Европейское_дворянство_XVI_XVII_вв.__границы_сословия

Немецкое дворянство в XVI в.

между дворянством и крестьянством. Возвышение крестьянина до дворянина могло происходить здесь в редчайших случаях и только обходными путями — через город или военную службу. Понятно, что этот процесс длился в течение жизни нескольких поколений. Примечательно, что трудность такого социального возвышения особым образом отразилась в многочисленных народных сказках и легендах о крестьянском сыне, по волшебству в один миг становившемся вдруг королевичем или прекрасным герцогом.

Сословие, из рядов которого выходили те, кто стремился к социальному возвышению и на этом пути достигал аноблирования, — это бюргерство, очень часто его верхняя прослойка — патрициат. Разновидности их карьер, приводивших сначала к обогащению, а затем к аноблированию, вероятно, общие для многих европейских стран. Это были люди, которые благодаря своему образованию, опыту и талантам сумели сделаться настолько незаменимыми, чтобы даже нейтрализовать те прирожденные сословные преимущества, которыми обладали многие из их конкурентов при дворе государя, будь то император или территориальный князь.

Наиболее часто встречающийся тип карьеры — это карьера ученого юриста, нередко доктора обоих прав, римского и канонического, продвинувшегося от низшей до высших должностей в сфере управления территориального государства. Такой тип служащего преобладал при дворах князей. Служба могла быть более или менее удачной и, разумеется, далеко не всегда она влекла за собой аноблирование, но все же таких примеров получения дворянства очень много. Приведем один из них. Сын майсенского патриция Георгий Комерштадт начал свою карьеру в 1526 г. простым синдиком в Цвикау. После учебы в Лейпцигском университете он получил там в 1540 г. степень доктора права и затем выдвинулся в главные советники герцогов и курфюрстов Саксонских Альбертинской линии; впоследствии аноблирован14.

Следует отметить, что деятельность обладавших степенью юристов в общественном мнении стран Западной Европы, в том числе и в Германии, стояла достаточно высоко уже в эпоху Средневековья. Так, один из самых авторитетных в Европе итальянских юристов Бартоло да Сассоферрато на основе анализа памятников римского права и современного ему феодального законодательства XIV в. пришел к выводу, что doctor legis после двадцати лет работы заслуживает графского титула15. Суждение Бартоло было настолько весомым, что теоретически имело силу закона, поэтому не удивительно, что уже в XIV в. в Германии широко распростра-

14Blaschke К. Op. cit. S. 23, 93.

15Koschaker Р. Europa und das Römische Recht. München; Berlin, 1966. S. 225.

161

Т. Н. Таценко

няется мнение, что звание доктора обоих прав (doctor iuris utriusque) равноценно принадлежности к сословию низшего дворянства, рыцарей 16 . В общественном сознании doctores iuris воспринимались как рыцари права (milites legum). Такое положение вещей оставалось в силе и в XVI в. Показательно, что когда на Аугсбургском рейхстаге 1500 г. обсуждался состав имперского правления, то в числе квот, выделенных для представителей разных сословий, были 6 мест, которые отводились вместе «рыцарям и докторам», как бы поставленным, таким образом, на один общественный уровень17.

Ученость и докторская степень в юриспруденции были, несомненно, фактором, облегчающим путь к дворянству того или иного выходца из бюргерства в управленческих сферах территориального государства, однако степень доктора права ни в коей мере не была гарантом аноблирования. Это подтверждают и некоторые новые исследования. Так, Максимилиан Ланциннер, исследовавший динамику аноблирования бюргерских советников на службе у герцогов Баварских в 1511—1598 гг., пришел к выводу, что динамика возвышения бюргерских советников не зависела от того, была ли у них ученая степень или нет18.

Однако следует учитывать, что материал, который приводит М. Ланциннер, дает примеры социального возвышения в первую очередь герцогских советников из баварского патрициата, специальность которых составляли финансовые вопросы. Это второй тип социального возвышения. Действительно, служащие этого рода, как правило, не имели высшего образования, но их положение при дворе и влияние на государя, а соответственно и быстрота социального возвышения часто превосходили возможности советников-юристов с ученой степенью. Капиталом советников-финансистов были их опыт, умение и сноровка в ведении денежных дел, хозяйства территориального государства. Так, Штефан Шляйх из ремесленного бюргерского рода Ландсхута и Каспар Лерхенфельд из бюргерского рода Штраубинга стали крупными хозяйственными экспертами при дворе герцогов Баварских, им удалось существенно стабилизировать финансовую систему герцогства. Оба были аноблированы 19 . Эти достоинства опирались на деловой опыт многих поколений бюргерства и практически были вне конкуренции, так как служащие дворянского происхождения в учреждени-

16Koschaker Р. Europa und das Römische Recht. München; Berlin, 1966. S. 225.

17Brandi К. Deutsche Geschichte im Zeitalter der Reformation und Gegenreformation. München, 1960. S. 91.

18Lanzinner M. Op. cit. S. 246.

19Ibid. S. 239-240.

162

Немецкое дворянство в XVI в.

ях княжеской власти не обладали такого рода знаниями. Конкуренция же в области права со стороны дворянских отпрысков имелась, ведь наряду с сыновьями патрициата в юридических школах Италии и Германии во множестве учились и дети дворян. Могущество советников-финансистов было особенно действенным еще и потому, что они одновременно часто служили и кредиторами своих господ. Естественно росли и возможности социального возвышения. Самым ярким примером для XVI в. являются здесь Фуггеры, род которых в 1530 г. был возведен сразу в достоинство имперских графов.

Третий путь социального возвышения — это путь военной карьеры, когда дворянский титул давался за большие заслуги на руководящих военных постах особо отличившимся в битвах и войнах. Таким образом, например, был возведен в достоинство имперского рыцарства Себастиан Шертлин, известный главнокомандующий соединениями ландскнехтов на службе у Максимилиана I и Карла V. Шансы возвыситься именно на военной службе в XVI—XVII вв. имели тенденцию к росту, так как специализация военного дела, развитие артиллерии предполагали наличие профессионально подготовленных военных с определенными инженерными знаниями. Это была деятельность, по своему характеру имевшая много общего с ремеслом, в области которой продвигались главным образом люди бюргерского происхождения20. Особенно большие масштабы приняло аноблирование через военную службу в XVII в., в период Тридцатилетней войны21.

Как правило, люди, возвышавшиеся из бюргерского сословия до дворянского, получали статус низшего дворянства, рыцарства. Редкие исключения, когда даровался один из высших дворянских титулов, всегда касались лиц в своем роде выдающихся, как, например, в случае с Фуггерами. Недавно аноблированные, продвинувшиеся по службе, воспринимались как люди новые, и уже у современников в XVI в. получили название «новое дворянство» (der neue Adel), или, как их называли при дворе герцогов Баварских, «герцогской милостью новые люди (homines novi von Herzogs Gnaden)». Уже упоминавшийся автор генеалогического сочинения Вигулеус Хунд, формулируя определение этой части дворянства, писал о «низшем новом дворянстве, (люди) из которого достигают этого сословия службой у государя, военными делами или другими честными способами (...den gemeynen neuwen

20 Mandlmayr M. С., Vocelka К. G. Vom Adelsaufgebot zum stehenden Heer. Bemerkungen zum

Funktionswandel des Adels im Kriegswesen der frühen Neuzeit // Sozialforschung und «Gesamtgeschichte». S. 114—115.

21 Press V. Op. cit. S. 21.

163

Т. Н. Таценко

Adel, deren so durch Herren Dienst, Krieg oder andere ehrliche Miti zu diesem Stand kommen)»22.

Побудительной причиной повышения статуса внутри дворянского сословия от низшего дворянства к высшему были также заслуги перед государем и его благосклонность. Иначе происходило сословное возвышение дворянства в лоне церкви. Соборные капитулы в Германии (Domkapitel, Stifter) издавна формировались из соборных каноников только дворянского происхождения. Это были младшие сыновья дворянских родов, традиционно предназначавшиеся церкви, дабы не создавать угрозы раздробления наследственных владений. Определенные роды или группы дворянских родов контролировали известные церковные капитулы. Например, группы дворянских фамилий, близких дому Габсбургов, контролировали соборные капитулы Тироля, Брейсгау, Верхней Швабии; на Рейне существовали капитулы, опекавшиеся отдельными кланами имперского рыцарства, так называемого Stiftritterschaft. Вестфальское дворянство контролировало нижненемецкие соборные капитулы в Мюнстере, Падерборне, Хильдесхайме. Таким образом, теоретически любой каноник капитула, даже из рыцарства, то есть низшего дворянства, мог быть избран в епископы или архиепископы, иными словами, сразу приобрести статус имперского князя. Однако к XVI в., а скорее даже и раньше, церковные капитулы в Германии приобретают закрытый аристократический характер, туда допускаются члены семей лишь высшего титулованного дворянства, княжеских родов. Например, в Баварском герцогстве в это время уже запрещалось принимать в капитулы членов семей низшего дворянства23. Это существенно снижало социальную мобильность в среде дворянства церкви.

Вышеизложенное позволяет понять, почему историки употребляют применительно к немецкой церкви в средние века термин «дворянская церковь (Adelskirche)», имея в виду, конечно, не низшее духовенство, а значительные церковные капитулы24. Этот контроль дворянства над церковью оказался под угрозой вследствие Реформации. Дело даже не в том, что с уничтожением структур католической церкви на реформированных территориях, таких, например, как курфюршества Саксонское и Бранденбургское, аристократические дворянские роды теряли возможность пристраивать своих младших, остававшихся не у дел сыновей в церковные капитулы и монастыри, и тем самым обострялись демографические проблемы. Дворянство лишалось рычагов власти.

22Hundt W. Bayerisch Stammbuch // Lanzinner M. Op. cit. S. 189—190.

23Ibid. S. 191-192.

24Press V. Op. cit. S. 28.

164

Немецкое дворянство в XVI в.

Новая, протестантская церковь была в значительно большей степени подчинена князьям. Ее дух был отнюдь не аристократическим, а главные деятели Реформации и новой церкви, такие, например, как Лютер и Меланхтон, были бюргерского происхождения.

Вземлях, оставшихся верными католицизму, высшие структуры церкви сохранили свой аристократический характер и сильно укрепились в процессе контрреформации, не в последнюю очередь путем восприятия через иезуитов образования несравненно более высокого уровня, нежели прежде. В масштабах всей Германии произошли некоторые изменения, касавшиеся перераспределения сфер влияния дворянских кланов на ряд церковных капитулов. Так, например, усилило свои позиции в северогерманских анклавах сохранившегося католицизма баварское дворянство. Каноники церковных капитулов Мюнстера, Падерборна, Хильдесхайма, чтобы укрепить свое нелегкое положение в протестантском окружении, старались избирать епископов из кандидатов, поставляемых группами титулованной баварской знати. Аналогичным образом возросло влияние близких Габсбургскому дому католических кланов высшего австрийского дворянства25.

Каков же был сам процесс аноблирования, его формы? В Германии это был длительный процесс, растягивавшийся на годы и десятилетия, когда добивавшийся аноблирования постепенно как бы «собирал пакет» из правовых признаков дворянства. Дробность этих правовых признаков, вообще характерная для эпохи Средневековья и сохранявшаяся дальше, в Германии еще усиливалась тем обстоятельством, что здесь дарование отдельных привилегий дворянства исходило от двух уровней власти: императорской и территориальной. Интересно, что составные части «пакета» правовых признаков дворянства собирались претендентом в различной последовательности в зависимости от обстоятельств. При этом официальная и фактическая значимость, весомость этих отдельных правовых признаков дворянства часто не совпадали. Например, императорский диплом о дворянстве мог иметь для конкретного персонажа фактически меньшую значимость, чем пожалование ему частичных прав земского дворянства от его территориального государя.

ВГермании право аноблирования традиционно было исключительным правом императора (jura reservata exclusiva), именно он даровал дворянство и герб, от его имени исходил дворянский диплом (Adelsbrief). Император, однако, мог делегировать свои права сословного возвышения, и это нашло свое выражение в создании еще в XIV в. института имперского придворного палатината

25 Press V. Op. cit. S. 30-31.

165

Т. Н. Таценко

(Amt der Hofpfalzgrafen, comites palatini). Лица, возведенные в достоинство пфальцграфа (разумеется, это были представители высшего титулованного дворянства), обладали правом аноблировать и повышать статус дворянина внутри сословия, а также легитимировать незаконнорожденных детей (Legitimation) и узаконивать в правах приемных детей (Adoption)26. Два последних правовых акта также служили важнейшим инструментом повышения сословного статуса дворянства и тоже обычно осуществлялись императором.

Территориальные государи в XVI в. формально еще не обладали правом аноблирования. Исключение делалось лишь для эрцгерцогов Австрийских, которые получили это право в 1453 г.27, что не удивительно, если учесть их принадлежность к императорскому Габсбургскому дому. Только в XVII в. в Германии утверждается точка зрения, что наиболее могущественные из немецких территориальных государей — курфюрсты — имеют право возводить в дворянское достоинство28. Однако и раньше, в XVI в., государи наиболее могущественных территориальных княжеств, таких как герцогство Баварское, курфюршества Саксонское, Бранденбургское и пфальцграфство Рейнское, практически производили аноблирование. При этом они пользовались своим правом территориального верховенства по отношению к земскому дворянству своего княжества.

Первой, и основной составляющей «пакета» правовых признаков дворянства было дворянское землевладение. Именно с приобретения земли путем покупки или получения от государя в дар за заслуги начинался «путь в дворянство». Землевладение должно было иметь статус дворянского, и даже более конкретно — числиться за дворянством низшим (Rittergut) или высшим, например Grafschaft. Дальнейшие дворянские права, сразу или постепенно, но получались именно на основе этого дворянского землевладения. Например, Фуггеры получили графский титул значительное время спустя после того, как приобрели в собственность графство Кирхберг. До приобретения последнего они, правда, уже обладали дворянством. Главный советник герцогов и курфюрстов Саксонских Георг Комерштадт начал свой путь к дворянскому титулу с получения в дар рыцарского имения Калькройт на севере Саксонии 29 . Характерно, что многие выдвиженцы на службе у протестантских государей, как и Г. Комерштадт, были пожалованы име-

26Conrad Н. Ор. cit. Bd. II. S. 78, 208.

27Ibid. S. 208.

28Ibidem.

29Blaschke K. Op. cit. S. 64. 166

166

Немецкое дворянство в XVI в.

ниями из состава земель, реквизированных князьями в процессе секуляризации церковных и монастырских владений.

Через некоторое время обладателю дворянской земли могло быть пожаловано государем право низшей юрисдикции в пределах этого землевладения, затем он мог быть внесен в списки земского дворянства (Landmatrikel, Landtafel). Каждое из этих прав могло жаловаться не сразу в полном объеме, а частично, с правом передачи по наследству или без такового. Попутно на каком-то этапе аноблировавшийся мог получить дворянский диплом от императора, и это могло быть раньше, нежели внесение в списки земского дворянства, и потому реально имело меньшее значение. Словом, вариации в последовательности получения дворянских правовых признаков и привилегий были очень различны. Нечего и говорить о том, что этот процесс чаще всего растягивался на несколько поколений. Приведем пример мюнхенской патрицианской фамилии Шренк, члены которой поколениями служили в сферах управления герцогства Баварского. В начале XVI в. Бартоломеус Шренк уже обладал дворянскими имениями Эгматинг и Нотцинг в Баварии. Его сыну Каспару Шренку было пожаловано право низшей юрисдикции в землях этих имений. Сыновья Каспара Бартоломеус и Каспар получили императорский диплом с пожалованием имперского дворянства. И только сыновья Каспара-второго Ганс и Кристоф (четвертое поколение) достигли полной интеграции в баварское дворянство, получив в 1595 г. неограниченное «право вольного дворянина (Edelmannsfreiheit)», для себя и потомков, то есть были включены баварскими герцогами в матрикулы земского дворянства 30.

Примерно так же, то есть с постепенным частичным делегированием отдельных правовых признаков, происходило продвижение наверх внутри дворянского сословия. В Габсбургских землях, например в Нижней Австрии, императорский жалованный диплом мог и предшествовать принятию в земское рыцарское сословие и следовать за ним. При возведении же в высшее дворянство здесь императорский диплом был обязателен. Можно предположить, что при аноблировании в земское дворянство императорский дворянский диплом имел меньшее значение в протестантских территориальных княжествах, находящихся в оппозиции к Габсбургам, таких как Саксония и Бранденбург. Здесь, вероятно, авторитет в таких делах всецело принадлежал князю.

Недавно аноблированные еще долго, часто на протяжении поколений, оставались чужаками в среде потомственного дворянства. Породниться путем браков со старым дворянством было делом более трудным, нежели добиться дворянского диплома. Новому

30 Lanzinner М. Op. cit. S. 238.

167

Т. Н. Таценко

дворянству приходилось заключать браки с себе подобными или даже снисходить до патрициата. Это способствовало консервации прослойки нового дворянства, что отчетливо наблюдалось, например, в Баварии. По-настоящему интегрироваться в дворянское сословие смогли только те роды, которым удавалось путем браков породниться со старым дворянством.

Внутрисословные границы достаточно строго соблюдались и между дворянскими кланами разной родовитости. Например, восточнопрусский род Дона в XVI в., стремясь проникнуть в круг самых знатных родов империи, хлопотал о выдаче одной из своих дочерей за представителя древнего графского дома Сольмс-Браунфельс; ему это удалось, но лишь со второго раза31.

Мы располагаем только отрывочными сведениями о масштабах и ритмах аноблирования. Судя по тому, что возвышение советника бюргерского происхождения при дворах территориальных государей — это тема, очень волновавшая современников, и прежде всего само дворянство, аноблирование приняло заметные масштабы. Так, в Баварии с 1511 по 1598 г. дворянские привилегии в той или иной форме, полностью или частично были пожалованы 109 герцогским советникам бюргерского происхождения32.

Исследователи отмечают резкий рост аноблирований и возвышений внутри дворянского сословия Нижней Австрии в период начиная с последней трети XVI в. и до начала Тридцатилетней войны. Это, по их наблюдениям, было связано как с демографическими, так и с политическими причинами. Так, с начала 80-х годов XVI в. по 1620 г. число рыцарских родов в Нижней Австрии уменьшилось со 198 до 128, что объясняется естественной высокой смертностью людей этого сословия, особенно вследствие войны с турками (1592—1606 гг.). В этот же период в сословие рыцарства было аноблировано 78 новых родов, из которых часть тоже вымерла, так что из существовавших к 1620 г. 128 рыцарских родов новое рыцарство было представлено только 51 родом 33 . На активное возвышение низшего дворянства в достоинство высшего дворянства — Herrenstand, помимо демографических причин, влияла сознательная политика Габсбургов по выдвижению в это сословие католического дворянства34. В общественном мнении современников осуждалась деятельность, не соответствующая дворянскому титулу. Так, Вигулеус

31Press V. Op. cit. S. 20.

32Lanzinner M. Op. cit. S. 247.

33Machardy K. J. Der Einfluss von Status, Konfession und Besitz auf das politische Verhalten des

Niederösterreichischen Ritterstandes 1580—1620 // Sozialforschung und «Gesamtgeschichte». S. 58—59, 61.

34 Ibid. S. 65-67.

168

Немецкое дворянство в XVI в.

Хунд в своей «Генеалогии» осуждал новое дворянство за занятие бюргерскими ремеслами и отмечал решительное превосходство в глазах всех наций тех дворян, которые занимаются своими традиционными делами 35 . Имеются сведения об австрийском дворянине Дитрихштайне, который посвятил себя торговле быками в широких масштабах, и осуждался за это товарищами по сословию 36 . Тем не менее немецкое дворянство в XVI в., и не только новое, уже в очень значительной своей части обратилось к предпринимательству в области сельского хозяйства и тесно связанным с ним отраслям производства. Прежде всего это касается районов восточнее Эльбы и юго-восточных земель Габсбургов, где были для этого особенно благоприятные природные условия. Своды территориального законодательства XVI в. пестрят статьями, призванными регулировать конкуренцию между городами и дворянством в области, например, пивоварения37.

Можно предположить, что в такой ситуации деятельность, не свойственная статусу дворянства, хотя и осуждалась, но не имела следствием каких-то мер, ведущих к лишению дворянского титула. Соответствующие статьи известны нам только для более позднего немецкого законодательства XVIII в. По ним не соответствующей дворянскому званию деятельностью считалась поденная физическая работа или личное участие в мелочной торговле. Из-за этого можно было лишиться звания дворянина. Лишение дворянства могло производиться и на определенное время: на период занятия не соответствующей сословному статусу деятельностью 38.

Интересные тенденции наблюдаются в XVI в. в стиле поведения немецкого дворянства и в формах его самосознания. Соперничество с бюргерством не в последнюю очередь повлияло на повышение престижа ученых знаний, образования в среде дворянства. Не только молодые представители патрицианских родов, но и юные дворянские отпрыски во множестве отправляются для учебы в итальянские университеты и привозят оттуда гуманистические культурные идеалы, интерес к древности, знание новых и древних языков. Расширение языковых знаний при немецких дворах способствует интернационализации дворянской культуры. В Вене и Мюнхене появляются испанцы, нередкими гостями при дворах протестантских государей становятся французы и голландцы. Распространяется общий для европейского дворянства культурный идеал образованного, говорящего на нескольких языках

35Hundt W. Bayerisch Stammbuch // Lanzinner M. Op. c.it. S. 190.

36Moeller B. Op. cit. S. 17.

37Richter G. Op. cit. S. 50.

38Conrad H. Op. cit. Bd. II. S. 215.

169

Т. Н. Таценко

учтивого дворянина, которому не чужды и поэзия древних, и стремление самому попробовать себя на литературном поприще.

Одновременно развивается и другая тенденция. С начала XVI в. при дворах государей начинает распространяться аффектированное культивирование средневековых рыцарских идеалов и турниров. Будучи существенно ущемленным в традиционной военной сфере своей деятельности, дворянство как бы стремится заполнить недостаток ее преувеличенным вниманием к фехтованию, владению искусством верховой езды, охоте. Такой стиль поведения был введен императором Максимилианом I и культивировался при его дворе, принимая почти театральные черты. Не случайно современники называли Максимилиана «последним рыцарем». К концу XVI в. в среде дворянства утверждается иной идеал образования, несколько потеснивший гуманистический. Он, правда, включал в себя знание языков, но значительное место отводил обучению танцам, фехтованию, верховой езде, этикету. Правда, дворянские юноши по-прежнему стремятся в Италию, но серьезная учеба в университетах превращается в формальный кавалерский тур с кратковременными остановками в Падуе, Болонье, Перудже и других университетских городах. Лучшим местом обучения юноши из дворянской семьи теперь считается двор государя, где он на протяжении многих лет учится занятиям, соответствующим его сословному положению, а также присматривается к искусству придворной карьеры. Таким образом вырабатывается новый идеал поведения дворянства, его самосознание, которые продолжают оставаться господствующими и в последующие века.

В XVI в. дворянству, несмотря на конкуренцию бюргерства, удалось сохранить свои ведущие позиции в высших структурах управления империи и территориальных государств, а к концу века даже усилить эти позиции. Определенную роль здесь сыграло то, что сословное самосознание бюргерства было слабо для того, чтобы хоть в какой-то степени приблизиться к тем ценностям, которые воплощались в высоком правовом и общественном положении дворянского сословия. Поэтому естественным стремлением выходцев из бюргерской среды стало стремление самим инкорпорироваться в это сословие, восприняв не только все его привилегии, но и характерное самосознание.

170