316AEIsEg

контролировать действия террористов, которых зачастую засылали египтяне»77.

В конце 1954 – начале 1955 годов наметились перемены в отношении израильских руководителей к массовым нарушениям границы, вызванные изменением характера действий проникавших в страну арабов. Число актов насилия, в которых были замешаны нарушители границ, росло, причем диверсии и грабежи устраивались не только в пограничных населенных пунктах, но и в глубине израильской территории. В израильских силовых структурах, внимательно анализировавших происходившее, крепла убежденность в том, что деятельность проникавших в страну боевиков не была спонтанной, а координировалась теми или иными военными структурами соседних стран. Генерал Меир Амит писал, что «если первые вылазки совершались арабскими беженцами, покинувшими свои дома в ходе Войны за независимость, то действия террористов в 1954– 1955 годах были организованы египтянами. С помощью террора египтяне надеялись ослабить Израиль, не вступая в полномасштабную войну с ним»78.

Израильское руководство считало, что арабские государства, с территории которых нарушители проникают в Израиль, несут полную ответственность за их действия и ее результаты. Вследствие террористических

77Меир Амит, «Синайская кампания – первый экзамен ЦАХАЛа как регулярной армии» // «Маарахот» [«Битвы»], №306 (1986), стр. 2 [на иврите].

78Там же.

101

актов и вызванных ими тяжелых чувств тревоги и неуверенности, которые испытывало еврейское население Израиля, в руководстве страны возобладало мнение о необходимости проведения ответных военных операций, получивших название «акций возмездия». Аргументация в пользу их проведения основывалась на том, что Израиль не в силах предотвратить проникновение боевиков исключительно защитными мерами, ибо для этого потребовалась бы полная мобилизация весьма ограниченных людских, финансовых и военных ресурсов. Это неминуемо привело бы к тому, что гражданская сфера оказалась парализована, а значительная часть израильтян превратилась в солдат, находящихся на службе большую часть времени. Израиль не мог пойти по этому пути, вследствие чего возобладала точка зрения, согласно которой нужно действовать таким образом, чтобы сами арабские государства принимали меры по прекращению – или хотя бы заметному сокращению – случаев нелегального проникновения арабов в Израиль79.

Ставший в 1953 году начальником Генерального штаба Моше Даян, который, собственно, и инициировал проведение «операций возмездия», объяснял: «У наших военных не было возможности преследовать террористов за границей, проводить следствие и дознание в их странах, арестовывать и наказывать этих людей. Только армия и полиция их собственных стран с помощью имеющейся у них информации – до совершения акций и после них –

79 См.: Заки Шалом, Военно-политические дилеммы в первое десятилетие Израиля, стр. 109–112.

102

способны выследить и арестовать нарушителей. И только когда это произойдет, когда нарушители понесут наказание, есть шанс, что они поймут: воровство, грабежи и убийства не приведут к желаемым результатам»80.

Министр обороны Пинхас Лавон поддерживал позицию Моше Даяна, но бывший в 1954–1955 годах главой правительства Моше Шарет считал, что проведение «акций возмездия» лишит Израиль шанса на мирное урегулирование с арабскими странами, в которое он верил и над достижением которого неустанно (хотя и без особых достижений) работал. Вновь и вновь возвращаясь к обсуждению этой темы, на протяжении первого года своего пребывания в должности М. Шарет в значительной мере блокировал проведение «акций возмездия». Но 21 февраля 1955 года в связи с расследованием провала израильской диверсионной сети в Египте Пинхас Лавон ушел с поста министра обороны; его вновь занял Давид Бен-Гурион, который, полностью поддерживая Моше Даяна, себя подчиненным Моше Шарета не чувствовал.

Уже через неделю, 28 февраля 1955 года, отряды израильских десантников провели широкомасштабную операцию в секторе Газа. Формально эта операция была совершена в ответ на целый ряд актов насилия, в том числе проникновение на военный объект в городе Ришон- ле-Цион, сопровождавшееся кражей карт и документов, и

80 Цит. выступление Моше Даяна перед офицерским корпусом «Военные действия в дни мира» // «Бе’махане» [«В лагере»], номера от 5 и 14 сентября 1955 г. [на иврите].

103

убийство велосипедиста в городе Реховот группой боевиков, проникших из сектора Газа; по сути же это во многом был «ответ» Г.А. Насеру на казнь Моше Марзука и Шмуэля Азара, потрясшую израильское общество. Моше Даян лаконично написал в своих воспоминаниях о том, что «армия отреагировала», ибо «у нас было много причин свести счеты с Египтом»81. Правительство предварительно обсуждало и эту операцию (получившую кодовое название «Черная стрела»), но при изменившейся политической конфигурации у Моше Шарета не было выхода, и он присоединился к мнению большинства; в своем дневнике он записал: «Я одобрил этот план. Проникновение террористов в Реховот, примерно за тридцать километров от границы с сектором Газа, потрясло общество; не ответить на это невозможно»82.

27 февраля 1955 года Давид Бен-Гурион и Моше Даян встретились с Моше Шаретом для обсуждения деталей планировавшейся операции, командовать которой должен был Ариэль Шарон (урожденный Шейнерман, 1928–2014) – будущий министр обороны и глава правительства Государства Израиль. Буквально накануне ему только исполнилось 27 лет, и жаль, что для руководства столь серьезной боевой операцией не был подобран более опытный офицер. Оценивая масштабы операции, М. Даян высказал мнение, что в ходе нее будут убиты «примерно десять» египетских военных; Д. Бен-

81См.: Моше Даян, Этапы пути. Автобиография, стр. 142.

82Цит. по: Заки Шалом, Военно-политические дилеммы в первое десятилетие Израиля, стр. 123.

104

Гурион указал, что цель операции – не солдаты и офицеры египетской армии, а военные объекты83. И действительно, в приказе начальника Генштаба десантникам, выполнявшим операцию, говорилось, что следует «поражать солдат противника лишь в том случае, если они мешают выполнению операции». Цель операции была сформулирована ясно: «ответить на акты убийства и шпионажа, разрабатывающиеся в Газе и проводимые с находящихся на территории Газы военных баз». Задачи, которые были поставлены перед десантниками (в операции участвовали пять групп, каждая из которых имела своего командира), состояли в том, чтобы проникнуть на военную базу около Газы, разрушить ее, а также взорвать здание, обеспечивающее базу и близлежащие населенные пункты питьевой водой, и прилегающую железнодорожную станцию84.

В ходе этой операции, начавшейся в половину седьмого вечера 28 февраля 1955 года и закончившейся под утро следующего дня, 1 марта, многое пошло не так, как было задумано: часть израильских солдат, имея в своем распоряжении неточную карту местности, была обнаружена и атакована; в связи с тем, что часть бойцов погибли или были ранены, группа, направленная для взрыва железнодорожной станции, получила приказ

83См.: Бенни Моррис, Приграничные войны Израиля, стр. 354.

84Данный документ приводится в книге: Ури Мильштейн,

История воздушно-десантных войск от Войны за независимость до Ливанской войны (Тель-Авив, 1985), том I,

стр. 288 [на иврите].

105

срочно прийти на помощь остальным, не успев выполнить возложенную на нее миссию. В ходе возвращения десантников на территорию Израиля (причем солдаты и офицеры несли на носилках своих погибших и раненых товарищей по оружию) они вновь подверглись атаке, что еще больше увеличило число жертв. Непосредственно в ходе операции египтяне потеряли четырнадцать человек убитыми и пятнадцать – ранеными; среди израильских десантников погибли восемь человек и тринадцать были ранены. Однако уже на подступах к израильской границе десантники увидела четыре приближающиеся машины с египетскими солдатами, которые были в авральном порядке вызваны в качестве подкрепления. Первая из этих машин подверглась массированной атаке, почти все находившиеся в ней были убиты или ранены; три другие машины развернулись и фактически в бое не участвовали. Так погибли еще 22 и были ранены тринадцать египетских солдат; с израильской стороны потерь на этом этапе операции не было. Всего было убито 37 египтян и более тридцать ранено; израильская армия потеряла восемь человек убитыми, тринадцать человек были ранены.

Моше Даян, находившийся всё время операции в киббуце Кфар-Газа, расположенном между городками Нетивот и Сдерот примерно в пяти километрах к востоку от сектора Газа, был шокирован числом погибших с обеих сторон: никогда прежде не случалось ничего подобного. По распоряжению Д. Бен-Гуриона, пресс-атташе израильской армии опубликовал сообщение, согласно которому пограничный патруль был атакован египетскими силами, скрывшимися после этого на

106

территории сектора Газа, но израильские десантники преследовали их до базы, возле которой и развернулся бой; эта информация не соответствовала действительности от начала и до конца85. М. Шарет считал, что доверие со стороны руководителей иностранных государств – важнейшая стратегическая ценность Израиля, которую нельзя ставить под удар86, но именно в период его пребывания на посту главы правительства публиковалась заведомо недостоверная информация и об операции «Сюзанна» (которая отрицалась в принципе), и об операции «Черная стрела» (которая подавалась не как инициированная акция, а как вынужденное ответное преследование нападавших), и он был не в силах на это повлиять. Сложно сказать, насколько египетские руководители того времени были в курсе внутренних противоречий в израильском руководстве, но не приходится сомневаться в том, что израильская информационная политика вызывала их возмущение.

Выше уже указывалось, что целью «операций возмездия» было продемонстрировать правителям арабских стран, что в их же интересах обеспечить спокойствие на их границах с Израилем, ибо вылазки, имевшие диверсионные, разведывательные и иные враждебные цели, не останутся безответными. В Израиле считали, что этот курс «сработал» в отношении Иордании,

85См.: Бенни Моррис, Приграничные войны Израиля, стр. 355.

86Об этом Моше Шарет писал в своем дневнике 1 марта 1955 г., задаваясь вопросом, не является ли операция в Газе его «самым большим провалом на посту главы правительства».

107

но он совершенно точно оказался контрпродуктивным в отношении Египта. Г.А. Насер был возмущен и подавлен, его желание вести политический диалог с Израилем, и без того не бившее через край, исчезло в принципе. Насколько известно, за два с половиной года, прошедших после переворота 1952 года, Г.А. Насер ни разу не был в Газе, однако после операции «Черная стрела» он отправился туда лично, чтобы разобраться в произошедшем и принять меры, которые должны были исключить повторение подобных событий в будущем87. Гибель столь большого количества солдат и офицеров египетской армии в то время, когда страна не вела боевых действий, была событием исключительным, нанесшим большой урон статусу Г.А. Насера, лишь за год до этого возглавившего Совет революционного командования и занявшего пост премьер-министра.

Видный израильский политический обозреватель- арабист Эхуд Яари отмечал: «Сразу после нападения на Газу по всему сектору прошли крупные демонстрации, что поставило под угрозу все достижения египтян по установлению там своей власти. В городе Газа египетская армия открыла огонь, были застрелены четыре демонстранта. Это произошло после того, как руководитель городской администрации был убит брошенным в него камнем. Были подожжены две машины ООН. В Дир эль-Балах демонстранты били стекла в здании полицейского управления и избивали на улицах египетских солдат. В Хан-Юнисе был сожжен

87 См.: Бенни Моррис, Приграничные войны Израиля, стр. 357. 108

продовольственный склад, и произошли многие другие инциденты. Демонстранты требовали раздать оружие гражданскому населению и усилить охрану границы против израильских атак. Выкрикивались антиегипетские лозунги, в частности – против египетской армии»88.

Г.А. Насер, который и сам жаждал отмщения, ни в коем случае не был готов мириться с подобным развитием событий. Сложно сказать, как бы он вёл себя при ином раскладе, но на его действия влияло общественное давление, значимость которого в Израиле всегда недооценивали, исходя из ошибочной точки зрения, что в стране, в которой нет свободных выборов, властям якобы безразлично, что думают о них граждане. Меры, принятые Г.А. Насером, были, если их обобщить, двухуровневыми.

На тактическом уровне существенным образом изменилось отношение к жителям сектора Газа, а точнее, к той роли, которую они могут играть в противостоянии с Израилем. Напомним, что сектор Газа был в то время территорией, контролировавшейся египетской армией, а его жители не имели гражданства. Вылазки, совершавшиеся палестинскими арабами из сектора Газа на территорию Израиля, были спорадическими и, за редкими исключениями, в них не были задействованы египетские военные. Эта ситуация изменилась.

12 апреля 1955 года палестинские арабы из сектора Газа группой были приглашены в Каир; их разместили в

88 Эхуд Яари, Египет и фидаины, 1953–1956 (Гиват-Хавива: Центр арабских и афро-азиатских исследований, 1975), стр. 19 [на иврите].

109

элегантном «Шепхерд-отеле»; их принял Г.А. Насер, начавший с того, что обнял каждого из них. В своем выступлении он отметил, что битва за Палестину начинается, и сами палестинские арабы пойдут в авангарде этого сражения. Египетское правительство, – заверил Г.А. Насер, – будет тренировать палестинских солдат и руководить операциями до тех пор, пока палестинцы не смогут этого делать сами; их снабдят оружием, деньгами и всем необходимым89.

Для палестинцев начались серьезные тренировки под началом египетских офицеров. В скором времени семьсот человек были подготовлены настолько, что могли начинать массированные рейды в Израиль. Одиночные вылазки по принципу «стреляй и беги» остались в прошлом, борьба палестинцев теперь принимала другой характер, организованный и целенаправленный. Палестинские боевики стали называть себя фидаинами – жертвующими собой. Они нападали на израильские машины, атаковали здания, устраивали засады, подкладывали мины. На их ответственности было убийство многих израильских солдат и мирных жителей. Если в 1954 году вылазки боевиков из сектора Газа стали причиной гибели семи израильтян (еще 48 человек были ранены), то в 1955 году – 48 (при 144 раненых). В 1954 году было зафиксировано девять пограничных инцидентов, в 1955 году их число выросло более чем впятеро, до 49 90.

89См.: Алек Д. Эпштейн, Антитеррористический террор

(Москва: Институт Ближнего Востока, 2009), стр. 25.

90См.: Бенни Моррис, Приграничные войны Израиля, стр. 361.

110