2 Июня отчетного года на одном из складов 102-го арсенала

Центрального военного округа, находящегося рядом с пос. Пугачево в

Удмуртии, возник пожар. На прилегающем к хозяйственной площадке в/ч

N 86696 пути в этот момент находился состав из десяти вагонов с порохом

общим весом примерно 500 тонн, одного вагона с реактивными снарядами

общим весом около 40 тонн и вагона, в котором располагался караул (4

человека). Детонация взрывчатых веществ и боеприпасов в вагонах и в

хранилищах арсенала была чревата многочисленными жертвами и разрушениями.

Рискуя жизнью, М.В. Кормишина, З.И. Корепанова, А.В. Немятовских и

А.А. Пономарев самостоятельно вывели состав за пределы опасной зоны на

станцию Лудзя, расположенную в 12 км от станции Юски.

Симак Виктор Сергеевич - программист, специалист по базам данных.

В.С. Симак разоблачил мошенническую схему поступления в один из ведущих

медицинских университетов страны. Проанализировав информацию, доступную

всем на электронном сайте университета, обнаружил в списках поступивших

на бюджетные места абитуриентов свыше 500 вымышленных фамилий. Полученные

таким образом бюджетные места для виртуальных студентов затем незаконно

"реализовывались" на теневом рынке образовательных услуг. Только

благодаря профессиональному мастерству В.С. Симака афера была

разоблачена, ректор университета освобожден от своих обязанностей, а

бюджетные места заняли абитуриенты, честно набравшие на приемных

экзаменах необходимое для поступления количество баллов.

Струве Никита Алексеевич - просветитель, издатель, писатель, лауреат

Государственной премии Российской Федерации за сохранение и пропаганду

культурного наследия русского зарубежья.

В 1965 году Н.А. Струве возглавил старейшее парижское издательство

зарубежной России "ИМКА-ПРЕСС". А.И. Солженицын передал ему права на

публикацию своих знаменитых произведений - "Август 14-го" и "Архипелаг

ГУЛАГ".

Н.А. Струве ведет большую работу по возвращению культурного наследия

русской эмиграции в Россию. Еще в 1990 году он передал нашей стране 40

тысяч ценных экземпляров журналов и книг. В 1995 году Н.А. Струве вместе

с Русским Общественным Фондом А.И. Солженицына и Правительством Москвы

основал в Москве Библиотеку-фонд "Русское Зарубежье".

Слушать и слышать друг друга (вместо заключения)

Главным итогом отчетного года стал существенный рост общественного

запроса на реализацию конституционного права граждан участвовать в

управлении делами государства как непосредственно, так и через своих

представителей. Если еще вчера даже парламент России воспринимался

некоторыми как "не место для дискуссий", то в конце отчетного года местом

для дискуссий стала практически вся страна. Это новое, точнее,

периодически воспроизводящееся состояние общества несет в себе как

серьезные возможности развития, так и сопряженные с ними риски. Не раз в

прошлом, сталкиваясь с подобным вызовом, общество и государство не

находили в итоге оптимального баланса между возможностями и рисками и тем

самым упускали шанс вырваться из наезженной колеи российской истории.

Опасность такого исхода существует и сегодня: недооценка рисков чревата

хаосом, а их переоценка - застоем и стагнацией. Достижение же искомого

баланса между возможностями и рисками в отчетном году осложнялось целым

рядом обострившихся проблем.

Первая из них порождена традиционной тягой политических оппонентов к

абсолютной победе и полному разгрому другой стороны. Острая конкуренция

идей и взглядов, бескомпромиссная полемика - вещь в состязательной

политике нормальная. Чего, разумеется, не скажешь о взаимном очернении, о

стремлении отказать оппоненту в праве на частную жизнь и человеческое

достоинство, вообще в праве быть достойным человеком. К сожалению, этот

стиль полемики присущ очень многим участникам общественной дискуссии и

политического процесса. Громче всех при этом, конечно, оказывается тот,

кто имеет преобладающий доступ к государственным средствам массовой

информации. Хотя и оппозиция в меру имеющихся у нее информационных

возможностей тоже в долгу не остается. Нравится им это или нет,

ответственные политики цивилизованного государства по определению

обречены на диалог и должны вести его, не прибегая к методам, более

уместными в пропаганде на войска и население противника. Государственные

органы, со своей стороны, не могут оставаться безучастными в описанной

ситуации. Они обязаны защищать права всех своих граждан независимо от их

политических убеждений.

Вторая проблема, на которую хотелось бы обратить внимание, носит

скорее процедурный, нежели этический характер. Подведя итоги отчетного

года, Уполномоченный склонен объяснить многие имевшие место нарушения

прав и свобод человека тем, что их защита далеко не всегда воспринималась

органами государственной власти и местного самоуправления в качестве

приоритетной или тем более главной задачи. В принципе понятно, что любые

государственные ведомства по своей природе мало "заточены" на защиту прав

отдельной личности. Они вершат большие дела, предположительно, в

интересах всей нации. За эту работу они отчитываются, получают поощрения

или порицания. Напротив, защита прав и свобод человека, тем более одного

человека, - дело обременительное и по большому счету бесполезное для

отчетности. Логика такова, что, столкнувшись в сфере своей

ответственности с проблемой одного человека, любое государственное

ведомство задумается скорее о том, как ему отказать, нежели бросится на

его защиту. Например, нерадивый следователь, получив заявление о

преступлении, прежде всего поищет повод отказать заявителю, а не

возбудить уголовное дело. Ведь за такой отказ не накажут, его в

большинстве случаев даже не заметят. Напротив, возбудив уголовное дело,

следователю придется проделать много работы, за успешное выполнение

которой его вряд ли наградят, зато за неудачу наказать могут. Такая же

логика определяет поведение отнюдь не единичных должностных лиц и других

государственных ведомств, призванных защищать права и свободы человека.

Контроль в режиме "ручного управления" со стороны руководства или

проверяющих на описанную картину влияет мало: всех не проверишь, как ни

увеличивай штат контролирующих органов. Хуже всего то, что невольными

жертвами недостаточной эффективности государственных ведомств в защите

прав человека становятся сами обращающиеся к ним за помощью граждане,

зачастую вынужденные действовать не по закону, а по "понятиям", то есть

искать "подходы" к должностному лицу, "вознаграждать" его за исполнение

своих обязанностей и т.д.

Можно ли выработать механизм стимулирования должностных лиц к заботе

о правах и интересах отдельных гражданах, а именно к этому их обязывает

дух и буква Конституции Российской Федерации, сказать трудно. Ясно,

однако, что старый советский механизм, предполагающий повышение

морального облика государственных служащих путем сочинения разнообразных

кодексов их "безупречного поведения" и регулярных рапортов об успехах в

достижении поставленных целей, практически бесполезен. Провозглашение

высоких стандартов и их реальное воплощение вещи крайне редко

совместимые.

Одним из методов (разумеется, не единственным) представляется

развитие и расширение сферы ответственности института уполномоченных по

правам человека.

Третья и, возможно, самая главная проблема отчетного года связана с

обостренным восприятием в обществе проявлений политизации судебной

системы. Такая политизация многолика. Она заметна, например, в

участившихся публичных выступлениях уважаемых членов судейского

сообщества с изложением своих личных политических оценок и предпочтений,

что вполне уместно для политика и общественного деятеля, но, мягко

говоря, несколько неожиданно для действующего судьи, призванного

беспристрастно, то есть аполитично, служить закону, а не интересам

текущей политики. Другой, еще более тревожный симптом того же явления -

сохраняющаяся предсказуемость судебных решений по политически резонансным

делам, рассматриваемым иными судьями. Со своей стороны, Уполномоченный,

отнюдь не ставя под сомнение необходимость соблюдения вступивших в

законную силу судебных решений, находит такую предсказуемость не

объяснимой ничем, кроме дефицита беспристрастности.

Говоря о вреде политизации судебной системы, Уполномоченный отнюдь

не склонен считать ее неким демоническим средоточием вселенского зла.

Российскую судебную систему необходимо реформировать, не замалчивая ее

грехи и недостатки, но и не забывая о достижениях. В отчетном году таких

достижений было немало.

В январе 2012 года не замеченная пока в апологетике государственной

власти Межрегиональная Ассоциация правозащитных организаций "Агора"

опубликовала обзор достойных, по ее мнению, одобрения судебных решений,

вынесенных в отчетном году. Правозащитники констатируют, что наши суды на

деле продемонстрировали готовность к принципиальной правовой оценке

насильственных преступлений, совершаемых на националистической почве,

постепенно учатся различать неонацистов и антифашистов, отказываются от

крайне сомнительной практики признания сотрудников правоохранительных

органов и государственных должностных лиц других профессий в качестве

отдельных "социальных групп". Суды нередко отклоняли в удовлетворении

исков о клевете, необоснованно возбуждавшихся должностными лицами против

журналистов. Отметили правозащитники и целую группу судебных решений о

выплате компенсации жертвам преступлений, которые принято называть

"беспределом" сотрудников правоохранительных органов. Заметным событием

отчетного года стал, по мнению правозащитников, июньский Пленум

Верховного Суда Российской Федерации, подчеркнувший, что пределы

допустимой критики в отношении должностных лиц, в том числе

профессиональных политиков, шире, чем в отношении частных лиц. Также в

июне отчетного года Конституционный Суд Российской Федерации постановил,

что критику государственными служащими своего руководства нельзя

ограничивать, если она отвечает общественным интересам. Наконец, в июле

отчетного года Высший Арбитражный Суд Российской Федерации постановил,

что российские некоммерческие организации не должны платить налог на

прибыль с пожертвований, которые они получают от иностранных доноров.

По всей вероятности, перечень реальных достижений российской

судебной системы не исчерпывается изложенными фактами. Положительные

примеры справедливых судебных решений, судейской принципиальности и

последовательности, вообще говоря, привлекают общественное внимание не

часто. Но именно они позволяют не только надеяться на преобразования

судебной системы в будущем, но и требовать от нее профессиональной и

честной работы в настоящем.

В ходе развернувшейся в конце отчетного года дискуссии о настоящем и

будущем России государство и гражданское общество начали осваивать

непростую науку слушать и слышать друг друга. Именно это важное

обстоятельство позволяет Уполномоченному завершить свой доклад на ноте

осторожного оптимизма.

В. Лукин

Москва