Выпуск 7

«Прогулки по снегу» Миядзава Кэндзи: переосмысление фольклора

Сибуя Юриэ

(Токийский университет)

С давних времен образ лисицы занимал особое место сре­ ди животных, представленных в японском фольклоре. До сих пор белую лисицу широко почитают в святилищах Инаба в качестве манифестации божества или же его посланника. Ду­ мается, однако, что взрывное распространение культа Инаба

вНовое время накладывалось на более древние верования. Янагита Кунио полагает, что существовала вера в лисицу, которая спускается с гор, будучи «слугой» сельскохозяйствен­ ного божества поля, а «Большой словарь японских сверхъ­ естественных существ» указывает: еще до распространения культа Инаба было принято совершать приношения лисице

вначале года для обеспечения богатого урожая1. Похоже, что еще с периода древности лисица считалась обладательницей магических сверхчеловеческих способностей.

Например, в «Нихон рёики», сборнике древнейших преда­ ний (сэцува), составленном в начале эпохи Хэйан, содержится история (1-2), озаглавленная «Слово о лисице и ее сыне». В ней сообщается, как некий муж отправляется искать невесту, са­ дится на коня и встречает в поле красивую девушку, берет ее

вжены и у них рождается сын. Однако домашний пес все вре­ мя злобно смотрел на жену и скалился. Однажды, когда пес погнался за ней, женщина обернулась лисицей, вернувшись к своему исконному облику. Но муж так сильно любил ее, что предложил все равно приходить к нему и спать с ним. Поэто­ му лисицу назвали Кицунэ («Приходящая, чтобы спать»). Но в

1Янагита Кунио . Кицунэ-цука-ни цуйтэ О лисьих

насыпях) // Минкан дэнсё (Народные традиции). 1948. В ы п .12; Нихон кайи ёкай дайдзитэн 1 (Большой словарь японских

сверхъестественных существ). Токио: Токёдо сюппан, 2013.

конце концов лисица все равно оставляет мужа. Отец нарека­ ет сына именем Кицунэ и тот отличается необычайными спо­ собностями: он «был очень силен и бегал быстро — как птица летает»2.

Впоследствии эта и похожие истории получают широкое распространение — они встречаются и в сборниках сэцува, и в сказках. Сюжет о браке между лисом и девушкой тоже имеет повсеместное распространение. В этом сюжете девуш­ ка соглашается на брак при условии оказания помощи в сель­ скохозяйственных делах, но в конце концов дело кончается наказанием лиса.

Историй о браке между человеком и лисицей и о рождении у них детей фиксируется много. Это свидетельствует, вероят­ но, о том, что лисица признавалась обладательницей природ­ ной витальности, которую стремился использовать человек. С другой стороны, нельзя забывать и о том, что лисицу в кон­ це концов ждут разоблачение и наказание, в результате чего брак рушится. Происходит столкновение сверхъестественно­ го и человеческого начал, в котором победа остается за чело­ веком, его интеллектуальным и деятельностным превосход­ ством, позволяющим ему и обрабатывать землю, и охотиться на лисицу. Когда лисица оборачивается человеком, она пред­ стает в облике редкостной красавицы. Человек становится обладателем немыслимой красоты, которой нет в обыденном мире, но все равно он способен загнать лису в угол.

Лисица является символом страха человека перед силами природы, превосходящими человеческий разум. Ее образ — результат контаминации народных верований и литератур­ ного дискурса.

Современная детская литература использует мотивы, ко­ торые достались ей от традиционной Японии. Примером тому могут служить «Прогулки по снегу» Миядзава Кэндзи (впер­ вые опубликованы в журнале «Айкоку фудзин», номера за декабрь-январь 1923-1924 гг.). В конце периода Тайсё — на­ чале периода Сева Миядзава Кэндзи не находился в центре литературной жизни: он проживал в префектуре Иватэ и был предоставлен сам себе. Как и во всём районе Тохоку, в пре­

2 Нихон рёики. Японские легенды о чудесах / Пер. А.Н. Мещерякова. СПб.: Гиперион, 1995. С. 36-37.

фектуре Иватэ особенно хорошо сохранялись традиции и фольклор. Не случайно «Рассказы из Тооно» (1910) с которых начиналось освоение японского фольклора, были записаны Янагида Кунио со слов литератора Сасаки Кидзэн, который родился в Иватэ, в городе Тооно. В это время здесь еще реаль­ но бытовали самые разные фольклорные рассказы, и детские произведения самого Миядзава, родившегося на этой земле, тоже полны фольклорными мотивами и реалиями. Они почти не публиковались при жизни Миядзава, но «Прогулки по сне­ гу» вышли в свет в уважаемом женском журнале, так что хотя бы в какой-то мере встраивались в тогдашний литературный процесс.

Перескажем сюжет этой истории3. Она публиковалась двумя частями, обозначенными нами как (1)и (2).

(1). Деревенские ребятишки, Сиро и его сестренка Канко, обутые в снегоступы, идут по заснеженному полю и распева­ ют песенку. Дойдя до леса, они поют-выкрикивают: «Лисе­ нок, белый лисенок ищет себе невесту!» И тут им навстречу выбегает белый лисенок Кондзабуро. Дети вначале пугаются, но потом между ними устанавливаются приятельские отно­ шения. Кондзабуро заявляет: считают, что лисы дурачат лю­ дей, но это возмутительная ложь. Потом он приглашает детей

вшколу для лисят, где должен состояться показ картин (с по­ мощью волшебного фонаря). На этом собрании должны быть представлены три сценки: «Негоже пить сакэ», «Осторожно, капкан!» и «Осторожнее с огнем!». Сочинив три песенки, по­ священные предстоящему представлению, дети расстаются с лисенком.

(2). Морозным лунным вечером Сиро и Канко отправля­ ются в лисью школу. Они добираются до поляны в лесу, где уже собралось много лисят. Когда на экране появляется изо­ бражение, все лисята поют песенки, сочиненные прежде Кондзабуро и детьми. Во время представления детей угоща­ ют просяными клецками. Вначале дети сомневаются, нет ли

вэтом какого-нибудь подвоха, но потом все-таки принима­ ют угощение, и оно оказывается ужасно вкусным. Лисята

от души радуются, атмосфера становится по-настоящему

3 Русский перевод рассказа «Прогулки по снегу» см.: Миядзава Кэндзи. Звезда Козодоя / Пер. Е. Рябовой. СПб.: Гиперион, 2009. С. 82-91.

праздничной. В самом конце лисята хором поют: «Нельзя за­ видовать! нельзя злиться! нельзя обманывать!» В заключи­ тельном слове Кондзабуро с благодарностью поминает о том, что Сиро и Канко не побоялись отведать лисьего угощения, и просит их доносить до людей правду о лисах. На этом вечер кончается, дети и лисята сердечно прощаются, Сиро и Канко возвращаются домой.

Таким образом, в этом повествовании отражен мотив по­ сещения людьми сверхъестественного лисьего мира, однако переосмысленный в рамках современного литературного дискурса. До настоящего момента исследователи подчеркивали, что в рассказе Миядзава между миром лис и миром людей устанавливаются дружеские отношения, то есть происходит преодоление прежней фольклорной парадигмы, когда меж­ ду ними обычна враждебность4. Ученые отмечают также поэтичность и красоту стиля повествования. Такое прочте­ ние — не что иное, как похвала современности, которая от­ брасывает прежние темные предрассудки. Если воспринять буквально заявление о том, что лисы — не обманщики, то воз­ можно прийти к следующему заключению: современный ра­ ционализм и мораль кладут конец представлениям о лисьих чарах — тех сверхъестественных возможностях, которые сформировались в недрах традиционного мира и наделили лис синкретическими (добрыми и злыми) свойствами. Одна­ ко на самом деле в эпизоде с волшебным фонарем отражена и определенная загадочность происходящего, что позволяет го­ ворить не об отрицании мистического прошлого как таково­ го, а о его переосмыслении в условиях иного дискурса. В рас­ сказе Миядзава происходит не уничтожение древней лисьей магии, а ее переосмысление с помощью современного языка описания.

С этой точки зрения чрезвычайный интерес вызывает мысль драматурга Бэцуяку Минору. Он обращает внимание

4 См” напр.: Одзава Тосиро . Кицунэ кангаэ (Размышле­

ния о лисах) // Ёдзигэн. Февраль 1952; ОндаИщ/о . Миядзава Кэндзи «Юки-ватари» то «Тюмон-но оой р ёр и т эн »

Прогулки по снегу» и «Ресторан с большим меню» Миядзава

Кэндзи) // Миядзава Кэндзи-рон 3. Токио: Токе сёсэки. Январь 1981; Ватабэ Ёсинори . Миядзава Кэндзи-рон Рассуждение о Миядзава

Кэндзи) I I Кокубунгаку. Ноябрь 1983.

на то, что в конце рассказа вышедшие встречать Сиро и Канко три их старших брата описаны как «черные тени», что сви­ детельствует о принадлежности Кондзабуро и детей к разным мирам. Используем это наблюдение в качестве отправного пункта наших рассуждений и попытаемся показать, что за миром, описанным Миядзава в терминах гармонии, встает образ лисы, обладающей сверхъестественными способностя­ ми, — образ традиционный, но описанный с помощью совре­ менных языковых средств.

Попробуем выяснить, как описан в рассказе Кондзабу­ ро — лисенок, который приглашает детей на представление и который, вероятно, является организатором этого действа.

На территории Японии обитают лисы рыжие и черно-бу­ рые, белых лисиц не водится. Мы уже отмечали, что лисы — посланцы или воплощения божества имеют белый окрас. Кондзабуро — лис белый, он обладает сверхъестественными способностями и понимает человеческую речь. При встрече с детьми он предлагает им просяные клецки и говорит: «Чтобы их приготовить, я вспахал поле, засеял его, скосил и обмолотил колосья, смолол зерно, замесил тесто, добавил сахара».

Подобное описание производственного процесса сильно напоминает песенную магию, зафиксированную в ^Кодзики»у «Нихон сёки «Манъёсю». Фурухаси Нобуёси так отзывается о ней: «Песенная фиксация производственного процесса, из­ начального дара богов, имеет целью показать, что этот про­ цесс — божественный, а продукты, получаемые в результате, обладают высочайшими достоинствами»5. Таким образом, и Кондзабуро тоже приобщен к миру чудесного.

Когда Сиро и Канко отправляются на представление, их старший брат рекомендует им взять с собой в качестве подарка круглые рисовые лепешки-jvtomu (так называе­ мые «зеркальные моти» кагами-моти). Относительно «зер­ кальных моти» в «Большом словаре японских обычаев»6 сказано: «Считалось, что зеркальные моти символизируют сердце, в котором заключена душа. В древности полагали,

5Фурухаси Нобуёси 1 . Кодай-но ута-но хёгэн-но ронри(Логика выражения в старинных песнях) // Бунгаку. Май 1983.

6Нихон миндзоку дайдзитэн . Токио: Ёсикава кобункан

1999.

что в зеркальных моти сосредоточены различные сверхъ­ естественные свойства, в связи с чем их преподносили богу урожая (тосигами) <•••> Во время новогоднего обряда ”открытия зеркала” (кагами бираки),11-го дня 1-й луны (или же в 15-й или 20-й день) устраивалась семейная трапеза с вкушением кагами-моти. Поедание преподносимых боже­ ству кагами-моти имело целью приобретение жизненных сил, возрождение и обновление души (тома). Эти же смыслы сохраняются и в настоящее время». Было бы логичным пред­ положить, что и в рассказе «Прогулки по снегу» с помощью моти происходит приобщение братьев Сиро и лисенка Конд­ забуро к сверхъестественному миру.

Посмотрим, каким образом описывается Кондзабуро во время устроенного им представления.

Кондзабуро приглашает детей на показ картин с помощью волшебного фонаря. Тон приглашения и слова, с помощью которых он описывает программу вечера, создают впечатле­ ние, что подготовка к нему ведется давно; однако совершен­ но ясно, что этот вечер устроен специально для Сиро и Канко. Песни, которые поются там хором, были сочинены при пер­ вой встрече детей и Кондзабуро, и сам Сиро тоже отмечает, что это он является автором одной из песенок. В первой части Кондзабуро говорит, что лисы людей не обманывают, и на­ стаивает на их невиновности: «Это ложь. Возмутительная ложь. Люди, которые плетут подобные небылицы, или пьяны, или от страха все у них в голове помутилось». В подтвержде­ ние этого на вечере показываются фотографии, на которых представлены захмелевшие жители деревни Таэмон и Сэйса­ ку, уплетающие пирожкн-мандзю и лапшу. Довольно трудно представить себе, как такая пища попала в чистое поле, даже если едоки и были пьяны. Но важнее другое: на фотографиях виден и Кондзабуро в белых шароварах-хакама, и создается впечатление, что лис дурачит людей.

После показа этих изображений устраивается перерыв, во время которого детей угощают просяными клецками. «Хо­ рошенькая лисичка принесла две тарелки с просяными клец­ ками. Сиро совсем растерялся. Ведь они только что видели, как лопали Таэмон и Сэйсаку, даже не подозревая, что делают что-то дурное. Все ученики лисьей школы смотрели на детей и перешептывались: “Будут ли они есть? Будут ли они есть?”

Канко смущенно держала свою тарелочку, покраснев до ушей. Наконец, Сиро решился и сказал: “Давай-ка попробу­ ем. Поедим. Не думаю, что Кондзабуро хочет обхитрить нас”. Дети съели все клецки. Они были такими вкусными, что Сиро и Канко наелись до отвала. Ученики лисьей школы так обра­ довались, что пустились в пляс».

Дети допускают, что жители их деревни, показанные на фотографиях, были одурачены лисами, но под пристальными взглядами лисят сами не могут отказаться от угощения, пред­ лагаемого «хорошенькой лисичкой»: обстоятельства как бы вынуждают детей принять угощение.

«Поедание» обозначает превращение «чужого» в «свое». Принять угощение — это высшая форма доверия. Поэтому и при первой встрече, и на представлении Кондзабуро так на­ стойчиво предлагает отведать просяных клецок; в своей за­ ключительной речи он тоже будет подчеркивать значимость этого акта: дети съели еду, приготовленную лисами. Но ребята приняли угощение не потому, что они доверяют лисам. Ско­ рее, наоборот: установившееся доверие — наполовину резуль­ тат того, что дети съели клецки.

Дальше показываются изображения лиса Конбэй, который угодил в капкан («Осторожнее — капкан!»), и лиса Консукэ, который пытался стащить жарившуюся рыбу и подпалил себе хвост («Берегись огня!»). Это происходит уже после того, как Сиро и Канко отведали клецок и между детьми и лисятами установились доверительные отношения. В этих сценках по­ казаны те угрозы, которые представляет собой человек с точ­ ки зрения лис. Иными словами, Сиро и Канко видят страш­ ный для лис мир человека.

В конце вечера лисята хором поют о том, что никогда не станут обманывать, воровать, завидовать, то есть они станут непременно уважать общепринятые нормы морали. Таким об­ разом, цель установления доверия между человеком и лисой конвертируется в моральные нормы. В своей заключительной речи Кондзабуро говорит: «Увиденное этим вечером каждый из вас должен сохранить в своем сердце. Человеческие дети, умные и совсем не пьяные, съели лакомство, приготовлен­ ное лисами. Когда вы вырастете, вы не должны обманывать или завидовать людям, чтобы дурная молва о лисах осталась в прошлом». Из этих слов с очевидностью следует, что целью

Это можно истолковать как привилегию для лисьих роди­ чей. В рассказе не изображаются взрослые лисы, но вполне можно предположить, что Сиро и Канко, сидевшие впереди, попросту не заметили в темноте взрослых (включая препо­ давателей).

Волшебный фонарь — это проектор, в него вставляются стеклянные пластины с нанесенными на них рисунками или фотографиями, которые выводятся на экран. В образова­ тельных мероприятиях волшебному фонарю отводилось ис­ ключительно важное место. Оокура Такао применительно к двадцатым годам Мэйдзи так описывает его роль: «Площад­ кой для таких показов служили школьные или же храмовые дворы, показы проводились вечером, с 6 до 10 часов. Лекто­ рами были школьные преподаватели, которые попеременно понятным языком рассказывали о значении образования, не­ обходимости ответственности отцов и старших братьев, о со­ держании школьного обучения и о многом другом. Рассказ сопровождался показом изображений <•"> То, что рассказ почти непременно сопровождался показом картинок, делало волшебный фонарь гвоздем программы»8.

В1905 г. была учреждена Комиссия народного образова­ ния, а в 1911 г. создается Комитет народного образования и принимается «Положение по отбору изображений для волшеб­ ных фонарей и фильмов». Уже по одному этому можно судить

отом значении, которое придавалось данному методу в деле просвещения.

Вотчете, подготовленном в Министерстве образования за 1917 г. и озаглавленном «Технические средства в регионах для осуществления народного образования», применительно к префектуре Иватэ говорилось: «В условиях частого проведе­ ния лекционных мероприятий для широких слоев населения необходимо делать это в привлекательной форме, без чего не­ возможно достичь требуемого эффекта. В связи с этим требу­ ется применение различных технических средств, из которых наиболее целесообразно применение волшебных фонарей и

8 Оокура Такао. Цудзоку кёикуки-но дзидайтэки сэйкаку то кодзотэки токусицу (Время общедоступного образо­

вания: характер эпохи и структурные осооенности) // Нихон киндай кёику хякунэнси (История современного образования в Японии

за сто лет). Вып. 7. Токио: Кокурицу кёику кэнкюсёхэн, 1973.