3. Знание и его инвариантные формы

Отказ от рассмотрения истинности как одной из сущностных черт знания приводит к расширению содержания понятия знания, что позволяет решить ряд проблем, многие годы бывших в поле внимания философов, естествоиспытателей и методологов науки, а именно — соотношение знания и его инвариантных форм.

Под инвариантными формами обычно понимают вербализованное представление, истинность которого не установлена, и потому оно нуждается в обосновании и критериальной проверке: догадка, гипотеза, мнение, вера и др.

И

Проблема соотношения знания и мнения

сторически первой была сформулирована проблема соотношения знания и мнения. Мнение — наиболее распространенная форма бездоказательного суждения. Оно характерно для периода донаучного знания, одна­ко выполняет широкие гносеологические функции и параллельно со знанием, и там и здесь имея самостоятельный, не совпадающий со знанием статус. Мнение отсутствует в примитивном мышлении, в зарождающемся фольклоре, но уже в практической мудрости, на подступах доказательного знания содержится как простая форма самосознания. Во мнениях начинается индивидуа­лизация духовных образований, их противопоставление заблужде­нию. Мнение отлично от веры, однако мнение уступает ему по степени вероятности истинности. В этой форме мышления зафиксировано, как писал Кант, «сознательное признание чего-то истинным, недостаточное как с субъективной, так и с объективной стороны». Мнение не есть лишь игра воображения: оно составляется при знании «по крайней мере, чего-то такого, посредством чего проблематичное само по себе суждение ставится в связь с истиной», причем досто­верным, убедительным образом.

С

Соотношение знания и веры

оотношение знания и веры может вылиться в одну из трех основных позиций: абсолютизация знания и полная элиминация веры; гипертрофирование веры в ущерб знанию; попытка совмещения обоих полюсов.

Вера — это знание, принимаемое без эмпирического или рационального обоснования. Веру можно подразделить на два вида: прагматическую (обыденную, научную) и религиозную. Иногда выделяют и третий вид — мифологический, связанный с верованиями в различные мифы, созданные людьми как в прошлые времена, так и в нынешние. Религиозная вера наиболее полно используется в богословии, в религиозных философских трактатах. Она противопоставляется эмпирическому и интеллектуальному знанию и считается высшей формой человеческого знания, полученного через божественное откровение.

Прагматическая вера представляет собой определенную научную гипотезу, логические и эмпирические доказательства которой отсутствуют.

В размышлениях философов разных направлений и ученых конца ХХ в. все чаще можно встретить рассуждения о том, что научной мысли нужна вера, поскольку в научном и религиозном познании задействованы в принципе разные структуры человеческого существа.

Эту идею высказал еще Н. А. Бердяев, утверждавший, в отличие от О. Конта, что знание и вера не мешают друг другу, и ни одна из них не может заменить или уничтожить другую, так как в «глубине» знание и вера образуют единство.

В настоящее время усиливается интерес к проблеме иррационального, т. е. того, что лежит за пределами досягаемости разума и недоступно постижению с помощью известных рациональных средств. Укрепляется убеждение в том, что наличие иррациональных пластов в человеческом духе порождает ту глубину, из которой появляются все новые смыслы, идеи, творения.

Взаимопереход рационального и иррационального — одно из фундаментальных оснований процесса познания. Рациональное мышление взаимосвязано не только с чувственным познанием, но и с другими — внерациональными — формами познания.

Большое значение в процессе познания имеют такие факторы, как воображение, фантазия, эмоции и др. Среди них особенно важную роль играет интуиция — способность прямого, непосредственного постижения истины без предварительных логических рассуждений и без доказательств.

Начиная с немецкой философии Канта — Гегеля и с методологических достижений создателей квантовой физики, представления об активности познающего субъекта и неотделимости исследователя от экспериментальной ситуации стали нормативными.

Исследования Гилберта и Гёделя в математике показали принципиальную открытость для чувственного, внерационального познания любой, даже самой формализованной системы знания, какой не является ни одна естественно-научная (тем более гуманитарная) дисциплина. Это значит, что вера, интуиция, эстетическое чутье, озарение — принципиально неустранимы из научного и обыденного мышления.

Более того, с середины XX в. в исследованиях теологов более очевидными стали гносеологические обоснования догматики и вероисповедных принципов. Исследования философов — М. Элиаде, Р. Отто, Ж. Дерриды и др. — священного, сакрального показали сложность познавательного и практико-теургического процесса, где вера, интуиция и знание, образ и ценность образуют сложное единство.

Существуют качественно различные виды веры, обладающие различной степенью мотивации поступков человека: от уверенности в чем-либо, например в том, что и завтра университет продолжит работу, до жизненных убеждений в неизбежность торжества добра над злом и т. д.

Можно утверждать, следовательно, что вера и знание представляют собой диалектически взаимосвязанные противоположности. Вера помогает действовать в условиях неопределенности.

В

Догадка и гипотеза

соответствии с учением Канта, вера является менее зрелой формой познавательной деятельности, чем гипотеза. Вера, по его образному выражению, это путеводная нить, которую субъекту дает идея; вера оказывает субъективное влияние на успех деятельности его разума, хотя он и «не в состоянии дать отчет о ней в спекулятивном отношении». Свойства же того, «что я допускаю хотя бы только как гипотезу, должны быть мне известны, по крайней мере, настолько, чтобы я имел право изобрести не само понятие его, а только существование его». Более ясно: мнение, приведенное в связь с действительно данным, достоверным, называется гипотезой. Значение этой связи нельзя преувеличивать. Гипотеза — лишь непосредственный материал для образования продуктов спекулятивного мышления, суждений чистого разума; необходимых и объективных знаний.

Догадка включает неявную, случайно фиксированную, недостоверную истину. Выделяя, изучая и обосно­вывая исходную структуру научного исследования, соответствующую существенным изменениям и тенденциям в современной науке, И. Г. Герасимов справедливо отмечает особо возросшую роль разработки и критического анализа догадки как вида иссле­довательского труда. Если на этапе доминирования обыденного, практического сознания, экспериментальной науки знание формировалось путем индукции, обобщения наглядного и единичного, но по существу минуя предположительное познание, то наука XX в. во многих своих областях обнаружила преобладающую возможность начала познания именно с догадкой.

В процессе реального роста знаний исследование нередко идет вперед непроторенными путями и во многом зиждется на догадке, творческой интуиции, аналогии, не обладая достаточной логической строгостью. Теоретизация и математизация современного частнонаучного знания привели к заметной автономии теории от эксперимента, к тому, что «большинство теоретических схем науки конструируется не за счет прямой схематизации опыта, а методом трансляции уже созданных объектов». Последние могут быть почерпнуты из других разделов знания и соединены в новой «сетке», составляя содержание формирующейся гипотезы. Как элемент структуры научного познания гипотеза «образует исходную часть системы «гипотеза — законы — теория». При данном подходе к гипотезе важно установить, в какой степени они выражает объективную истинность...»

Таким путем образуемые конструкции очень часто оказываются истинными, ибо они создаются не вне логики развития научного знания. На их формирование влияют, к примеру, научные картины тех или иных областей действительности, апробированные методологические установки и материалистическое мировоззрение исследователя, которые в известной мере обеспечивают объективность познания. Эта гносеологическая убедительность применения новой схемы уже на первом этапе оказывается одной из причин ее действенности и популярности. Прогресс науки проявляется и в том, что она с всевозрастающей вероятностью обеспечивает истинностную нагрузку предвосхищенного гипотетического.

Таким образом, не только обыденное суждение, эмпирическое протокольное предложение или научная теория, но и философская проблема, математическая аксиома, нравственная норма, художественный образ, религиозный символ имеют познавательное содержание. Все они характеризуют исторически конкретные формы человеческой деятельности, общения и сознания, связанные с адаптацией, ориентацией и самореализацией человека во внешнем и внутреннем мире.

В

Структура знания

зависимости от этого знание может быть разделено на два типа по уровню его функционирования: обыденное знание повседневной жизни и специализированное знание (научное, религиозное, философское и т.д.), а также занимающее промежуточное положение между этими уровнями профессиональное и практическое знание различных социальных общностей и групп.

Различают также структуры явного, предъявленного, рационально оформленного, выраженного и латентного знания, локализуемого в структурах накопленного социокультурного опыта и подсознании субъектов. Кроме того, в явном и специализированном знании можно выделять «предметное» знание, направленное на объекты, процессы, явления, а также понятийное, конструктивное, процедурное, фактографическое знание и метазнание.

П о н я т и й н о е знание — набор понятий, которыми пользуются при решении данной задачи.   Этот тип знаний вырабатываются в фундаментальных науках и теоретических разделах прикладных наук.

К о н с т р у к т и в н о е знание —   это знание о наборах возможных структур объектов и взаимодействии между их частями. Получение этого типа знаний характерно для техники и большей части прикладных наук.

П р о ц е д у р н о е знание — используемые в   выбранной   предметной области методы,   алгоритмы и программы,   полезные для данного конкретного применения, которые можно использовать и передавать.

Ф а к т о г р а ф и ч е с к о е знание — количественные и качественные характеристики объектов и явлений.

М е т а з н а н и е — знание о порядке и правилах применения знаний. Метазнание подразделяется на методологию как знание о способах, методах, возможностях и целях получения знания, о технологиях работы с ним и на рефлексию. Такое представление о структуре знания – результат исследований, которые велись в рамках проекта по созданию искусственного интеллекта. Такое выделение структурных элементов сделано на основании анализа предметной области знания, способов и форм функционирования знания, его источников и сфер применения.

Концепция метазнания нашла широкое применение в педагогике, кибернетике, экономике, теории управления.