Философия. Учеб. пособие_2009

эпифеноменами(второстепеннымихарактеристиками),точтожеостается? Констатация тривиальностей, годных для любого случая социальной революции: Французская революция есть высший этап классовой борьбы, знаменующий собою переход к буржуазной формации. В этом ли суть неповторимого, удивительного, уникального в своей непохожести на другие феномены революции во Франции 1789—1794 гг.? Выразить своеобразие социальных событий — в этом задача социального познания.

Итак, истина обретена, дискуссия закончена? Ни в коем случае

— дискуссия продолжается, ибо там, где отсутствуют конфронтирующие позиции, конкурирующие теории, науке делать нечего, и она плавно перетекает в догматику.

М. Вебер подвергает критике и другие установки марксистского социальногодетерминизма.Так,полагаетон,проводимоеК.Марксом различие общественного бытия и общественного сознания — слишком сильная абстракция, искажающая картину социальной реальности, поскольку любое социальное явление (даже экономика) имеет в качестве конституирующего признака элемент сознания. Напрашивается аналогия: исключить духовный компонент из социального явления означает примерно то же, что попытка отделить выражение лица от самого лица. Серьезные возражения вызывают у Вебера потенциальные возможности субъекта современного исторического процесса, которым, по мнению К. Маркса и его последователей, является рабочий класс. Этот слой населения не может субъектом истории (в особенности современной), поскольку он на самом деле бессубъектен — и в экономическом отношении (у него нет собственности), и в политическом (его интересы выражает партия), и в идеологическом (идеология создается для него другим социальным слоем).

Вот почему, воспринимая некоторые положения марксистской философии истории, М. Вебер разрабатывает принципиально иную концепцию общества. Как и К. Маркс, М. Вебер исходит из идеи рациональности — идеи разумности устройства общества. Однако если К. Маркс считает насущной задачей преобразование (естественно, революционное) общественных отношений, то М. Вебер видит ее в рациональном понимании, постижении социальной реальности. Как и К. Маркс, М. Вебер находят исходный момент, исходную «клеточку» общества, из которой и объясняют социум. Но этот момент они обнаруживают в разных социальных явлениях: К. Маркс — в обще-

– 391 –

ственных (экономических) отношениях, М. Вебер — в рациональном действии человека, точнее, в рациональном социальном действии.

Почему именно «действие» становится опорной категорией веберовской социальной философии? Во-первых, действие человека — это наиболее элементарное общественное образование, предельное по своему характеру (далее действия в обществе исследовать нечего). Во-вторых, само общество есть производное от действий людей (государство, политический строй и т. д.). В-третьих, в действии слиты воедино сознательный, духовный и материальный, практический элементы; из социального действия нельзя «изъять» ни одного из этих слагаемых, не разрушив самого единства действия.

По мнению М. Вебера, социальное действие может быть четырех видов. Прежде всего, это традиционное действие, основанное на традиции, обычае, привычке. Такой тип действия характерен для традиционных (докапиталистических) обществ. Выбор поступков и линии поведения человека диктуется обычаем, многовековой традицией; следовательно, человек и вне личностной ответственности за то, что он делает в жестком соответствии с общественными установками. Следующий вид действия — действие аффективное, основанное на эмоциях, страстях, чувствах. Оно необычайно сильно, но непродолжительно, скоротечно, нередко глухо к доводам рассудка. Несомненно, более высоким видом является ценностно-рациональное действие, основанное на общественно вырабатываемых и общественно санкционированных нормах (защищать отечество — долг каждого гражданина). В данном варианте социального действия присутствует личный выбор каждого члена общества, выдвигаются те или иные рациональные обоснования поступков человека. Однако «безликость» социальныхценностейинормпозволяетчеловеку«спрятаться»заэти ценности, уйти под благовидным предлогом от ответственности («я простой солдат, мне приказали»).

Высший и лучший вид деятельности — действие целерациональное. Во-первых, такое действие имеет субъективный смысл. Это означает, что человек сам избирает определенную цель и адекватные ей средства реализации; такое действие целиком и полностью в сфере ответственности и интеллекта субъекта. Подобные действия стимулируют активность и инициативу человека, в них коренятся истоки предприимчивости, самодеятельности, активности. Во-вторых, поскольку человек всегда живет и действует в обществе, то предприни-

– 392 –

маемые акции должны иметь «ориентацию на другого»: действуй, как хочешь и считаешь нужным, но не ущемляй интересов другого. Это, по сути, философски переформулированный основной принцип западного либерализма: разрешено все то, что не запрещено законом. Действия человека, следовательно, обретают социально и личностно ответственный характер.

Таким образом, целерациональное действие состоит из двух компонентов: оно рационально в своей основе и формально по своей общественной определенности. Поясним сказанное.

Характеризуя современное западное общество, М. Вебер утверждает (или, скорее, повторяет общепринятую мысль), что самой характерной чертой европейского мышления всегда был рационализм. Случилось так, пишет он, что рациональность, понимаемая как ориентация на обосновываемые разумом действия и программы, оказалась судьбой европейской цивилизации. В Европе одновременно возникают рациональная наука, рациональное право, рациональная религия, являющиеся формами общественного самосознания. Европейская наука в своих истоках и зрелых формах совершенно рационалистична, поскольку ориентируется на практический (производственный) результат, создание техники, пользуется адекватными методами (в частности, экспериментальными). Не случайно именно на Западе рождается идея о превращении науки в непосредственную производительную силу. Далее, в основе либерального законодательства лежит римское право, рациональное в своей основе.

Как это ни парадоксально, но и христианская религия во многом исходит из рациональных постулатов (например, идея воздаяния за примерное, богоугодное поведение человека). В особенности это характерно для протестантской религии, анализу которой М. Вебер уделяет пристальное внимание. Именно этика протестантизма является тем синтезирующим и определяющим фактором, который обусловил резкий экономический рывок Европы и Америки. Религиозноэтические принципы протестантизма (их М. Вебер рассматривает наиболее подробно и обстоятельно) способствуют формированию у труженика бережливости, расчетливости, практицизма. Протестантизм исходит из постулата, что труд есть жизненное призвание человека, повеление божье; быть угодным богу означает не только возносить ему молитвы, но, прежде всего, хорошо и постоянно трудиться.

– 393 –

Таковы главные идеи работы М. Вебера «Протестантская этика и дух капитализма».

Создаваемая М. Вебером концепция, превратившаяся, по сути, в социально-философскую парадигму, — не просто концепция рациональности. Если бы М. Вебер настаивал только на этом, то вся новизна его позиции свелась бы к минимуму, ибо, как мы отмечали, рационализм — общая черта европейского мышления. М. Вебер идет дальше, разрабатывая идею формальной рациональности.

Понятие «формальный» имеет несколько смыслов. Во-первых, формальное может быть выражено количественно, выражено числом. В деятельности человека формальное характеризует возможность прокалькулировать, просчитать, определить возможный количественный эффект от проводимого — экономического или социального

— мероприятия.

Во-вторых,формальноесодержитцельдеятельностивсамомсебе. Эту мысль М. Вебер подробно разъясняет на примере экономики. Для достиженияэффективностиэкономическойдеятельностинеобходимо привлекать только (и только!) экономические методы и средства, ставить чисто экономически просчитанные цели. Вмешательство иных соображений и расчетов недопустимо. Экономика должна быть ориентирована только на экономику, экономическая целесообразность конкретного действия — ее конечный, высший и окончательный критерий. Иные соображения (например, тот факт, что внедрение автоматической линии отрицательно сказывается на психике и здоровье работника) — исключены. С позиций социалистического менталитета такое положение выглядит кощунственным: производство должно служить человеку, его нуждам, а не абстрактным количественным показателям эффективности.

Тем не менее представляется, что М. Вебер прав. Социальногуманистические регулятивы должны влиять на производство опосредованно. Достигнув экономической эффективности, производство нуждается и в мероприятиях социального свойства: улучшении условий труда, повышении заработной платы труженикам и т. д. Не только общественные организации (профсоюзы, социалистические партии), но и сами предприниматели уделяют внимание этим проблемам: совершенно ясно, что высокооплачиваемый, не измотанный производством рабочий трудится наиболее результативно. Однако, повторяем,

– 394 –

что все это надстраивается над производством, но непосредственно в него не включается.

Третье значение понятия «формальный» — «абстрактный». Концепция формальной рациональности задает пределы и границы разумной деятельности, не определяя регламентированное содержание конкретной формы действий человека. Формальная рациональность предписывает: действуй так, чтобы средства соответствовали целям, преследуй в экономике чисто экономический, а в политике — чисто политический интерес. Какие же конкретно способы действия будет выбирать человек — это его проблемы, его индивидуальный риск. Можно даже сформулировать парадоксальное правило: конкретная деятельность будет результативной лишь тогда, когда она достаточно абстрактна (формальна) по своим интенциям (направленности). Вспомнимнашенедавнеепрошлое,когдахозяйственнаядеятельность предприятий до мелочей регламентировалась установками «свыше»: сколько, чего, как производить, когда начать сев зерновых и т. д. Общая партийная и государственная политика также диктовала необходимость совершенно конкретной хозяйственной акции: при Сталине это были лесополосы, при Хрущеве — кукуруза, при Брежневе — те- плицы,приГорбачеве—госзаказит.д.Отсутствиесвободыдействий гасило всякую инициативу, результат общеизвестен: крайне низкая производительность труда при ужасающей бесхозяйственности.

Теория формальной рациональности позволяет внести существенные коррективы не только в практику хозяйствования, но и в вопросы теории. Основополагающий постулат экономической концепции К. Маркса — теория прибавочной стоимости. Суть теории в том, что рабочий производит не только необходимую, но и прибавочную стоимость, долю неоплачиваемого труда, которую и присваивает капиталист. В этом тайна капиталистической эксплуатации, обнищания рабочего класса на одном полюсе и непомерного обогащения капиталиста — на другом. По-видимому, в период становления капитализма по большей части так и было. XX век принес иные экономические

исоциальные реалии. «Зверская» (как выражались наши идеологи) эксплуатация трудящихся оказалась неэффективной, разрушительной

ирасточительной. Более того, она имела свой предел, за которым наступала деструкция и упадок производства. Проще говоря, ограбление труженика — путь, заводящий в тупик.

–395 –

Согласно теории М. Вебера, прибыль создается в результате целерациональных действий хозяйственника. Для него свойственны постоянный поиск, учет конъюнктуры, он способен угадать возникшую общественную потребность в товаре и услуге, и, мгновенно перестроив производство, удовлетворить эту потребность и получить прибыль, внедрив технологические новшества, просчитав выгоды

иубытки. Примеров достаточно — кукла Барби, электронные игрушки японцев, завоевавшие мир. Кстати, вопреки К. Марксу и В. И. Ленину, предсказывавших всеобщую монополизацию капиталистического хозяйства (картели, тресты, синдикаты), неожиданно живучим

идаже процветающим оказался мелкий и средний бизнес, успешно заполнивший те экономические ниши, до которых было трудно «дотянуться» крупным монополиям. Известный российский философ А. С. Панарин удачно сравнивает крупный и мелкий бизнес с Ахиллесом

ичерепахой. Необычайно мобильный и легко перестраивающийся мелкий бизнес идет в авангарде производства, чутко улавливает едва заявившую о себе общественную потребность в новом товаре. Здесь его возможности поистине безграничны. Для крупного производства, требуется достаточно много времени, чтобы захватить рынок, однако мелкий бизнес к тому времени уже настроился на выпуск иной, новой продукции. Вся история повторяется до бесконечности.

Не нужно думать, однако, что концепция М. Вебера — чисто экономическая теория. Представляется, что она применима фактически к любой сфере общественной жизни. Борьба с бюрократией, которую вели коммунисты, так и окончилась ничем; несмотря на все усилия, бюрократия росла, множилась, делая иной раз невыносимой жизнь

ибыт советского человека. М. Вебер предлагает иную концепцию бюрократии. Прежде всего, бюрократ-чиновник совершенно необходим для всякого общественного устройства: он выполняет необходимую, повседневную работу, без которой государственная машина просто не сможет функционировать. Следовательно, нужно создать такие условия, когда чиновник, государственный служащий перестанет быть бюрократом. Каким образом? Среди мер, предлагаемых М. Вебером, можно указать следующие: высокая заработная плата чиновников, реальная перспектива продвижения по службе, работа на основе контракта, личная свобода и подчинение только служебному долгу. Модель бюрократии, предложенная М. Вебером, не решила всех проблем, но позитивные сдвиги в этом направлении были достигнуты.

–396 –

ГЛАВА XVI. ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ,

ЕЕДЕТЕРМИНАНТЫ И СТРУКТУРЫ

Всовременной социально-философской теории деятельность людей рассматривается как всеобщий способ их бытия. Она представляет собой совокупность целенаправленных действий, обеспечивающих созидание условий жизни и личностное развитие человека. При этом

вевропейской философии начиная с античности (Демокрит) присутствует и более или менее успешно развивается мысль о том, что исходной движущей силой деятельности выступают потребности людей (П.Гольбах,Г.Гегельидр.).Методологическоеобоснованиеэтойидеи было выработано в рамках материалистической концепции общества (К. Маркс, Ф. Энгельс), которая рассматривает производство средств удовлетворения физических потребностей индивида как «первый исторический акт». В подобном «формате» мысль об исходной детерминации действий людей их потребностями представляется логически безупречной: любая деятельность всегда совершается в конечном счете ради удовлетворения каких-либо потребностей субъекта.

Вконтексте современных представлений потребность — это внутренне обусловленная необходимость проявления активности субъекта, направленной на сохранение его структуры и устойчивости его функционирования.Онавыражаетобъективноепротиворечие,заключенное в самой сущности всякой социальной системы. Уровень системной организации субъектов социального действия предполагает их собственную (внутренне обусловленную) активность как способ самовоспроизводства, поэтому самодвижение социума было бы невозможно без внутреннего «двигателя», автономно действующего и задающего этому движению исходный импульс. Таким двигателем, первично инициирующим социальную активность и, следовательно, выступающим в качестве всеобщего основания социальной активности, как раз и являются потребности.

Можно ли, однако, на этом основании утверждать, что все действия людей вытекают непосредственно из потребностей? Не является ли сознательная целенаправленность человеческих поступков достаточно убедительным опровержением этого тезиса? Ведь иногда они идут вразрез с элементарными требованиями самосохранения. Разве не об этом свидетельствуют факты самоубийства человека, лишенного возможности достижения поставленной им самим цели, или

–398 –

1. Специфика потребления и производства

Обычно считается, что потребление — это процесс удовлетворения потребностей, а потребность есть не что иное, как потребление в потенции. И это, разумеется, правильно, но для разграничения потребительной и производительной деятельности этого недостаточно, ибо производство тоже может быть удовлетворением потребности субъекта, скажем, в духовно-творческой деятельности. Следовательно, граница между названными видами деятельности не является нипространственной,нивременной:однаитажедеятельностьводно

ито же время и в одном и том же месте может быть и потреблением

ипроизводством.

Качественную границу между ними можно установить, прибегнув к такому критерию, как результат деятельности. Удовлетворение потребности есть, по определению, внутренне необходимое проявление активности субъекта, направленное на воспроизводство некоторого оптимального состояния динамической устойчивости этого субъекта. Если в деятельности этот результат достигается, ее можно характеризовать как потребление, хотя, подчеркнем еще раз, в ином отношениионаможетпредставлятьсобойпроизводство.Потребление как удовлетворение актуальных потребностей субъекта обеспечивает перманентное воспроизводство его в собственном качестве, обретенном генотипически и социально, т. е. воспроизводство материальных и духовных структур этого субъекта.

Фундаментальным видом потребительной деятельности выступает материальное потребление, т. е. удовлетворение биогенных потребностей индивида, представляющее собой активную фазу вещественно-энергетического обмена его с окружающей средой. Такой обмен обеспечивает самосохранение организма субъекта. Объем биогенных потребностей характеризуется относительно стабильными параметрами, задаваемыми как свойствами человеческого генотипа,такиособенностямиконкретногоиндивида,поэтомуоптимальная интенсивность материально-потребительной деятельности представляет собой статистически постоянную, «вычислимую» величину. Многообразие материального потребления обусловлено не содержательным обогащением системы потребностей субъекта, а лишь прогрессирующей диверсификацией средств их удовлетворения.

– 400 –