Гуссерль.Э.2001.Логические.исследования.Т.2(1)

подлинная очевидность. Ведь без нее и прославленная очевидность в н у т р е н н е г о в о с при я т и я, с которой она обычно смешивается - везде, где "внутреннее" восприятие понимается как восприятие и н­ т е н Ц и о н а л ь н ы х переживаний - совершенно бесполезна; речь, в которой выражается [описание] и осуществление дескриптивного разли­ чения внутренне воспринятых переживаний уже предполагает эту оче­

видность, поскольку ведь различение и описание интенциональных пе­

реживаний невозможно без отсылки к их интенциональным предметам. Эта очевидность приходит нам здесь на помощь. Очевидно, что это

нечто разное - созерцать красноту этого предмета и созерцать какое­

либо отношение сходства. Если это последнее созерцание считают чем­ то незаметным или неосознанным, то несообразности только нагро­

мождаются, так как жертвуют очевидно данными интенциями в пользу

чего-то, что нельзя заметить. Предыдущее рассуждение переходит в настоящее рассуждение, которое касается являющихся объектов, по­ скольку с о Д е р ж а н и я в рефлексивном феноменологическом анализе становятся объектами восприятия. Даже если мы не будем более и не можем называть явление шара (переживание) вещью и присущие ему абстрактные содержания свойствами или признаками, то дескриптив­ ное положение дел относительно обсуждаемого здесь пункта все-таки то же самое. {Различия между вещью и свойством суть онтологические, они не свойства переживаний, они не нечто заключенное и обнаружи­ ваемое в самом данном феномене как реальный (гееll) момент; они ско­ рее отсылают к связям переживаний сознания, в которых они явля­

ются согласованно, в которых они переживаются и определяются есте­

ственнонаучным образом.} 146

Учитывая это обстоятельство дел, мы можем воспользоваться оче­ видностью, значимой для различения интенциональных предметов вообще, также и для интенционального различения внутренних дан­ ных (Data). В этом предельном случае, когда интендированныйпред­ мет сам принадлежитреальному (гее1l) содержаниюпереживания(взя­ тому в конкретной полноте), сразу же вступает в действие и очевид­ ность внутреннеговосприятия. Мы имеем не только очевидностьраз­

личенности интендированныхданных, но также очевидность их дей­ ствительногосуществования.Там, где мы, например, направляем наш

146 А: (Эти различия сугь метафизические (или, если угодно, естественнона­ учные); вещественность (Dinglichkeit) не обладает феноменологическимха­ рактером, она не есть нечто заключенное и обнаруживаемое в самом соот­ ветственно данном феномене; но она указывает на эмпирические связи, в конечном итоге и объективно- на единство природной закономерности.}.

186

аналитический интерес не на являющийся шар, а на явление шара, и

различаем в н е м части или стороны и при этом отвлекаемся произ­

вольно от того, что означают для нас ощущаемые содержания, там мы

вместе с очевидностью, что это цветовое содержание, это совокупное

содержание и Т.д. воспринято, одновременно обладаем очевидностью, что оно действительно есть. Пусть даже отвлечение от истолкования не везде удается, и еще менее удается анализ пережитых содержаний, кото­ рый продвигался бы как угодно далеко, но в общем и целом оба всякий раз возможны. Точно так же как очевидность относительно различий ин­

тенциональных предметов не исчезает вследствие того, что мы легко

обманываемся относительно наших интенций, как только мы выходим за пределы сферы грубых различий; так же как, например, различие между майским жуком и елью - если их брать только так, как они осознаются в нашей интенции в качестве интенциональных объектов - есть под­ линная очевидность, точно так же подлинной очевидностью является та, которая зачастую говорит нам: цветовой момент, ощущение реаль­ но (reell) н ал и ч н ы в едином созерцании, это есть нечто, что вносит вклад в его конституирование (Mitkonstituierendes) и что отличается в нем от моментаформы. Не наноситникакогоущербаэтому то, что разъ­ единение этих моментов, их в-себе-бытие- вместо их простого бытия-в­ чем-то или принадлежащего чему-то бытия - немыслимо.

По отношению к этому очевидному положению дел неоправданно говорить: в себе существуют определенные психические процессы, на­ пример заметные возбуждения рядов сходства, и отсюда соответствую­ щее абсолютно простое конкретное обретает только один определен­ ный характер, одну определенную окраску, одно джеймсовское ge"147. Ибо, во-первых, эти Jringes обладают своей реальностью в той же

мере, как и предположенные неосознанные процессы, которые, впро­

чем, совершенно не касаются нас при чисто феноменологическом рас­ смотрении, а BO-ВТОрbIх,Jringеsсуть, пожалуй, некоторый вид прибавки,

которая с таким же успехом может присутствовать, как и отсутствовать;

если бы мы отождествили взятые здесь в качестве предположения Jringes с моментами, которые с очевидностью выделяются в каком-либо конкретном, то эти моменты в целом были бы простыми привесками к некоторому носителю, а этот носитель имел бы всецело характер уди­ вительной, лишенной каких бы то ни было качеств субстанции, кото­ рую никто более не принимал бы всерьез.

Очевидность, что моменты ощущения, момент цвета, момент фор­ мы и прочие имманентные определенности действительно принадле-

1470каймлениеили бахрома (анzл.) - термин У. Джсймса, - Прим. перев.

187

жат единству созерцания как конституирующие его моменты, нельзя

отрицать ни в коем случае. Можно их, пожалуй, объявить результатами каких-либо сращений или продуктами, которые хотя и реально (гееН) заключают в себе свои составные элементы (Faktoren), но все же неза­ метным образом; однако каким бы интереснымэто ни было в психоло­

гическом отношении, в дескриптивныхнепосредственныхданных - в

том, что только и принимается во внимание при прояснении понятий и способов познания, - вследствие этого ничего не меняется. Изгнать из теории абстрактные содержания и вместе с ними абстрактные поня­ тия означает объявить фиктивным то, что поистине составляет пред­ посылку любого усматривающего мышления и доказательства.

Возможно, возразят еще, уступая гиперкритическому сомнению, что distinctio rationis дано только в суждении. [Тогда] на одной стороне находился бы единый феномен, а к нему подступало бы затем высказы­ вание, приписывая ему внутренние различия. Однако это не доказы­ вало бы, что феномен действительно поэтому имеет внутренние раз­ личия. Мы бы ответили: само собой разумеется, когда бы мы ни выска­ зывали суждение опереживании, присутствуют оба, переживание и высказывание. Однако высказывание может ведь быть истинным, и оно, пожалуй, таково, если оно н ад ел е н о о ч е в и Д н о с т ь ю , Ведь если хотят признать, что имеет место случай, когда действительно да­ но и пережито некоторое "содержаться-в" (Enthaltensein), то утвер­ ждать, что это так, можно все же только на основе очевидности.И если где-либо очевидностьговорит в пользу некоторого"содержаться-в",то она делает это именно здесь. Конечно, нельзя без необходимостису­ жать понятие "содержаться" (Enthalten), а именно до понятия расчле­ ненности на отдельные куски (Stйcke). Если придерживатьсяэтого бо­

лее узкого понятия, то слово выпадает, но дело остается ясным.

Примечания. 1. Ход мысли, который только что был нашим предметом, весьма родственен тому, с которым мы уже сталкивались paHee14~. Там речь шла о вопросе, можно ли рассматривать виды (Spezies) как предметы, или,

не является ли верным то, что на самом деле существуют только единич­

ные предметы, которые по-разному упорядочиваются в соответствии со сходством. Напротив, в последних рассужденияхречь шла не о видах, но об их единичныхслучаях. Отрицают не только то, что можно было бы го­ ворить о таком объекте мышления, как "красный" вообще, но также и то, что можно было бы говоритьо единичномслучае красного, о красном как выступающем здесь и теперь моменте созерцания. Естественно, что наде­ ленное очевидностьюсознаниеобщего, в котором как бы даны сами виды,

118 ер. выше первую главу этого Исследования, в особенности § 3 и ел.

188

не могло бы образоваться, если бы единичный случай, созерцательная дан­ ность которого предполагается для действительного осуществления абст­ рагирования, был бы истолкован релятивистски. Так что параллельные ар­

гументы сущностно взаимосвязаны.

2. В добавление я замечу, что А. фон Мейнонг в своей ценной работе "О предметах более высокого порядка и их отношении к внутреннему воспри­ ятию" (которая, к сожалению, появилась слишком поздно, чтобы быть по­ лезной для моих Логических исследований) посвятил несколько рассуждений

отношению между очевидным признанием имманентных предметов как

таковых и внутренним восприятием (Zeitschr. f. Psych. и. Phys. d. S. , Bd. 21,

2 Abschnitt, S. 205 ff.). Если я правильно понимаю, то, согласно фон Мей­

нонгу, первая очевидность совпадает с очевидностью внутреннего воспри­

ятия, отнесенного к существованию соответствующего представления. В

таком случае, однако, он не мог иметь в виду ту же самую очевидность, ка­

кую мы имели в виду в тексте. То, что так называемый имманентный пред­

мет не может всерьез считаться предметом в представлении (как это по­ лагал еще Твардовский)149, есть, естественно, всецело и мое понимание; на

стороне представления не существует ничего, кроме "подразумевать-этот­ предмет", ничего, кроме, так сказать, содержания значения представле­ ния. Очевидность, однако, что я в представлении "ель" полагаю именно

ель, дерево, определенное посредством тех или иных признаков дерева, а

не, скажем, майского жука или что бы то ни было еще - нельзя никогда бу­

дет приписать простому восприятию, пусть даже восприятию, относящему­

ся к простому представлению как переживанию. Скорее речь идет об оче­ видности высказываний, комплексная интенция значения которых осуще­ ствляется на основе многообразных актов, нескольких представлений, а также соединяющих их идентификаций и различений. И даже если мы не

принимаем в расчет акты, которые находятся со стороны интенции, со

стороны осуществления мы не обойдемся просто внутренними восприяти­ ями. Ясно, что внутреннее восприятие только что названных актов иден­ тификации и различения не может возместить очевидность существова­ ния тождеств и различий.

§ 38. РАСПРОСТРАНЕНИЕСКЕПСИСА С АБСТРАКТНЫХ ЧАСТИЧНЫХ СОДЕРЖАНИЙ (TEILINHALTE) НА ВСЕ

ЧАСТИ ВООБЩЕ

Скепсисув отношенииабстрактныхсодержаний-частейсоответству­ ет возможныйскепсис в отношенииконкретныхчастей, кусков (Stuck). Однородная белая поверхностьозначает для нас делимый объект, и все,

119 В неоднократно критикуемом выше исследовании, впрочем, весьма тща­

тельном и квалифицированном.

189

различимые при действительном делении части мы вкладываем в нее как заранее существующие в ней. Мы распространяем это также и на ощущения. [Содержание.} 150 которое актуально переживается при рас­ сматривании белой поверхности, содержит куски, которые относятся к совокупному содержанию аналогично тому, как объективные куски по­ верхности - ко всей поверхности. Если обратят наше внимание на то, что мы в созерцательном представлении поверхности "позволяем взо­ ру скользить по ней" и что мы вследствие этого переживаем многооб­ разие различных друг в друга перетекающих содержаний. то это нас не собьет с толку. Мы распространим тогда нашу концепцию на каждое из этих содержаний.

Откуда мы знаем, однако, что содержание есть нечто составное (Kompositum)? Если в единую белую поверхностьмы привносимв фан­ тазии (hineinphantasieren) разделения, то соответствующее содержа­ ние ощущений может действительно выявить некоторое соединение частей; однако из-за этого вклада фантазии первичное содержание не остается ведь неизменным.Данное теперь сложное содержание,разде­

ленное разрывами, не тождественнопервоначальныму,полностьюеди­

ному, неразделенномув себе содержанию. "Части, на которые можно, как думают, разложить такое единство, суть вымышленныечасти,,151. Мы осуществляем на основе нераздельного содержания сознания оп­ ределеннуюдеятельностьфантазиии суждения, и то, что они первона­

чально производят, мы вкладываемв само первичноесодержание.

Однако нас охватывает далее сомнение, когда мы обращаемся к рассмотрениюслучая, который вначале был бесспорным, а именно то­ го случая, когда содержаниесозерцанияуже обнаруживаетразделение. Не доставляет ли нам переживание также и здесь сначала опреде­ ленное единое содержание, которое мы впоследствииобозначаем как состоящее из частей, и не осуществляемли мы новую операцию, кото­ рая дает возможностьдля такого обозначения.Мы обращаемвнимание в созерцании, как обычно говорят, сначала на одну, затем на другую, а затем на следующую часть. Но с каждым шагом изменяется и пережи­ вание. Из-за склонности смешивать ощущаемые содержания с воспри­ нятыми или воображаемыми предметами шаг за шагом подменяется

первичное содержание весьма отличными содержаниями;часть, на ко­

торую направлено внимание, находится не просто в центре внимания,

но буквально в центре видения, и доставляет, таким образом, иные

ощущения, чем в том случае, когда эта часть находится на заднем плане.

150 А: {психическое содержание}.

J5! F. Schumann, а а О., Z. [. Psych., Bd. 17, S. 130.

190

Если мы более строго придерживаемся содержаний, то всякий раз со­

держание, которому отдается предпочтение, окружено как раз от него

не отделенной, но с ним сплетенной, неясной, полностью хаотической массой, некоторой jringe, некоторым "ореолом", или как еще можно было бы назвать невыразимое. При переходе от части к части положе­ ние дел остается в общем тем же, но содержательно все снова и снова раз­ личным - и это происходит даже тогда, когда мы не меняем взгляд. ЭТО было бы грубым описанием дескриптивного положения дел, если направ­

ленность внимания на ту или иную часть опосредствованно видимого

(или соответствующую часть переживания) хотели бы представить так,

как будто в тождественном едином содержании была бы заметна только одна-единственная часть и при этом самому переживанию не грозили бы изменения. Генетические основания отсылают нас здесь, точно так же как и при абстрактных содержаниях, к определенным связям опыта, ко­ торые делают возможным отдельный акт внимания и которые заявляют о себе в сознании (по своим действиям) также и иным образом. Опо­ средствованно видимое служит признаком для чего-либо из эмпирически ограниченной сферы сходств; вместе с выделением посредством на­

правленности внимания сразу же дано истолкование, а с ним, как пра­

вило, некоторое изменение содержания ("вклад работы фантазии"). Если возразить, что неоднократное воспроизведение пережитых

содержаний и их сравнение научают нас тому, что и относительно со­ держаний оправданно говорить о разделении, то скептик сошлется, по· жалуй, на постоянные заблуждения, которым подвержены такие срав­ нения, на смешение между являющейся вещью и пережитым содержа­ нием, между сравнением предметов и сравнением содержаний и т.д,

§ 39. ПРЕДЕЛЬНОЕ УСИЛЕНИЕ СКЕПТИЦИЗМАИ ЕГО

ОПРОВЕРЖЕНИЕ

Если мы и далее продолжаем идти в этом скептическомнаправле­ нии, то мы должны сомневаться, существуютли вообще части какого­ либо вида; и далее, существуют ли вообще множества из конкретных содержаний, так как в конечном итоге (если мы еще отважимся здесь на суждение) появляющиесяв сосуществованиии последовательности содержания всегда определеннымобразом едины. Кульминационный пункт скепсиса состоял бы в утверждении: сознание есть абсолютно однородное (Еiпhеitliсhеs), о котором мы по меныпей мере не можем з н а т ь, имеет ли оно вообще частичныесодержания, развертывается ли оно в какие-либо переживания,будь это одновременныеили темпо­

рально следующиедруг за другом.

19]

Ясно, что такой скептицизм сделал бы невозможной любую психо­ логиюl 52 • Каким образом ему следует противостоять, мне не нужно го­ ворить после вышеприведенных рассуждений. Любой поток {имманен­ тных} 153 явлений не отменяет возможность схватить их вначале в смут­ ных, хотя полностью ясных (так как непосредственно сформирован­ ных на основе созерцания) понятиях и затем на основе этих понятий осуществлять многообразные, хотя предметно весьма грубые, но оче­ видные различения, которые совершенно достаточны для того, чтобы психологические исследования были возможны.

Что касается случая с белой поверхностью, то при сравнительном рассмотрении содержания "белая поверхность" (я имею в виду здесь не саму белую поверхность, рассматриваемую как вещь) мы очень хорошо

замечаем изменения, но вместе с изменениями все же и равное, тожде­

ственное. Привнесенные фантазией границы не создают вначале кус­ ки, но только устанавливают их границы (umgrenzen). Очевидно, что эти куски действительноналичествовалив единствесодержания"белая поверхность";зафиксированноев интенциитождествасодержаниебез [внутренних] границ с о в п а Д а е т с тем же самым (только посредст­ вом этой фантазии измененным) содержанием, оно с о в п а Д а е т с ним относительноокаймленныхчастей. Части были и есть постоянно в целом, только не как обособленныеединства в себе. Определенные колебания содержаний и их поток, недостоверность,даже невозмож­ ность их полностью тождественнойфиксации не уничтожаеточевид­ ность этих суждений. Они, как и все {чисто дескриптивные}154 сужде­ ния, которые {в качестве истинного "выражения" выносятся относи­ тельно созерцательно данного} 155 действенны внутри определенной сферы возможных колебаний, следовательно, с определенным показа­ телем (Index) смутности'Р",Само собой разумеется, мы принимаем во вниманиетолько те случаи, когда все отношенияявляют г р у б ы е раз­ личия, таким образом, действительно находятся в сфере грубых оче­ видностей,о которыхмы говориливыше.

152 Если я правильно понимаю, то Шуман в своем самом по себе, конечно, похвальном стремлении к наивозможнейшей строгости и беспредпосы­ лочности движется в сторону такого скептицизма (ер. выше цитируемую работу).

153 А: {психических}.

151 А: {эмпирические}.

155 А: {выносятся о психических переживаниях}.

155 Здесь, конечно, требовалось бы более точное исследование.

192

Очевидность проявляет себя также, если мы, продвигаясь в проти­

воположном направлении, полагаем в мышлении наличную раздель­

ность на куски ликвидированной. Если поверхность распадается на бе­ лый и красный сектор, то в случае чисто качественного изменения со­ храняется тождество обеих протяженных частей. Если мы мыслим бе­

лизну одного сектора и красноту другого как переходящие непрерывно

друг в друга, тогда оба куска сливаются во внутренне неразделимое единство; однако, как бы это ни происходило, очевидно, что результа­ том является не абсолютно простое содержание, но однородное един­ ство, в котором исчезли только все внутренние разделения. Части, очевидным образом, присутствуют здесь, но хотя каждая из них имеет свое качество и вообще все, что принадлежит конкретности, то все же им недостает выделяющей их качественно разрывности и при этом ха­ рактера изолирующей себя отделенности по отношению к переплетен­

ным с ними частям.

Если мы преобразовываем эмпирические понятия и отношения в точные, если мы образуем идеальные понятия протяженности, по­

верхности, качественного равенства, непрерывности и т.д., то воз­

никают априорно точные утверждения, которые разъясняют то, что

коренится в интенциях строгих понятий. В сравнении с ними {чисто дескриптивныеГ'?" высказывания суть неточные приближения. Одна­ ко, хотя [все] смутное, [вся] сфера сингулярных феноменальных еди­ ничностей не принадлежит сфере точного познания (которое опери­ рует чисто идеальным), она из-за этого никоим образом не исключает­ ся вообще из сферы познания.

Отсюда ясно, как мы должны отнестись к далеко идущим сомнениям, которые в конечном итоге приводят к отрицанию всех частей и разли­ чий. В отдельных случаях, пожалуй, возможно сомнение относительно потока чувственных (как и специфически психических) переживаний, однако оно возможно не во всех случаях. Там, где различия грубые, до­ стижима очевидность, которая по праву избегает любого сомнения.

ПРИЛОЖЕНИЕ

СОВРЕМЕННЫЙ ЮМИ3М

Философия Юма с ее богатством гениального психологического

анализа, а также с проведенным повсюду в теории познания психело-

1'>7А: {эмпирические}.

193

гизмом настолько соответствует господствующим в наше время тен-­

денциям, что она не может не оказывать живого воздействия. Да, мож­ но, пожалуй, сказать, что 10м никогда не имел такого сильного влия­ ния, как сегодня, и, принимая в расчет немалое число исследователей, можно было бы говорить прямо-таки о современных юмистах. При этом и здесь можно опять-таки наблюдать, что при расширении исто­ рического воздействия в той же степени усиливаются заблуждения, даже почти еще больше, чем преимущества. Что касается в особенно­ сти учения о distinctio ratianis, то в новейших сочинениях мы нередко

наталкиваемся на отдельные высказывания и рассуждения, которые

соответствуют радикальному смыслу этого учения'г". С особой ре­

шительностью и тщательностью выступает оно у Г. Корнелиуса, в Пси­ хологии которого представлена попытка на основе современной пси­

хологии всесторонне провести психологистскую теорию познания в

такой крайней форме, насколько это вообще мыслимо. В той мере, в какой этот труд на самом деле является психологией, он содержит не­

которые весьма интересные и стимулирующие отдельные рассуждения;

однако в той мере, в какой он являет собой теорию познания, можно, я

полагаю, придерживаться утверждения: смешение того, что принадле­

жит и н т е н Ц и о н а л ь н о м у с о Д е р ж а н и ю познания (его идеаль­ ному смыслу, тому, что оно имеет в виду (meint) и что вследствиеэтого и вместе с этим с необходимостьюполагается (mitgesetzt», с тем, что

принадлежит и н т е н Ц и о н а л ь н о м у пр е Д м е т у познания, и эти

оба опять-таки [смешиваются] с тем, что в той или иной степени при­

надлежит чисто п с и х о л о г и ч е с к о м у к о н с т и т у и р о в а н и ю

познания как переживания(иногдатолько тому, что просто сопровож­ дает интенцию, или ее неосознанной,соответственно,незаметной ге­ нетической основе) - я утверждаю, что эти смешения едва ли были осуществлены в литературе в таком объеме и нигде не наложили в та­ кой мере печать на весь способ рассмотрения теоретико-познаватель­ ных проблем, как в трудах Корнелиуса'Р", В особенности это выступает

158 ер., напр., В. Erdmann, Logik, 1, S. 80.

159 У Уильяма Джеймса Корнелиус перенял стремление бороться против "мозаичной психологии", учение о fringes, но не теоретико-познавательную позицию. Джеймс не модернизирует, как это можно было бы сказать о Корнелиусе, юмовскую философию. И насколько в малой степени гени­ альные наблюдения Джеймса в области дескриптивной психологии пред­ ставлений как переживаний (Vorstellungserlebnisse) побуждают к психоло­ гизму, можно увидеть из настоящегосочинения. Ибо то продвижениевпе­ ред, которым я обязан этому выдающемуся исследователю в дескриптив­ ном анализе, только облегчиломой разрывс психологистскойпозицией.

194

в сфере тех вопросов, которыми мы теперь заняты. В интересах дела мы хотели бы на этом задержаться и сделать это явным с помощью не­ которых цитат (частью взятых из Психологии, частью - из дополняю­ щего сочинения нашего автора). Для того чтобы доказать, что научное течение приняло ложный путь, нет ничего более поучительного, чем изучить те следствия, которые были сделаны его представителями, и при этом убедиться, как теория, завершенность которой они полагали достигнутой, вовлекает их скорее в очевидные несообразности.

Соотносясь с надиктованными текстами {Г.} Е. Мюллера и полно­ стью соглашаясь с их содержанием, Корнелиус утверждает: "Различение различных признаков <...> основывается <...> на том, что содержания группируются в соответствии с их сходствами и обозначаются общим именем. Не что иное, как принадлежность содержания к различным группам сходных между собой и поэтому одинаково названных содер­ жаний, есть поэтому то, что мы имеем в виду, когда говорим о различных признаках одного содержания'Т". В таком явном виде у Юма этого не прочитаешь, и, возможно, великий мыслитель заколе­ бался бы, соглашаться ли с таким утверждением. "То, что мы имеем в виду", - это все же смысл, и можно только на мгновение полагать, что смысл утверждения: этот звук слабый тот же самый, что и смысл утвер­ ждения: о'Н. принадяежит 'к одной, 'Ка'К бы ее uи обоэначать, группе сходсто. Если говорят, что мы, чтобы иметь возможность нечто сказать о слабо­ сти звука, с необходимостью должны представить некоторые сходные по слабости звуки, то мы не будем спорить. Пусть будет так. А если мы и м е е м в в и Д у принадлежность к этой группе, скажем, N объектов? И даже если перед нами могли бы предстать и действительно бы пред­ стали бесконечно многие сходные объекты в качестве о Д н о й группы, заключался бы смысл рассматриваемого выражения в принадлежности к этой группе? Естественно, выражения зву'К слабый и о'Н. принадлежит совО'Куnuости объектов, 'Которые друг другу равны по слабости по значению эквивалентны. Но эквивалентность не есть тождество. Если утвержда­ ют, что мы никогда не смогли бы говорить о слабости звука, если бы не бросалось в глаза сходство слабых звуков; если утверждают, далее, что, когда бы мы осмысленно ни говорили о слабых звуках, возбуждается определенным образом остаточная память о таких предыдущих пере­ живаниях, определяя в последующем диспозиционном воздействии характер нынешних переживаний, то пусть это будет так. Но как все

195