В.Н. Топоров - Миф. Ритуал. Символ. Образ

рателыше тексты о Ксении (ср. выше литературу о ней); 6) художественные тексты6; 7) тексты о Блаженной Ксении и ее культе, записанные в последние годы (собственно, именно они и составляют предмет этого раздела статьи); 8) иконография Святой Блаженной Ксении7.

Приводимые далее тексты относятся к 70-80-м годам до канонизации Блаженной Ксении. Место действия — Смоленское-кладбище, обычно около часовни Ксении. Почти всегда кто-то из верующих или любопытствующих находился около часовни, двери и окна которой были заколочены, или поблизости, нередко всем видом показывая, что они как бы сами по себе и их присутствие здесь никак не связанос Ксенией. Когда у часовни собиралось несколько человек (преимущественно женщин), начинались, нередко издалека, разговоры, тема которых — Ксения. Чувствовалась неуверенность, оглядывались по сторонам, иногда давалсясигнал («кто-то идет») и собравшиеся расходились в разные стороны: одни спешно, другие — соблюдая достоинство. Мне не раз приходилось присутствовать при появлении милиционера или людей в штатском. Мое пребывание здесь их несколько озадачивало, и они проявляли сдержанность, не свойственную им в отношении к женщинам. Впрочем, кажется, моя личность смущала и последних, и нужно было некоторое время, чтобы они снова сходились к часовне. Среди женщин были представительницы разных слоев городского населения; простой народ преобладал, но были и интеллигентные люди; часто среди собравшихся были приезжие издалека; мужчины оказывались у часовни довольно редко, обычно с отсутствующим видом или некоторой внутреннейнапряженностью.

Введением в ситуацию может быть разговор с кладбищенской уборщицей 27 апреля 1980 г. (выходя с кладбища, у широкойполосы, на которой могилы были уже уничтожены):

— Что,говорят, что кладбище собираются закрывать? — Нет.А вы откуда? — Из Москвы. — А выне коммунист? — Нет,нет.— Тогда явам расскажу. У нас развелось много атеистов. После войныони потребовали сделать вместо кладбища парк. Разрушили некоторые могилы8. Решили, что парк будет через 25 лет. Когда 25 лет прошло, снова стали требовать выполнения решения. Но в Женеве^ в Швейцарии, духовная конвенция запретила разрушать кладбища. Это было в 1962-63 гг.9 У нас об этом, конечно, не писали, но объявили, что кладбище не будет разрушено еще 30 лет. А вы верующий или нет? — Да, верующий. — Тогда я скажу, только вы меня не продайте. Я работаю на кладбище уже 18 лет.Это мой долг. На моем участке божница, которую я охраняю. Раз явились ко мне две девушки из Москвы. Одной из них во сне было видение. Явилась Божья Матерь и сказала: «Иди в Киев, возьми божницу (ведь Киев во время войнынесколько раз переходил из рук в руки) и отдай ее в Питере на кладбище Смоленской Божьей Матери». Она так и сделала. Вот я и храню ее. И если уж Божья Матерь так велела, то кладбище будет стоять не 30 лет, а вечно. —' Ну, слава Богу. Спасибо вам.— А вы видели доску у входа на кладбище? — Конечно. Арине Родионовне,что ли? — Да, да.

371

Ведь она не здесь похоронена. Доску-то специально повесили, чтобы кладбище не трогали. Говорят, что здесь Арина Родионовна, а в каком месте, неизвестно10, вот, будто, ее и ищут. Только никому не выдавайте меня.

Следующая запись — более или менее обычные «духовные беседы» у часовни Блаженной Ксении (27 июня 1982 г., 4 часа дня):

Свечи, конфеты, цветы (их сажают тут же почитатели Блаженной Ксении, в частности, на соседней могиле какого-то архитектора). Оживленно. Часовня разрушается, но подновляется таким образом, чтобы нельзя было делать надписи: стена на высоту вытянутой руки облицована пористым материалом, торкрет. Поэтому надписей мало. Вокруг часовни 8-10 пожилых женщин. Одна (как бы ведущая) лет 70, в синем старомодном плаще и голубом платке, из простых; невысокая, седая, большие голубые глаза, два зуба, северный говор, хотя и не очень ярко выраженный. В хозяйственной сумке целая кипа исписанных листов, среди них — большая тетрадь с молитвами. Разговор начинается с поучения ею двух молодых женщин, одна из которых — служительница кладбища. Разговором очень заинтересовалась женщина в желтой кофте, с восточными чертами лица. Несколько раз прикладывалась к кресту, нарисованному на часовне, осеняла себя крестом. Первая женщина («ведущая») говорит окружающим, что у нее есть молитва, которая помогает от всего. История записи молитвы:

Лет 10 назад она была на даче у одной приятельницы. Как-то та ушла в лес за грибами, а гостья стала мыть полы. У этой женщиныбыло очень много икон, среди них — Иоанн Златоуст. Большая икона, а по бокам

молитва. Рассказчица списала молитву. Читает с выражением длинную молитву — расширенный вариант Ефрема Сирина. После нее читает другую небольшую — на исцеление недугов. Далее начинает говорить, воодушевляясь, глаза загораются, выразительная мимика, явный драматический талант и учет публики, в том числе и «внешней» — случайных прохожих. Не без элемента импровизированнойпроповеди (рассказ-по- учение, рассказ-быль).

Основная мысль: необходимо молиться, в молитве и посте — спасение, от молитвы — благодать.

«Мы ведь пост забыли. Вот сейчас Петровскийпост. Две недели прошло, и две недели будет. А мы что делаем? Всё забыли, всё у нас есть, всё едим. Пусть молодежь мясо ест, они Бога забыли. А ты помолись, кто может — на коленях, а кто не может — так, только надо в пояс кланяться (показывает), а потом попей чайку с хлебом, да возьми простого хлеба, не булку, почитай о Боге, и так тебе хорошо будет (на лице выражение умиленного восторга). Вот мы в блокаду собирались у одной женщины,у нее книг много было (она сейчас на Украину уехала, чтобы там книги читать, повезла), и вот читали и молились, и так нам хорошо было. Про молитву нельзя забывать, молитва ото всего помогает. Вот у меня нога болела, все врачи отступились, а я помолилась, и Господь дал избавление. А то так сильно заболела, 9 дней лежала, ничего не ела, только мо-

372

лилась — и выздоровела. Господь вылечил. Он нам болезни посылает, за грехи наши, Он нас и лечит.

Язык наш — вот враг. Лучше не с соседями "бала-бала", а молиться. А если кто обидит — не ругать! Ругать его или ее никак нельзя! А надо помолиться и сказать:"Прости, ей, Господи, ибо не знает что делает". И тебе будет хорошо, а ее Бог накажет. Он накажет! И все мы будем на Страшном Суде, и Господь будет судить. Он будет судить!

Вот я читала о Блаженной Ксении. Она была богатой, но все раздала, и ходила по улицам, и ее все зазывали, чтобы она на конке проехала или чтобы в лавке купила, хоть на копейку, чтобы у них дело пошло. А она не покупала. Ее били, хлестали. Она ходила и за всех молилась. Об этом

яв книге читала. Надо книги читать».

Вэто время женщина средних лет, в платочке, с хорошим благочестивым, чистым лицом, торопясь, несколько стесняясь, говорит: «Вот у меня книга есть, давайте я вам почитаю». Какая-то подслеповатая бабка встревает, чтобы посмотреть, что за книга, где ее можно достать. Ее довольно резко осаживают, говоря, что теперь таких книг нет, не продают-

ся, и нечего мешать. Владелица книги начинает читать с выражением и хорошим литературным произношением (запнулась один раз на слове корчемщики — корчемники). В это время первая женщина незаметно уходит, поглядев формально книгу и сказав: «А, эту книгу я читала, очень хорошая!»

Содержание притчи: Некий простец, недовольный своей участью, приходит к святому старцу просить себе доли. Старец предлагает ему выбрать и взнести в гору один из несколькихкрестов — золотой, серебряный, железный, каменный, деревянный. Простец выбрал «золотой крест», но он, как все остальные, кроме деревянного,оказался ему не по силам. Толкование: золотой — царский, самый тяжелый — забота обо всех, нет покоя. Серебряный— духовенство, министры.Медный — богатые. Каменный— купечество. Железный — солдаты. Все, что прельщает, имеет плохую сторону: либо много тягот, либо опасности, либо впадаешь в грех. Не лучше ли довольствоваться'своей долей и жить в бедности, но весело, спокойно и честно. Беседа продолжается.

В притче о простеце существенно, что у всех есть и преимущества и тяготы, кроме доли простеца: у него нет ни того ни другого, и поэтому он один может вести благочестивую естественную жизнь. То, что само дарование жизни — величайшее благо, звучало у первой рассказчицы:надо благодарить Господа за то, что мы живем.

Но основную и постоянно обновляемую массу текстов, пока часовня была закрыта и службы не совершались, составляли надписи на стенах часовни или на временном заборе, воздвигнутом,чтобы не делались надписи на стенах. Круг просьб, с которыми люди обращаются к Ксении, очень обширен и поучителен. Жизнь предстает в этих просьбах и мольбах под знаком горя, беды, несчастий, но и надежд, желаний, планов.

Вот лишь две выборки. Пер в а я сделана 13 октября 1980 года.

373

Ксения матерь преподобная, освобождающая от болезней и грехов, спаси Сашу от болезни. — Ксения, сохрани и помилуй меня, моего сына и мужа. Раба Т.З. — Ксения блаженная, помоги нам во всем. — Ксения блаженная, помоги мне поступить в театральную студию. — Блаженная Ксения, помоги от зла. Верни Юрия. Боюсь одиночества. — Блаженная Ксения! Моли Бога о нас. — Ксения Блаженная, помоги от болезни, просим тебя, помоги и от злых людей. — Ксения, помоги мне выйти замуж. — Ксения, дай мне келью одной. — Ксения блаженная, помоги дочери Ирине. — Ксения блаженная, благослови меня на супружескую жизнь. — Дорогая Ксения, не покидай меня, прости. Надя. — Ксения блаженная, помоги мне сдать экзамены. — Блаженная Ксения, помоги нам, дай утешения и избавь от зла, помоги получить отдельную квартиру. Вера, Ира. — Блаженная Ксения, подай нам здоровья, помоги мне устроить жизнь, подай исцеление и здоровье моей бабушке. — Блаженная Ксения, образумь Славу. — Ксения Блаженная, помоги, чтобы мой муж Иван не пил. — Ксюша, помоги поступить в университет. — Ксения Блаженная, образумь Валерия, спаси Ольгу и Татьяну. — Ксения Блаженная, помоги в горе. — Ксения, помолись за Джона. — Ксения, помоги поступить в училище в этом 1980 году. — Ксения Блаженная, помоги нам с учебой, дай Бог здоровья и счастья Марина, Олег. 09.09.80. — Ксения преподобная, спаси сыновей Григория и Сергия от пьянства и от всего плохого, от хамства. Пошли мне силы и здоровья. Раба твоя Галина. — Ксения Блаженная, помоги моим детям, вразуми их и отведи от пьянства Р.Б. Александра и Р.Б. Анатолия. — Пошли благополучного размена и спокойствия. — Избавь от злобы, верни сердце сына, к матери любовь и чтобы жил с мамой. — Ксенюшка блаженная, сделай, чтобы мой муж вернулся как можно скорее, помоги, умоляю, верни моему ребенку отца. — Дорогая Блаженная Ксения, помоги мне в учебе, чтобы в училище меня полюбили и я кончил его на отлично и мне хорошее место досталось, и чтобы я не болел никогда и чтобы мне хорошо было. — Ксения Блаженная, помоги Ирочки сдать экзамен и поступить в институт. — Ксения Блаженная, дай здоровье матери моей Нине, брату Владимиру, Раисе, отцу Анатолию. — Ксеничка, попроси у Бога, чтобы снял с меня грусть, тоску одиночества, горечь обид, чтобы простил мой грех. Р. Б. Евгений. 19.07.80. Дай счастья, сегодня мой день рождения, помоги мне, чтоб все было хорошо. — Ксения, помолись за меня, чтобы она меня не бросила. — Ксения Блаженная, помоги нам избавиться от алиментов за незаконнорожденную. — Ксения! Помоги мне и моей сестре выйти замуж за хороших людей в этом году. Анна, Алла. — Ксения Блаженная, миленькая, прошу тебя, помоги, чтобы между детьми был мир, чтобы все были здоровы, чтобы Ирина бросила пить, курить, ругаться, чтобы жизнь у нее устроилась. — Блаженная Ксения,что мне делать, если плохо. Прости. — Блаженная Ксения,помоги устроиться на дневное отделение. — Помолись за нас, Блаженная Ксения. — Блаженная Ксения, молись за меня, сына и врача. — Дорогая Ксения, Блаженная, помоги моему внуку Дмитрию обойтись без операции. — и т.д. [пока происходит

374

переписывание надписей, старуха-уборщица рассказывает любопытствующим:

Ксения Блаженная была княжеского рода и полюбила офицера, а он ей изменил. Тогда она раздала все свое состояние и пошла странствовать и была хорошей предсказательницей, предсказывала людям будущее. Потом умерла и, раньше говорили христиане, а теперь граждане собрались и поставили ей часовню, а сейчас нашлись люди, которые часовню закрыли, и она вся рушится, а снаружи ее граждане покрасили ].

В т о р а я выборка сделана 13 мая 1987 года.

—Ксения Блаженная, спаси Россию от войны. — Ксения, моли Бога

онас. Помяни рабу Божию Екатерину со чадою. — Ксения,дай мне сил душевных. — Ксенюшка, помоги Ольге и Виктору. Христос воскресе! —

Блаженная Ксения, помоги мне закончить на 5. Иван. — Я Седов Гена, помоги мне окончить школу, пожалуйста, и бросить курить. — Я Федоров Юра, помоги мне окончить школу. — Ксения Блаженная, помоги Николаю вернуться к Лидии [нрзб. ] и креститься. — Ксения, огради от бед. — Ксения, сделай так, чтобы [нрзб. ]. — Блаженная Ксения, спаси, охрани и помилуй дочь мою Наталью, защити ее. Ксения,помоги, чтобы все было хорошо в доме и в семье. — Ксения Блаженная, благослови и защити нас. — Отвергни всех врагов от нас [нрзб. ]. — Ксения, милая, помоги мне в этом году поступить по моему большому желанию. Маша. — Ксе- ния-матушка, сними грех, ненависть и неправду к человеку [нрзб. ]. — Ксения Блаженная, молю тебя верни ко мне Виктора навсегда, чтоб жили с ним до конца жизни. — Ксения Блаженная, дай здоровья мне и моим детям. — Ксенияблаженная, помоги мне сдать экзамены. Руслан. — Ксения блаженная помоги мне сдать экзамены.Леша. И еще одна просьба помоги мне в любви. Леша. — Ксения Блаженная, наведи нас на правильный путь. Пусть мои мечты сбудутся. Анто/но/вы [записка! — В.Т.] ч— Ксения блаженная, помоги мне без тоски прожить. — Ксения блаженная, молю тебя, сделай так, чтобы Виктор бросил ту женщину и вернулся ко мне навсегда, чтобы была у нас семья. — Ксюша! образумь моего мужа или пошли мне другого. Вера. — КсенияБлаженная! Помоги мне, пожалуйста, искупить свой грех. Навеки твой. Игорь. — Блаженная Ксения,помоги рабе Божьей Любови и сгуби недругов ее и врагов. — Нет войне. — Святая Ксения дай моей маме здоровья и мне счастья. Вечно раба твоя Наталья. — Помири нас с бабкой. — Ксения Блаженная, помоги чтобы суд окончился в мою пользу. Раба Валентина. — Ксения,, прошу тебя как женщина, помоги мне во всех моих желаниях. Раба твоя навеки Елена. — Спасите моего брата. — и т.д.

На заборе листок-объявление: Православные! В воскресенье 14-го сентября, после обедни (после 12-ти часов) организуется воскресник по уборке строительного мусора в часовне и на территории вокруг нее. Ваше, даже малое, участие в работе ускорит ход ремонта часовни и принесет радость всем. Оденьтесь попроще. Инвентарем (лопатами, ведрами, рукавицами) вас обеспечат на месте. Приглашаем вас принять посильное участие в воскресникепо ремонту церкви Блаженной Ксении!11

375

Осенью 1985 г. переломный момент. С одной стороны, часовня изолирована от приходящих: забор с настойчивыми надписями — «Осторожно! Не ходить! Здание в аварийном состоянии». Писать негде. Но, с другой стороны, многочисленные следы заботы: к восточной стороне забора пристроены полочки, на которых едва умещаются разнообразные сосуды с цветами, и жестяная конструкция с крышей, предохраняющей десятки горящих свечей от дождя. Посередине забора выше большой лист плотной бумаги с тропарем и двумя кондаками. Подписано: Фонд Блаженной Ксении.

Через полгода, в мае 1986 года, на заборе лист с текстом, отчасти размытым дождем: День Ангела сегодня Блаженной Ксении I и тысячи сердец к ней [нрзб. ] / радостью стучат [нрзб. ] I Благодаря Творца в хвалебном I пении.. Возносят в небо [нрзб. ] Свят, свят, свят!!! I Когда-то у Святой могилы, I Священник ладаном кадил. I Молил, чтоб нас Ты не забыла, IИ людям помощи просила — / И милость Божия рекою I Через Тебя нам посылалась. / Ты светишь яркою звездою; / В христианском мире — не таясь. I Прими же скромную молитву, / Наставь на верные пути! I Исполни во благих прощенья I И любящим Тебя — свети. I Вечная тебе память, I приснопамятная Ксения. IАминь! 6.Н — день ангела12. — Тут же иконка с надписью: Святая блаженная Ксения. Она в красного цвета одежде, с посохом в руке, над головой нимб. Фон — часовенка Ксении, могилка с крестами, деревья.

Верность верующего люда к Ксении (Ксенюшке, Ксюше) помогла пройти через все испытания: 10 августа 1987 года тогдашний митрополит Ленинградскийи Новгородскийосвятил обновленную часовню.

II. «Исторические» тексты Царского Села

...И снова дух смятен и потревожен Истомной скукой Царского Села. Пятьлет прошло.Здесь всё мертво инемо. Как будто мира наступилконец.

Как навсегда исчерпанная тема, В смертельном сне покоитсядворец.

«Первое возвращение» (1910)

Для поверхностного взгляда (а он, конечно, и был преобладающим, хотя и не ведал о своей поверхностности) Царское Село в начале века было как бы.изъято из истории: для него все было в прошлом. Все соглашались, что оно наиболее «благонадежное» и спокойное место, с размеренной до скуки (Истомной скукой...)13, до тоски (излюбленное слово Анненского, своего рода поэтический знак профилирующего царскосельского настроения)14, мучительно влекущейся однообразной жизнью. Здесь не было ни террористических актов, ни даже революционных кружков, рабочего движения, ни сколько-нибудь явных социальных или вероисповедных конфликтов (хотя в городе жили люди многих и разных социально-экономических статусов, национальностей и конфессий.

376

«Благонадежность» Царского Села была столь велика, что даже злой дух революции дважды показывался здесь, чтобы под видом празднования Пасхи (2 апреля 1895 г.) провести совещание в доме М.А. Сильвина, посвященное дальнейшим планам «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», или избавиться от слежки во время нелегальной поездки из Пскова в Петербург в мае 1900 г. В свете того, что составило главное, хотя и подлинной глубины не отражающее, содержание истории России XX века, Царское Село — полный контраст Петербургу и как бы пустое для истории место. Здесь она — навсегда исчерпанная тема. И как быни проявляло себя «историческое» вовне, казалось, что «шум истории» сторонился места сего (Но в этом парке не слыхали шума...), что отсюда видно только прошлое, и тень юноши, склонившегося в лицейском окне над томом Апулея, застит всё остальное и отводит взгляд даже от того, что уже при дверях. Но то, что не воспринималось царскосельскими обывателями — от дворца до собственных уютных домиков15 — и лежало в н е истории, стало источником и стимулом подлинной глубины, остроты и напряженности л и ч н о с т н о г о п е р е ж и в а н и я истории именно для царскоселов — Анненского, Комаровского или Ахматовой. Но кто догадывался тогда, что «историческое» значение и такой модус существования, столь непохожий на общеизвестный, более того, что само чувство «исторического», наполовину коренящееся в подсознании и формирующееся на несравненно более широком круге фактов, признаков, намеков, предчувствий, оповещает о совершенноновой форме этого «исторического» — о личностном переживанииего? И вот длявозникновения этой новой формы «исторического» Царское Село стало исключительно благоприятной почвой. На роковом пороге материя истончилась здесь до того, что всё стало казаться призрачным16, но эта потеря «материальности» компенсировалась все большим обострением чувства и своего рода ясновидением духа.

До поры равновесие между нейтральным «внеисторическим» и отмеченным «историческим» (точнее, обостренно-историческим, предполагающим переживание истории как своей личной и личностной судьбы) сохранялось, хотя дистанция между двумя безднами, равноопасными для собственно «исторического» и самой истории, быстро увеличивалось.

Но когда выяснилось,что Царского Села, по сути дела, как бы и нет или во всяком случае не должно быть уже потому хотя бы, что его имя лож-

ное и «самозванное», а'есть совсем другая реальность — Детское имени товарища Урицкого, подлинный смысл и ценность которой были «восстановлены» в результате тотального и даже в то время поражавшего своей грубостью и агрессивностью переименования«всего, что ни есть» в Царском Селе, указанноевыше равновесиебыло обречено на гибель. Его составляющие члены преобразовались: нейтральное «внеисторическое» было заменено агрессивно-антиисторическим с отчетливой «хамской»

установкой, а отмеченное «обостренно-историческое» («личностно-ис- торическое») всё более обнаруживало тенденцию к нейтрализации и сползанию к более примитивнымформам «исторического», прежде всего

377

к сохранению, хотя бы к чисто знаковому, «номенклатурному», некоторых исторических привязок места сего, к какому бы то ни было продолжению (хотя бы с помощью перевода в долговременную память) старой культурной традиции, которая для всё более редеющего круга лиц стала одним из жизненных прибежищ и в новых условиях обнаружила новые ценности и смыслы.

Этот промежуточный период нашел такого внимательного и проницательного описателя, каким был Ваганов. В «Бамбочаде» неизлечимо больной молодой человек Евгений Фелинфлеин попадает в санаторий в Царском Селе. «Агрессивно-антиисторическое» (как, впрочем, и «инокультурное», не сознающее своей несовместимости с традиционной культурой этого места) начинается в самом санатории и в его ближайшем окружении17. Но здесь важно не столько оно само, сколько как бы скрытно осуществляющееся влияние этого начала на «царскосельские» тексты, те граффити, которыми и новая «наступательная» и старая отступающая культуры ведут неравный спор между собой.

Избавившись от назойливого спутника и желая наконец-то остаться наедине с самим собой, Евгений пошел в парк (Екатерининский), к увеселительному павильону, в надежде почитать книгу о сильфах. Он «сел на скамьюи вдруг увидел на полуколоннах прелестные нежные надписи:

Внимай, мой друг, как здесь прелестно. 30. VIII. 27. — Будет осень, ты придешь и вспомнишь то милое время, когда мы были с тобой так счастливы. 14. V. 27.

Евгений, заинтересовавшись, встал и принялся читать надпись [... ]

Тут я тоже побывал и остался очень доволен после виденного мною прекрасного парка. 30. VIII. 29. Серг. С. — Зачем вы под серой шинелью красноармейца подозреваете царского солдата и грязное мнение Ваше несправедливое. Нет! — Отец с сыном во время своего отдыха посетили этот чудесный уголок. — Здесь были мама и Ляля, скучали о папе. Папа в Ташкенте, 16. IV. 27.

Надписи сплетались в гирлянды [... ] Простое констатированиефакта: Табуреткин дальше отказался говорить. 12. V. 29. Или: Здесь были красноармейцы Взвода Связи. Федя, Вася, Летя, Андрюша. Или: Здесь арка свиданий преспокойно сплеталась с изречением в стихах: Коль боишься поцелуя, I Так старайся не любить, I А любовь без поцелуя I

он, смеясь, ей целовал колени. / Александр Алексеев. — Наискось другой рукой было начертано: Прекрасной и сильной [...] Гваренги милое созданье, I Классический и стройный облик твой I Меня пленил невольно, и порой I Тебя воспеть приходит мне желанье I [... ] / Ал. Ал. —

Пониже на полуколонне: Здесь был В.С.Чханов. —Лерелетало на другую: Посоветовал бы писать на современные темын посылать в ре-

378

дакции, чем писать их на стенах. Конечно, стихи писать дело хорошее, но только не на стенах. — Убегала гирлянда под окно: Прощай, мечта, прощай. 18 июля 29 г. — Пряталась гирлянда в подоконные карнизы: Будет осень, ты придешь и вспомнишь то милое время, когда мы были с тобой так счастливы. 14. V. 27. — Гордо выступало на простенках: Таня, ты будешь моей женой. 14. V. 27. — Здесь прождал Петров Александр. — / // — 30 г.

С глубоким интересом обходил Евгений увеселительный павильон, построенный знаменитым архитектором. Черные, синие, фиолетовые,

красные надписи вызывали вокруг павильона особую атмосферу [... ],он был в своей стихии, ему стало жалко, что сейчас все же, несмотря на зеленую траву, зима, и что статуи стоят в дощатых футлярах. Ондумал о том, сколько нежных и памятных надписей начертано на их пьедесталах».

Евгений наших дней не испытал бы подобного чувства: весь набор типов подобных надписей был бы ему известен — «Здесь были А, В, ... из X» (иногда с указанием специальности или предприятия, учебного заведения и т. п.), и «А +В =любовь» и под. с небольшими вариациями и отдельные слова или фразы айсхрологического характера (ср., напр., коллекцию надписей на нееловском Мраморном мосту в Екатерининском парке, до реставрации, еще не оконченной)18. Это резкое сужение топики, стилей, форм, типологии надписей разительно и, конечно, не может быть отделено от той культурной и исторической'амнезии, которая, как Божье наказание, поразила широкий круг тех, кто по своему местожительству, биографии, социальному и образовательному статусу обязан был бы знать и помнить несравненно больше19.

На этом мрачном фоне подарком судьбы для пишущего эти строки стала встреча, состоявшаяся 28 сентября 1989 года в Царском Селе и имевшая своим итогом подлинно «исторический царскосельский» текст, тем более важный, что принадлежит он свидетелю, во многих случаях непосредственному, передаваемых событий. Ниже приводится отчет об этой встрече и излагается сам текст по возможности близко к услышанному рассказу (запись была сделана сразу же после встречи; она синтетична в том отношении, что помимо самого рассказа включает в себя и некоторую характеристику всей ситуации и рассказчика; кроме того в этой записи, насколько можно, устранено присутствие слушателя, если не считать предуведомительного замечания)20.

В названный осенний день, выйдя из Екатерининского парка через Орловские ворота, я сел на автобус № 378 с тем, чтобы доехать до входа в Баболовский парк со стороны Баболовского дворца. Автобус шел не вполне регулярно, пропустив остановку, которая мне была нужна, и остановился на углу Соболевской улицы, у развилки на Александровку. На остановке же я спросил женщину средних лет, местную жительницу, как короче пройти в Баболовский парк. Это название, кажется, ничего ей не говорило, и она не могла мне помочь. В это время проезжую часть улицы пересекал старый человек, довольно крупных размеров, в бедно-

379

ватой одежде, с газовым баллоном в руке. Не было сомнения, что он тоже местный житель^ и я с тем же вопросом обратился к нему. Внимательно выслушав меня, он, не торопясь и очень толково, можно сказать профессионально, с указанием частей пути, которые мне предстояло пройти, и их приблизительной длины в метрах, объяснил весь путь до Баболовского дворца. Вероятно, заметив мой непраздный интерес к месту, мой собеседник не спешил уйти — тем более, что его домик был тут же, около остановки. Его речь была сильно затруднена, прерывиста, и явно была заметна, особенно по рукам, частая мелкая дрожь, как я узнал несколько позже, результат контузии во время войны. Лицо этого человека, весь его облик, то, что и к а к онговорил, не могло не внушить доверия и симпатии почти с самого начала нашей беседы. Ум, серьезность, бескорыстная расположенность и чувство собственного достоинства отсылали к какой-то иной жизни и иным временам. Вовсяком случае было

ясно, что передо мной человек редкой сейчас породы.

Моим собеседником оказался Алексей Евгеньевич Леммергирдт. Что-

бы не было сомнений, он специально сказал о двух мм и конечном dm. Но с некоторым колебанием, примериваясь к моим возможностям, он

всё-таки решился сказать: «это значит"пастух ягнят"». Впояснение А.Е. сказал, что, по семейному преданию, предки его еще при Петре I переехали из Голландии в Петербург для работы в Аптекарском саду21. Он сказал, что ему скоро исполнится 91 год, что всю свою жизнь он прожил здесь, на участке, где стоит им самим построенный скромный одноэтажный домик дачного типа (раньше, до войны, на этом месте стоял красивый двухэтажный дом, принадлежавший отцу А.Е. и им построенный). Правда, у А.Е. есть хорошая квартира в Ленинграде, где он жил спорадически. Смущенно и как бы оправдываясь, сказал: «Ветеранам разрешают иметь дачу, несмотря на ленинградскую квартиру». И тут же, чтобы не создалось впечатление, что все хорошо: «Но я последний Леммергирдт, на мне всё кончается: дети носят уже другую фамилию». И снова о славном прошлом: «У Андерсена (так! — В.Т.) есть рассказ «Повелитель блох», там говорится о Левенгуке, но упоминается и Леммергирдт из Амстердама. Так что наш род первые микробиологи»22.

Учился А.Е. в Первом Реальном училище на Госпитальной («теперь Пролеткульта, угол Московской»). «Плата была высокой, 450 рублей в год, зато учились все, кто мог платить. Рядом сидели и сынбедных родителей, и сын миллионерши Фокиной. Учили так, как сейчас у нас нигде не учат и никогда не будут учить. Классическая гимназия была дороже и более сословна, туда, бывало, устраивали и по протекции». В детстве не раз видел в Царском Селе царя и всю царскую семью. «С наследником, с Алешей, раз даже играл в снежки». Помнит Распутина. Сославшись на то, что сейчас стали много писать о нем, сказал, что авторы допускают много неточностей и ошибок (в частности, А.Е. имел в виду некую конк-

ретную статью в каком-то журнале, им не названном), особенно в связи с местом захоронения Распутина (А.Е. спросил меня, знаю ли я точно, где оно было, и моим ответом удовлетворен не был) и посмертными ис-

380