Глава 2

Технология разработки и реализации социальных исследований

Ознакомившись с этой главой, вы сможете:

• уяснить смысл и назначение исследований в социальной сфере;

• понимать суть научно-исследовательских программ, различать их основные виды;

• получить знания о способах формирования фактологической базы научно-исследовательских программ, правильно подбирать доказательную основу в подтверждение достоверности выноси­мых положений, выводов и теорий;

• узнать об основных методах сбора и обработки информации о со­циальных явлениях и процессах;

• овладеть навыками в проведении организационных мероприя­тий, направленных на разработку и реализацию научных иссле­дований;

• использовать простейшие логико-математические методы, ори­ентированные на выявление связей и отношений между элемен­тами исследуемых процессов.

2.1. Типология научно-исследовательских программ: их цели и ресурсное обеспечение

Процесс научных исследований осуществляется в форме научно-исследовательских программ, включающих в себя не только методоло­гию анализа, инструменты и технологию сбора и обработки информа­ции, но и организацию такой работы. Научно-исследовательская программа включает в себя комплекс научных теорий, призванных обозначить проблему и дать ее решение на основе принципов систем­ного подхода. Цель научно-исследовательских программ заключается в постановке и решении сложной комплексной проблемы, имеющей широкое общественное значение, на основе реализации определенно­го количества исследовательских проектов. Понятие научно-исследо­вательской программы приобрело категориальный статус благодаря работам британского методолога науки И. Лакатоса (1922-1974), на­делившего эту категорию значением основы теоретической науки. Наука, в соответствии с представлениями И. Лакатоса, может рассмат­риваться как непрерывная смена конкурирующих научно-исследова­тельских программ, формирующихся на базе ведущих теорий.

Программа складывается из методологических правил, одна часть которых представляет ответ на вопрос, каких путей исследования следует избегать, а другая — каким следовать. Первая группа правил получила наименование отрицательной эвристики, другая — положи­тельной эвристики. У всех исследовательских программ есть опреде­ленное смысловое ядро, включающее в себя условно неопровержимые, специфические для данной программы допущения и аксиомы. Чтобы программа могла объяснять имеющиеся и вновь возникающие факты, составляющие орбиту научных исследований, вокруг этого смыслово­го ядра образуется «защитный пояс», призванный сдержать главный удар со стороны возможных проверок, способных опровергнуть до­пущения, составляющие основу смыслового центра. Так, «защитный пояс» должен «приспосабливаться, переделываться или даже полно­стью заменяться, если того требуют интересы обороны. Если все это дает прогрессивный сдвиг проблем, исследовательская программа мо­жет считаться успешной» '. Согласно концепции британского учено­го, методологический анализ конкретной научно-исследовательской программы предполагает выделение таких характерных для нее аспе­ктов, как исходной проблемы, лежащей в ее основе; отрицательной и по­ложительной эвристики; проблем, которые пытались разрешить уче­ные с помощью этой программы; «пункта насыщения» программы и, наконец, программы, которая заменила рассматриваемую исследо­вательскую программу.

Таким образом, научно-исследовательскую программу образует не­которая последовательность теорий, где каждая последующая теория получена из предыдущей путем добавления к ней вспомогательных условий, призванных устранить образуемую в развитии науки анома­лию. Такая последовательность теорий способствует «прогрессивно­му сдвигу проблем» (термин И. Лакатоса), позволяющему выявлять новые факты, подтверждающие истинность данной научно-исследо­вательской программы. Заключение о научности или ненаучности от­дельных теорий И. Лакатос определяет как ошибку. В истории разви­тия социальных наук можно назвать ограниченное количество теорий, выросших до уровня научно-исследовательских программ и зада­вших на десятилетия вперед мощную научную парадигму, подобную, к примеру, ньютонианской. Причина заметного отставания социальных наук от естественных легко объяснима и вызвана выделенными нами ранее различиями между ведущими отраслями научного знания. Кро­ме того, особенности методологии социальных наук не позволяли чет­ко выстраивать теории по сравнению с естественными науками. И. Ла­катос подчеркивал тот факт, что «некоторые из самых значительных исследовательских программ в истории науки были привиты к пред­шествующим программам, с которыми находились в вопиющем про­тиворечии» '. В таком соотношении находились астрономия Н. Ко­перника к физике Аристотеля, программа Н. Бора к физике Максвелла и пр. В социальных науках вряд ли можно обозначить такие противо­речия, поскольку социальные теории характеризуются большей сте­пенью замкнутости и теоретической самодостаточности. Кому придет в голову рассматривать социологическую теорию М. Вебера как нис­провергателя теории К. Маркса, а доктрину М. Фридмена как ревизию концепции Дж. Кейнса?!

Различия между разработанными в русле этих теорий научно-ис­следовательскими программами выражены не в конфликте трактовок, по-разному интерпретирующих одни и те же события или процессы, а в том, что этот конфликт задается различными политическими сила­ми, использующими результаты полученных в рамках этих теорий исследований в своих интересах.

Различия между конкурирующими социальными теориями опреде­ляются формой постановки лежащих в их основе проблем, интерпре­тацией полученных результатов, а также несовпадением исследова­тельских установок и подбором эмпирической базы.

Подобное своеобразие научно-исследовательских программ в соци­альных науках обусловлено особенностями их разработки и реали­зации. Социальным программам в большей степени присуща не­посредственная привязанность к проблемным ситуациям, нежели к сформулированным ранее постулатам научных теорий. Жертвуя строгостью и достоверностью выводов в пользу адекватного осмысле­ния природы социальных проблем, ученый-исследователь склонен разрабатывать уникальную для своего проекта методологию, исполь­зуя при этом методы различных наук, в том числе естественных и ло­гико-математических.

Категорию «научно-исследовательская программа» следует рас­сматривать как в широком, так и в узком смысле. В широком смысле научно-исследовательская программа сродни понятию научной па­радигмы, определяющей характер и методологию научных исследова­ний на долгосрочную перспективу. Характерной чертой научно-ис­следовательских программ является методологическая замкнутость и особая терминология, определяющие тематику и технологию реа­лизуемых в рамках этих программ исследовательских проектов. На­учно-исследовательская программа предполагает конкретного автора, стоящего у ее истоков. В науках, исследующих динамику и сущность социальных процессов, статус научно-исследовательских программ в разное время приобретали теории А. Смита и Д. Рикардо, К. Маркса и Н. Маккиавелли, М. Вебера и В. Зомбарта и др.

В узком смысле содержание научно-исследовательской программы складывается из отдельных проектов, в том числе и междисциплинар­ного характера, направленных на решение крупной научной пробле­мы. Смысл научно-исследовательской программы в узком смысле за­ключается в том, что она призвана объединить вокруг определенной проблемы различные научные подходы, научные дисциплины и иссле­довательские установки, позволяющие не только определить суть про­блемы и указать возможные пути ее решения, но и предложить способ реального проектирования полученного в ходе исследования про­дукта.

Научно-исследовательские программы имеют несколько оснований выделения разновидностей. Так, выделяют одно- и многофункциональ­ные программы, критерием различения которых выступает число ви­дов деятельности, которое определяет доказательная база программы.

Количество целей, положенных в основу научно-исследовательской программы, обусловливает деление последних на комплексные и целе­вые. Комплексные программы располагают широким спектром задач, ориентированных на принципиально отдаленные друг от друга сфе­ры, охватываемые с помощью разнообразных подходов. Целевые про­граммы предполагают реализацию конкретной цели, имеющей вы­сокое общественное значение и направленной на решение заранее определенного круга проблем. Финансирование целевых программ имеет строгую схему расходования средств, направленных на дости­жение ожидаемого результата.

Положенный в основу классификации содержательный критерий цели позволяет разделять программы на программы поддержки, раз­вития, реформирования и инновационные программы. Выделенные выше разновидности программ отличаются друг от друга местом, которое они занимают в процессе достижения целей различных уровней. Про­граммы поддержки призваны обеспечить достигнутое объектом про­граммирования состояние и условия его воспроизводства. Программы развития опираются на сформулированные в ходе исполнения иссле­довательской части приоритеты и выделенные в структуре объекта точки роста, позволяющие последнему последовательно преодоле­вать стадии процесса. Программы реформирования предполагают су­щественную перестройку сложившейся в рамках объекта системы функционирования и развития и выработку стройного представления о путях выхода на принципиально новый этап в его развитии. Ну и, на­конец, инновационные программы охватывают разработку принципи­ально новых шагов в развитии программируемого объекта, основанных на использовании наукоемких технологий и нестандартных решений, позволяющих изыскать нетрадиционный путь в решении существу­ющих проблем.

С точки зрения функционального критерия, все научно-исследова­тельские программы можно разделить на ряд конкретных направле­ний, дифференцированных по предмету их направленности. Так, наибольшее распространение получили сегодня социальные, культур­но-просветительские, образовательные, информационные программы, область распространения которых становится все шире по мере того, как обостряется степень актуализации проблем, заключающихся в этих сферах.

Не менее значимым, по сравнению с другими, является разделение программ с точки зрения самого процесса в их реализации. И поэтому выделение исследовательских и практических программ подчеркива­ет ведущее значение либо начального, либо заключительного этапа в их реализации, что является крайне важным для выбора програм­мной стратегии в период подготовки методологического инструмен­тария разрабатываемой программы.

В зависимости от уровня управления программами выделяют фе­деральные, региональные и муниципальные программы. Основаниями их разделения являются либо источник финансирования, либо закреп­ленная за тем или иным властным уровнем сфера ответственности.

Федеральным и региональным программам присущ государственный статус, муниципальным — статус местного значения.

Сложившаяся к началу XXI века социально-экономическая ситуа­ция в России способствовала стремлению регионов активизировать усилия по выработке самостоятельной хозяйственной политики, на­правленной на расширение возможностей привлечения инвестицион­ных средств в регион, обретение устойчивости и развития входящих в регион территорий. Каждый из 89 субъектов Федерации, располагая определенными нормативно-правовыми и организационными ресур­сами, становится субъектом стратегической перспективы, ориентиро­ванной на создание условий для эффективного и пропорционального воспроизводства своего потенциала. Одной из наиболее характерных организационных форм такой ориентации является разработка терри­ториальными образованиями различных уровней комплексных про­грамм (стратегий), служащих способом определения приоритетных направлений в развитии региона на основе его места в системе обще­ственного разделения труда, особенностей геополитического положе­ния, объемов производственной и ресурсной базы.

Методологическую основу разработки стратегических планов тер­риториальных образований составили принципы стратегического ме­неджмента, выработанные на основе обобщения практики крупных диверсифицированных предприятий, вынужденных изменить управ­ленческую парадигму в условиях усиления конкуренции на рынках товаров и услуг.

Смещение типа организационной структуры от линейно-функцио­нального к программнотцелевому, произошедшее в условиях усиле­ния конкуренции между диверсифицированными компаниями, по­влекло за собой проявление гибкости в управлении предприятием. В первую очередь на новые принципы управления стали переходить крупные корпорации, располагающие разветвленной сетью филиалов и представительств. Заинтересованность регионов в использовании методологии программно-целевого управления была продиктована необходимостью минимизации бюджетных расходов, ограничиваемых действием механизма контроля за решениями исполнительных орга­нов государственной и муниципальной власти в ходе проведения са­мостоятельной хозяйственной политики: по выбору поставщиков, распределению подрядных работ и пр. Основой программно-целево­го типа организационной структуры является управление взаимно со­гласованными программами (проектами) развития всех сфер жизне­деятельности муниципального образования, увязанными по ресурсам, срокам, в соответствии с принятыми приоритетами, а также взятыми к исполнению на основе договоров или по закону федеральными и ре­гиональными программами развития.

Стратегия развития регионов может противоречить стратегии круп­ных корпораций, действующих на территории этих регионов: транс­национальные корпорации ориентированы на межзональный харак­тер извлечения доходов. Так, вертикально интегрированные нефтяные компании России, действуя одновременно в различных регионах, ак­туализируют заинтересованность территориальной власти к привле­чению капитала на подведомственную ей территорию, что требует разработки особого механизма, относящегося к компетенции админи­страции региона.

Стимулируемый государством процесс обретения регионами кон­курентных преимуществ позволил его центральному аппарату, с од­ной стороны, содействовать через налоговые механизмы притоку дополнительных средств в доходную часть бюджета, а с другой — ми­нимизировать параметры его расходной части, предоставив регионам право самостоятельно выходить на рынки, привлекая материальные средства внешних инвесторов для реализации региональных проектов и программ.

Информационную основу разрабатываемой регионами стратегии социально-экономического развития составляет перечень показа­телей, раскрывающих стратегический потенциал территории, конку­рентные преимущества по отношению к потенциальным инвесторам. В отличие от традиционной практики экономической оценки терри­тории, заключающейся в использовании обычных статистических по­казателей состояния региональной экономики, измеряющих главным образом производственный потенциал региона (валовый региональ­ный продукт (ВРП), объем промышленного производства, инвести­ции в основной капитал, уровень бюджета и пр.), группа стратегических показателей призвана оценить экономический потенциал территории. Основные разделы стратегии социально-экономических образований концентрируются вокруг отдельных ее категорий: геополитическое положение региона, место региона в системе общественного разделе­ния труда, экономический потенциал, инфраструктура, инвестицион­ная привлекательность и культурно-историческая миссия. Каждую из выделенных категорий характеризуют некоторые аналитические по­казатели, представленные в табл. 2.1. С их помощью раскрывается ре­альное состояние региона, его способность реализовывать комплекс­ные программы.

Проведенный по предложенной схеме анализ позволит выявить преимущества и (здесь — именно «узкие места») территории для вы­бора определенной перспективы, упорядочив располагаемую регио­ном информацию в соответствии с приоритетами реализации страте­гического плана. Концепция призвана задать некий идеальный проект, основанный на выявленных преимуществах и степени совокупного спроса на услуги территории.

Разработка стратегий как комплексных научно-исследовательских программ развития регионов становится сегодня общепринятой прак­тикой в деятельности многих местных администраций, стремящихся через соответствующий документ заявить о своих планах и перспек­тивах развития. Так, за последние годы широкий резонанс получили соответствующие документы, разработанные в Свердловской, Омской, Нижегородской, Самарской областях, Ханты-Мансийском автономном округе, г. Санкт-Петербурге и др. Принятые и одобренные в зако­нодательных органах этих регионов стратегии социально-экономиче­ского развития территорий служат основой для разработки концеп­ций, планов для муниципальных образований, входящих в состав регионов. Утверждение таких концепций на представительных обще­городских конференциях позволит органам местного самоуправления упорядочить систему бюджетных расходов в соответствии с обще­ственно выработанными приоритетами, сделав прозрачными финан­совые взаимоотношения с региональной властью, сконцентрировать усилия хозяйствующих субъектов на наиболее значимых направлени­ях развития.

Сосуществование стратегий различных уровней способно снять напряженность во взаимоотношениях между субъектами федераций и крупными муниципалитетами, вызванную несовершенством зако­нодательной базы, регулирующей сферу межбюджетных отношений в Российской Федерации, и заложить основу пропорционального раз­вития регионов на базе консолидированных планов различных терри­ториальных уровней. Такая практика уже позитивно зарекомендова­ла себя в Европе, и мы уже вплотную приблизились к ней, осознав необходимость ее расширения и развития.

Впервые на практике методология стратегического планирования была использована в 60-х г. XX века в США, когда в Министерстве обороны этой страны внедрялась система «Планирование — про­граммирование — разработка бюджета», приведшая к заметному ре­формированию этого ведомства. До этого в Министерстве обороны США преобладала децентрализация в принятии решений по финан­сированию проектов, вызванная отсутствием налаженного контроля за целевым использованием распределяемых средств. Военный бюд­жет распределялся между военными ведомствами (армией, авиацией и флотом) исходя, главным образом, из масштабов предыдущих рас­ходов. Эксперты, обосновывающие необходимость расходов, имели более сильные позиции, чем руководители, распределяющие средства между ведомствами. Такая практика способствовала тому, что в дея­тельности различных ведомств имели место параллелизм программ, отсутствие сопоставительного анализа между различными ведомства­ми, что значительно снижала эффективность военного бюджета госу­дарства.

Поэтому перед руководством министерства встала задача — цент­рализовать систему финансирования проектов на основе обеспечения прозрачности финансовых потоков и экономической отдачи от резуль­татов работы. С этой целью системой «Планирование — программи­рование — разработка бюджета» предписывалось четкое определение стратегических целей деятельности ведомств, необходимость разра­ботки альтернативных путей их достижения, сравнения этих путей на основе критериев эффективности и способности согласовывать выбор с бюджетными ограничениями, представления результата в форме финансового плана.

Созданная система включала в себя три основных элемента:

• программные меморандумы, содержащие все обоснования про­граммных стратегических решений;

• социальные аналитические исследования, основанные на анали­зе «стоимость — эффективность» и содержащие описание ис­пользуемых моделей и расчетов;

• программы и финансовые планы, представляющие собой поря­док в распределении ресурсов на ближайшие 4 года с оценкой последствий на 7 лет.

Наряду со стратегиями для разработки перспективных направле­ний региональной политики используются также программы социаль­но-экономического развития территорий. Значение таких программ заключается в том, чтобы скоординировать работы и сфокусировать интерес на наиболее актуальных для территориального образования проблемах. В соответствии с этой целью формируется теоретическая, организационная и ресурсная база такой программы, предполагающая разработку особого механизма в ее освоении.

Основными разделами программы можно назвать следующие.