Ракурсы_оЗрелищах_2011

Ракурсы. Выпуск 8

кучи, когда и двое-трое ужиться между собой не могут?.. А ведь Стеньку-то я помню… И Тараса…

Пойдем со мной… дыра там есть такая, очень удобная для человеческого жительства.

Я только улыбался, глядя в его доброе лицо, сиявшее удовольствием встречи…

– А зачем родился с такой шеей, на которую ни одно ярмо не подходит?»

Торопился Дранков с запуском в прокат монтажной «Драмы из жизни Григория Распутина» не зря. Уже 5 марта 1917 г. на экраны страны вышел скандальный фильм «Темные силы – Григорий Распутин и его сподвижники» (реж. Сигизмунд Веселовский). Несмотря на протесты общественности, Григорий Либкен, собственник кинокартины, устроил ее продажу с аукциона. Союз работников художественной кинематографии наивно потребовал от министра юстиции Александра Керенского запретить выпуск грязных и порнографических кинолент «на темы ушедшего царизма». Однако новая власть сама как могла пинала поверженную монархию. Эту-то золотоносную жилу и учуяли вслед за Дранковым акулы кинобизнеса.

Вскоре Либкен стал торговать второй серией «Темных сил», а кинофирма «Минерва» – сенсационной драмой «Таинственное убийство в Петрограде 16 декабря». Распутинскую серию продолжил фильм «Царские опричники»(«Из золоченых мундиров – в арестантские халаты», реж. Георгий Инсаров и Николай Салтыков), снятый на кинофабрике «Альфа». Газета «Обозрение театров» писала, что ее владельцы, как всегда, попытались «снять побольше пенки с мути, и чем последняя была гуще, тем реклама была развязней, тем приемы для привлечения клиентуры были неразборчивее».

К сожалению, кинопублика Серебряного века жаждала таких зрелищ, и «Кино-Альфа» выпустила сиквел «Ссылка и героизм Великого князя Дмитрия Павловича».

В мае вышла «бульварная распутинская порнографическая драма» Чаргонина «Люди греха и крови». Следующая разоблачительная киностряпня – «Тайна дома Романовых» и «Позор дома Романовых» (про интимную жизнь Императора Николая II). В Киеве на альковную тему поставили картину «Торговый Дом Романов, Распутин, Сухомлинов, Мясоедов, Протопопов и Ко» («Кошмары прошлого», реж. Салтыков).

Маховик, запущенный Дранковым, множил капиталы…

162

В. Рогова. Дранковский гамбит

Тараканий царь

Все кинематографисты восторженно приветствовали русскую Февральскую буржуазно-демократическую революцию 1917 г., не ведая, что у их фильмов уже нет будущего. А в оставшиеся ошметки времени лишь немногим блеснет любовь улыбкою прощальною.

Сразбегу, несмотря на усилившийся пленочный голод,

А.Дранков успешно запускает в прокат кинодраму «Священник Георгий Гапон» по сценарию скандально известного Ипполита Рапгофа (графа Амори). Николай Салтыков жестко исполнил «героя» 1905 г. К счастью, картина уцелела, потому что она очень интересна насыщенным использованием крупных планов. Операторское мастерство Григория Лемберга, свояка Дранкова, явно авангардно. Но, возможно, он лишь выполнял творческую задачу режиссера Бориса Светлова.

Всего через несколько недель этот же творческий коллектив ошарашивает кинопублику фильмом «Бабушка русской революции – кинобиография Е.К. Брешко-Брешковской». Мученицу за свободу трафаретно сыграла А. Иванова. Кинолента «Большевик» (реж. Евгений Петров-Краевский), созданная накануне сражений «За власть Советов!», уже имела негативные последствия для Дранкова. В ответ он профинансировал безликий панегирик «Творец манифеста 17 октября 1905 года – граф С.Ю. Витте» (реж. Владислав Старевич).

Дранков не скрывал, что кровопролитные московские бои он по-обывательски пересидел в столичных подвалах. Но после октябрьского большевистского переворота киножизнь Дранкова приобретает второе дыхание. 16 ноября 1917 г. он выпускает двухсерийный кинороман «Мемуары графини Тарновской» («Погибшее счастье» и «Горькая судьба»), сценарий и режиссура Владислава Ленчевского. Фрагмент из него хранит Российский государственный архив кинофотодокументов. Картину отличает хороший актерский состав: Амо Бек-Назаров, Н. Салтыков, Е. Божевская и Ягельский.

Успешна в прокате была и его двухсерийная детективная кинодрама «В красе ее был смерти яд», созданная Федором Комиссаржевским.

В 1918 г. Дранков экранизирует архипопулярный романс Александра Вертинского «Ваши пальцы пахнут ладаном» в режиссуре Якова Галицкого (Гольденберга), как атрибутирует третий том каталога «Советские художественные фильмы» 1963 г. В окаянные дни эта картина приносит ему хороший капитал и …

163

Ракурсы. Выпуск 8

исчезает. А коллекцию Госфильмофонда России украшают разрозненные фрагменты инсценировки этого вокально-поэтичес- кого произведения, заснятого в это же время известным режиссером Светловым, и принадлежащие другу Дранкова Николаю Козловскому. Вряд ли это отголоски коммерческой войны, скорее – типичной дранковской сделки.

После опубликования 23 октября 1918 г. в газете «Северная коммуна» Постановления Петроградского кинокомитета «О порядке реквизиции и национализации кинотеатров и кинематографических предприятий г. Петрограда и области», подписанного Анатолием Луначарским и Дмитрием Лещенко, первый русский кинопатриот не стал ждать превращения большевиками его знаменитой киностудии на Невском проспекте во Второе ателье Петроградского кинокомитета, не пошел к ним на поклон, а уже через неделю открыл в Одессе доступный всем крошечный Театр интермедий, где демонстрировал незатейливые фарсы. Тогда на одесском кинорынке царствовал Дмитрий Харитонов, у него работали Вера Холодная, Петр Чардынин…

Известный американский киноисторик Джей Лейда, встречавшийся лично с Дранковым, рассказывал, что 1919–1920-е гг. Александр Осипович провел в Ясной Поляне с Толстыми. Возможно, в этой информации есть доля правды.

Но доподлинно известно, что свои разорения в Петрограде и Москве Дранков более года мужественно пытался компенсировать на белогвардейском Юге. 15 сентября 1919 г. он повторно объявляет об организованной им в Киеве киностудии в номере гостиницы «Франсуа», куда приглашает на работу Владимира Максимова, Анатолия Каменского, Леонида Жукова, Татьяну Павлову (Зейтман), Ивана Шмидта, Корди Милович, Михаила Вернера, Николая Баратова… и даже главного режиссера «Deutsche Film Bioscope» Густава Беера.

Классикой уже стала реакция на эту затею малоросского театрального журнала «Фигаро»: «У Дранкова – просто недержание студий. В Киеве, в Харькове и в Одессе он объявил – кинематографические студии (под своим руководством. – В.Р.) Почему обидел Екатеринослав? И что самое странное – во всех студиях объявлен один и тот же состав преподавателей… Кроме того, г. Дранков будет издавать свой журнал. Редактор Дранков.

Издатель Дранков. Сотрудник – тоже Дранков. Не Дранков, а чудовище какое-то». «Чудовище»продекларировало гораздо большие планы, чем смог переварить «Фигаро».

164

В. Рогова. Дранковский гамбит

Широковещательно Дранков заявил о подготовке двух кинопостановок с потрясающей Изой Кремер. Разумеется, это были «Мазепа» и «Богдан Хмельницкий». Следует отдать должное его проницательности: с тех пор приоритеты украинских кинематографистов не изменились. Правда, официальная версия состояла в том, что в германский Киев Дранков выехал со своим киноколлективом ради экранизации популярной вещи «короля фельетона» Власа Дорошевича «Сахалин». Натурально, ни один метр фильма отснят не был, киногруппа разбежалась.

А московский «Театральный курьер» сообщил об открытии Дранковым в Киеве артистического кабаре с Милович, примой венской оперы.

Конечно, это уже были конвульсии поверженного льва.

Но в реальности, после провала в Одессе, в жизни Дранкова начинается то, что Михаил Булгаков обозначил сильным и емким словом «бег».

«Встретился я с ним последний раз в 19-м году, при белых в Киеве, – вспоминал Борис Вольф и цитировал из булгаковской “Белой гвардии”: “Город жил странною, неестественной жизнью… Бежали… банкиры со своими женами, бежали талантливые дельцы, …адвокаты, общественные деятели. Бежали журналисты, московские и петербургские, продажные, алчные, трусливые…Честные дамы из аристократических фамилий. Их нежные дочери, петербургские бледные развратницы… Бежали … юные пассивные педерасты. Бежали князья и алтынники, поэты и ростовщики, жандармы и актрисы императорских театров …

Город разбухал, ширился, лез, как опара из горшка”.

– Когда я шел по Крещатику, увидел Дранкова в бурке, что для меня было весьма странным. Я знал, что он на Кавказе, и вдруг встретил его здесь. Мы обнялись, расцеловались. Он сказал, что приехал на два дня купить бриллианты в магазинах Киева. Мы пошли по Крещатику, зашли в два или в три магазина, и он действительно купил в них какие-то бриллианты.

Пробыл он два дня, мы с ним их провели в гостинице. Позднее я узнал, что он уехал в Константинополь, где открыл

аттракцион “Тараканьи бега”. Об этом мне рассказывали люди, которые были у него на этих бегах». По мнению автора книги «Люди и фильмы русского дореволюционного кино» Ромила Соболева, Дранков эмигрировал из Ялты, где занимался производством порнографических картин для стамбульских притонов.

Несмотря на то, что страна была брошена в пучину Гражданской войны, русские кинопромышленники действительно про-

165

Ракурсы. Выпуск 8

должали строить в Таврии новые ателье, лаборатории, создавать отечественные киноленты. В деникинскую Ялту съехались звезды России. Федор Шаляпин организовывает образцовый курорт в своем имении Форос, Иосиф Ермольев приобретает участок на Николаевской улице, на Аутской Александр Ханжонков строит второй Голливуд.

Из его воспоминаний известно, что здесь Дранков, играя на любви русской кинопублики к памяти датского актера Вольдемара Псиландера, снял его кинобиографию «Жизнь Гаррисона» (реж. Марк Галицкий, он сыграл и «короля экрана»). Главную роль исполнила Брайловская, необыкновенно красивая и богатая женщина. Она же финансировала постановку.

Известно, что в Крыму Дранков работал над фильмом «Сын моря» и другими. И есть разрозненная информация о том, что оставшаяся в Москве часть его киносотрудников отсняла в это же время три небольших комедийных сюжета.

В феврале 1920 г. Дранков вместе с женой Ниной Петровной благоразумно выехал из Ялты навсегда из России. В это же время покинул страну со своей звездной съемочной группой и Ермольев. Они сумели вывезти часть капитала и негативы своих лучших кинокартин. Поэтому, разумеется, за кордоном эти кинороссияне оказались в привилегированном положении: для захвата своего места под солнцем иностранного кинорынка исторические события дали им фору в полгода перед менее прозорливыми соплеменниками.

Последний раз Дранков разгулялся на весь свет в Константинополе, куда только за пять ноябрьских дней 1920 г. из врангелевской Тавриды прибыло около 150.000 русских беженцев, белогвардейских офицеров и солдат. И появились мощные конкуренты – Ханжонков, Харитонов, позднее – Григорий Либкен. На Босфоре Дранков первым из русских кинодельцов становится прототипом уникального персонажа отечественной литературы и зарубежной журналистики.

Были ли тараканьи бега оригинальным изобретением Дранкова? Или он все еще пыжился продемонстрировать Ханжонкову свое превосходство, озорничая над мировой легендой «дрессированных насекомых» Старевича?

Вначале всех рассмешила зарубежная пресса байками про то, как начальник английской полиции аки лорд явился в Русский клуб на улицу Гран Пера закрывать дранковских тараканов и проиграл ему в азарте 300 лир. К слову, в действительности любимым «скакуном» был таракан «Люби меня, Троцкий»,

166

В. Рогова. Дранковский гамбит

разумеется, в классической литературе так ни разу и не представленный.

Зато, как вспоминал в парижском «Сатириконе» Антонин Ладинский, «фотография фаворита была даже помещена в одной из лондонских газет. Но чрезмерная слава погубила это замечательное начинание, так как значительное участие в тараканьих бегах принимали чины союзных армий, то бега было приказано закрыть… до следующей мировой войны. А ловкий компаньон исчез вместе с кассой».

«О бог азарта – великий бог!» – воскликнет в Константинополе «король юмора» Аркадий Аверченко и засвидетельствует

в1922 г. в «Записках Простодушного»: «Тут устроены тараканьи бега. Есть старт, тотализатор, цвета жокеев, и бегут живые тараканы; масса народу собирается играть. Есть верные тараканы. Фавориты» («Лото Тамбола»). «Смейтесь, смейтесь! Однако зеленый таракан меня кормит. Собственно, он не зеленый, а коричневый, но цвета пробочного жокея, которого он носит на себе, – зеленые. И поэтому я обязана иметь на плече огромный зеленый бант: цвет моего таракана. Да что вы так смотрите? Просто здесь устроены тараканьи бега, и вот я служу по записи

втараканий тотализатор» («О гробах, тараканах и пустых внутри бабах»).

Акрасный граф Алексей Толстой уже «зафактографировал» с Дранкова своего героя: « Словно свет брызнул в памяти Семена Ивановича. Вспомнил! Это было в Одессе. По столу так же бежал таракан, и он еще подумал тогда: “Ишь ты, рысак…”

–Тараканьи бега. …Этого оккупационные власти не предвидели. Это законно. Это ново. Это азартно.

Ртищев смотрел на него ошеломленный…

– Граф, ты гений… Ведь это же миллионное предприятие!.. Три дня и три ночи Семен Иванович и Ртищев в гостинице

“Сладость Востока” ловили тараканов, осматривали, испытывали, сортировали… И вот в кофейной грека Синопли появилась над дверью, над портретами Невзорова и Ртищева, вывеска поперек тротуара:

БЕГА ДРЕССИРОВАННЫХ ТАРАКАНОВ Народное русское развлечение Весть об этом к вечеру облетела всю Галату…

Семен Иванович относил ежедневно изрядные суммы в банк… Он давно уже забросил феску и теперь приходил в кофейню в смокинге, галстучке-фокстрот, лимонных перчатках и фетровой шляпе» («Похождения Невзорова, или Ибикус»,1925 г.).

167

Ракурсы. Выпуск 8

Дранковские тараканы играют судьбами булгаковских героев в эмигрантских снах «Бега». Артур Артурович, тараканий царь, во фрачном воротничке представляет невиданную нигде в мире русскую, но уже придворную, игру: «Тараканьи бега! Любимая забава покойной императрицы в Царском Селе! … Первый заезд! Бегут: первый номер – Черная Жемчужина! Номер второй – фаворит Янычар…Третий – Баба Яга! Четвертый – Не плачь, дитя! Серый в яблоках таракан!»

Всоветской экранизации пьесы «Бег» ( реж. Александр Алов

иВладимир Наумов, 1971) роль тараканьего царя конгениально сыграл народный артист СССР Владимир Басов.

Закрыл же Дранков свой тараканий аттракцион по причине немыслимых для европейской аристократии, но смачных, скандалов. Есть версия и про страх уголовной ответственности. Он попытался заменить гонки насекомых автомобильными заездами, но прогорел. Обитая на Босфоре, Дранков даже открыл маленькую прокатную киноконтору, что было, несомненно, отчаянно глупо.

Он даже противопоставил кабаре А. Аверченко «Гнездо перелетных птиц» и А. Вертинского «Черная роза» свое нечто – «Bal-Tabarin». Дранков – смешон и жалок, но строит гигантский «Луна –парк», который сгорел в прямом смысле слова 15 сентября 1922 г. Что пережил первый русский кинофабрикант до лета 1923 г. – неизвестно.

Но мадам Политика не изменила бывшей Особе при императорском дворе: в Турции пришел к власти просоветски настроенный Мустафа Кемаль Ататюрк. Войска Антанты эвакуировались. В лагерях беженцев начиналась гуманитарная катастрофа. На транспортных пароходах под эгидой Красного креста стали депортировать измученных людей. По сообщениям прессы, только в США к концу осени 1923 г. прибыло 150.000 бывших наших соотечественников. В их числе были нищие супруги Дранковы.

Так царский фаворит стал американцем. Осознавал ли он себя эмигрантом? Вряд ли. Но «бег» его закончился. Начались существование и ностальгия по прошлой необыкновенно удачной жизни: старая Россия не отпускала.

По традиции, он сразу же пытается привлечь к себе исключительное внимание. Уже 8 декабря 1923 г. нью-йоркское «Новое русское слово» печатает его фирменное послание: «А.О. Дранков подписал соглашение с фирмой “Акра” и приступает вскоре к постоянному выпуску на американский рынок русских картин

иотправке в Сов[етскую] Россию американских фильм. Кроме

168

В. Рогова. Дранковский гамбит

того, намечено особое применение кинематографа, который будет специально обслуживать нужды русской колонии».

Но Александру Осиповичу пришлось согласиться на низкооплачиваемую тяжелую работу в нью-йоркских доках. Ему не удалось проникнуть в касту представителей американских киностудий или советских экспортных учреждений. К этому времени

вкинокругах Дранкова либо не знали, либо уже забыли, а те кто помнил – категорически не доверяли.

Из бывших союзников от первого русского кинопатриота не отвернулся только Герман Бернштейн (Бернстайн). Он эмигрировал из России в благополучном 1893 г. и стал влиятельным журналистом, кинодистрибьютером. В архиве Института еврейских исследований в Нью-Йорке есть его фонд, где хранятся письма Леонида Андреева и его вдовы, Константина Станиславского…

Здесь профессор Александр Степанский обнаружил и корреспонденцию Дранкова: «Только что продал картину Столыпинских похорон в Англию за 1350 руб.», «Мы только что покончили с выпуском картины “Живой Труп” графа Льва Николаевича Толстого. Картина длиной 565 метров (метраж весьма незначителен. – В.Р.) и имела громадный успех, равного которому синематография не знает. На этом деле мы получили чистой прибыли свыше 18 тысяч рублей и уверены, что сможем сделать еще хорошее дело с этим негативом за границей…

Если Вы найдете хорошую комбинацию либо по продаже в Америку этого негатива либо хорошее количество заказов на позитивы – то немедленно телеграфируйте мне…»

Никто еще не усомнился в том, что именно Бернштейн организовал публикацию жуткого хвалебня «Герой фильма под названием “Жизнь”» про карьеру Дранкова под одной рубрикой с материалами об Эрнсте Любиче и Максе Рейнхардте. Все смешалось в американской прессе! Сегодня об этом «житии святого» можно говорить, только адекватно осознавая чудовищные психологические потрясения и материальные потери Дранкова за годы русской смуты.

Его автор – Луи Рич, известный в нашей стране как интервьюер Владимира Маяковского.

Вочерке расписаны кинокорпорация Дранкова с капиталом

в6000000 довоенных рублей, ее мозговой центр, состоящий из Алексея Путилова (русского Круппа), табачных королей Богданова, Гордона и Катламы; героическое восхождение безвестного ретушера захудалой фотостудии из бедного еврейского квартала

вцарские хоромы и королевские дворцы, ибо только Дранков до-

169

Ракурсы. Выпуск 8

стойно фактографировал помазанников Божьих, да и Григорий Распутин, Петр Столыпин, Владимир Сухомлинов… предпочитали только его; политическая ссылка (!) из-за дела лейтенанта Шмидта; страдания от преследования черносотенцев.

Панегирик цитируют до сих пор: «реакционное “Новое время”, либеральное “Русское слово”, социал-революционная “Русь”, социал-демократические “Наша жизнь” и “Товарищ”, неполитический журнал “Нива” и другим – всем были нужны его фотоматериалы.

…он предложил идею съемок 300-летия Дома Романовых. Правительство оказывало всякое содействие, и все фамильные вещи Романовых, роскошные наряды и бесценные украшения, хранившиеся в историческом музее в Петрограде и в Кремле, были предоставлены в распоряжение Дранкова. “Трехсотлетие дома Романовых” стало одним из самых великолепных кинопроизведений, созданных в России…

“Покорение Кавказа”. К сотрудничеству тоже были привлечены все правительственные департаменты, и войска в огромном количестве были “одолжены” Дранкову для производства фильма».

О том, что Дранков – типичный персонаж Николая Гоголя, американцы даже не догадались…

После печатной чуди происходят невероятные события. Одно задокументировано: Дранкова бросает жена и уезжает в Европу. Другое – полулегендарное (что уже хорошо для биографии Дранкова): он изобретает моментальную фотографию и завоевывает своими снимками всю Америку. И третье – Дранков купил автофургон, оборудовал в нем кинотеатр и крутил кино в русских общинах вдоль и поперек Соединенных Штатов. Волей-неволей он становится миллионером.

Как известно, срок годности глупости не ограничен. Из чего в начале 1927 г. Александр Осипович открыл в Голливуде свою киностудию «Drankoff Films» и на все калифорнийское побережье разрекламировал сверхбоевик «Августейший любовник» («Царская любовь») по собственному сценарию – все еще загадка истории. Но русская киноакула всплыла.

Уже 12 марта французский журнал «Иллюстрированная Россия» публикует фото Дранкова из Лос-Анджелеса с претендентами на роли Мали и Ники: Натальей Кованько (из МГМ) и Михаилом Вавичем, к этому времени признанным лидером русской колонии Голливуда. Вместе с Вячеславом Туржанским, Михаилом Визаровым, Дмитрием Буховицким …Дранков подписывает голливудские телеграммы. Эти демарши замечают в Советской России и ре-

170

В. Рогова. Дранковский гамбит

агируют. Так, журнал «Советский экран» публикует пророческую издевку Перы Атташевой «Новые тараканьи бега».

Правда, 11 февраля 1927 г. Дранков обратился к Бернштейну на Бродвей в «Джуиш Трибьюн»: «Возможно ли получить экземпляр Вашего журнала “Форвард” за 28 декабря 1923 года, пятницу? Мне бы очень хотелось получить один или больше экземпляров, потому что там есть статья, на которую я ссылаюсь благодаря Луи Ричу… одному из величайших американских писателей.

Эта статья не раз помогала мне утвердиться в борьбе за место в здешнем киномире. Она послужила еще больше моему директору по рекламе, господину Билу Ворту, который добился исключительного внимания к моему предприятию со стороны общественности всех Соединеннных Штатов».

К сожалению, это была его последняя гастроль. Разнузданной спекуляции на юношеской любви Николая II и Матильды Кшесинской не получилось: скорее всего, циничному замыслу воспрепятствовали опальные Романовы. А заокеанская кинопублика желала позабыть ужасы Первой мировой войны и не вспоминать о далекой поверженной России. В моде были фильмы Сесиля Де Миля, Любича, Чарли Чаплина. Нация победителей находилась под обаянием Дугласа Фэрбенкса и Мэри Пикфорд. Начинался мировой экономический кризис. На американском экране царствовали энергичные успешные герои, преуспевающие в жизни, или комедийные персонажи. Дранков фатально спутал времена и страны.

Тем не менее «Hollywood Topics» и «Новое русское слово» в начале января 1927 г. поместили фотографию Дранкова, разукрасили «его роль в деле создания крупных кинокомпаний в России». Рассказав о том, как Дранков инкогнито (как John Doe) добросовестно освоил кинотехнологию голливудских студий и успешно прошел стажировку, газеты опубликовали его заявление: «Я здесь не для того, чтобы революционизировать процесс киносъемок и поразить публику картинами бессмысленного или экстраординарного содержания. Моя задача – применить тщательно изученные мною современные методы производства в постановках, которые ждет публика».

В это время в Голливуд прибыл русский кинобогатырь Иван Мозжухин.

А Дранков явно еще не наигрался в киноприключения. Вспомнил про идею пятнадцатилетней давности. Сюжет, вероятно, тоже принадлежал ему: еврейская женщина, способная все утаить и всегда перехитрить полицию, любящая и любимая,

171