Вопросы истории 2014, Т. 1
.pdfвсе, в общем, хорошо, только сын псаломщика и сестра Серебрянского совсем не еще освоились. Времени у него нет. Спать приходится часа 4. Список составлен очень плохо. Многих хозяев нет. Хорошо бы завтра кончить перепись Ельцовки. Дай Бог» [4].
Дальнейшие дневниковые записи посвящены ходу переписи в Ельцовской волости, в населенных пунктах которой П. Леонов подбирал регистраторов, инструктировал и контролировал качество их работы. «Посмотрел работы, – записал он 4 июля. – Рыбенков, Шацкая и Худолеева (регистраторы. – Д.Ш.) перепись вели отлично. Особенно вторая. Она очень добросовестно исполнила свою работу. Верна пословица: женщина захочет, черта обморочит. Завтра еду в Сары-Чумыш. Как там дело пойдет? Ельцовская волость, слава Богу, направлена. Дай Бог этого скорее и другим волостям». В Сары-Чумыше, наоборот, он высказал недовольство работой регистраторов. «…Ведут себя развязано. Придется отношения несколько изменить», – записал он в дневнике 5 июля [4].
Наряду с этим П. Леонов выступал перед жителями населенных пунктов, где предстояло провести перепись, разъясняя им цель переписи. Запись от 6 июля: «Завтра обследую Тутолмино, Калинку, Колтык. Придется ехать верст 50–60, необходимо проверить 2 партию. Затем меня несколько беспокоит с. Ельцовка. В ней не переписано дворов 50» [4].
Интересны его записи с характеристикой местного населения. Вот что он пишет, например, 12 июля: «Сразу заметна разница между переселенческим и старожильческим населением. Первые ведут себя по отношению к нам слишком предупредительно. Сразувидно влияние крепостного права. Сибиряк ведет себя как равный с равным; у него нет подобострастности, уничижительности. Сейчас я сижу на частной квартире поселка Сальминского. Убогий поселок. Постройки неважные, разбросанные. В хатах бедность, обстановка убогая» [4].
Другая запись, сделанная П. Леоновым 14 июля: «Поселки, объезженные мною, представляли собой жалкие разбросанные селения. Какое-то жалкое впечатление производят они. И кто сюда тянул крестьян? У многих из них нет ни коровы, ни лошади. Они вынуждены (возить) носить хлеб на себе, на своих плечах за несколько верст. Посевов в поселках нет. Хлеб они сеют на арендованных землях или за него работают. Мне думается, что поселки могли жить лучше, будь народ в них потрудолюбивее. Я слышал, что он (крестьянин. – Д.Ш.) только тогда работает, когда хлеба нет. Много выручают переселенца ссуды. Он и получит и пропьет. Если же ему дадут машины (сельскохозяйственные. – Д.Ш.), то он их
31
продаст за полцены, а деньги пропьет. Много я слышал о таком. Но не запомнил все и не записал» [4].
Судя по записям, П. Леонов нередко критически относился к себе как организатору переписи. Вот что он записал 17 июля: «Проведена перепись Поповичской. Переписано около 260 хозяйств. Число очень хорошее. Регистраторы работали удовлетворительно. Перед сходом были неизбежные затруднения, тормоза. Народ собирался медленно. Староста какой-то размазня. Писарь, подлец, врал. Одним словом, поповичи оставили нехорошее впечатление. Как-то я еще не в своей тарелке в этой переписи: нет, надо специалиста. Куда я гожусь? Одного моего добросовестного отношения к делу недостаточно. Необходима любовь к делу. Только при ней работа будет казаться изящной и прекрасной вещью» [4].
Любопытны и его наблюдения относительно того, как местное население относилось к самой переписи. Его П. Леонов разделил на три большие группы. Мужиков, которые, по его словам, «говорят обстоятельно, только в общем. Если врут, то умело». Солдаток, которые «держат себя как обиженные. Постоянно плачутся. Стараются скрывать, но не всегда умело. Часть солдаток держат себя заносчиво и громко отвечают, так, что приходится часто останавливать». И, наконец, старух. «С ними, – пишет П. Леонов, – больше всего приходится (работать) возиться. Они все время себе на уме. Желают скрыть и скрывают порядком. Отвечают намеками, туманно. Приходится основательно опрашивать» [4].
В записях за 22 июля можно подметить интересную деталь. Дело в том, что при полном недовольстве собой и той самой «бессистемностью», о которой он пишет ранее, П. Леонов заставляет себя работать еще четче, не останавливаться на том, что у него есть: «Мысленно я посматривал перепись на моем участке, и мне стало грустно и досадно из-за моей бессистемности, беспорядочности. Можно теперь вести строгую систему. Я теперь имею опыт. Скорее, скорее в Ельцовку да приводить все в поря-
док» [4].
Дальше можно найти целый ряд записей о призыве инородцев (шорцев) на войну. 23 июля он пишет: «В Сибири берут инородцев. И за что это? Чем они виноваты? Совершенно их заставляют расхлябывать чужую кашу». 23 июля он вновь обращается к тому же: «Меня беспокоит призыв инородцев. Они уже волнуются. Как бы не было несчастья c моими регистраторшами». Запись за 25 июля: «Меня теперь беспокоит призыв инородцев» [4]. А 7 августа он зафиксировал волнения среди шорцев, вызванных призывами на военную службу: «В Мрасской волости инородцы
32
очень бунтуются. Послано туда 20 солдат. Выехал крестьянский началь-
ник» [4].
Дальнейшие дневниковые записи посвящены тому, как П. Леонов собирал переписные бланки у регистраторов, устранял имевшиеся неточности. 25 августа он пишет: «Не знаю почему, меня последнее время сильно тянет в Томск. Работы у меня уйма, скуки нет…» [4]. Дневник заканчивается возвращением его в Томск в конце августа 1916 г.
Таким образом, дневник П. Леонова является уникальным источником для реконструкции проведения сельскохозяйственной переписи 1916 г. на территории Кузнецкого уезда Томской губернии и дает возможность окунуться в атмосферу тех дней.
Литература
1.Государственный архив Томской области (ГАТО). Ф. 876. Оп. 3. Д. 376.
2.ГАТО. Ф. 816. Оп. 3. Д. 376.
3.Гарин Э.В. Сельскохозяйственная перепись 1916 года [Электронный ресурс].
Режим доступа: http://garinev.narod.ru/pub/Garin/2006.07.26.htm, свободный (дата обращения: 18.03.2014).
4.Дневник студента П. Леонова // Музей истории Томского государственного университета.
33
Т.П. Серебренникова
ПУБЛИЦИСТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ А.В. АДРИАНОВА В 1917 г.
Исследуется публицистическая деятельность редактора газеты «Сибирская жизнь» А.В. Адрианова в 1917 г. как одного из наиболее влиятельных сибирских общественно-политических деятелей. Анализ работы базируется на публикациях Александра Васильевича, помещённых в этой газете, помогающих глубже понять его взгляды на самые разные вопросы. Особое внимание уделяется вопросам этнографии, проблемам г. Томска, революционным процессам (отречению Николая II, Временному правительству, демократизации армии) и др.
Ключевые слова: А.В. Адрианов; революция 1917 г.; «Сибирская жизнь»; Томск.
На счету А.В. Адрианова, одного из наиболее влиятельных сибирских общественно-политических деятелей, сотни публикаций в различных газетах и журналах. Он писал, что Г.Н. Потанин толкнул его на публицистическую деятельность и заставил крепко связать ее с Сибирью и со служением её интересам [1. С. 14]. Между тем публицистическая деятельность А.В. Адрианова пока еще недостаточно исследована.
С 11 марта 1884 по май 1887 г. А.В. Адрианов был редактором «Сибирской газеты» [2. С. 116]. Кроме того, он являлся постоянным автором газет «Сибирь», «Восточное обозрение» и «Русские ведомости»
[3. С. 311].
В 1917 г. Александр Васильевич возвратился в Томск и полностью ушёл в дела газеты «Сибирская жизнь», редактором которой он стал в марте 1917 г., и одновременно занялся политикой [4. С. 17]. Деятельность А.В. Адрианова как редактора и автора «Сибирской жизни» протекала под девизом: «Мы считали человеческое слово за лучшее из средств для торжества идеи, для завоевания человеческого права» [1. С. 15].
Первый выпуск газеты под руководством А.В. Адрианова вышел 10 марта 1917 г. Автором был рассмотрен 261 выпуск газеты за 1917 г. и обнаружено 39 статей Александра Васильевича, посвященных самым разным вопросам.
По-прежнему много внимания А.В. Адрианов уделял этнографической проблематике. Ряд его статей, в частности, был посвящён состоянию
34
городов Урянхайского края во время Первой мировой войны: «Из Урянхайского края в Томск» (опубликована в трёх выпусках газеты (12, 15 и 18 янв.); «Славны бубны за горами» (24 ноя.) «Шага» – статья о соётском Новом годе, опубликована в двух номерах – 21 и 26 мая. В статье «Вымирание инородцев в Сибири» (14 фев.) он писал о нарушениях прав инородцев. О новом торговом пути (Америка – Обь – Енисей – Европа) рассказал в статье «Новый путь» (6 июня).
А.В. Адрианов не забывал и о проблемах Томска. Например, статья «К вопросу об операции с мясом» (24 янв.) посвящена транспортировке мяса из труднодоступных районов Сибири. А статьи «Ужасное несчастье» (26 окт.) и «Сердобольным томичам» (29 окт.) посвящены семье Дмитровича, которая заразилась бешенством от домашней собаки и прибыла в Томск для прививки. Так как семья была без денег, Александр Васильевич организовал для неё сбор пожертвований. Он считал необходимым создать фонд, из которого бактериологический институт мог бы выдавать пособия наиболее в них нуждающимся [5. С. 3]. Все эти действия со стороны Адрианова характеризуют его как человека, не равнодушного к чужим проблемам.
А.В. Адрианов откликнулся также несколькими статьями на смерть известных томских деятелей: «Самоубийство профессора Л.Л. Тове» (18 янв.) и «Памяти Л.Л. Тове» (22 янв.), в которых он характеризовал профессора по кафедре горного искусства в Томском технологическом институте как человека редкой доброты и благородства сердца [6. С. 4]. В статье «Памяти И.Л. Скалозубова» (18 фев.) дал характеристику его личности и деятельности. Не прошёл мимо такого события, как свершившееся накануне убийство Г.Е. Распутина. В статье «Губернатор Ордовский и Распутин» (17 марта) он рассказал о знакомстве Ордовского, который являлся управляющим казённой палаты в г. Тобольске, с Распутиным, в которого Ордовский верил как в пророка и хотел с его помощью получить место тобольского губернатора [7. С. 3].
Отдельно стоит сказать о взаимоотношениях А.В. Адрианова и местного политического деятеля В.И. Анучина, которому Александр Васильевич посвятил статьи: «Кто такой В.И. Анучин» (7 мая), «От автора» (10 мая), «Моё объяснение обществу» (16 мая), «Патент на честность» (6 июня), «К истории наших дней» (9 авг.). А.В. Адрианов писал, что выступал против Анучина, потому что его домогательства на исключительное влияние на ход местной жизни, его стремление к власти проявились отчетливо. Публицист также считал его человеком вредным в общест-
35
венном смысле и способным причинить много зла, потому что за какое бы дело не брался В.И. Анучин, он всегда вносил в него разлад и показывал только свои корыстные намерения [8. С. 3]. Кроме того, по Томску распространялись сведения о том, что последний претендовал на место председателя губернаторского народного собрания и для достижения успеха не брезговал ничем [9. С. 6]. А.В. Адрианов считал своим долгом разоблачить облик человека, настойчивого, но бесцеремонного, быстро поднявшегося на вершину местной власти и собиравшегося добраться до Учредительного собрания. Достижение этой цели, по мнению А.В. Адрианова, покрыло бы всех интеллигентных людей несмываемым позором [10. С. 4]. «Анучин не может пользоваться доверием, ему нет и не может быть места в общественной деятельности» – писал Адрианов [11. С. 3]. Александр Васильевич был одним из первых, кто разоблачил Анучина. Впоследствии оказалось, что этот человек стал известен не только из-за своих финансовых махинаций, связанныхс его неблагополучными экспедициями, но и фальсификаций писем Горького и Ленина. Причиной фальсификаций послужило стремление превознести собственные заслуги, так как все письма наполнены лишенными каких бы то ни было критических замечаний, отзывами о произведениях и личности Анучина [12. С. 33].
Особого внимания заслуживают статьи А.В. Адрианова, посвященные злободневным политическим вопросам. Отречение Николая II от престола 2 марта 1917 г., создание Петроградского совета и Временного правительства привели к образованию в России двоевластия. Временное правительство объявило себя на переходный период верховной, законодательной и исполнительной властью в стране [13. С. 318]. «Да здравствует республика!» (12 марта) – так называлась статья, опубликованная в газете «Сибирская жизнь». Она стала первой, написанной Александром Васильевичем в качестве редактора газеты. В ней отмечалось, что наша революция прошла быстро и завершилась всероссийским праздником; что главное преимущество республиканской формы правления перед монархической состоит в том, что в демократической республике президент и законодательное собрание избираются всенародной подачей голосов [14. С. 4].
Публицист писал, что в новом правительстве нет казнокрадов и изменников своему отечеству [15. С. 1]. Русское революционное правительство исполнило то, что вменялось ему в первую очередь. Оно освободило из ссылки политических врагов самодержавия. В их числе Е.К. Брешковская, находившаяся в Минусинске. Встреча с ней произош-
36
ла 8 марта на станции Тайга. А.В. Адрианов, сам ранее отбывавший ссылку в Минусинске, описывал свое состояние так: «...нетерпением и волнением билось сердце в ожидании момента, когда она, так много сделавшая для освобождения родины, появится перед нами». «Святая мученица, бабушка русской революции» – именно так называл её А.В. Адрианов. Е.К. Брешковская заявляла, что свершилось великое событие и все должны помогать новому правительству. Серьёзной задачей она считала выборы в Учредительное собрание и полагала, что А.Ф. Керенский – это тот человек, которому можно доверять, в отличие от Н.С. Чхеидзе, чья работа в Государственной думе не внушала доверия. А.В. Адрианов отмечал, что с отъездом Брешковской Сибирь потеряет очень хорошего человека [16. С. 4].
В статье «Томский епархиальный съезд» (28 мая, 2 июня) Александр Васильевич охарактеризовал работу съезда, состоявшегося в Томске. На съезде присутствовало более 500 человек, и ими было принято решение заявить Временному правительству о готовности помочь ему в защите великой Руси от врагов. В подтверждение своих слов участники съезда собрали пожертвования [17. С. 3].
1 марта 1917 г. Петроградский совет издал знаменитый «приказ № 1», который предусматривал создание в воинских частях выборных солдатских комитетов, отменял титулование офицеров и отдание им чести вне службы, но главное – выводил Петроградский гарнизон из подчинения старому командованию. Этот приказ расценивался как демократический акт, который на самом деле нарушал необходимый для армии принцип единоначалия и тем самым способствовал падению воинской дисциплины [13. С. 318]. Все эти проблемы волновали А.В. Адрианова и отразились в публикациях. В статье «К вопросу о дисциплине» (11 мая) Александр Васильевич показал, как изменилось течение армейской службы на примере г. Томска. Он приводил в пример жалобы прапорщиков на солдат, которые не желали выполнять их приказания. А.В. Адрианов писал, что солдаты, призванные стоять на страже общественного порядка и спокойствия, сами первые нарушили их. Все это свидетельствовало об упадке воинской дисциплины и о забвении солдатами воинского долга [18. С. 3]. Публицист отмечал, что началось разложение, выразившееся в утрате воинского долга и чести, в массовом дезертирстве и в преступном братании с немцами в окопах. Во всём этом Александр Васильевич обвинял большевиков, называя их мусором российской революции. В Томске было принято решение о создании женских батальонов, так как счита-
37
лось, что русская женщина способна напомнить утратившим понимание воинского долга и чести мужчинам, как позорно их поведение перед отечеством и перед всем светом [19. С. 3]. Обо всем этом публицист писал в статье «Женский батальон в Томске» (18 июля), которая была написана после стихийных демонстраций, поводом для которых стала отправка на фронт революционно настроенных солдат.
Николай II после ареста был препровожден в Царское Село, где вместе с семьей содержался под арестом [13. С. 323]. Александр Васильевич посвятил свергнутому императору статьи «Таинственные пассажиры» (8 авг.) и «Водворение царской семьи в Сибирь» (12 авг.). Адрианов писал, что новые узники Сибири могли рассчитывать на человеческое отношение. А в статье «Моим доброжелателям» (11 авг.) А.В. Адрианов убежденно утверждал, что роль Николая Романова в истории самодержавия «кончена бесповоротно»: «Мне хотелось бы разрядить обстановку злобы, сгустившейся около имени Романовых, и сказать, что бывший самодержец всё-таки человек, не потерявший права на человеческое к нему отношение» [20. С. 2]. «Я бы желал только одного – чтобы это был последний ссыльный для Сибири, чтобы с водворением в Тобольск Николая II и его семьи Сибирь навсегда перестала быть страною ссылки», – писал он [21. С. 4].
Изменения после революции произошли не только в армейской среде, но и в повседневной жизни, причем далеко не в лучшую сторону, о чём также писал А.В. Адрианов: «Мы действительно живем под знаком всяческих «свобод» – свободы совершать убийство и кражи, свободы лгать и передергивать в печати, только завернувшись в тогу демократа и пришпилив красный бантик. Всё можно преодолеть, лишь бы это было во славу освобождённой России» [22. С. 3].
А.В. Адрианов отмечал и другие отрицательные стороны революции. Волновала его судьба газеты, и он полагал, что новое правительство могло бы объявить широкую свободу слова, а также возвратить издательствам все взыскания, которые были наложены самодержавием с 17 октября 1905 г. [24. С. 4]. А в статье «Пробуждение инородческого Алтая» (24 ноя.), которая была написана уже после установления советской власти в центре России, публицист сравнивал советское правительство с гнойником. Александр Васильевич верил, что это не может тянуться слишком долго. Здоровое тело России справится с этой болезнью и освободится от гнойника, как бы он не разросся [24. С. 2]. Говоря об автономии Сибири, публицист считал невозможным организовать власть совме-
38
стно с большевиками, потому что большевистский мир грозит России безнадёжным разрушением промышленности, длительной безработицей и полным крахом земельной реформы [25. С. 2].
Таким образом, в революционном 1917 г., возглавив крупнейшую в Сибири газету, А.В. Адрианов проявил себя как талантливый публицист, оперативно откликавшийся на самые разные вопросы общественнополитической жизни, касавшиеся и г. Томска, и в целом России.
Литература
1.Крюков В. М. Александр Адрианов. Последние годы. Томск, 2004.
2.Адрианов А.В. Город Томск в прошлом и настоящем. Томск, 1890.
3.Косых Е.Н. Сибирская жизнь // Томск от А до Я: краткая энциклопедия города. Томск, 2004.
4.Васенькин Н.В. А.В. Адрианов: жизнь и деятельность. Томск, 1995.
5.Адрианов А.В. Сердобольным томичам // Сибирская жизнь. 1917. № 259.
6.Адрианов А.В. Памяти Л.Л. Тове // Сибирская жизнь. 1917. № 18.
7.Адрианов А.В. Губернатор Ордовский и Распутин // Сибирская жизнь. 1917.
№60.
8.Адрианов А.В. Моё объяснение обществу // Сибирская жизнь. 1917. № 102.
9.Адрианов. А.В. От автора // Сибирская жизнь. 1917. № 98.
10.Адрианов А.В. Кто такой В.И. Анучин // Сибирская жизнь. 1917. № 97.
11.Адрианов А.В. Патент на честность // Сибирская жизнь. 1917. № 119.
12.Азадовская Л.В. История одной фальсификации. М., 2011.
13.Фёдоров В.А. История России. 1861–1917. М., 2003.
14.Адрианов А.В. Да здравствует республика // Сибирская жизнь. 1917. № 56.
15.Адрианов А.В. Напрасная тревога // Сибирская жизнь. 1917. № 54.
16.Адрианов А.В. Встреча в Тайге // Сибирская жизнь. 1917. № 56.
17.Адрианов А.В. Томский епархиальный съезд // Сибирская жизнь. 1917. № 116.
18.Адрианов А.В. К вопросу о дисциплине // Сибирская жизнь. 1917. № 99.
19.Адрианов А.В. Женский батальон в Томске // Сибирская жизнь. 1917. № 153.
20.Адрианов А.В. Моим доброжелателям // Сибирская жизнь. 1917. № 174.
21.Адрианов А.В. Водворение царской семьи в Сибирь // Сибирская жизнь. 1917.
№174.
22.Адрианов А.В. Нечто современное // Сибирская жизнь. 1917. № 118.
23.Адрианов А.В. Народному правительству для памяти // Сибирская жизнь. 1917. № 57.
24.Адрианов А.В. Пробуждение инородческого Алтая // Сибирская жизнь. 1917.
№255.
25.Адрианов А.В. С сибирского съезда // Сибирская жизнь. 1917. № 271.
39
В.Л. Помыткина
О ТАРСКОЙ УЕЗДНОЙ ТЮРЬМЕ В 1917–1919 гг.
Исследуется внутренняя жизнь уездной тюрьмы г. Тары после революции 1917 г. и во время Гражданской войны. Подробно рассматриваются кадровый состав, изменения в материальном оснащении, изменения численности заключённых, условий их содержания, меры поддержки освободившихся от надзора, сбор денег арестантами для нужд Красной Армии и пр. Работа выполнена по неопубликованным архивным источникам, часть из которых впервые вводится в оборот.
Ключевые слова: Тарский уезд; тюрьма; Гражданская война.
Первая мировая война, революции 1917 г., последовавшая за этим Гражданская война – события, отразившиеся на всех сторонах жизни российского общества. Промышленность, сельское хозяйство, здравоохранение, образование, культура – всё претерпело изменения. В течение 1917–1919 гг. власть в стране неоднократно менялась. В губернских и уездных городах тоже происходили постоянные изменения в структуре власти. Не стал исключением и древний сибирский городок Тара, основанный в 1594 г. Менялась жизнь в учреждениях города, в том числе и в закрытой от посторонних глаз Тарской уездной тюрьме.
Первый месяц наступившего 1917 г. для Тарской тюрьмы не стал особенным. Решались обычные служебные вопросы, выполнялась текущая работа. 9 января от инспектора Главного тюремного управления Тобольской губернии были получены указания на исправление недостатков, выявленных в ходе ревизии, проведённой в 1916 г. Нарушения были следующего характера: в карцер помещали по два арестанта вместо одного, тетради для письменных занятий не были прошнурованы и пронумерованы, бумага для прошений и писем выдавалась без штемпеля начальника тюрьмы, мытьё арестантов в бане не было еженедельным, а раз в две недели и реже [1. Л. 3].
После Февральских событий в Петрограде, уже в марте в тюрьмах происходит амнистия. Заключённых освобождают с разъяснением им необходимости соблюдения порядка и наказом «всецело отдаться благоразумной трудовой жизни с самой усиленной энергией, т.к. это сейчас необходимо для поражения внешнего врага» [1. Л. 6]. Освобождались от надзора административно-ссыльные и подследственные по политическим
40