Ракурсы_оЗрелищах_2011

Ракурсы. Выпуск 8

В темпе престо 29 мая, на следующий день по прибытии в Ревель короля Эдуарда VII, Дранков уже был в Петербурге в Министерстве императорского двора. Здесь он подал малограмотное Прошение (рукопись): «Честь имею покорнейше просить командировать кого-либо посмотреть картину снятую мною Высочайший приезд в Ревель и на Ревельский рейд, и выдать мне надлежащее удостоверение на демонстрирование таковой. Прошу картину в “Рояль Bio” смотреть».

О том, как Дранкову не терпелось оседлать время, свидетельствует приписка дежурного чина: «Дранков просит осмотреть фильм в 5 часов дня». Следовательно, к этому времени ревельская кинопленка была уже проявлена и напечатана позитивная копия. Для России весны 1908 г. – это фантастическая скорость кинопроизводства. А через несколько дней царско-королевские хроники были уже в синематографах. Таковы факты дранковского парадиза.

Главная его кинокартина называлась «Свидание Государя Императора с английским Королем Эдуардом Седьмым на Ревельском рейде» (300 м, цена копии 180 руб.), а ее удешевленный вариант – «Свидание двух Монархов в Ревеле» (200 м, 72 руб.). Сто лет назад стандартный фильм был длиною в 300 м (1 часть) и стоил, например, в США от 10 до 25 долларов за копию.

Поэзия воспоминаний Мосолова («Какой контраст с визитами Вильгельма Второго составлял прием английского короля в Ревеле!..

Был яркий, солнечный и не очень жаркий июньский день. Яхты “Виктория” и “Альберт” появились на горизонте. Вся наша эскадра со “Штандартом” во главе двинулась навстречу. После обычных приветствий король Эдуард, королева и принцесса Виктория, их дочь, перешли на “Полярную звезду”. Был сервирован завтрак...

После объезда английских крейсеров, эскортировавших короля, Государь спросил меня, не найдется ли в запасе подарка, подходящего для кают-компании. У меня, на счастье, была большая братина3 чеканного серебра, русской работы и русского стиля. Братина была тотчас же отвезена мною на один из крейсеров как первый подарок нового адмирала английского флота...

После обеда король вместе с высочайшими его гостями садился в кресла; разносились кофе и ликеры; около каждого монарха сто-

3 Шаровидный ковш, употребляемый в старину для питья вина вкруговую.

142

В. Рогова. Дранковский гамбит

яло свободное кресло, и лица, с которыми король желал разгова-

ривать, садились без всякого стеснения...

В5 часов заиграл оркестр, и наши дамы и барышни стали танцевать. Адмирал Керр пошел кружиться одним из первых, пригласив одну из Великих княжон.

Вся царская семья сохранила самое приятное воспоминание об этом визите. Наши гости умели изгнать из отношений всякого рода принужденность и нервозность»), небрежно титровалась Дранковым: «Приезд Государя Императора, Императрицы, Наследника (четырехлетний цесаревич Алексей. – В.Р.) и др.; Прибытие вдовствующей Императрицы, королевы эллинов Ольги Александровны [неверно: Ольга Константиновна, дочь великого князя Константина Николаевича. – В.Р.] и В.К. Михаила Александровича; Прибытие председателя Совета Министров [Петра] Столыпина, министров иностранных дел и морского; Прибытие английской эскадры; Встреча монархов; Государь Император

всопровождении министров Двора и др. отбывает на паровом катере от императорской яхты “Штандарт” к королевской яхте “Victoria and Albert”, чтобы приветствовать английского короля и королеву; Государь Император и королевская чета отбывает на паровом катере к императорской яхте “Штандарт”».

Вупрощенном варианте фильма, выпущенном кинотеатром «Модерн» 4 июня (на 10 дней раньше основного!), господствует премьер-министр, что не случайно, как все у Дранкова. В кинохронике заявлены сюжеты: «Приезд Государя Императора и др.; Беседа на яхте министров г.г. П. Столыпина, А[лександра] Извольского, И[ванна] Дикого и нач. канцелярии Министерства Двора А. Мосолова; Отъезд на паровом катере коменданта В[ладимира] Дедюлина; П.А. Столыпин на яхте принимает доклады; Вся английская эскадра во главе с “Victoria and Albert” дефилирует перед русской эскадрой»...

Ларчик открылся просто, потому что уже 8 июня 1908 г. Дранков заснял “Вечер у председателя Совета министров П.А. Столыпина в Елагином дворце”. Конечно, интриги, интриги, кругом одни интриги, но это была красивая победа Александра Осиповича – не настырного папарацци, а человека, очаровавшего самого Петра Аркадьевича и его друзей! Хорошо информированный журнал «Сине-фоно» отметил, что в этот день «в присутствии министров и других высокопоставленных лиц А.О. Дранковым демонстрировались картины из русской действительности, среди которых была и последняя злоба дня: “Свидание Монархов” и др.

143

Ракурсы. Выпуск 8

Картины имели успех и вызвали сочувственное отношение со стороны присутствовавших».

По сообщению Бориса Лихачева, кинохроника «Вечер... в Елагинском дворце» была конфискована полицией ввиду слишком интимного характера. Семен Гинзбург заметил лишь, что источник этих сведений не известен.

В жизни Дранкова была роль, по современным представлениям, кинообщественника. Естественно, он начал ее осваивать при императорском дворе. 20 июня 1908 г., в пятницу, в 9 часов вечера в Большом Гатчинском дворце, резиденции государыни Марии Федоровны, Дранков демонстрировал программу из 11 кинолент. Кроме уже упомянутых его фильмов он показал картины: «Парад Л.-Г. Сводно-Казачьего полка в Высочайшем присутствии в Царском Селе», «Первый полет воздухоплавателя», «Шхуна в море», «Ловительница морских крабов», «Драма моряка», «Под покровительством любимцев» и «Заколдованный дом» – типичный репертуар любого столичного кинотеатра. Сохранилась афиша с российским гербом этого кинематографического представления в четырех актах. Ея Императорское Величество Мария Федоровна осталась весьма довольна кинозрелищем. Августейшая хозяйка просила демонстратора и далее знакомить ее с киноновинками (как рассказывал он сам). Лихачев неверно отметил, что это был первый в России киносеанс перед царской семьей во главе с императрицей-матерью. Нелепо даже предположить, что великие князья и княгини, принцы и принцессы, герцоги и герцогини собрались бы под протекторатом дочери датского короля для того, чтобы посмотреть дранковские пленки. В царской семье (более 200 человек) и по более существенным вопросам согласия не было.

Кинокритикдолженбылзнать,чток1908г.уженескольколет функционировала дворцовая фильмотека, а Ягельский с 1900 г. регулярно проводил «кинематографические спектакли» для Их Императорских Величеств и особ свиты. Ко времени дранковского «пионерства» этих сеансов уже было несколько десятков.

По некоторым косвенным источникам можно предположить, что накануне кинематографического представления 20 июня у вдовствующей государыни Дранков сделал ей киноподношение фильмов: «Встреча членов романовской фамилии в присутствии Императрицы-матери» и «Посещение Великим князем Михаилом Александровичем Александро-Невской Лавры». Так кинематографщик элегантно нашел путь к любящему сердцу матери, обожавшей младшего сына, «самого удивитель-

144

В. Рогова. Дранковский гамбит

ного из всех детей». А в декабре этого же года Дранков выпустит киноленту «Приезд Е.И.В. Великого князя Михаила Александровича в Ревель».

Итак, доподлинно известно: не ранее 28 мая Дранков снимал королевских особ в Ревеле, 29 мая и 8 июня он находился в Санкт-Петербурге, 20 июня – на мызе Гатчина. Чудесное в том, что в антракте (или антрактах) Дранков побывал в Гамбурге на Международной синематографической выставке, организованной Интернациональным киносоюзом (объединение кинопрокатчиков. – В.Р.). Она проходила с 31 мая по 25 июня. Дранков вместе с Самуилом Лурье, бессменным редактором «Сине-фоно», представлял Россию, о чем и сообщил в четырех номерах лучший отечественный киножурнал. Так что легенды о вездесущности Дранкова не всегда беспочвенны.

Разумеется, на кинофоруме Дранков демонстрировал свои кинопроизведения. Есть нечеткая информация о том, что его экзотическая для европейцев кинолента «Охота на медведей в окрестностях Санкт-Петербурга» была удостоена Золотой медали, и вскоре хроника «A Russian Bear Hunt» вышла на американские экраны (прокатчик «Urban-Eclipse»).

Через несколько месяцев в Париж, на Конгресс фабрикантов лент, Дранков, как и Ханжонков, уже направит своего представителя. О наградах история умалчивает.

Гинзбург замечает, что «в 1908 году были сняты три фильма, посвященные охоте на медведя, причем только один (Кобцева) – в таежных районах, где медведи встречались действительно довольно часто... Трудно предположить, чтобы в окрестностях Петербурга в нашем веке (ХХ. – В.Р.) водились медведи. Вернее всего, Дранков снимал преследование и уничтожение зверя, специально купленного для развлечения богатых бездельников».

«Меньше чем через месяц после Эдуарда Седьмого, – читаем у Ольденбурга, – в Россию прибыл французский президент [Арманд] Фальер. Во французском парламенте только социалисты – да и то не очень энергично – протестовали против этой поездки. “Президент, – говорил “коммунар” [Эдуар] Вайян, – может в России услышать выстрелы: это убивают ее лучших граждан”. Министр иностранных дел [Стефан] Пишон решительно заклеймил подобные выходки» (в роковые годы он первым публично обвинит большевиков в расстреле Романовых).

На этот раз Дранков сразился с братьями Пате и победил. Он почти монопольно распространял две киноленты: «Прибытие

145

Ракурсы. Выпуск 8

президента Франции Фальера в Ревель для свидания с Государем Императором» и «Прибытие французской эскадры в Ревель». В мемуарах 1937 г. генерал свиты Мосолов отметил: «Никогда не забуду, с каким блеском прошел прием президента Фальера; его сыну тотчас же дали прозвание “дофин”».

Разумеется, «первый русский кинофабрикант» очаровал французов, и его аккредитовали на саммит в Норвегии.

Совершенно неожиданно во время пребывания Фальера в России прославилась кузница актеров и режиссеров для первых дранковских игровых фильмов. Курьез (конечно, вне истории про кино) поведал Мосолов: «Во время пребывания французских моряков в Петербурге устроено было большое представление в их честь в Народном доме, грандиозном театре, точно нарочно построенном для такого рода оказий. По должности моей на мне лежало осведомить печать о происшедшем торжестве... Газета напечатала жирным шрифтом “Reception dans la maison publique de Sanct-Petersbourg” [“Прием в публичном (вм.: народном) доме Санкт-Петербурга”]... сколько издевательств мне пришлось вынести из-за этой описки... Во всех наших клубах только и речи было, что об этом заголовке». Скорее всего, от души веселился и Дранков, завсегдатай Народного дома.

Николай Лебедев, автор «Очерка истории кино СССР», голословно утверждает, что в феврале–марте 1908 г. Дранков выпустил 17 неигровых лент. Это вздор. А приобщение к ним английских и французских хроник абсолютно нелепо. Упомянув картину «День 80-летия графа Л.Н. Толстого», профессор легковесно резюмирует: «Этой серией дранковских документальных фильмов открывается новый период истории кино в России – период становления русского отечественного кинопроизводства».

Исторические факты опровергают этот вывод. Предшественники «первого русского кинофабриканта» сделали не меньше. Совершенно определенно можно сказать лишь то, что в 1908 г. русский кинематограф в руках Дранкова стал суперприбыльным бизнесом. Успех был не в количестве кинофильмов (тем более их тираже), а в их сенсационности и плотности запуска в столичный прокат. Но установка на сиюминутное обогащение заблокировала Дранкову путь в большой кинематограф.

Кинопроизводство же в хрестоматийном понимании (отрасль промышленности, хозяйственное предприятие, системный выпуск кинотовара) в России начал Ханжонков в 1907 г. Он и стал национальным кинолидером. У Дранкова не было даже того вли-

146

В. Рогова. Дранковский гамбит

яния на русское кино, что было в это время у Адольфа Цукора на американское.

В разгар жаркого лета 1908 г. Дранков заснял «Скачки на приз Государыни Императрицы, устроенные Императорским Царскосельским поощрительным скаковым обществом 20 июля на Удельном ипподроме». Хотя царица Александра Федоровна присутствовала на мероприятии, в кинохронике ее кадров не было. Дранков выпустил сюжеты: «Съезд публики на ипподром около тотализаторских касс», «Вывод лошадей», «Кентор перед скачкой», «Скачки», «Панорама трибун», «Финиш», «Публика у барьера», «Дефилирование победителя скачки перед публикой», «Поздравление владельца лошади Л.Р. Родзянко». Скорее всего, «особе при царском Дворе» демонстрировать Их Императорское Величество не позволили.

По крайней мере аналогичная ситуация сложилась при цензурировании плаката к кинохронике «Маневры в Красном Селе в Высочайшем присутствии Государя Императора (и Великого князя Николая Николаевича)». На Прошение Дранкова от 19 ноября положена резолюция от 20 ноября: «Картину с изображением Их Императорского Величества Государя Императора не разрешено поминать».

А накануне исторического фильма «Стенька Разин» гранд отечественной кинолетописи запечатлел «Высочайший парад лейб-гвардии сводного казачьего полка в присутствии Их Величеств Главного Атамана всех казачьих войск Наследника Цесаревича и августейших дочерей в Царском селе».

«Стенька Разин и княжна». Любим мы играть в разбойников

15 (28 октября по новому стилю) 1908 г. произошло событие, которое Александр Дранков рекламировал как «делающее эру в нашем кинематографическом репертуаре». На экраны страны (впрочем, в ту пору это выражение еще не употреблялось) вышел первый, как принято считать у большинства киноисториков, отечественный игровой фильм «Стенька Разин и княжна» («Понизовая вольница»)4. Газета «Сцена» подтвердила, что он «делает эру в истории русского кинематографического театра». Следует отдать должное Дранкову-первопроходцу: он чутко уло-

4 Фильм сохранился.

147

Ракурсы. Выпуск 8

вил настроения отечественной кинопублики и профинансировал картину на любимый сюжет из национальной истории, разыгранный «на воле» родными актерами. Отныне он будет важно именовать себя «первым кинопатриотом России».

Уместившиеся в 224 метра целлулоидной кинопленки шесть не вполне внятных, довольно сумбурных сцен-эпизодов и семь не очень грамотных надписей-титров на тему атамана-батюш- ки, Волги-матушки и княжны-разлучницы имели потрясающий зрительский успех. Кстати, они совсем не уступали текущей продукции французской кинофирмы «Братья Пате». Кинолубок «Стенька Разин» был фаворитом русского проката до конца 1911 г. – момента выпуска первого нашего блокбастера «Оборона Севастополя» (производство А. Ханжонкова) и появления исторических итальянских боевиков.

Возможно, в истории экранных искусств «Стенька Разин и княжна» – первый видеоклип. Дранков впервые в истории кинопроката начал сочетать звук и видеоряд: записал на пластинку музыку и распространял кинопленку с приложением грамофонной записи.

Годами кинозрители каждый раз испытывали чрезвычайное психологическое напряжение, видя, как беспощадный атаман в эмоциональном порыве дарит Волге (т. е. топит) персидскую княжну. Публика Серебряного века упивалась кинообразом героя, поражавшего Османскую империю своим кровавым куражом, наводившего ужас на боярскую Россию, Крымское ханство, шахскую Персию и католическую Европу. Такова была эпоха, таковы были нравы русской киновольницы.

Парадоксально, но счастливая мысль изобразить бунташные события 1668 г. методом «ожившей фотографии» посетила не Ханжонкова, земляка Стеньки Разина и Емельки Пугачева, не Шарля и Эмиля Пате, алчных владельцев кинорынка Российской империи, а сентиментальнейшего госчиновника по железнодорожному ведомству Василия Гончарова.

Сначала он по стихотворению Дмитрия Садовникова «Из-за острова на стрежень» сочинил «пиесу» «Понизовая вольница» с синематографическими интермедиями. Эту техническую новинку уже использовали в театрах Федора Корша и Симона Сабурова. Исключительное право на постановку «Понизовой вольницы» Гончаров предоставил московскому театру «Аквариум» на Триумфальной площади.

Затем Василий Михайлович написал «сценариус» «Стенька Разин и княжна». В известную историю как автор он вбро-

148

В. Рогова. Дранковский гамбит

сил лишь мотив ревности Стеньки к «милому принцу Гассану». О его существовании атаман узнает из подметного письма казаков. Придуманная интрига стала удачным драматургическим ходом в духе хичкоковского саспенса. Поразительно, что в эпоху «технических», «номерных» или на манжетах писанных сценариусов, где, как правило, лишь протокольно перечислялись объекты съемок, первый русский кинодраматург написал психологическую новеллу в шести картинах.

Авторские права на принца Гассана

Продвинутый человек с патеевскими манерами господин Гончаров, вернувшись из Франции, ничтоже сумняшеся обратился в Общество русских драматических писателей и оперных композиторов с требованием охраны его авторских прав на сценариус «Стенька Разин и княжна» как на литературное произведение: ведь в Европе к кинематографу уже стали относиться как к искусству. Всех потрясли галлы.

Театр «Комеди Франсез» и Академия «бессмертных» объединились к 1908 г. в создании кинокартины «Убийство герцога Гиза» на оригинальную музыку Камиля Сен-Санса с великими Огюстом Ле Баржи в роли Генриха III, Альбером Ламбером – Гиза, Габриель Робинн – маркизы Пуармутье и Бертой Бови (паж). Киностудия «Filmes d’art» (владельцы братья Лафитт) в этом же году выпустила легендарную «Арлезианку». Впервые французские актеры согласились работать в кино именно в компании «Художественный фильм». Костюмно-историческую серию продолжили «Возвращение Улисса», «Флория Тоска», «Макбет», «Поцелуй Иуды», «Воскресение»… Амбициозные киноленты кардинально обновили эстетику экранного зрелища.

Общество кинематографических авторов и писателей – филиал киностудии «Братья Пате» даже объявило о намерении средствами кино выразить мысли великих людей – экранизировать классиков всех эпох и народов. Не отставали и итальянцы.

А в России разразился скандал: почтеннейшая русская интеллигенция развлекалась «чудачеством» бывшего железнодорожника: на сюжет для балагана черни, «киношек» (flickers) – авторские права?

Единственным, кто не смеялся, а мгновенно и верно оценил ситуацию, был малограмотный Дранков, который вообще никогда никаких сценариев не читал. Однако Александр Осипович не только знал европейский кинорынок, не только понимал важность для отечественного зрителя картин с национальной идеей,

149

Ракурсы. Выпуск 8

средой и русскими актерами – он давно лелеял мечту стать первым кинопатриотом страны. Более того, ему доложили, что этим путем уже идет Александр Ханжонков, подымающийся серьезный конкурент.

Поэтому Дранкову было не смешно. Он нутром почувствовал, что наступил его звездный час, и незамедлительно купил «сценариус» Василия Гончарова и признал все его шокирующие претензии (в том числе и мифические юридические) на авторские права, став, таким образом, крестным отцом русских киносценаристов.

Киноделец организовал, говоря по-современному, суперпиар и приступил к производству первой отечественной игровой киноленты, «подобной которой еще не было в кинематографическом репертуаре, – расписывал Дранков в своей хвастливой рекламе. – Выпускаемые мною картины важны своей исторической выдержкой и правдой.

Более 100 человек участвуют в этих картинах.

Вся давно отошедшая красочная жизнь понизовой вольницы, обилие типов разных национальностей, входивших в шайку Стеньки Разина (Волжского ушкуйника) – все это проходит перед глазами зрителя, перенося его в другой век, другую среду.

Некоторые сцены исполнены в вираже...

Принимая во внимание даже то обилие запросов, какое уже поступило к нам и вытекающую отсюда вероятность на особенно большое количество заказов, просим таковым поспешить, делая их телеграфно.

Телеграфное слово: “Разинъ”. С почтением А. Дранковъ.

К настоящему циркуляру приложен плакат».

Дранков или Гриффит

Александр Дранков не решился доверить постановку сценариуса его автору, Василию Гончарову, известному крутым нравом и знакомому единственно с французской технологией киносъемок. Первым русским кинорежиссером был титулован, с легкой руки Дранкова, актер Владимир Ромашков, никогда не хватавший звезд с неба, но потомственный почетный гражданин, уполномоченный Императорского русского театрального общества, член Агентства Союза драматических и музыкальных писателей. Ему и было велено найти на Финском заливе волжскую «натуру» басурманского низовья.

150

В. Рогова. Дранковский гамбит

Кинолубок сняли, скорее всего, за один день. Артистов из Петербургского народного дома одели в боярские костюмы, взятые напрокат. «Разбойникам» велели вдохновенно осушать позаимствованные из театрального реквизита бутафорские кубки. Они поют, кричат «ура», размахивают кинжалами. Княжна исполняет национальный танец. И общие планы, и каждая сцена наполнены движением – отчаянно чрезмерным, с точки зрения сегодняшнего взгляда, но 100 лет назад важно было максимально подчеркнуть отличие изображения кинокартины «Стенька Разин» от статики «волшебного фонаря».

Неизвестно, кому удалось пригласить на роль донского атамана любимого петербуржцами трагика Евгения Петрова-Краев- ского. Он был успешным футболистом и боксером. А на театре блистал в мировом репертуаре: король Филипп («Дон Карлос»), Отелло, Макбет, король Лир, Карл («Разбойники»), но предпочитал русскую классику. И в первом экранном образе русского кино Стеньки Разина актер демонстрировал чувства персонажа трагедии. Он сыграл обуянного надрывной страстью и неизвестно куда мчащегося лихого народного героя. Прекрасны величественное лицо Петрова-Краевского, его глаза, отливающие жестокой чернотой, роскошная шевелюра и крепкая стать. Он, несомненно, украсил фильм (или фильму, как тогда говорили).

Талантливый актер связал свою судьбу с Дранковым, став главным режиссером его компании. Он прославился как постановщик знаменитого дореволюционного киносериала «Разбойник Васька Чуркин»(«Русский Фантомас»). Летом 1917 г. на деньги Дранкова Петров-Краевский срежиссировал сенсационную кинодраму «Большевик» с Виктором Петипа, внуком знаменитого балетмейстера, в заглавной роли. Курьез в том, что Дранков эмигрировал, а Петрову-Краевскому в 1924 г. большевики присвоили звание заслуженного артиста Республики.

Софья Гославская, партнерша Краевского по съемкам у Пате в картине «Невеста огня» (1912), оставила о нем записки как о душевном человеке, балагуре, очень трогательно вспоминавшем о первой кинороли: «Я играл Степана Разина. Много отдал ему сердечного тепла. Много пережито, но не забыто».

Кто-то из пары операторов киноленты (сам Дранков или Николай Козловский) сделал робкий, но весьма значимый, шаг в киноискусстве – у него впервые кинокамера «ожила»: совершила легкий «наезд» на ватагу разбойников в четвертой картине фильма «Ревность заговорила» (камера приблизилась к лицам актеров).

151