" стали социологией, их надо поместить в социологические рамки, а не только непредвзято наблюдать и описывать. Для этого есть три способа, три подхода к их изучению: одни хотят объяснить видимые ими процессы развития; другие – понять их значение для людей; третьи – изменить новые отношения еще более радикально. Что подразумевают эти подходы? Изучать общество в социологии значит анализировать его с помощью институционализированных правил, управляющих предметом, и искать новые правила. Не следует забывать, что речь идет об обществе, значит, такие правила тоже созданы людьми. Таково, по Монсону, различие между тремя выделяемыми им направлениями современной социологии.

Как считает Ю.Хабермас (Франкфуртская школа), разделяющий направления в социологии по различным познавательным интересам, позитивисты, руководствуясь технически-манипуляционным интересом, воспринимают свой объект изучения как нечто, зависящее не от исследователя и конкретного предмета, а от объективных законов, и потому цель их исследования – открытие этих законов для управления обществом (как законы естественных наук применяются в промышленности). Гуманитаристы, исходя из герменевтического (разъясняющего, понимающего) интереса, видят глубокое различие между естественными и гуманитарными науками (как писал Дильтей: "Мы объясняем природу, но мы понимаем духовную жизнь", или как писали на транспарантах демонстрировавшие в 60-е гг. студенты: "Мы – не вещи!"), и цель их исследования – построение теорий, позволяющих лучше понять других людей, иные общества и эпохи. Третьи, исходящие из критически-эмансипаторского познавательного интереса, видят цель науки в освобождении людей от угнетающих структур общества. Таково различие в мотивах ученых ( в их стремлении объяснить, понять или изменить общество), в их ответе на вопрос, почему следует изучать общество.

Дискуссия между направлениями социологии длится не первое столетие. Позитивисты объявляют гуманитаризм ненаучным и основанным на субъективном произволе. Гуманитаристы обвиняют позитивизм в опасных упрощениях и типизации уникальных личностей, квазинаучности и манипулировании людьми. Позитивисты, исходя из своих постулатов, мыслят довольно абстрактно, не учитывая специфику разных людей, сравнивая их по весьма небольшому числу переменных (пол, возраст, доходы, место в производстве и т.п.). Но жизнь убеждает, что нет мужчин вообще, наемных рабочих вообще, т.к. все мужчины или рабочие отнюдь не мыслят одинаково. Гуманитаристы иногда увлекаются уникальностью конкретной жизни отдельного человека, игнорируя, что пол, возраст, доходы и т.п. значительно влияют на мышление и поведение этого человека.

Третье направление в современной социологии считает своей основной задачей дать рекомендации желающим изменить общество. Истоки этого подхода лежат в трудах философов эпохи Просвещения, идейно подготовившим буржуазные революции. Разработано оно в период подъема рабочего и революционного движения XIX в. в трудах Маркса, было взято на щит революционными социалистами Германии и России в конце XIX - начале XX вв., возродилось в годы студенческих волнений 1968 г. Отныне в социологию был привнесен новый момент: наука должна использоваться не только для объяснения или понимания общества, но и для его изменения. До этого революционное движение, с одной стороны, и проекты идеального устройства общества, с другой, существовали изолированно. Маркс отверг заманчивые модели будущего и анализировал настоящее и прошлое. Отрицая волюнтаризм, подгоняющий общество под теорию, он полагал, что к социалистической революции приведет естественная закономерность развития капитализма. Но Маркс не впадал и в фатализм, ибо считал, что, хотя люди и подчинены почти полностью экономическим законам, они могут это господство законов над людьми устранить, но опять же благодаря их осознанию. Так, экономика капитализма имеет тенденцию к обобществлению и концентрации, что облегчает переход к социализму и одновременно ужесточает кризисы капитализма, толкая людей на борьбу с последним для спасения общества. Люди, осознавая эти тенденции, рано или поздно поворачивают острие своей борьбы с отдельных капиталистов, с экономической борьбы, к борьбе политической за упразднение капитала вообще. В XX в. германские социал-демократы ревизовали марксизм в реформистском духе, Ленин же в России развивал его революционную сторону, а Сталин догматизировал марксизм, используя его в противоположных Марксу целях: чтобы воспрепятствовать изменениям в обществе.

Сама же изменяющая социология, стремясь изменить общество, давно заметила, что необходимо учитывать как всеобъемлющие структуры, тормозящие любые девиации, так и действия отдельных людей, способных произвести изменения в обществе.

Другим течением в изменяющей социологии стала теория действия, прежде всего в 70-е гг., стремившаяся улучшить условия жизни отдельных групп (безработных, заключенных, социально отверженных) путем совместного с ними действия, предлагая небольшие изменения в их существовании.

Конечно, в изменяющей социологии виден ее политический, идеологический характер, но такой же аспект присущ и всем иным социологическим теориям, которые поддерживают сохранение общественных отношений и "построены на либеральных и консервативных идеологиях", как отмечает Монсон (С.90). Эта отсылка к идеологическому оттенку любой доктрины, пишет Монсон (С.83), не снимает "опасность для науки – превратиться в идеологию". Такая опасность снимается лишь в одном случае: если теорию не возводят в догму, не объявляют истиной в последней инстанции, подвергают постоянному критическому анализу (дискуссиям) и самоанализу. Тогда научный и идеологический аспекты теории вполне совместимы. Вообще, как считает Монсон (С.13), "не существует критериев, которые позволили бы окончательно доказать превосходство одного из направлений социологии над остальными". Просто каждое из них ориентируется на свой уровень абстракции (одни абстрагируются от личности, другие – от общества) и для комплексного анализа, так сказать, "все направления хороши, выбирай на вкус".