Философия. Учеб. пособие_2009
.pdfвилизации нельзя рассматривать как восхождение исторического процесса на новую, более высокую ступень прогресса. Иными словами, все цивилизации, независимо от времени и места их возникновения и развития, уникальны и равноценны.
Теория общественно-экономической формации и теория локальныхцивилизацийнапротяжениипочтицелоговекавыступаютвкачестве основных конкурирующих способов объяснения исторического процесса.Онисформировалидвасоответствующихметодологических принципа этого объяснения — формационный и цивилизационный. Какой же из них является более адекватным и предпочтительным?
Несомненно, что у каждого из них есть свои плюсы и минусы. Сильной стороной теории общественно-экономической формации является обоснование объективно закономерного характера исторического процесса. Несогласные с этим утверждают, что признание исторической закономерности в какой бы то ни было форме лишает историю всякого смысла, поскольку в этом случае она совершается как бы помимо людей: мы в ней не участвуем, не «делаем» ее, она двигается как эскалатор и несет нас в заранее заданном направлении. Однозначно детерминистский взгляд ведет, по мнению критиков формационного подхода, к признанию фатальной предопределенности всех исторических событий. Он не оставляет возможности для реализации желаний и целей самих людей, которые из субъектов исторического процесса превращаются в объект манипуляции или в материал для переработки в железном механизме истории. Функционирование этого механизма подчиняется естественному закону, который как бы извне диктует людям определенную направленность их действий.
Подобные аргументы против признания всякой исторической закономерности представляются, однако, недостаточно основательными. Объективность законов истории, утверждаемая марксистской теорией, не говорит о том, что они действуют независимо от людей. Речь идет лишь о признании того, что деятельность людей, составляющая их действительную историю, совершается в определенных условиях, идеятельностьпоследующихпоколенийопираетсянарезультатыдеятельности предшествующих. В связи с этим существует историческая преемственность и закономерность событий. Вместе с тем в истории нет ничего абсолютно предопределенного «логикой вещей», ибо люди осуществляют в рамках существующих объективных условий сознательный выбор возможностей, постановку собственных целей,
– 511 –
что и обусловливает многообразие, поливариантность исторического процесса.
Отсюда следует, что законы общественного развития выявляют себя лишь как тенденции изменений от прошлого к будущему. Они являются статистическими, т. е. действуют с «железной» необходимостью только в массе единичных фактов, событий. В каждом же отдельном событии они проявляются не иначе, как с определенной долей вероятности, здесь случайность играет значительную роль. Заметим попутно, что это далеко не уникальный признак, присущий одним лишь социологическим законам: статистический характер имеют также законы микромира и законы биологической эволюции.
Другое дело, что подобный ход мысли предполагает также и признание того факта, что историческая закономерность не является единой и всеобщей: законы истории, как и законы природы, многообразны, и каждый из них действует лишь при определенных условиях. Люди, создавая соответствующие условия, могут, как известно, использовать действие того или иного закона природы в своих целях, реализуя маловероятные, но желаемые возможности и тенденции изменений. На этом основана вся инженерно-конструкторская деятельность людей. Эта, по выражению Г. Гегеля, «хитрость» человеческого разума в равной мере проявляется и при использовании социальных законов. Признание объективной закономерности исторического процесса в изложенном понимании не отменяет ни целенаправленности человеческих действий, ни человеческого смысла исторических событий.
Но именно в этом свете «ахиллесовой пятой» формационного подхода к пониманию истории является утверждение о том, что всеобщую основу исторического процесса образует экономика. Идея эта многим людям, в том числе крупным мыслителям, впитавшим в себя соки европейской культуры, долгое время представлялась бесспорной. Сегодня она выглядит существенно иначе: мы все более убеждаемся в том, что материальное производство выступает лишь условием существования и воспроизводства человека, но само по себе оно не является способом развития общества. Таким способом выступает творческая деятельность людей независимо от того, в какой сфере общественной жизни она совершается. При этом сфера духовной культуры предоставляет значительно больше возможностей для творчества, нежели производство вещей, где неизбежно тиражирование
– 512 –
в массовом количестве экземпляров одних и тех же продуктов производства. Массовое производство вещей сопряжено, главным образом, с деятельностью нетворческой, стереотипной. Оно выступает способом утверждения, консервации возникших общественных порядков,
аникак не их изменения, развития, совершенствования.
Сучетом этого, теория локальных цивилизаций, полагающая, что основой исторического процесса является культура, более адекватно трактует способ рождения нового общественного организма. Переход к новым общественным структурам совершается вследствие ценностных сдвигов, которые происходят в сфере культуры: зарождение новой культурной парадигмы означает начало конца существующей цивилизации. Выработка и утверждение в обществе новых ценностных императивов и универсалий культуры — это исходный «мутагенный фактор», вызывающий к жизни новую цивилизацию.
Вместе с тем основоположники теории цивилизаций неоправданно абсолютизировали уникальность и неповторимость культур, разложив на этом основании весь исторический процесс на «точечные» образования. В результате цивилизационный подход, в противоположность формационному, не позволяет уловить какую-либо закономерность исторических событий. Единство исторического процесса при таком его понимании разрушается. На передний план выступает момент локального, особенного. Если к этому добавить, что в силу специфики и уникальности своего культурного основания вновь возникшая цивилизация не наследует достижения предыдущей, то исторический процесс предстает здесь как циклическая, т. е. лишенная прогрессивной направленности, смена различных культур или локальных цивилизаций.
Таким образом, цивилизационный подход в своей абсолютизированной форме расчленяет всемирную историю на отдельные, случайные, локализованные в пространстве и времени события, между которыми нет генетической связи, преемственности, сохранения и т. д. К примеру, О. Шпенглер не оставляет ни малейшей возможности для какого-либо иного толкования своих взглядов на этот счет: «всемирнаяисторияестьпринципиальнобессмысленнаясмена рождения, расцветания, упадка и смерти отдельных культур». Но это значит, что принципиальное отрицание единства и закономерности исторического процесса еще более радикально обессмысливает историю, нежели признание действия в истории законов, создаваемых человеческой
–513 –
деятельностью, которые, в свою очередь, детерминируют и регулируют действия людей.
2. Основные исторические типы цивилизаций
Этот недостаток «классической» теории цивилизаций преодолевается в рамках «модернизированного» цивилизационного подхода, включающего в себя представления о типах цивилизаций. Здесь цивилизация тоже предстает как историческая общность людей, образованная самобытной культурой. Но при этом признается, что общность существует и между различными культурами, что позволяет говорить об исторических типах цивилизаций. Это не что иное, как способ развития человека и общества, основывающийся на определенном культурном основании, которое и выступает в качестве исходного специфически общественного базиса того или иного типа цивилизаций.
Выход человечества из стадии варварства породил множество цивилизаций (А. Тойнби выделил и описал более 20 цивилизационных образований в мировой истории). Каждая цивилизация является особым социальным организмом, который возникает, какое-то время воспроизводит себя и в дальнейшем исчезает. При этом тип общества характеризуется универсалиями культуры — понятиями, в которых концентрированно выражается «генетический код» цивилизации, определяющий ее тип. Культура «задает» целевые и ценностные ориентиры цивилизации, а тем самым и пределы ее развития. Пока те или иные ценности принимаются людьми, цивилизация существует. Чтобы изменить общество, надо изменить тип культуры, а не способ материального производства, как это утверждает теория общественно-экономической формации. Социальная революция как способ перехода к новому типу общества здесь не является нормой. Втакомпониманиицивилизациипредставляютсобойосновные«единицы» истории.
Следовательно, инвариантом развития, определяющим тип цивилизации, выступает культурная матрица, генотип общества, т. е. система ценностей, жизненных смыслов. При этом культура как социальный феномен всегда предстает в двух формах — материальной и духовной. Одно общество опирается в своем развитии преимущественно на духовную культуру, другое — на материальную. На этом основании выделяются два основных типа цивилизаций. Первый тип
– 514 –
—традиционное общество: Древний Китай, Древняя Индия, античность и средневековье в Европе, исламская цивилизация, современный Ближний, Средний и Дальний Восток. Второй тип — «техногенная» цивилизация, которая возникает в Европе в эпоху Ренессанса. ГерманияиСШАстали техногеннымиобществамитолько вXIXвеке. В качестве общего обозначения этого типа цивилизации в современной литературе используется понятие Запада.
Вчем же состоит специфика Востока и Запада как типов цивилизации? Самое общее их различие заключается в следующем. В традиционном восточном обществе изменения происходят медленно,
—это цивилизация стационарного типа, «холодное общество» (по выражению К. Леви-Строса), где виды деятельности, ее цели и средства консервативны. Такое общество ориентировано по преимуществу на воспроизводство выработанных и принятых образцов поведения, на устойчивость как главенствующий «момент» развития. Здесь, в частности, «золотой век» видится в прошлом, здесь время не стремится вперед, все развитие идет по кругу, циклично, все выдающиеся деяния уже совершены, им надо подражать. Так в китайской философии (конфуцианство), так в Библии (канон).
Напротив, техногенное общество — это цивилизация динамического типа, «горячее общество», в котором преобладает опора на технико-технологический прогресс, совершенствование предметной среды. Здесь развитие идет ускоренно, кумулятивно, с периодическими революциями в системной организации техники. Для этого типа развития общества характерно ускоряющееся потребление материалов природы, рост энергетических затрат. С этим сопряжены лавинообразные социальные изменения, постоянная перестройка общественных отношений, изменение всего облика общества с целью приспособления к меняющимся условиям жизнедеятельности.
Динамичность западного общества обладает кумулятивным эффектом, т. е. с течением времени она нарастает. Немецкий ученый М. Борн,прожившийдолгуюжизнь,отмечал,чторазницамеждужизнью в годы его юности и во времена Юлия Цезаря, конечно, колоссальна. Но, продолжал он, между современностью и годами его юности разница несравненно больше: тогда не было автомобилей и самолетов, радиосвязи и радиоприемников, кино и телевидения, конвейеров, массового производства и т. п. Все это, подчеркивал М. Борн, стало реальностью на моих глазах и привело к экономическим и социаль-
–515 –
ным переменам в жизни людей, более глубоким и фундаментальным, чем что-либо в течение многих веков минувшей истории.
Какие культурные матрицы стоят за этими типами социальных изменений?Втрадиционномобщественапереднемплане—святость традиций, канонов, религиозно-мифологических схем мира. Здесь культуравыступаеткакспособсохраненияиприменениянакопленного социального опыта прежде всего в интересах стабильности общества. Традиционализм — культурный стиль восточных цивилизаций. В европейской же цивилизации основная культурная ценность — инновация, включение нового в систему культуры. Творчество — важнейшая универсалия культуры. Здесь господствует и соответствующая социально-психологическая установка: традиции можно и нужно менять ради совершенствования общества, ради того, чтобы сделать его более «функциональным», более «настроенным» на удовлетворение изменяющихся потребностей индивида, — в этом выражается идея социального прогресса. Служение не традиции, а инновации, — это и есть служение богу.
С этими различиями культурных установок связаны и соответствующие различия в понимании отношения общества к природе,
впонимании человека и его деятельности. В традиционном обществе природа обожествляется, она воспринимается как живой организм. Здесь жизненная задача человека — уловить внутреннюю динамику, тайные ритмы Вселенной и «вписаться» в них, постигнуть лежащую
воснове мироздания трансцендентную волю и служить ей. Поэтому
увосточного человека преобладает предметно-образный стиль мышления, а вектор активности направлен вовнутрь. Это предполагает самоограничение, сдерживание нежелательной активности, невмешательство в природу, в существующую традицию, в сложившийся порядок вещей.
Втехногенной цивилизации человек — демиург, творец, активно преобразующий мир, условия своего бытия. Это экспрессивный субъект «гераклитовского» типа, постоянно находящийся в состоянии активности и направляющий ее на перемены во внешнем мире: природа не храм, а мастерская, неисчерпаемый резервуар ресурсов. Орудием преобразования природы является разум, с помощью которого открываются законы природы, и осуществляется власть над ней. Отсюда культ разума как основы целесообразного действия, ориентированно-
–516 –
го на конкретный результат. Отсюда психологическая настроенность на новизну, моду, сенсацию.
Этим культурно-ценностным ориентациям соответствуют также и различия в понимании отношения «человек — общество», власти, силы, господства. В традиционном обществе человек становится личностью только через корпорацию, класс, сословие. Власть понимается здесь как власть над людьми, как отношение личной зависимости. Богатство, собственность выступают в качестве атрибутов власти. В техногенном же обществе человек предстает как самодостаточный «социальный атом», побуждаемый к активности лишь собственными индивидуальными потребностями и интересами, на основе которых строятся ценностные ориентации личности.
Происходящее в таком обществе интенсивное преобразование предметной среды постоянно взламывает традиционные корпоративные связи, человек на протяжении жизни входит в самые различные социальные группы и становится свободным от их диктата. Освоение природы обеспечивает постоянное прогрессивное развитие науки, техники и технологии производства, повышение уровня удовлетворения человеческих потребностей. Человек, преобразующий мир,
— самодовлеющая ценность, автономная по отношению к обществу. Это тип «индустриального» человека с рационалистическим стилем мышления, особой мотивацией (основной мотив — достижение успеха), соответствующим экономическим поведением, биоритмами и т. д.
Отсюда и идеал западного общества: все — по потребностям, человек — цель сам по себе. Власть перемещается здесь с людей на вещи, она есть атрибут собственности: владение вещами и представляющими их деньгами — средство приобретения господства над людьмииосновавласти.Существенныйэлементмеханизмавласти— насильственное преобразование не только природной, но и социальной среды, запуск маловероятных линий развития на основе познания законов, отношение к человеку как материалу для социального конструирования.
Так выглядит сегодня антитеза Востока и Запада, традиционного, «холодного» и техногенного, «горячего» общества — основных исторических типов цивилизации. Как же, однако, она возникла, чем объясняется социальная мутация традиционного общества, результатом которой стало возникновение техногенной цивилизации? Каков
– 517 –
характер взаимодействия Запада и Востока в прошлом и настоящем? Эти вопросычрезвычайно важны для выявления возможностей и перспектив, которые открываются человечеству в свете цивилизационного подхода.
По современным представлениям, «мутагенными факторами», породившими европейскую (западную) цивилизацию, стали следующие феномены античной культуры: 1) зарождение в VII–VI вв. до н. э., вусловияхгреческогополисатеоретическойнаукииоснованногонаней целеполагания, а также возникновение соответствующих форм общественной жизни — демократии, политики, права; 2) появление христианства,аснимипредставленияочеловекекакбожественномтворении, любимом детище бога, созданном по его образу и подобию, способном поэтому понять божественный разум и его творческую силу.
Действие этих факторов не вызвало, конечно, какого-то немедлен- ногорезультата,—нетолькоантичная,ноисредневековаяЕвропабыла еще по преимуществу традиционным обществом. Дивергенция Запада и Востока произошла лишь в XIV–XVII веках. Последовавшие за Средневековьем развитие науки и лютеровская реформация сделали человека творцом собственной жизни. Немецкий философ М. Вебер, исследуя этот процесс, пришел к выводу, что именно реформация явилась тем духовным переворотом, который определил экономический прогресс западногообщества.Напостулатахреформацииоснованменталитетзападного человека: духовное самосовершенствование не имеет самостоятельной ценности, главное — повседневные потребности, для их удовлетворения и надо работать, — именно это угодно богу.
С тех пор в развитии европейской науки приоритет завоевывают теоретические исследования, особенно в естествознании. В отличие от восточного общества, где доминировали интуитивный метод познания и художественно-образные формы мысли, где наука была непосредственно ориентирована на практическое применение, в европейскойнаукестановитсягосподствующимлогическийметод,основанный надоказательстве,наобобщенииипонятийныхформахмысли.Вдальнейшем Р. Декарт, «отделив» человеческий разум от природы, сделал его самостоятельной субстанцией и возвел в абсолют преобразование природы сообразно разуму субъекта. Тем самым были созданы необходимые духовные предпосылки научно-технического прогресса.
По этому же пути шли Д. Беркли, Д. Юм, И. Кант, И. Фихте, — субъективный идеализм внес наиболее весомый вклад в создание
– 518 –
западного человека и западного общества, эмансипировавшегося от восточного общества и ставшего самостоятельным типом цивилизации. Нормативно-ценностную базу этой цивилизации составила идеология либерализма, в центре которой находятся всеобщее право собственности и свобода индивидуального выбора. Либерализм универсализировал культурное пространство Европы, сделал его автономным от национальных государственных образований и национальных культур.
Едва возникнув, «техногенная» цивилизация стала «пожирать» традиционное общество, что проявилось прежде всего в «классической» колонизации Востока Западом. Она началась великими географическими открытиями и закончилась созданием колониальной системы мирового империализма, которая была разрушена только во второй половине ХХ века мощным национально-освободительным движением народов Востока. Политика европейских метрополий, опиравшаяся на «право сильного», имела своей приоритетной целью извлечение из колоний природных богатств и эксплуатацию рабского труда, но при этом колонизаторы не забывали о своей «культуртрегерской» миссии — внедрении западных ценностей в культуру зависимых от них народов.
Идеологическое оправдание этой политики нетрудно было найти
вевропейской философии того времени. Мыслители Просвещения сделали первый шаг по пути универсализации ценностей западного общества. Европейский тип общественной жизни был представлен ими как высший тип, к которому должны стремиться все народы планеты. Опираясь на достижения европейской цивилизации — развитие технических систем, демократического устройства общества и творческой сущности человека, — они внедрили в европейскую культуру идею прогресса с его «стрелой времени», выражающей бесконечность прогрессивного развития истории, локомотивом которого как раз и является европейская цивилизация. Отсюда героизация будущего: «золотой век» — впереди, царство Божие можно создать на Земле, следовательно, будущее светло и прекрасно. Отсюда же и идея коммунизма, которая, заметим, не является изобретением К. Маркса, — она была лишь обоснована марксизмом с позиций материалистического понимания истории.
Врезультате западный тип цивилизации постепенно утверждался
всознании людей как некий идеал для всего человечества. Сложилась
–519 –
европоцентристская модель исторического процесса, которая наиболее полно реализовала себя в ХХ веке. Ее можно представить в виде такого «космологического» образа: Запад — это Солнце, все остальное на Земле призвано вращаться вокруг него. Вся история ХХ века
— это история европеизации, а точнее — «вестернизации» традиционных обществ, внедрения достижений западной цивилизации во все поры восточного общества. И этот процесс продолжается поныне, различные современные глобалистские теории интенсивно «работают» на обоснование идеи «единства мировой цивилизации», по существу игнорирующей социокультурную специфику существующих на планете народов, стран и цивилизаций.
Однако в последние десятилетия развитие как реальных исторических событий, так и взглядов людей на исторический процесс и его перспективы выдвинуло на авансцену философского осмысления истории вопрос: действительно ли Запад может рассматриваться в качестве «эталонной» цивилизации, а все другие — лишь ступени на пути восхождения на этот «цивилизационный Олимп»? Может ли «вестернизация» рассматриваться как путь ликвидации «цивилизационного разлома»? Есть ли другие орбиты исторического движения? Что станет исторической осью мира? Вокруг какого «солнышка» должен он вращаться? Чем закончится «встреча» Востока и Запада, состоявшаяся в ХХ веке? Возможен ли синтез восточной и западной культур, и если да, то на какой основе?
3.Кризис техногенной цивилизации
ипроблема исторического синтеза
О. Шпенглер был первым, кто обратил внимание на симптомы кризиса европейской цивилизации и сделал соответствующие выводы относительно ее перспектив. Позднее теоретики Римского клуба пришли к заключению о наличии пределов роста техногенной цивилизации и констатировали, что она движется в исторический тупик.
Ав последние десятилетия стало ясно, что эта цивилизация вступила
вэпоху системного кризиса, охватившего все основные сферы жизни. Предпосылки возникли, конечно, раньше. Разрушительные миро-
вые войны были порождены именно западной цивилизацией, в частности, фашизм есть не что иное, как ее «естественный» продукт. Оружиемассовогопоражения,преждевсеготермоядерное,созданноевее
– 520 –